15 (3) апреля 1894 года родился Никита Сергеевич Хрущев

При звуке имени «Хрущев» вспоминают кукурузу и хрущобы, ХХ съезд и расстрел в Новочеркасске, Карибский кризис и полет Гагарина, абстракционистов и пидорасов, целину и «Догнать и перегнать Америку!», Оттепель и ботинок на трибуне ООН (которого не было).

И бесчисленные анекдоты. Часто – злые. У Армянского радио спрашивают: «Что будет, если в Сахаре построят коммунизм?» – «Песок по талонам». Или: «Деревенский дед говорит Хрущеву: «Надо догнать Америку, но не перегонять». – «Почему?» – «А чтобы они нашу голую задницу не видели». Но иногда и добродушные: «Прилетает на Луну президент Эйзенхауэр. Говорит: «Здесь базу построим. И здесь…» Тут к нему подбегает лунатик: «Здесь до вас уже был такой маленький, лысенький. Сказал: кукурузу будем сажать».

Оттепель

Десятилетие правления Хрущева вошло в историю под названием «Оттепель». «Решаясь на приход оттепели и идя на нее сознательно, руководство СССР, в том числе и я, одновременно побаивалось ее: как бы из-за нее не наступило половодье, которое захлестнет нас и с которым нам будет трудно справиться. Вроде того, что, как говорят в народе, и хочется, и колется, и мама не велит», – будет вспоминать потом Хрущев.

«Мы наконец вступаем в семью европейских народов, – восторгался писатель Юрий Герман. – И я вступаю в партию!» Насчет «семьи европейских народов» это было сильным преувеличением. Хрущёву были принципиально чужды такие атрибуты западной демократии, как разделение власти на исполнительную, законодательную и судебную ветви, система многопартийности, права человека и гражданина и прочее. Он понимал и признавал только одну форму правления – авторитарную. Делиться властью он ни с кем не хотел – и этим, конечно, продолжал линию Сталина. «Хрущев мне нравится, – говорил академик Тамм. – Конечно, он не Сталин. Но лучше, если бы он отличался от Сталина еще больше».

Однако, в отличие от единовластия Сталина, единовластие Хрущева не опиралось на массовые репрессии. И Хрущеву удалось в какой-то мере либерализовать систему: он установил партийный контроль над органами госбезопасности, ликвидировал внесудебный порядок рассмотрения дел, упразднил «тройки» и «двойки», восстановил прокурорский надзор.

Одна из idee fixe Хрущева – децентрализация хозяйственно-управленческого аппарата. Для этого он разделил страну на 105 экономических регионов и создал совнархозы. Правда, такая система управления оказалась неэффективной, и от нее пришлось отказаться. И это был не единственный его прокол.

Но была – Оттепель, и советские люди быстро привыкли к запаху свободы. Над Хрущевым смеялись почти открыто, называли его «кукурузником», «лысым членом», «жопой с ушами», «Иваном-дураком на троне». Вполне вероятно, что значительная часть прозвищ, частушек и анекдотов сочинялась – или, по крайней мере, редактировалась – в лабораториях Лубянки. Но это не столь важно. Важно, что над Хрущевым можно было смеяться, не то что над Сталиным. При всем том у него была своя харизма – обаяние простого русского мужика, умного, но придуряющегося.

В его слоганах была энергетика. «Цели ясны, задачи определены. За работу, товарищи!»; «Догнать и перегнать Америку!»; «Нынешнее поколение советских людей будет жить при коммунизме». Звучит!

Его красочные bons mots вошли в наш словарный обиход так же, как максимы Ларошфуко – в обиход французов.

Вот на митинге в Бангалоре Хрущев с энтузиазмом кричит: «Хинди – руси, бхай-бхай» («Индийцы и русские – братья»). Вот обещает Мао Цзэдуну прислать «гроб с телом Сталина прямо в Пекин». На американской выставке в Сокольниках грозит вице-президенту США Никсону: «Мы вам еще покажем кузькину мать!» Переводчик, растерявшись, перевел буквально: «Мы вам еще покажем мать Кузьмы». Наивные американцы решили, что речь идет о каком-то новом и очень грозном оружии. В другой раз, находясь в США, в беседе с американскими дипломатами пошутил: «У нас с вами один только спор – по земельному вопросу: кто кого закопает».

