Часть первая

ПРОДОЛЖЕНИЕ. ПРЕДЫДУЩЕЕ ЗДЕСЬ. НАЧАЛО ЗДЕСЬ

Пять лет назад я ушёл из города, осел на дальнем хуторе, выбросил телевизор и остался наедине с плавней, степью, небом, книгами и музыкой. У меня был хороший музыкальный центр и довольно приличная фонотека. Для развлечений – «Beatles», «Pink Floyd», «Bony-M», «Abba» и так далее. Для работы – Бетховен, Шуберт, Шуман, Шопен, другие романтики, с ними я был очень дружен в молодости. Как-то незаметно все они, тем более поп-музыка, ушли; я перестал их слушать, стало неинтересно. Остались только двое – Бах и Моцарт. Другое рядом с ними казалось пресным, незначительным и мелким. Я это отметил, удивился, но не противился.

Странное дело, оба они – и Моцарт, и Бах – показались мне хорошо знакомыми, хотя времени всерьёз и много их слушать у меня никогда раньше не было. Поначалу я отнёс это на счёт того, что что-то всё же раньше было мне известно, в основном с пластинок и по радио, но иногда и в залах, в хорошем исполнении: в Домском соборе в Риге, в московских залах… Но почти тут же стало ясно, что дело в чём-то другом. Их наследие огромно настолько, что ни о его масштабах, ни о сокровенной сути самого наследия я и не подозревал. Того, что читаешь об этом в книжках, недостаточно. Пока не окунёшься сам в их музыку и не погрузишься, вся беллетристика скользит мимо сознания.

***

24 сентября 2009 года на радио «Голос России» у Артёма Варгафтика в гостях еврейская скрипичная знаменитость, его фамилию я, к сожалению, не разобрал. Сейчас он живёт в Израиле, лет 15 или 20 назад жил в России.

Повод для приглашения в гости к Артёму – еврейская фольклорная музыка. В 1961 году в СССР был издан сборник песен и других композиций еврейского фольклора. Этот приглашённый музыкант аранжировал их и записал на CD. Сделал он это талантливо, со вкусом и фантазией.

…Идёт передача, больше говорят, хотя музыку тоже слушают. В конце концов, Артём задаёт вопрос, который не даёт мне покоя чуть ли не с первых тактов первой же мелодии. «Всё так, – говорит Артём, – аранжировки прекрасные, красивые мелодии, берёт за душу и не отпускает, но… Но почему в ткани всего этого музыкального еврейского фольклора… русская музыкальная основа?» Его собеседник ошарашен. Пускается в длинные сбивчивые объяснения, но внятного ответа ни я, ни, кажется, Артём Варгафтик так и не услышали.

Семиты, включая евреев, – этнос древний, насчитывает тысячелетия. Об Адаме и Еве, 12 коленах Израилевых, Симе, Хаме, Иафете, Моисее и Аврааме все знают ещё из Библии…

Одна из особенностей XXI века и глобализации – информационная доступность. Доступным стало то, о чём мы раньше и не подозревали.

Часть этих новостей противоречит тому, что составляло основу нашего образования. По этой причине многие из недавних авторитетов, доктора и академики, стали анахронизмом. Уцелели только блестящие умы, кто не стеснялся запрашивать виртуальность, получать оттуда ответы и руководствоваться ими в своих исследованиях и заключениях. Потому и сейчас востребованы мыслители и двух, и трёхтысячелетней давности, их максимы и постулаты не устаревают. Те же, кто застрял в ликбезе, полученном в ХХ веке, перспективу в слепоте своей не видят. Это ретрограды. Сегодня их большинство – серых и безликих продолжателей вчера ещё авторитетных школ, обычное чиновничество, сделавшее науку своим куском хлеба.

***

На немецкой географической карте времён Дитмара, Адама Бременского и Гельмольда (X – XII вв.), на пространстве между рекой Эльбой и Мекленбургским заливом Балтийского моря фигурируют названия славянских племён (В.А. Чудинов. «Правда о сокровищах Ретры». М. «Альва-Первая». 2006. с.114).

