В молодости занятия физкультурой доставляли удовольствие и несомненно оздоровляли.

Приятно было смотреть на растущие бицепсы, рельефный пресс и грудь, ощущать упругость икроножных мышц и бёдер…

С возрастом всё это как-то смазалось, расплылось. Но не в сале всё утонуло. Я всегда был худой и жилистый, жирка совсем немного, хотя не без него. Таким я был, когда начал практики цигун. Говорю об этом только затем, чтобы стало понятно, что физически я был достаточно подготовлен, всегда чем-нибудь да занимался. Этому способствовала и профессия геолога-съёмщика – 40 лет по долам и горам с приличной выкладкой в рюкзаке за спиной и молотком в руке никаким особенным жирам скапливаться не давали.

Но годы… Годы забирали своё, и я ушёл к даосам. Подробности начального этапа я описал в «Начале», повторяться не стану.

Лет через 7 или 8 всё как-то довольно резко изменилось – в практиках мне стало трудно выполнять прежний большой объём физических нагрузок. Я не мог понять в чём дело, мне казалось, что всё должно было быть наоборот. В итоге утром осталась практика час-до полутора по упрощённой схеме, остальные сеансы днём-вечером-ночью стали занимать от нескольких минут до получаса. И мне было трудно их делать…

Временами я впадал в уныние – значит, обычная человеческая старость всё-таки пришла? Ресурсы кончились, и выходит, что это неизбежно? Но ни Чэнь Синь, ни Сунь Лутан ни о чём таком не говорят. О трудностях – да, только обязательно с присказкой: «трудно – работай, особо трудно – работай долго». И, пусть через пень-колоду, я продолжал заниматься – «работать».

Всё это на фоне утроившихся житейских забот, связанных с переездом и обустройством нового жилья, не дававших возможности оглянуться назад, всё взвесить, оценить и задуматься. Наконец, я сделал всё бытовое самое неизбежно-необходимое – и оглянулся.

Смутные догадки были у меня и раньше, причиной этому – краткие минуты эйфории от достигнутого, не такого уж и малого по человеческим меркам: отсутствие немощи и нездоровья, прежний уровень, а где и прирост физической силы, но главное – мгновения лёгкости, парения в пространстве без всяких видимых к тому усилий. Смущало падение выносливости, но… в чём дело всё-таки?

И объяснение пришло. Не зря я сомневался и не уставал ставить под своими заключениями знак вопроса. Да, годы берут своё, да, время победить трудно, и чтобы его преодолеть требуется перестройка всего организма – кардинальная. Кровь должна стать другой!

Я понял, почему формы, которые я раньше с лёгкостью делал хоть 20 раз кряду, теперь с трудом одолевал 5-8 раз, с каждым разом всё тяжелее. Это был другой мир, и в нём были свои законы. Главным движителем здесь была ци.

Когда удавалось пробить энергетические завалы в собственном теле, тогда и являлось это ощущение эйфории и парения. Нет, не как гром среди ясного неба, я знал о чём-то подобном из книжек, я ожидал этого – и всё же оно всегда падало как-то вдруг. То был Великий Предел Тай Цзи, я его понял. Насколько я помню, случилось это в то время, когда заработали пронизывающий и опоясывающий каналы и заговорила державная мин мэнь.

«Материя и я, оба, взаимозабываются… Хаос – несделанная гравировка… За небом есть ещё небо… Пустые разговоры, как разлившаяся тушь…» – вещал Чэнь Синь.

Теперь я не насиловал себя количеством повторов упражнений.

Я начал забывать о физкультуре и целью практики стал считать только достижение такого состояния. Для этого всего-то и нужно было, что остановить немолчный и безобразный внутренний диалог и следовать указаниям учителей, отслеживая ци. Всего-то…

Ох, как легко это сказать и как трудно сделать! Не пускали ни глубоко вниз, ни вверх в хляби небесные: не было готово тело, не стихал диалог, а главное – я не был до конца искренен, что и являлось первопричиной остального. Всё мучили привычные для рядового обывателя сомнения и желчный скепсис. Виной тому – эти затверженные с пелёнок корявые постулаты нашего материального явленного мира о том, как всё в нём устроено, и где в нём причины, а где следствия . Этим причинно-следственным связям грозила теперь полная инверсия, такое трудно сразу принять…

Я продолжал. Программа-максимум стала иной и давалась трудно.

При описании форм комплекса тай цзи цюань Чэнь Синь упоминает десятки энергетически активных точек человеческого тела, по которым сквозит ци. Бесполезно (мне сейчас, во всяком случае) их отслеживать. Ци, видимо, находит их сама, иначе форма не получается как надо. Помню, как в начале практик я пытался разобраться с этими точками по атласам чжэньцзю терапии; только наиболее часто используемых их более 750, всего около двух тысяч.

И снова меня буравил скепсис: «Это как же можно было их найти и отследить их ток? Невероятно…».

