Ещё одна вселенная под нашим Солнцем – Поднебесная. Её истоки теряются в веках. Исторические хроники ведут счёт её императоров от Хуан-Ди, легендарного Жёлтого Императора, 2697 год до н. э. Совсем уж легендарные Шэнь-Нун и Фу-Си отодвигают временной рубеж к 2723 и ранее 2800 года до н. э. Шао Юн (1011-1077 годы), китайский мыслитель эпохи Сун, «полагал вполне возможным, что Фу-Си, Шэнь-Нун и Хуан-Ди были представителями и распространителями знаний предыдущей культуры человечества. Потому вполне закономерно, что Фу-Си приписывается авторство И Цзин, «Канона Перемен», Шэнь-Нуну – первого фармакологического трактата, а имя Хуан-Ди связано с медициной». («Трактат Жёлтого Императора о внутреннем», перевод Б. Б. Виногродского. М. «Профит-Стайл». 2009г. с. 6).

Эти трактаты, а также «Книга Правил» («Лицзи»), «Книга Музыки» («Юэцзин»), «Книга Песен» («Шицзин»), «Книга Истории» («Шуцзин»), входившие в древности в обязательную программу обучения, лежат в основе всей китайской культуры. Этого фундамента оказалось достаточно, чтобы появились в Поднебесной мудрецы и философы такого масштаба как Лао-цзы, Чжуан-цзы, Ле-цзы, Конфуций, Мэн-цзы, нескончаемая череда их преемников и последователей.

Знание ушло в народ и было им усвоено, пусть в опростившемся, в более вульгарном и примитивном виде; но это тот культурный субстрат, который давал Поднебесной её гениев.

Поражает бережность, с какой она заботилась о сохранении своих традиций и культурного наследия – многое уцелело и дошло до наших дней в первозданном виде, и только сегодня, похоже, начинает сдавать позиции. Но и в Китае были свои самодуры и Геростраты, такие как недавние хунвэйбины Мао или древний Цинь Ши Хуанди (259-210 до н. э.), приказавший жечь на кострах учёные трактаты, а заодно и 460 своих наиболее выдающихся учёных современников.

Ши Хуанди сделал единственное – но знаковое! – исключение, пощадил И Цзин.

«…И вот, люди в юности начинали изучать Перемены, но и с побелевшей головой не достигали её истоков». Су Сюнь (1009-1066). (Ю К. Щуцкий «Китайская классическая «Книга Перемен» (И Цзин)» Ростов-на-Дону. «Феникс». 1998. с. 197). Время создания основного текста «Книги Перемен» Ю. К. Щуцкий полагает «между VIII и VII веками до н. э.» (там же с. 162).

«Уже более двух тысячелетий «И цзин» служит универсальным инструментом интерпретации. Он применим ко всему, что может быть описано – любым процессам, структурам, сферам деятельности, будь то устройство вселенной или общества, методики традиционной китайской медицины, сокровенная суть движений в динамической медитации тайцзи цюань или же закономерность взаимодействия персонажей в «Сне в красном тереме» (Б. Б. Виногродский «И Цзин – Чжоу И». М. «Северный Ковш». 1999 с. 463). «Для меня, например, «И цзин» – руководство по прочтению мира как текста на страницах временных циклов, которыми я дышу». (там же, с. 414).

* * *

1. Знающий не говорит,
Говорящий не знает,
Завали дыры,
Затвори ворота.
2. Затупи острые края,
Развяжи узлы,
Смири сияние,
Уподобься праху
Вот что называется
«сокровенным уподоблением»
Глава LVI.

Это «Дао-Дэ цзин», «Канон Пути и Совершенства» в переводе В. В. Малявина (М. изд. «Астрель», «Аст». 2002. с. 281). «Утверждают, что книга Лао-цзы занимает после Библии второе место в мире по числу иностранных переводов» (там же, с. 4). О самом Лао-цзы мало что достоверно известно, но литературные источники Китая цитируют его книгу в «пять тысяч слов» уже в середине III века до н. э.; «…можно с уверенностью предположить, что книга Лао-цзы в том или ином виде уже имела хождение по крайней меры с середины, IV века до н. э., а скорее всего – и с более раннего времени» (там же, с. 8). За истекшие тысячелетия «этот шедевр китайской мысли» имел бесчисленных комментаторов и интерпретаторов, и появляются всё новые. Кроме выдающихся художественных достоинств, «Дао-дэ цзин» уникальна ещё и тем, что её сокрытые мысли кажутся бездонными. Лао-цзы знал, что в человека нужно вселить главное, то, что невозможно передать и выразить словами, и потому был вынужден «освободить жизнь от диктата слов, а слова – от пристывших к ним значений. Какой блистательный парадокс: «пять тысяч слов молчания» оказались лучшим памятником китайской словесности!» (там же, с. 5).