Надписи даны латинским шрифтом, но их славянская основа прозрачна; в своём разбросе по площади, надписи, видимо, отражают приуроченность к местам коренного проживания: Polabien, Wagrien, Obotriten, Wilzen, Redarier… Это латинские кальки с русских названий племён: полабы, ободриты или бодричи, вильцы, редарии или реты, здесь же и их храмовый город-центр Ретра (Rethre).

Русский Микулин Бор ещё не стал Висмаром, и так и записан, хотя и с ошибкой – Mikilinburg; потом он даст имя Мекленбургскому княжеству (с 1348 года – герцогству). Но славянский Бранибор – от брани, битвы – уже стал Бранденбургом. Глагол brennen немцы тоже оставили себе в значении жечь, палить, сжигать; нелегко, видно, достался им наш Бранибор. Река Эльба – это славянская Лаба (М. Фасмер. «Этимологический словарь русского языка». М. «Прогресс». 1987. Т.II. с.142), она и сейчас так называется у чехов и поляков (река Лаба есть и на Кавказе, левый приток Кубани в нижнем течении). Территория по правобережью Лабы так и называлась у славян – Полабье или Полабия.

«В первом тысячелетии до н.э. степи в Азии охватила засуха, и масса тюркоязычных степняков переселилась в Европу. Это были, прежде всего, западные тюрки, входившие в состав орхонских и кыпчакских племён… Они пришли в Скандинавию и осели на Ютландском полуострове, на месте нынешней Дании, которая до того была славянской. Судя по древнейшим датским хроникам, народы эти называли себя turkir, то есть тюрки… За несколько столетий до н.э. западноевропейские тюрки перешли на русский язык, хотя и говорили на нём со своей фонетикой… Поскольку русские такое искажение русского языка посчитали за «немование», то есть уподобили разговору выучившегося говорить глухонемого, этих обрусевших тюрков славяне стали называть «немцами». (Чудинов, там же, с. 11-12)

Возможно, более прав Е.П. Савельев («Древняя история казачества». М. «Вече». 2004. с. 390):

«Название немец у нас принято производить от слова немой, т.е. не умеющий говорить по-славянски, не-умец… Это едва ли верно. «Немец» или «неемец» произошло от славянских слов «не» и «имать», т.е. не имеющий, бездомный, грабящий других».

Дитмар, Адам Бременский, Гельмольд – немецкие хронисты, в подробностях записавшие историю завоевания этих и других славянских земель германцами.

«Всеми этими славянскими землями завладели немцы; славян не покорили, а истребили в многовековой неравной борьбе. Вся нынешняя германская низменность и острова Балтийского моря есть сплошное славянское кладбище». (Савельев, там же, с. 98)

Это только эпизод средневековой истории. Надо ли переписывать историю? Выходит, надо. И не только историю. В любой области мы обязаны добиваться правды, потому что ещё Ведами, а потом и Новым Заветом жить нам предписано только в Правде. Жить по кривде не получится – мы с разных сторон будем возвращаться по кругу к исходной точке, пока дорогу не удастся выпрямить, только так мы выйдем на спираль и продолжим эволюцию. Может, это главное, чему нас учит Всевышний.

Колыбелью европейской цивилизации ещё совсем недавно, в ХХ веке, принято было считать клочок суши на севере Аравийского полуострова с прилежащей частью Африки и Средиземноморья. Там, в эпоху бронзы, заявили о себе первые государства: Египет, Шумер и Аккад, Финикия-Хеттия, Ассирия и Вавилония, Эллада, Палестина. Далеко на востоке в это же время расцвели Индия и Китай. Но всё это в последние 5-7 тысяч лет. А что до этого? На протяжении десятков тысячелетий? Кто стоял у истоков: копты? шумеры? хетты? греки? семиты?..

Признанна и выдаётся за научно обоснованную точка зрения о главенствующей роли в древней истории и цивилизованных процессах семитов израильско-иудейской группы, т.е. евреев. Но «первоначальной областью обитания израильско-иудейской группы были, по-видимому, аравийские степи. Присутствие же этих племён в Палестине документируется лишь с XIII века до н.э.» (Ю. Заблоцка. «История Ближнего Востока в древности». М. «Наука». 1989, с. 297-298).

