Писатель Алексей А. Шепелёв, автор книг «Echo» (СПб.: 2003), «Maxximum exxtremum»(М.: Кислород, 2011), «Сахар: сладкое стекло» (М.: Русский Гулливер, 2011), рассказывает о потере и чудесном обретении своего необычного кота, а также немного о своём детстве, о деревенских и столичных нравах в отношении к домашним питомцам

Как только мы переехали в Москву, пропал кот. Выпрыгнул в раскрытое окно и был таков.

Я обнаружил его пропажу часа через два и пошёл искать.

В соседнем дворе с царственным видом он восседал на капоте машины. Увидев и услышав меня, он ретировался. Ещё пару часов я, почти ложась на грязный и холодный осенний асфальт, высматривал и выкликал его из-под разных авто.

Это уж совсем было что-то странное. Не такого воспитания да вообще ментального и физического сложения этот кот, чтоб бегать от хозяина. Мы с ним, можно сказать, составляем одно целое…

Меня всегда чуть не передёргивало от фраз типа, что такой-то Васька-кот или тем паче Баська, полутораметровый слюнявый кобелина, иль Моська, миниатюрная сучка в комбинезончике, «для нас как член семьи». Но данный конкретный кот уж настолько оказался уникален…

Уж я-то котов знаю!..

С самого раннего детства я наиболее интересовался котами (у нас они, конечно, жили в деревне, спали у бабушки, а потом у меня в ногах), и я им и из них выстроил целый воображаемый мир. Это было королевство котов – или царство – тогда для меня особой разницы не было – Русь Котов, во главе которого восседал Кот-король Янций, потом Мява, потом Намурс. У каждой монаршей особы имелось три-четыре приближённых, обычно родственников. Мы с братцем играли в котов – то сами выступали в их ролях, а то после я налепил из пластилина целый их пантеон, постоянно обновляемый (годков аж до моих 15!). Как только я научился писать, дело пошло ещё лучше. Первые произведения были построены на котах, первый рассказ с героями-людьми я написал только лет в 16¹ – наверно когда всё же пришлось оставить свой кукольно-вирутальный мир. Мир драматический, но гармоничный.

Были, правда, как у всяких королевств и царств, тёмные стороны истории, связанные, если и тут можно так сказать, со сменой власти. Кошачьим королевством правили не старшие братья, а младшие (они выбирались мною по особым их психическим свойствам), и старших таковое ничуть не беспокоило. Трагедийность была делом рук человеческих. 8 ноября 1988 года, я, возвращаясь, радостный, от бабушки, зашёл в придворок и увидел… кота-короля Мяву, висящего в проволочной петле под потолком. Конец проволоки был в руках у отца. Я бросился к коту, но он уже бился в конвульсиях. Просил отца отпустить, но он только усилил хватку. Казалось, в последний раз мой Мява взглянул на меня своими умными – теперь выпученными – глазами!.. Заплакав, я убежал к бабушке и не уходил от неё несколько дней (мать куда-то уехала), а когда приходил отец, прятался от него под кроватью.

В сельской местности отношение к живности природно-прагматическое, здесь нет никакого культа, никакого сюсюканья, никаких вам «членов семьи». Живут домашние питомцы как правило не в доме, но, так сказать, при нём, в хозяйственных постройках, на чердаке, иногда только некоторые допускаются в сени, в избу. В 1995 году, когда старую бабушку забрали в город к родственникам, её кот Мурзик (тоже наследный принц) был переселён к нам в гараж, к чему не смог адаптироваться и месяца через два издох (или ему тоже помогли). Уже совсем недавно, в 2009 году, был вывезен в лютый мороз в поле великолепный кот, которого мы с женой прозвали Чёрствый (когда приехали погостить в деревню, она сразу умудрилась взять на руки этого крайне очерствевшего, сильно потрёпанного жизнью, с большущей головой, с диким затравленным взглядом котяру – которого, вероятно, никто ни разу даже не погладил – и он заурчал!..) Узнав о том, что его выбросили, мы были очень возмущены и огорчены; родители отговаривались тем, что кот уже старый, а пришли новые (в деревне они сами откуда-то приходят, заводятся, как насекомые) и что он был высажен из машины на остановке. Как будто для кота это имеет какое-то значение! – дал ему сто рублей и сказал: «Жди автобуса и езжай до города, там как-нибудь устроишься, проживёшь!» Да ещё, поди, в мешке выбросили! (в этом не признались)². Понятно, что моё пристрастие к котам и протесты против такого с ними обращения по юности в расчёт почти не принимались – таковы уж традиции и нравы.³ Но и родителям дал бог умягчение нравов и отступление от устоев – во многом из-за внучки, моей крестницы – теперь в доме принимается (т.е. спит где хочет по целым дням и предоставляется для поглаживаний, чего уж совсем непринято) неплохой котяра Снежок, правда слюнявый. Да и коты, которые обретаются на дворе, – за счёт оного они трижды в день потребляют парное молочко прямо только что из-под коровы! – достигли, можно сказать, некоей сферической завершённости своих биологических форм. Один котожитель вообще расплылся как масляный блин!