И тогда мне предъявили во сне: то ли муляж, то ли просто обычное человеческое тело, вроде как засушенное, закостеневшее (мумия?) – и по нему чёрные точки отверстий, выстроенных по каналам и меридианам. Мне просто показали – и всё! Будто сказали: «Не парься! Это так и есть, итак было и будет всегда». После этого я перестал о них заботиться, видимо, не одному мне их показывали…

Конечно, это опасные игры. Я ходил по лезвию ножа. Болело тело, одолевали судороги, ныли зубы, вдруг почти пропадало зрение и качало в тумане голову… Но – «пять плотных шесть полых» молча работали, исправно неся службу, и я оставался в строю. Не раз мелькало в голове, что всё вдруг внезапно и бесповоротно может кончиться, Но страха не было. Ну да, я отсюда уйду. Куда? К своему Свидетелю и Наблюдателю. И, может, мне зачтётся моё рвение, мои усилия и настойчивость в том, чтобы добиться смысла в этой жизни – стать совершеннее, мудрее и гуманнее.

И есть надежда, что новую жизнь я начну с этого вновь достигнутого уровня. Такова природа максимализма, а может и вообще человека; спросите любого из нас, он и секунды с ответом не помедлит: «или всё, или ничего!». Только так, «синица в руки» его никогда не устроит.

Занимаясь, добиваются эффекта – это зрелость: подтянутый и собранный, стыдливый и строгий, благоговейно вершит собственные дела, не осмеливаясь на самодовольство… Не принижается – не возвышается, ценит меру, приветливость и достоинство; хотя говорится «тренирует воинское», гражданское находится внутри него».

«Оглянешься и представишь время когда ленился – не то, чтобы заранее не знал или не говорили. Говорить-то говорили – не запало в моё сердце… Ежедневно говорили – ежедневно забывал. Есть душа, нет ей применения – когда уразумеешь?»

Это тоже от Чэнь Синя. Специально для обадреналиненных, правда, только для тех, в ком ещё остались хоть какие-то мозги.

***

На глаза мне попался американский культуристский журнал.

Вздрогнул… Зрелище не для слабонервных: крохотные головки венчают намазанные до жирного блеска гигантские биосооружения, одетые грудами выставленного напоказ мяса – шары, квадраты и трапеции, усечённые конусы, овалы… гипермышц.

Гримасы напряжения на лицах – что-то силятся из себя выдавить, большинство, надо думать, улыбку, но здесь и терминаторы. В основном самцы, но есть и пара таких же брутальных самок.

XXI век. Парад аватаров? И тут же пришло в голову – несбыточная тайная мечта аборигена-каннибала тропических джунглей. Фауна. Язык не поворачивается назвать это человеком. Да уж, неблизкий они путь проделали, убегая в свой обезьянник от идеалов Чэнь Синя.

Странная всё же судьба у надменных англо-саксов, этой не такой уж и малочисленной Диаспоры человечества.

Главная их черта – претензия на исключительность. Потому испокон веку воюют, пытаясь всем это доказать. Один из основных принципов Востока – «твёрдое не может победить мягкое» – им неведом. Да и откуда взяться сокровенному у этих почти безголовых манекенов.

Есть ли что-то подобное серому веществу и извилинам в этих миниатюрных шаровидных предметах на плечах столь монументальных пьедесталов? И что они будут делать со своими центнерами живого мяса, когда ему придёт пора стареть?… Вспоминаются картины, виденные мной в бане с десяток лет назад. Огромное расплывшееся тело, усеянное желваками, где с горошину, где с мячик от пинг-понга, занимало половину ширины полка в парной. Он сидел всегда только на нижнем, на верхние ему было не подняться. Несчастные глаза на понурившейся голове. Сидел молча и всегда был один. Он не был старым, лет 45-50, хотя возраст с трудом поддавался определению. Жизнь мстила ему за годы, прожитые в культуризме. Энергия в его теле почти застыла, ци продвигаться не могла, постоянно натыкаясь на заторы, – отсюда эти желваки. С полгода я его видел, потом нет.

***

Я озаглавил текст «Прощай физкультура», это неточно.

Нет, физкультура , конечно, никуда не делась. Обычная жизнь требует своё, и от этого никуда не убежишь. Пока, во всяком случае. По-прежнему приходится пилить и колоть дрова, месить бетон, строгать доски, таскать мешки с цементом, что-то копать и городить, бороться с сорняками…

Обычная грубая и незамысловатая физкультура. Ци пока тут не помогает – просто потому, что её не удаётся ко всему этому подключить.

Даже простая ходьба требует других навыков и даётся с усилием. Ещё и прорва грязной ци, которую мало заслать в даньтянь, её нужно отправить в стопы и дальше вниз. Это другой мир, другое измерение. Я бегаю то туда, то сюда и пока не знаю, как это совместить. Вернее так – по конечному результату даже знаю, но пока не могу приспособить бытие там к условиям бытия здесь, в нашем обычном трёхмерном мире, иногда могу, но редко. И гигантские возможности запредельного пропадают втуне, а остаётся только физкультура, и возраст тут же даёт о себе знать. Что ж, другого выхода нет, надо научиться это делать – заставить другое измерение работать и здесь, в мире явленном, обслуживать и его нужды.

Снова сошлюсь на Чэнь Синя:

«Малый результат – через 3 года, большой результат – через 9 лет, к 9 годам можно увидеть. Продолжают, после 9 лет прекращать нельзя, прогресс с каждым днём, до кончины тела не удовлетворяешься результатом».

11.10.2014. хутор Покровский

НА ГЛАВНУЮ БЛОГА ПЕРЕМЕН>>