Это в Палестине-то, единственном за всю историю еврейском государстве, если не считать современного Израиля, существующего с 1948 года, и Хазарского Каганата VII-X веков н.э., ликвидированного в 964-965 годах князем Святославом Игоревичем.

Если же говорить о культурных истоках, то «…не подлежитъ ни малейшему сомнению, что самыя первыя преданiя и легенды евреевъ – халдейскаго происхождения. Сотворенiе человека, земной рай и грехопаденiе прародителей, iерархнiя ангеловъ, стоящихъ подъ началомъ херувимовъ – крылатыхъ быковъ, возмущенiе сатаны и порча нравовъ людей, которые были осуждены за то погибнуть въ водахъ потопа, – всё это черты халдейской религiи, воспроизведённыя въ священныхъ книгахъ евреевъ съ ошибками и противоречiями». (Э. Реклю. «Человек и Земля». С.-Петербург. Изд-во «Брокгауз-Ефрон». 1906. Т.II. С. 66)

Но довольно о евреях, когда-нибудь разберутся и с этим. Что такое вообще цивилизация? Как её соотносить и сочетать с культурой?

Наскальные рисунки времён верхнего палеолита в пещерах Франции, Испании, Сибирской Мальты, Каповой пещеры на Урале…, неолитические фрески Тассили в Африке… – это, очевидно, культура.

А жезл из бивня мамонта с нанесённым на нём геометрическим ленточным орнаментом, расшифрованным как «вечный» лунный календарь – это, вероятно, нужно относить к цивилизации. Но этой цивилизации 18 тысяч лет (А.В. Трехлебов. «Клич феникса». 1997. с. 21-24); жезл найден при раскопках Ачинского поселения в Сибири. Роскошному, видимо, княжескому захоронению Сунгирь (под Владимиром, в 200 километрах от Москвы) и того больше – 24 тысячи лет (Ю.Д. Петухов. «История руссов». М. «Метагалактика», с. 54).

Обе цифры из верхнего палеолита. В захоронении одеяние покойного из меха и кожи расшито пластинками и бусинками из бивня мамонта, на лбу изящная диадема-обруч, на шее бусы, на руках и ногах тонкие браслеты из того же материала. Украшения сделаны ювелирно, отполированы, украшены гравировкой и резьбой – узорочьем из солярных знаков, крестов и свастик. Здесь же копья из распрямлённого(!) бивня мамонта и предмет, который, скорее всего, есть символ власти – скипетр или булава.

Металлических изделий здесь нет, в 24-м тысячелетии до н.э. плавить металл ещё не умели, но в 6-м тысячелетии до н.э., впервые на Балканах, они появятся. Однако всё узнаваемо, и это самое поразительное.

Шлиман в Трое и академик Окладников в Сибири извлекали на свет Божий нечто очень похожее, притом что одним артефактам было 5 тысяч лет, а другим 50 или 30 тысячелетий: в древних поселениях и захоронениях всегда присутствует охра всех оттенков, чаще красная, кремневые или обсидиановые микролиты в оружии и орудиях труда, статуэтки матери-прародительницы, мелкая пластика, не отличимая от дымковской игрушки, однотипная кухонная утварь и посуда…

На всём фантазийный, прихотливый, часто высокого художества орнамент, в основе которого крест, свастика и солярный символ – в золоте, камне, керамике, на роге, кости, бересте, дереве… на оружии, на стелах и священных камнях, на стенах и фронтонах изб, на наличниках окон – на всём, что было в обиходе. Научились ткать, и те же знаки появились на ковриках, рубахах, платьях, рушниках, платках… Ритуальные человечки с поднятыми вверх руками, два «коника», развёрнутые головами в разные стороны, а в центре тот же человечек (здесь он всадник) – совершенно одинаковые в Индии, Архангельске и Малороссии – по сию пору украшают наши сарафаны и сорочки, а солярный знак и сегодня торжествует в русской Масленице и блинах.

В Триполье и Межиричах, на Кипре, Крите, Балканах, Апеннинах и по остальной Европе, в Малой Азии и на Кавказе, в Иерусалиме, Майкопе и Вологде… – всюду одно и то же, традиция сквозит через десятки тысячелетий. С течением времени облик изделий меняется, но в культурных слоях видна преемственность, которую можно отслеживать. И только набеги, войны и смерть, отмеченные слоями спрессованных пеплом обугленных обломков, прерывали на какое-то время эту незримую вечную нить жизни.