…А тут уж какая досада была на самого себя, что я сам явился причиной потери своего собственного кота – и тем более такого! Сказать «умный» или «красивый» – ничего не сказать. Сверхаристократичный и суперутончённый – если только вот так. Абы что он не ест, никогда не сидит, как плебеи, под столом, глядя в рот, а тем более, не лезет и не голосит, выпрашивая еду. Только посмотрит – с таким значением, знанием и укором – что немного не по себе становится. При хорошем настроении может начать юродствать – облизывать у скатерти на столе бахрому, либо устроить «шари-вари» — поскидывать с тумбочек сотовые телефоны и прочие мелкие предметы. Оное обозначает, что котос юродиус радикально недоволен качеством еды или её свежестью (холодильника у нас больше трёх лет не было). А уж какого достоинства он преисполняется, когда возлежит у меня, читающего книгу, на груди – ни в сказке сказать, ни пером описать!

И ещё мне было жалко и досадно – каюсь! – что не успели мы с котом провести давно запланированную фотосессию, где были бы воочию явлены некоторые из его многочисленных достоинств и способностей. В одном интервью была опубликована фотография, на которой я стою и держу кота в одной руке – взяв в кулак за все четыре лапы! – как букет цветов. Фото сие было впоследствии как-то растиражировано в интернете⁴, и я стал получать недоброжелательные письма с нареканиями о том, что картина сделана фотошопом, что долго мучил кота, чтоб поймать нужный кадр и даже что вообще, наверное, умучил бедную животину (это в контексте недавно имевшей место информ-обструкции Ю. Куклачёва – мол, и ещё один туда же!). Не дрессировал я бедную животину – аристократы сему совсем не поддаются! – а так иногда занимался – для обоюдного развлеченья, ведь голубокровному созданью тоже скучно целыми днями сидеть в однокомнатной квартире без дела. Да и сам он любит позировать, правда всей своей позой и умственным выражением выражая, что он, дескать, весьма мало одобряет происходящее вокруг вообще.

В противовес нападкам я хотел опубликовать видеозапись «шоу-программы» или серию снимков. А теперь вот он потерялся – и этих кадров никогда не снять!

Кстати, к улице надменно-артистический кот совсем не приучен (как мы ни пытались – всё бестолку), посему сразу было очевидно, что долго ему там не протянуть. Благо начало зимы выдалось небывало тёплое…

Кота я не поймал, измокнув и озябнув, ушёл домой. Жена вернулась с работы поздно, и мы часов уж в 11 вечера прочёсывали окрестности. Вскоре сей котский кот был найден, но – опять – не пойман! Заскочил в ближайшую отдушину из подвала пятиэтажки и сидит смотрит, высокомерно игнорируя все наши ксыксыканья, а потом и принос почти под нос «васьки» (так по одной из марок кошачьего корма – от которой, кстати, артист-аристократ давно с брезгливостью отказался – зовётся у нас вся котиная еда)! Такое поведение совсем уж странное: питомец сей всегда был очень к нам привязан, никогда не отходил и на шаг, не убегал от дома, даже когда раза три падал с балкона в Бронницах, а уж ко мне, безработному и сидящему целыми днями с ним… особенно – когда я уезжал: кот сильно тосковал и ежедневно устраивал шари-вари, так что Ане, чтоб его успокоить, приходилось давать ему трубку телефона, в которой звучали мои шипяще-свистящие «ксы-ксы» и «коть!..» Ещё the trouble is, что своеобычный наш кот не имеет никакого человеческого имени, наполненного огласовкой: мы призывали его только на близком расстоянии, полушёпотом, рассчитанным на особый слух животного: «Кот!..», «коть…» (более официозно «Кошман»). Наверное, испугался, или и вправду такая жизнь осточертела, пора на свободу…

Подвал был закрыт, и в 12 ночи нам его никто не откроет. Оставалась утешаться тем, что с этим «васькой» он хоть одну ночь нормально проживёт, а завтра уж поймаем.

