13 февраля 2012 г. объединение «Общество Зрелища» отмечает 15-летие со дня своего основания. «Общество» возникло в Тамбове в 1997 г. (со-лидеры: писатель-нонконформист Алексей А. Шепелёв и музыкант и поэт-акцонист О’Фролов) и провозгласило искусство дебилизма («отгрибизма», «профанации», «антикатарсиса», «радикального радикализма», «стиль хрэщ»). Не в последнюю очередь таковой дебилизм («дабболо-лоббизм») используется группой как своеобразное средство борьбы – пусть как с ветряной мельницей! – с массовой культурой («На кол всю попсу!») по методу «клин клином вышибают»: «чтобы показать дебильность попсы, надо её отразить в кривом зеркале (хотя уж куда, блять, кривее той самой передачки!), нужно её в этом дебилизме переплюнуть, но как искусство — ещё и спародировать, протипизировать, деконструировать». «ОЗ» возникло где-то в недрах АЗ», — пишет поэт, исследователь авангарда и основатель международной Академии Зауми Сергей Бирюков. «Если уж в самых-самых недрах и маргиналиях!..» — уточняют участники проекта, а журналисты, да и сами азовцы окрестили «ОЗ» не только самым авангардным, но и и самым арьегардным крылом Академии.

Алексей А. Шепелёв стал достаточно известным прозаиком и поэтом, который в своих романах «Echo» (Амфора, 2003) «Maxximum Exxtremum» (Кислород, 2011)(см. на Переменах не вошедшие в книгу главы из этого романа), а также в завершающей части автобиографической трилогии – только что дописанном романе «Снюсть жрёть брют» (на самом деле ещё не опубликованным, хотя в представлении сборника стихов А. Шепелёва «сахар: сладкое стекло» было сказано, что книга вышла) дал, помимо прочего, довольно подробную и художественно эффектную хронику своего объединения, его творческой лаборатории.

«В 97–98 годах, когда «Общество» было только образовано, — вспоминает Алексей Шепелёв в одном интервью, — мы, можно сказать, руководствовались принципом из пресловутого анекдота «Чукча не читатель, чукча писатель» или « – Что ты всё пишешь? – Да читать нечего!» Мы жили почти в таком же помещении, как герои нашей радиопостановки – небольшой сарайчик, который мы снимали за непомерную плату в сто рублей, там не было не только какого-то там компьютера, телефона или телевизора, а по сути ни хрена вообще… Единственное, что мы оба привезли из дома, это только по обычному старому магнитофону-двухкассетнику. Мы учились в университете, но из-за условий жизни, бедности, а также пресловутой тяги к творчеству и вообще, так сказать, всё более проявлявшейся собственной своеобразности, не шибко успешно. У нас не было ни денег, ни знакомых, ни подруг, никаких развлечений. Единственное, что оставалось, чтоб не сдохнуть от такой жизни, от скуки или от алкоголизма, начать создавать что-то, какие-то развлечения, а лучше даже искусство, самим.

Таким образом появилась концепция (а вернее опять же практика) «явления явлений», близкая, как мы потом прочли, к «реальному искусству» Хармса и Введенского. Мы ходили по городу и «являли явления» – воспринимали происходящие вокруг бытовые сценки как своего рода спектакль, после записывали свои впечатления… О’Фролов умудрился упереть с филфака глобальную доисторическую пишущую машинку, на ней мы и печатали (если не было денег ни на какую выпивку) свою «Автомастерскую». Вскоре мы познакомились с Сергеем Евгеньевичем Бирюковым, преподававшим тогда на нашем засифанском факе известным поэтом и исследователем авангарда, уехавшим в 1998 году в Германию. У нас он собственно ничего не вёл, но у него была литстудия «АЗ», где, конечно, завсегдатаи нас приняли весьма прохладно (тем паче что сами мы вели себя достаточно вызывающе, были этакими антиинтеллектуалами…). Но сам Бирюков, как ни странно, не смотря на нашу уже проявлявшуюся репутацию, стал к нам прислушиваться, как-то вовлекал нас в орбиту более приличных «академических» акций…