Так где же всё началось? «Откуда пошла есть Русская земля?» – если говорить устами Нестора. Как «один из вариантов» К.К. Быструшкин помещает Мировое Яйцо на пересечении параллели 53 гр. с.ш. и меридиана 60 гр. в.д.; это Южный Урал – Аркаим и Страна Городов («Феномен Аркаима». М. «Белые альвы». с. 245). В полосах 54-50 гр. с.ш., 43.2-40 гр. с.ш. и 40-30 гр. с.ш. укладываются все значимые центры цивилизованных процессов в Евразии за всю её историю, от сакрального Стоунхенджа на западе до сакральной Чанъань на востоке (столица Китая II века до н.э., династия Хань).

Тебе, Россия-Мать, надо бы со всем разобраться, это очень важно. Не для того, чтобы на что-то заявить претензии, но чтобы понять своё место, вернуться к Правде и утвердиться в сознании собственной – уникальной – важности и единственности. Каждый народ уникален по-своему, пора и нам с этим определяться. Понадобятся тщательные и кропотливые исследования, хорошие умные головы и неподкупная честность учёного, отрицающая любые спекуляции и подтасовки в обобщениях. Однажды я уже цитировал чеха Яна Коллара из начала XIX века, но повторюсь.

«Тени Лаврета! Святополка!
Можете вы восстать из гробов своих?
Вы бы познали горесть народа и стыд
ваших внуков. Чужая жажда испивает
нашу кровь, и сыны, не зная славы отчей,
величаются тем, что называют себя
потомками холопов».
Ян Коллар. Славы дщерь (перевод Н. Берга)

***

В 955 году Ретру, столицу редариев, разрушили, храм снесли, «а изваяние Радегаста вместе с другими сокровищами… были отосланы епископу Бранденбургскому в Марк. Венды отстроили свой город и храм вновь, возобновили богослужение… В 1150 или 1157 году Генрих Лев разорил этот город до основания; разрушил и город, и храм, превратив всё в груду камней… Ретра уже более не оправилась» (Чудинов, там же, с. 13).

С Полабией было покончено. Но к востоку и югу от неё территория Европы оставалась под славянами, они и сейчас там живут: поляки, чехи, словаки, словенцы, сербы, болгары… Однако, ещё раньше, чем полабы, во II веке н.э. даки и геты на площади современной Румынии были завоёваны римлянами и романизированы. В IX веке в Паннонию пришли угро-финские племена (мадьяры) и основали Венгрию. О длинной жизни славян на территории нынешней Саксонии и Австрии свидетельствует тот факт, что «германцы не знали также горного дела: в саксонском горном календаре, изданном в 1783 г., сказано, что славяне первые там начали разрабатывать руду и им принадлежали все первые горные рудники. Все технические горные названия сохранились там по сие время, и названия эти вендо-славянские, выдаваемые немцами за древнегерманские» (Савельев, там же, с. 34).

Довольно подробные зарисовки с натуры германцев начала II тысячелетия оставил Тацит (58-117):

«Чем пахать землю и ждать в течение года урожая им лучше нравится вызвать врага на бой и самим заслужить раны. Когда они не идут на войну, то занимаются немного охотой, но больше проводят время в праздности, предаваясь сну и еде, а самые храбрые и воинственные – так те уже вовсе ничего не делают; забота о доме и полях предоставляется женщинам, старикам и наиболее слабым в семье; сами же они пребывают в пустом бездействии… День и ночь проводить в попойках – никому не в укор. Обычные, как всегда среди пьяных, ссоры редко кончаются перебранкой, чаще ранами и убийством. Гл.15…
Поля они занимают попеременно, соответственно числу земледельцев и затем делят между собою по степени значения лица. Раздел земли облегчают широкие пространства. Пашни они меняют каждый год, и у них всё-таки ещё остаётся земля; …они требуют от земли одной жатвы хлеба». Гл. 26. Тацит. (Цит. по: Р.Ю. Виппер. «История средних веков». М. Изд-во МГУ. 1947, с. 13-14)

Тацит «одобряет отсутствие у германцев погони за наживой и преобладание в их аграрном быту общинного начала, но с другой стороны, он отмечает небрежность в обработке полей, косность и вялость их хозяйственной техники». (Виппер, там же, с. 13)

Общинный способ землепользования немцы переняли у славян. В России он сохранялся вплоть до ХХ века. С одной, правда, существенной разницей: общинные наделы у нас выделялись на каждую семью по количеству членов семьи, а не «по степени значения лица».