Но на другой день кота нигде не было. Я облазил все цоколи окрестных домов, ксыксыкал во все отдушины и оконца – причём из одного на меня вылезла здоровенная больная собачатина, а из второй – не намного лучшего вида гастарбайтер!.. Обходил и мусорные баки, закоулки, спрашивал. Нигде никакого кошачьего не было и следа – не было снега, и здесь, в отличие от Бронниц, где у каждого подъезда коты сидели целыми пачками, их что-то не видать вообще. Ходит только утром бабка да истерически выкрикивает «Барсик-Барсик!», а вечером дед, который равнодушно покрикивает «Вася-Вася!» (и коты у них на поводке и на шлейке), и всё. Плебисцит, аристократизма кот наплакал. У знакомых котэ – мало того, что кастрирован и лишён когтей, так ещё позывают его с улицы несуразным прозвищем «Хомячок» – и что? с радостью прибегает!.. Охальство да и только!.. Кругом не деревня и не провинция – полно машин и толпы людей, как тут не напугаться.

Каждый день его искали по нескольку раз. У подвала нашёлся начальник и сторож – местная приличная-досужая тётка, которая заделывала лаз вниз картонкой с прорезью для кошек (по её словам, там живут две) и раз в несколько дней ставила им под окно блюдце какого-то недоеденного «Роллтона» – нашему баловню такое не снилось и в страшном сне! Да его там и не было – и бабка недружелюбно утверждала, и сами ежедневно заглядывали.

Прошла неделя, затем вторая. Настроение наше, и так сильно ухудшавшееся само по себе из-за переезда в столицу и поисков работы, постоянно и неуклонно ухудшалось ещё хуже – с каждым днём, с каждой ночью. По ночам так и казалось, что голодный-холодный котик где-то мяучит, постоянно смотрели в окна… И вот однажды я встал в три часа и чуть ли не прямо под окном увидел характерный сгорбленный силуэт нашего Кошмана!..

Здесь надо рассказать, что кот сей был и найден на улице. Поздно вечером и в сильный мороз он выскочил прямо под ноги идущей с работы Ане. Он буквально скакал перед ней тем манером, коий позже стал у нас зваться «изображать горбункула» – на прямых лапах, спина дугой, глаза вытаращены, хвост распушён. Уже не такой котёнок, но молоденький. Потом при ближайшем осмотре оказалось, что котик горбатенький, у него что-то с позвонками. И ещё, что это кошка, а не кот. Но мы всё равно его звали «Кот», потому как сие куда благозвучней, да и кошечки все они какие-то слюняво-мерзкие… тонкие, пушистые, беременные… А кот – это звучит гордо, благородно!⁵ И вот что значит сила слова – кот этот куда больше похож на кота, чем на кошку, но очень уж на благородного кота. Такая царственная поза, такой монументально-величественный взгляд – у кошки такого не может быть никак. Да и стал бы я с кошечкой валандаться!..

Едва накинув куртки, мы выскочили в ночи за котом. Он сразу стреканул в кусты к соседней пятиэтажке и сколько мы его не звали, не откликался, пропал. На другой день услышали характерные звуки кошачьей потасовки днём, опять выскочили из дома, опять увидели своего кота – а за ним гнался местный матёрый. Увидев хозяев, Кошман задал дёру по грязи – нам остались только следы. Местный же дворово-подвальный кошара, изрядно очерствевший и полинялый, на наши позывы преспокойно подошёл к нам, бери не хочу.

После этого пропал совсем. Проходил день за днём, на улице каждый день лил дождь. Очень плохо было без своего кота, так прошёл месяц. Уже и кссыксыкать его по окрестностям и подвальным дыркам было бессмысленно. Под окном вырыли котлован – не хуже платоновского. Выпал снег, начался новый год… Чего ждать, когда своеобычный сей суперкот никакой пищи от человеков, типа рыбных хвостов, никогда не вкушал, признавая только определённые марки «васьки» да чистое свежее мясо (а по телевизору смотрел только мультфильмы про снюстей – т. е. муми-троллей – с польской озвучкой!..), ну и при попытках прогулок у него уже на относительном холоде через пять минут краснели лапы и он их жалобно поджимал!..

Ходили на выставку породистых котят, но как-то они совсем не столь – самый дешёвый стоит тыщи три, да это не кот, а какой-то плоскомордый котёнок, которому как будто кувалдой сплющили всё чурило⁶. Пусть есть и довольно красивые, но всё равно, подумали мы, за десять тысяч покупать кота – это извращение какое-то! Кот должен сам завестись – он как бы дарован свыше (иногда были подозрения, что может быть это и не кот вовсе, но агент каких-то высших сил или внеземной расы), свой кот, да какой! Оставалось надеяться только на чудо. С тяжёлым чувством я собрал и убрал котовы миски и лотки, но не выбросил…