Потом мы таскали с того же филфака и от всё же появившихся немногочисленных знакомых всякие музыкальные инструменты и их детали, бобинные магнитофоны, всякую рухлядь (ныне покойный музыкант Антон Лапин дал нам старый синтезатор, гитару-бобр и губную гармошку), использовали для производства музыки всяческие подручные средства типа крышек от кастрюль, железяк с улицы или натянутой на ножки табурета проволоки…»

Музыкальная группа с одноимённым названием (как бы подразделение мультижанрового-синкретичного «ОЗ») выпустила несколько альбомов ультрадибилизма с названием вроде От гриба, «Хуй и кот – семена», «Начальникъ Верьховънаго Бга ОЗириса», «Конинапидострущатник», а также две феерические радиопостановки (аудиокниги) по своим произведениям. Известность в Сети получила первая из них (вторую пока распространять не стали, хотя записана она в 2008 г.) — «Автомастерская «Иисус Христос» (на радио «Свободный узел», на сайте А. Дугина «Евразия-ТВ» и др., см. также ссылки и публикации на авторизованном сайте «ОЗ»).

«Громогласно провозглашенный «Обществом» «радикальный радикализм» не просто использует заезженные схемы и сценарии, как это делают сотни музыкальных проектов, но сталкивает их друг с другом, устраивает своего рода локальный коллапс. Вербальная и музыкальная условность «ОЗ» приоткрывает условность окружающего нас мира — по крайней мере, мира глазами участников этой банды. Их вроде бы игровое, что называется «тяготеющее к абсурду» творчество на деле оказывается гораздо серьезнее, чем можно было бы подумать. Это не абсурд, скорее игра в абсурд, или, точнее, стилизация под абсурд. Острый критический взгляд на реальность, присущий, скажем, русской реалистической литературе, участникам «ОЗ» гораздо ближе бесконечных игр со смыслом, которыми столь бездумно увлекаются их современники. Самым странным образом пестрые одежды абсурда используются «Обществом» в качестве маскировки и одновременно упаковки для вполне доступных и в общем-то простых мыслей, упаковки, на которую, тем не менее, может клюнуть современный слушатель», — пишет критик о музыкально-перформативной составляющей «ОЗ».

Плодом «общественного» литературного творчества стала синкретическая «Книга «ОЗ», центральное, апокалипсическое произведение которой как раз пресловутая «Автомастерская…», любимая читателями Интернета (а раньше, в 90-е годы, в распечатках и на аудиокассетах), но не понятая и даже не замеченная критиками, отвергнутая издателями и лейблами. Используя весь арсенал для «покушения негодными средствами» (пародия, алогизм, абсурдизм, сюр, ирония, словотворчество, орфохулиганство, обсценная лексика, диалектизмы, коллажирование, интертекст и т.п.), «Общество» предстаёт как некое современное ОБЭРИУ, наследующее творческим принципам классиков и органично их развившее, выработавшее свой неповторимый язык – «диалект «ОЗ». Ещё в 90-е годы «ОЗ» стало культовым явлением «в Тамбове и области», оказав беспрецедентное влияние на местную «творческую млодёшь», и не только местную: в распечатках, дискетах и переписанных кассетах оно ещё до эпохи И-нета расползлось по городам и весям. Человек семь довольно ярких личностей входило в так называемое «Суб-общество», близкий круг, которые впоследствии, живя в разных городах, либо занимались «пропагандой общественных идей», либо радикально их отвергли, доказывая, что слава «ОЗ» незаслуженна.

К юбилею, как, впрочем, и практически ко всему вокруг, «общественные деятели» относятся с изрядной долей иронии и сарказма, но всё же кое-какие итоги подводить приходится, так, музыканты надеются, что 15-й год для их тандема должен быть ознаменован выходом на CD нового авангардно-арьегардного апокалиптического альбома (где налицо не только чистый дебилизм, но и некий синтез оного с серьёзом и пафосом, очень сильна музыкальная составляющая) с палиндромическим названием «А бензин – низ небА» и продолжением «радикально-радикальной» деятельности, хотя и в вечно несносных условиях и внутренних противоречиях, в «периоде полураспада».

НА ГЛАВНУЮ БЛОГА ПЕРЕМЕН>>