С середины II века началась христианизация германских племён.

Франки приняли христианство при Хлодвиге в VI веке, подчинившем затем алеманов и готов, которые ещё в V веке «были ариане, следовательно, еретики в глазах католических, или ортодоксальных, римлян (Виппер, с. 60). При Карле Мартелле (Молоте), прозванном Великим (742-814 гг.), пришла очередь баварцев, бургундов, лангобардов, фризов (современная Голландия). В 755 году за своё миссионерство среди фризов поплатился жизнью Бонифаций, этот «апостол Германии». К концу VIII века германские племена были христианизированы и объединены Карлом в империи Каролингов.

«Около 1000 года христианство охватило большую часть Европы. Обе церкви, Западная римская и Восточная греческая, работали самостоятельно, каждая в свеем районе. Граница между ними проходила по Балтийскому морю, р. Висле, Карпатам… После 1000 года намечается поворот в жизни Европы: в то время как мир ислама и Византии испытывают крупные катастрофы и приходят в упадок, в Европе наблюдается сильный подъём – экономический, политический и культурный». (Виппер, с. 166-167)

***

Арфе более пяти тысяч лет, лютне и цитре более четырёх, примерно столько же цимбалам, их изображения есть на памятниках Древней Ассирии; похожим на них гуслям, кантеле…, вероятно, не меньше.

Ренессанс в искусстве Европы, и музыкальном тоже, начался на рубеже XIII-XIV веков в Италии (проторенессанс). Из итальянцев эпохи Ренессанса наиболее известен и знаменит Дж. П. Палестрина (1525 – 1594).

Но почти за столетие до него во Фландрии жил «знаменитейший из нидерландских контрапунктистов, прозванный «князем музыки»… родился в Геннегау (не раньше 1460 года), был мальчиком-певчим, а потом регентом в Сент-Кантене… соборным капельмейстером в Камбре, с 1486 г. и, по крайней мере, до 1495 г. состоял в Риме певцом Сикстинской капеллы… написал 32 мессы» (Брокгауз-Ефрон. «Биографии. Энциклопедический словарь». М. Изд-во «Большая российская энциклопедия». 1994. Т.5. С. 133).

«Имя его Жоскен де Пре (Josquinus de Pres, 1460 – 1521): вошёл в историю музыки как один из завершителей столетнего развития знаменитой нидерландской школы полифонистов». (Музыкальный словарь. Л. «Музыка». 1989, с. 104)

Из этого следует, что уже в XIV веке (за 100 лет до де Пре) полифоническая музыка во Фландрии была не только известна, но руководила и задавала тон в музыкальной Европе; наряду с Италией, а может и на первых ролях, раз Сикстинская капелла приглашала певчим самого де Пре. Он и Людвиг Зенфль (Senfl) были любимыми композиторами главного реформатора церкви XVI века, основателя протестантизма Мартина Лютера.

Современник Палестрины, и снова фламандец, Орландо ди Лассо (Orlando di Lasso, 1532 – 1594), «последний крупный представитель нидерландской школы контрапунктистов. Начальное образование получил в Монсе… Отличался замечательной силой творчества и мастерской техникой; написал больше 2000 сочинений и наряду с Палестриной может считаться величайшим композитором XVI века… Наиболее выдающееся произведение Лассо – «Покаянные псалмы Давида» (1584)… Лассо принадлежит более 50 месс, 100 «Magnificat», около 1200 мотетов, множество shansons, мадригалов, вилланелл и немецких песен» (Брокгауз-Ефрон, там же, т.6, с. 559). «Лассо едва ли не самый плодовитый композитор в истории музыки» (Музыкальный словарь, с. 152).