У мудрого нет постоянного мнения
Его помышления такие же, как помышления всех.
Тех, кто добр, я считаю добрыми,
Тех, кто недобр, я тоже считаю добрыми:
Так торжествует добро.
Тем, кто заслуживает доверия, я верю,
Тем, кто доверия не заслуживает, я тоже верю:
Так торжествует доверие.
……………………………………………….
Все люди напрягают зрение и слух,
А он привечает их, словно детей.
Глава XLIX (перевод В. В. Малявина)

Когда я общаюсь с поэзией, мои самые большие сожаления о том, что я не знаю языка иноязычного поэта. Спасибо, конечно, переводчику за то, что он донёс до меня аромат тех невообразимых далей, которые доступны человеку в странствиях его Духа, но всё же это не сами эти дали. У меня на полке около двух десятков томиков «Дао-дэ цзин» в разных переводах, включая современные (Виногродского, Маслова, Малявина…), но ни один из них не удовлетворяет меня полностью…

Вот ещё откровения от Лао-цзы (не помню, в чьём переводе):

В Поднебесной все утверждают, что “Красота
добра», и поэтому существует Уродство; все
утверждают, что «Доброта добра», и поэтому
существует Недоброе. На самом же деле Бытие
и Небытие друг друга порождают, Трудное и
Лёгкое друг друга обусловливают, Короткое и
Длинное друг друга измеряют…и то, что
Потом, следует за тем, что Раньше.
Глава II.

О, безбрежность поэзии поэтов Поднебесной!

Истоки этого половодья берут начало в «Шизцин». Не знаю, как соблюсти здесь меру, ведь только один перечень поэтов самых великих занял бы не одну страницу…

Цюй Юань (340-278 до н. э.)

6
Мужайся друг!
Не доверяй пороку
И, если надо,
Измени свой путь.
Гони коня –
Я покажу дорогу
Но ты её
Вовек не позабудь.
45
Скорблю –
Какие люди правят нами!
В какой ничтожный век
Живу сейчас!
И слёзы
Закрываю я цветами,
А слёзы
Всё текут из старых глаз…
49
И вот в Сяньчи
Я напоил дракона,
Потом к Фусану
Вожжи привязав,

Пошёл бродить
В просторах небосклона,
По облакам
Как по коврам из трав.
68
Презренье и любовь людей –
Различны.
Лишь низкие
Стремятся вознестись:
Чертополох растёт
У них отлично,
Но орхидеи –
Те не прижились
84
Лин-фэнь в судьбе моей
Печально-нищей
Мне предсказала
То, чем знаменит:
Мне ветвь бесмертья
Дали вместо пищи,
И вместо риса
Дали мне нефрит.
91
Но, бег замедлив,
На судьбу надеясь,
Я понимаю –
Воин и старик –
Есть Девять Песен,
Есть Напевов Девять,
Есть вдохновенья
Сокровенный миг.
92
И вновь готовый
В небо устремиться
Я вдруг увидел
Родину свою…
И замер я –
Растроганный возница,
И замер конь
У бездны на краю…
«Лисао» («Скорбь») перевод А. И. Гитовича

* * *

Первый перевод «Лисао» был сделан А. А. Ахматовой. Доктор филологии Федоренко Н. Т., выпустивший монографию о Цюй Юане, пишет (цитируется по: «Цюй Юань» «Лисао». Санкт-Петербург. «Кристалл». 2000. с 225): «Мне повезло: по сделанному мною подстрочнику поэтический перевод «Лисао» был выполнен Анной Ахматовой. Он стал, смею сказать, классическим, хотя она, в сущности, почти не изменила моего подстрочника. Она лишь поставила слова по-своему…»

Нет, не повезло доктору Федоренко; видимо, Анна Андреевна была «не в ударе», и её перевод так и остался подстрочником. Но подстрочник Федоренко оказался и у А. И. Гитовича, и он сделал собственный перевод – «Я перевёл поэму за четверо суток… – скажет он. – Я послал ей поэму. Телеграмму я получил сразу: «Благодарю за великого «Лисао». Перевод выше любых похвал…»

Конечно, Анна Андреевна не могла его не оценить. Вот теперь действительно повезло – всем нам.