И вот, когда надежда почти полностью иссякла, – настоящее рождественское чудо! Мы шли в сочельник с Аней по обычному своему маршруту, и вдруг нам навстречу откуда-то выбегает кот – наш кот! Тут уж он не горбатился и не юродствовал, не изображал величия и благородства, даже не убегал, а как только его позвали, сам бросился к нам. Конечно, его было не узнать – тощий, грязный, весь подранный. Прошло ровно полтора месяца! Направлялся он, видно, к мусорным бакам…

Дома уже не водилось «васьки», и принцу-нищему были предложены дорогой праздничный сервелат и хлеб. С привычной брезгливостью Кот не прикоснулся. Пришлось его второй раз в жизни искупать. Вид поначалу был не царственный, к тому же думали, что он уж точно теперь скотный⁷. Оказалось, что, помимо некоей общей подранности, сломаны рёбра (кто-нибудь дал пинка – что ещё можно ожидать от нашего народонаселения!) и торчит вывихнутый когтепалец на задней лапе (это в дополнение к грыже на брюхе, с коей он и был найден). Первые две недели вновь обретённая монаршая особа Кошман (он же Кот, он же Котий, он же Кошкай, он же Кошман-Зейтунян) был очень тихим и подчёркнуто благодарным, постоянно и помногу ел и спал. Но вскоре вновь вернулся ко своим барско-нобелическим привычкам – будто и не было 45-дневного отсутствия!

Где он пребывал и чем он питался, как мы ни просили его рассказать или хотя бы написать (иногда он использует клавиатуру), кот так и не поведал. Зато всё же была осуществлена фотосъёмка некоторых «упражнений с котом»⁸, хоть и, по состоянию здоровья исполнителя, довольно щадящая. Вот какой он суперкот, спасибо, что он есть и что вернулся!

Наверно, не стоит скрывать и зарывать талант кота: что называется приглашайте на корпоративы — кто знает, может и впрямь выступим, если не очень людно. А если у кого-то есть возможность оказать помощь коту Кошману на лечение и «ваську» (я всё же устроился на работу, как всегда непрестижную, и зарплаты в 8-9 тыс. для обслуживания такого кота явно недостаточно), то мы были бы очень признательны её принять.

№ пластиковой карты Сбербанка РФ:
5469 3800 1393 8286
Шепелев Алексей Александрович

Фотографии Анны Кролик (с)2012

____________________
1. Кстати, этот рассказ, называвшийся «Черти на трассе», опубликован совсем недавно – спустя 19 лет! – в журнале «Дружба народов» (№ 3, 2012), с изменением названия и в сокращении. http://magazines.russ.ru/druzhba/2012/3/sh12.html
2. В 2011 году записан и в настоящее время готовится к выходу на CD новый альбом группы «Общество Зрелища», со-лидером которой является А. Шепелёв, «А бензин – низ неба» (см.: https://www.peremeny.ru/blog/10485), который как раз посвящён (но не тематически) памяти названных котов, а также «all the cats killed by men» («всех кошек, погибших от руки человека» — в аннотации на буклете почему-то по-английски).

3. Иронично (а если посмотреть попристальнее, горько-иронично) обрисованные мною в двух-трёх пассажах из романа «Maxximum exxtremum», как ни странно, вошедших в его печатную версию.

4. См. напр., http://rostislav.prosvetov.ru/2011/01/08/aleksey-shepelyov-ot-ekstrima-do-pravoslaviya.html
http://kislorod-books.ru/knigi/nashi-avtory/

5. Кстати, когда я испрашивал у гастарбайтеров, не видали ли они кота, они не понимали: для тех, кто учит русский как иностранный, по дурацким школьным правилам словом «кошка» («кошки») обозначается весь вид, тогда как для русского человека куда как сподручнее,благодатнее сказать «кот», «коты», употребление же говорящими по-русски женского эквивалента говорит о некоей ущербности, как бы ублюдочности субъекта речи.

6. Чурило (диал.) – часть морды или лица, где расположены рот и нос, рыло, длинная морда животного.

7. Скотный – беременный о кошке, овце и нек. др. животных. Теперь уж прошли положенные три месяца, и понятно, что «кот» не «окотится», что само по себе нонсенс. [Похотливой несчастной кошечкой скептический-основательнейший Кошман становится только дня на два раз в два месяца – начинает кататься, от чего применяются капли.] (Строки в квадратных скобках зачёркнуты котом.)

8. Ещё в 1999 году в рамках «искусства дебилима», «профанации», «ибупрофенства» нашего объединения «Общество Зрелища» я методом подрисовки создал миниатюру «Упражения с котом» – серию картинок, где человеку, делающему восточную гимнастику, был подрисован кот – зачем это делать с котом, непонятно, что-то вроде кастанедовского «неделания». См. тут: http://nasos-oz.narod.ru/photoalbum2.html

НА ГЛАВНУЮ БЛОГА ПЕРЕМЕН>>