В XVI – XVII веке расцвела и остальная музыкальная Европа.

Появились личности, кого национальная культура потом назовёт «отцами», «родоначальниками», «главами» своих национальных музыкальных школ: в Англии В. Бёрд (William Byrd, 1543 – 1623); в Германии Г. Шютц (Heinrich Schutz, 1585 – 1672); во Франции Ж.Б. Люлли (Lully, 1632 – 1687) и Ж.Ф. Рамо (Ramau, 1683 – 1764); в Италии это была эпоха Дж. ди Венозы (Gesualdo di Venosa, ок.1560 – 1614), Клаудио Монтеверди (Monteverdi, 1567 – 1643), Джироламо Фрескобальди (Frescobaldi, 1583 – 1643), Алессандро и Доменико Скарлатти (Scarlatti, отец и сын, 1660 – 1725 и 1685 – 1757).

Франция этого времени на фоне гигантов музыкального мира других национальностей со своими Люлли и Купереном выглядела бы достаточно легковесно, как «Le Tic Toc Choc» последнего, если бы не Рамо и не блистательный Марен Марэ, чьи композиции для виолы да гамба отмечены печатью явной гениальности.

Любопытные, прямо-таки мистические, совпадения выясняются, если привлечь даты рождения наиболее выдающихся творцов музыкального мира XV-XVIII веков:

Около 1460 года (точная дата неизвестна) родился Жоскен де Пре (Фландрия).

«Он – хозяин над звуками; они делают то, что он хочет; другие же мастера делают то, что хотят звуки» (Людвиг Зенфль (Senfl) о де Пре; цит. по: А. Швейцер. «Иоганн Себастьян Бах». М. «Классика-cdXXI». 2004. с. 25).

Около 1560 года (точная дата неизвестна) родился Джезуальдо ди Веноза (Неаполитанское княжество, Италия); новатор дерзкий и мятежный, в ком мадригал достигает своих вершин, это он открыл дорогу гармонии как средству музыкальной выразительности и тем самым начал перекличку с Моцартом, который появится только два столетия спустя.

Около 1660 года (точная дата неизвестна) родился Алессандро Скарлатти (Италия), родоначальник неаполитанской оперной традиции, создатель 125 опер-«сериа».

1656 год – родился Марен Маро (Франция); он прочно забыт, виной тому его любимый инструмент – виола да гамба, ещё в XVIII веке уступившая место виолончели. Может, XXI век нам его возвратит?

1756 год – 27 января родился Вольфганг Амадей Моцарт.

Итак, четыре столетия подряд, едва век переваливал за свою середину, рождались музыкальные гении. Критическая цифра, видимо, 56-й год века. Начиная с XVI века, в каждом из столетий появляется ещё одна критическая точка, словно Всевышний заботился о том, чтобы затвердить результат.

1587 год – крещён Самуэль Шейдт (Шайдт, Samuel Scheidt, точная дата рождения неизвестна, умер в 1654 году), основоположник немецкого органного искусства. Благодаря ему «будто скачком искусство Средней и Северной Германии обгоняет романское и итальянское… то, что на юге являлось пробным камнем высшей виртуозности, при сравнении с произведениями северных мастеров кажется почти элементарным упражнением» (Швейцер, там же, с. 33-34).

1583 год – родился Дж. Фрескобальди (Италия), его нередко называют «итальянским Бахом». «Органная токката восходит к Клаудио Меруло (1533 – 1604), великому мастеру венецианской органной школы, которая в свою очередь ведёт своё происхождение от нидерландской. Фрескобальди довёл токкату до совершенства, дальше которого в романском искусстве она уже не пошла» (Швейцер, с. 37).

1585 год – родился Г. Шютц (Германия), современники звали его «отцом новой немецкой музыки»; именно с него и Шейдта на музыкальной карте Европы появляется Германия, хотя в музицировании был замечен ещё сам Мартин Лютер (1483 – 1546).

1683 год – крещён Жан Филипп Рамо (Rameau, умер в 1764 году), поразительно талантливая и многогранная личность – скрипач, органист, клавесинист, творец инструментальной и ансамблевой музыке. И музыкальный теоретик; именно Рамо суждено было создать «Трактат о гармонии, сведённой к её естественным принципам» (1722 год), чем он, казалось бы, оставил не у дел толпу бесчисленных музыковедов.