Тао Юань-Мин (365-427)

Печальтесь о правде,
Пусть вас не печалит бедность.
*
…Но я по природе
согласия и не ищу.
Сторонкой объехать
пусть даже и не мудрено,
Предав свою правду,
Я что ж, не собьюсь с пути?
*
То, что когда-то,
как лотос весенний, цвело,
Стало сегодня
осенней коробкой семян…
*
Скажем, некий учёный
в одиночестве вечно пьян
Или деятель некий
круглый год непрестанно трезв.
Этот трезвый и пьяный
вызывают друг в друге смех,
Друг у друга ни слова
не умеют они понять.
*
Как я смерть объясню?
тут особых не надо слов:
Просто тело отдам,
чтоб оно смешалось с горой.
(переводы Л. Эйдлина)

Ли Бо (701-762)

Плывут облака
Отдыхать после знойного дня
Стремительных птиц
Улетела последняя стая.
Гляжу я на горы
И горы глядят на меня,
И долго глядим мы
Друг другу не надоедая…
*
День промелькнёт – он короток, конечно,
Но и столетье улетит в простор.
Когда простёрлось небо в бесконечность?
Десятки тысяч кальп прошло с тех пор.

На вершине горы, где зелёные высятся ели.
В знойный солнечный полдень случайно я встретил Ду Фу.
Разрешите спросить, почему вы, мой друг, похудели, –
Неужели так трудно слагать за строфою строфу?
(переводы А. И. Гитовича)

Ду Фу (712-770)

У поэта Ли Бо на доу вина –
Сто превосходных стихов…
*
При свече сидим с тобою вместе.
Молодость ушла бродить по свету,
Головы у нас седыми стали.
Спросишь о друзьях – иных уж нету…
*
Боевые гремят колесницы,
Кони ржут и ступают несмело.
………………………………………….
Побродил бы ты, как на погосте,
Вдоль нагих берегов Кукунора:
Там белеют солдатские кости –
Уберут их оттуда не скоро.
Плачут души погибших недавно,
Плачут души погибших когда-то.
И в ночи боевой и бесславной
Их отчётливо слышат солдаты

Песня боевых колесниц

*
И варвары ушли уже отсюда,
Блестящим снегом стрелы обмывая,
Шатаясь от запоя и от блуда
И варварские песни распевая…
*
Негодное,
Теперь я это знаю,
Роскошно
Разрастается повсюду.
*
Ну а я-то ещё беззаботнее стал,
Хоть давно уж не молод и сед.
Я, смеясь, сумасшедшим себя называл –
Им и буду на старости лет.
*
…Пойми всё то, что ныне понял я, –
Не верь гордыне жадной и лукавой,
Не потеряй, гонясь за жалкой славой,
И самый смысл и радость бытия.
Обычай этот мне судьбою дан –
Закладывать кабатчикам одежду:
Уже с утра лелею я надежду,
Что к ночи буду совершенно пьян.
Долг за вино – святой на свете долг:
Будь в молодости пьяницей усердным.
Жить до ста лет дано не многим смертным,
А как бы в тридцать голос не умолк!
Сейчас весна, и дни мои легки,
Гляжу: стрекозы над водой летают
И крылышками еле задевают
Поверхность очарованной реки.
И вот я говорю своей весне:
«Мы знаем, как меняется Природа,
Ты – только миг, Ты – только Время Года,
Но в этот миг не изменяй ты мне!»
Цзюйцзян
(переводы А. И. Гитовича)

Синь Цицзи (1140-1207)

Жизнь меня от Янцзы бросала
То на юг, то на север.
Не скоро
Я вернулся, больной и старый…
По ночам осенним – кошмары,
Всё мерещатся реки да горы.
*
Всё твёрдое, замечу вам, непрочно.
Таится в мягком прочности начало.
А если же
Вы верите не очень,
Я приоткрою рот
Для вас нарочно:
Язык мой цел.
Зубов – как не бывало!..
*
Продрогший, в сетке листьев бирюзовых,
Бамбук вознёсся над глухой тропой.
Река и горы в отблесках багровых
В лучах заката он стоит, суровый,
Один,
С бескрайнею своей тоской.

Вверяя думы мэйхуа прекрасной
За паутиной он не мчится вслед,
Он ждёт весну –
Вседневно, ежечасно,
Не расточает аромат напрасно,
Его души
Не распознать вам, нет!