Бульдоги под ковром

Хрущёв очень хорошо знал, как ведут себя бульдоги под кремлевскими коврами. Он и сам был бульдогом не из последних — устраивал заговоры, которые кончались его победой. В 1953 году свалил Берию; в 1957-м переиграл Молотова, Маленкова, Кагановича «и примкнувшего к ним Шепилова».

Но очередная схватка бульдогов под кремлевским ковром окончилась его поражением. Вечером 14 октября 1964 года Пленум ЦК КПСС заслушал доклад «О ненормальном положении, сложившемся в Президиуме ЦК в связи с неправильными действиями Хрущева». Его участники знали, что накануне Хрущев сказал Микояну, что не будет бороться: «Я уже стар и устал. Главное я сделал». Брежнев хвастался: «Хрущев развенчал культ Сталина после его смерти, а мы развенчали культ Хрущева при его жизни». Попробовали бы они развенчать культ Сталина при его жизни…

Очень быстро появилась песня на мотив «Куба – любовь моя»:

Куба, отдай наш хлеб,
Куба, возьми свой сахар!
Куба, Хрущева нет!
Куба, пошла ты на х*й.

Придумал ли песню сам народ или какой-нибудь «песняр в штатском» – сказать трудно.

С наступающим 1965 годом Никиту Сергеевича поздравил один только Микоян.

Хрущев не был ангелом. Там, наверху, в высших эшелонах власти, ангелы не водятся – не долетают. Но люди более или менее совестливые появиться все-таки могут.

Говорят, Хрущев не мог простить Сталину, что тот заставлял его на своих Валтасаровых пирах плясать гопак. Ну что такое гопак! Вот, например, у Калинина и Молотова Сталин жен посадил. И ничего, простили. Воспитанный в той же сталинской номенклатуре Хрущёв этот гопак вполне мог пережить. А вот репрессии, в которых сам участвовал, пережить не мог. Справедливости ради следует сказать, что первенство в разоблачении преступлений Сталина принадлежало Лаврентию Берии.(Кто опоздал, тот не успел, усмехнулся бы циник.) Хрущев, ликвидировав Берию, проект этот мог легко похерить . Однако он пошёл дальше: стал выпускать и реабилитировать политических («Бериевская амнистия» 1953 года распространялась только на сидевших за уголовные преступления), вернул депортированные народы. И за это ему простятся его грехи, если не все, то многие.

Хрущев ошибался, отступал, преступал, но снова шел вперед. И сделал больше, чем мог. А если бы взял еще круче, его бы не сняли – его бы сразу закопали.

(Была ещё в ходу версия о том, что Хрущев мстил мёртвому льву за то, что тот во время войны приказал расстрелять его сына Леонида, боевого летчика, который якобы попал в плен, сотрудничал с немцами, а потом его выкрали смершевцы. Но это уж точно чекистские сказки.)

После смерти о Хрущеве ходили разные легенды. И, что интересно, куда более добрые, чем анекдоты при его жизни. Согласно одной из них, на пенсии Хрущев стал баловаться живописью и подружился с теми, кого громил в Манеже как «пидорасов проклятых», – в частности, с Эрнстом Неизвестным, который предложил тогда прямо на месте доказать, что он – не пидорас… И вроде бы Хрущев даже завещал, чтобы Неизвестный сделал ему надгробье. На самом деле Сергей Хрущев после смерти отца обратился к Неизвестному по собственной инициативе.

И вот стоит на Новодевичьем этот памятник: будто отрубленная голова в черной и белой раме. Метафора!

Кстати, памятник мог бы иметь совсем другой вид. Свои услуги по его созданию предлагал Зураб Церетели. «Он сразу же заявил, что сам возьмется за это дело… – вспоминает Сергей Хрущев. – Он готов немедленно приступить к работе. Я, честно говоря, смутился и промямлил о своих планах относительно Неизвестного. «Отличная идея, – обрадовался Церетели. – Я с удовольствием буду работать вместе с ним». После того, как с каждым из скульпторов провели разъяснительную беседу на Лубянке, кандидатура Церетели отпала сама собой. Эрнста Неизвестного угрозы не испугали.

…А Иван-дурак на троне, да хоть Кукурузник – вовсе не самый плохой вариант для России. Но почему-то многим, слишком многим моим соотечественникам больше нравится безжалостный Хозяин, Пахан — Сталин.

НА ГЛАВНУЮ БЛОГА ПЕРЕМЕН>>