Но случилось наоборот – Рамо, по сути, открыл дорогу жанру, и число его любителей, снобов, переливающих из пустого в порожнее, давно превысило число творцов музыки. Ещё одна заслуга Рамо: он преобразил балет и оперу, они перестали быть развлекательными шоу в итальянском стиле и предстали музыкальными полотнами. Почти в одно время с ним то же сделает Моцарт своим «Дон Жуаном», «Волшебной флейтой» и «Свадьбой Фигаро».

1685 год – родился Доменико Скарлатти (Италия), создатель жанра сонатной миниатюры (550 сонат); наряду с «хорошо темперированным клавиром» И.С. Баха, это была основа учебной школы для всех типов клавишных инструментов.

1685 год, 23 февраля – родился Георг Фридрих Гендель (H?ndel, Германия), соперник И.С. Баха, даже затмивший своими ораториями его кантаты; правда, не надолго, это была не более чем мода того времени.

1685 год, 21 марта – месяц спустя после Генделя родился Иоганн Себастьян Бах.

Были в это время и другие композиторы, кто родился близко к временным оптимумам по Баху или Моцарту; роль их в музыке была значительна, но всё же второстепенна. В Англии это Г. Пёрселл (родился в 1659 году), в Австрии А. Берг (1885); в России Д.С. Бортнянский (1759); в Германии Г.Ф. Телеман (1681), К.М. Вебер (1786), Л. Шпор (1784); во Франции Ж.Ф. Рамо (1683), А. Лемуан (1786), Л. Керубини (1760); в Дании Фр. Кулау (1786); в Италии Дж. Б. Виотти (1755), А. Корелли (1653), Н. Паганини (1782), М. Клементи (1752).

XIX век всех разбросал, хотя и здесь тенденция всё же заметна – при одновременном расширении ареала на периферию музыкальной Европы: в Испании Э. Вилла Лобос (1887); в Бельгии Э. Изаи (1858); в Финляндии Ян Сибелиус (1865); в Венгрии И. Кальман (1882); в Румынии Дж. Энеску (1861); в Чехии Л. Яначек (1854); в устоявшихся музыкальных центрах – К. Дебюсси (1862), Р. Леонкавалло (1857), П. Масканьи (1863), Дж. Пуччини (1858), Г. Малер (1860).

Но в этом списке остальных нынешних знаменитостей нет ни Бетховена (1770), ни романтиков Шуберта (1797), Шумана (1810), Грига (1843), Листа (1831), Шопена (1810)…; нет ни Глинки (1804), ни Чайковского (1840), Скрябина (1871), Хиндемита (1895), Прокофьева (1891) или Шостаковича (1906), Римского-Корсакова (1844), Рахманинова (1873)… Музыкальная Европа пробудилась к жизни в разных своих концах и принялась упрямо самоутверждаться.

Что-то в Небесах поменялось, и, возможно, время переставило вехи.

Но скорее, указав на вершины – Баха и Моцарта – предупредило и велело больше не бегать, не искать, не пропадать в трясинах у их подножий, ничем хорошим это кончиться не может. Небо отдало людям своего рода «10 Заповедей» в музыке.

С конца XVII века все главные музыкальные дела Европы творились уже не в Италии и Фландрии, а в Германии и Австрии.

Здесь сыграли свою роль общие исторические обстоятельства, в первую очередь, имперская консолидация, начатая Каролингами и продолженная Штауфенами, Гогенцоллернами и Габсбургами. Огромную роль в цивилизационных процессах сыграла христианизация Европы и протестантская церковь (Мартин Лютер в Германии и Жан Кальвин во Франции), где каждое богослужение сопровождалось музыкой, что и понятно, кардинальные причины, как всегда, лежат в виртуальности.

И всё же это всё вторично. Есть ещё одна причина, я думаю, главная.