*
Кувшинкой белой из ручья
Весна в глаза мои глядит.
*
В годы юные, помнится, было мне жаль,
Что в стихе моём скорбь и печаль не звучали.
Затворялся я в башне,
Чтоб вызвать печаль
Затворялся я в башне
Чтоб вызвать печаль,
Я на башню всходил,
Чтобы петь о печали.
А теперь,
Чашу горечи выпив до дна,
Рассказать я о скорби хочу
И… молчу.
О печали поведать хочу,
А шепчу:
«Хороша ты, осенней поры тишина!»
(переводы М. Басманова)

Афоризмы-6

*
Награждать за добро.
Сострадать не внимающим долгу.
Конфуций (ок. 551-479 до н. э.)
Перевод В. М. Алексеева

*
Белый шёлк любой покорен краске –
Как узнать, что белым был когда-то?
Цао Чжи (192-232) перевод Л. Черкасского

*
Человеческое есть то, что делает людей одинаковыми.
Небесное есть то, что делает каждого единственным.

*
Жить «погребённым среди людей» – «Муж преданный
Пути, живя в покое, не ведает скуки, а занимаясь
делами, далёк от шума света. Он живёт в мирской пыли,
но пребывает вне её, не имеет оков и не желает
освобождения, у него «ива вырастет на локте»
и «птица совьёт гнездо на темени».
Ту Лун (XVI в.)

*
Если не с безумцами и чудаками, то с кем
Ещё нам общаться?
Хуа Шэ (XVI в.)

*
Возвышенно – древнее:.. ищешь глазами, а
постигаешь сердцем – то даётся в руки, то ускользает.
Хуан Юэ (XVIII в.)

*
Внимайте внутреннему, но не замыкайтесь
на том, что внутри. Откликайтесь внешнему, но не
увлекайтесь тем, что вовне… постигайте вещи изнутри и
странствуйте вовеки.
Хао Цзин (XIII в.) «Странствие вовнутрь»

*
Детское сердце – вот подлинное сердце! Чего детское
сердце не может, того не может и подлинное сердце.
Ребёнок – это начало человека. А детское сердце – это
начало разумения.
Как же теряется детское сердце? А вот как: люди
восприняли что-то глазами и ушами и в этом ищут для
себя поддержки. И как только люди начинают полагаться на готовые мнения и истины, они уже ведут речь только об этих мнениях и истинах, и не говорят того, что рождается в их детском сердце… И тогда не будет ничего, кроме лживых людей, совершающих лживые поступки, изрекающих лживые речи и пишущих лживые книги. Как только мысли людей становятся лживыми, всё в их жизни будет лживым.
Ли Чжи (1572-1602)

*
В деле духовного совершенствования главное – чувство сомнения. Большое сомнение – большое прозрение, малое сомнение – малое прозрение, нет сомнения – нет и прозрения.
Дэцин (чань-буддийский монах XVI в.)

*
Цвет картины – это не красное и зелёное, а среднее
между светом и тьмой.
Шэн Цзунцянь (XVIII в.)

*
Искусство живописи есть умение держать в руке
целый мир. Тогда перед вашими глазами всё будет
пронизано жизнью, и художники, умевшие так рисовать,
прожили долгую жизнь… У Хуан Гунвана даже в
девяносто лет цвет лица был как у юноши. Ми Южэнь,
дожив до восьмидесяти, не потерял ясности ума и умер,
ничем не болея. И тот, и другой черпали жизненные
силы от испарений и облаков на своих картинах…
Дун Цичан (XVII в.)

*
С невеждами, в ком дух пошлости проник до
костей, нельзя разговаривать.

Видя начитанность других и недостаточность
собственных знаний, злиться на себя и других:
это порок невежества.
Цзе Пэйци

*
Дао – «непроезжий путь»

*
Когда в сердце только зияющая пустота, а нет ни
форм, ни образов – это Беспредельное. Когда как будто
есть движение, а на самом деле движения нет, как
будто что-то появляется, а в действительности нет –
это Предел.
Ли Цзымин (1901-93)

*
Покой – сущность Беспредельного, а движение – способ
существования Беспредельного.
Сунь Лутан (1861-1932)

*
Повернуть назад и сжаться» – сокровенная истина
от Сунь Лутана; для тех, кто понимает о чём речь.
(переводы В. В. Малявина)

*
Нет мелочей, есть подробности.
Сунь Лутан (перевод Н. В. Абаева)

НА ГЛАВНУЮ БЛОГА ПЕРЕМЕН>>