Ничто не рождается на пустом месте, чтобы что-то выросло должна быть возделана почва. В истоках любой музыкальной традиции лежит народный фольклор, мелодия, песня. В немецком языке много славянских корней, в музыке, может, только одни они и есть. Славянское ухо ловит их ещё на уровне подсознания и уж тем более слышит, когда они короткими фрагментами вдруг всплывают в том, что нам известно с детства из нашего собственного фольклорного наследия. Начните с клавирного Баха, его оркестровых сюит и Бранденбургских концертов, и вы поразитесь тому, насколько они покажутся вам своими и знакомыми.

Языковые параллели отрицать невозможно и их объясняют общностью индо-европейского языкового древа. Параллели остаются, хотя никто не знает, было ли вообще когда-нибудь такое древо. А как быть с музыкой? С тем мелодическим субстратом, из которого черпали Бах и Моцарт, с теми «Ach, du, mein lieber Augustin», с которых начинается любая музыка? Могла ли эта стихия быть иной, кроме славянской, если до германцев здесь столетиями жили славяне, а в Полабии, в храме Ретра, они ещё в XII веке отправляли свои ведические богослужения, за что и заплатили собственной кровью?

***

Минуло уже полвека, как я мечтаю попасть в Зальцбург и Айзенах (Eisenach) – поклониться Моцарту и Баху. Тяга была, казалось бы, естественная и поначалу вполне удовлетворялась тем, что это две недосягаемые вершины музыкального творчества. Но было в этом пиетете что-то ещё, очень подспудное и глубинное. Теперь я, кажется, начинаю понимать, в чём дело. С год назад я услышал по радио вольное переложение цитаты от Отца Павла Флоренского: «С Бахом ты поднимаешься всё выше – выше. И вот, ты уже на Небесах… А там тебя встречает Моцарт…» Что-то похожее испытывал всегда и я. Да разве я один? Спросите у славян…

Г.В. Чичерин не был профессиональным музыкантом, он был наркомом иностранных дел в 1918 – 1930 годах. И ещё дворянином, что позволило ему иметь подобающее воспитание и образование, включая музыкальное; по отзывам пианист он был очень одарённый и квалифицированный.

А ещё Чичерин был человеком искренним и честным, и это не позволило ему остаться в стороне. Он, как никто, слышал Моцарта, они пребывали в одной стихии, он чувствовал то же, что и Моцарт, только ему не было дано выразить это в звуках, а Моцарту было. И он не мог не поднять голос в его защиту своей книгой «Моцарт. Исследовательский этюд»; она наделала много шума и выдержала четыре издания (я пользовался последним: Л. «Музыка». 1979.).

Чичерин не был ни профессиональным писателем, ни музыковедом, но обладал тонким внутренним чутьём и был из плеяды людей, исповедующих то, что со времён Конфуция называлось «просвещённый дилетантизм», в России их называли «энциклопедистами». Профессионал хорош в своей профессии, но узок, и «леса за деревьями» никогда не видит. Таковы все профессионалы. Кроме гениальных. Эти видят всё, потому что слиты с Небом и там главным образом и живут. Мы это сразу понимаем, когда и если попадаем в их мир.

Не странно ли?

Дотошный и добросовестный немец Егор Классен в середине XIX века публикацией своего труда «Новые материалы для древнейшей истории славян и славяно-руссов» (см. репринтное переиздание: М. «Белые альвы». 2005.) устроил грандиозный европейских размеров скандал; одна из глав его книги называлась: «2000 или 1000 лет будет в 1862 году со времени основания Русского государства?»

«Толковый словарь живаго Великорускаго языка» и «Этимологический словарь русского языка» (оба четырёхтомные) составили два других замечательных немца – Владимир Даль и Макс Фасмер… На одном полюсе немцы Классен, Фасмер, Даль…, на другом – их антиподы, хотя тоже немцы, Байер, Миллер, Шлёцер… (Е. Классен там же.) Такое ощущение, что у одних в предках алеманы и бургунды, у других ретарии и бодричи Полабья или ещё какого-то славянского гнезда. Так может в этом всё и дело?

Можно ли стать немцем, если твой генотип другой, чужеродный? Похоже, что нет. Можно усвоить чужие обычаи, воспринять какие-то привычки, выучить язык, но сущность прячется в крови, ментальность не меняется – скрывается, но остаётся прежней – древней, изначальной.

Так немцы ли они – Иван Севастьяныч и Вольф Амадеевич?

Бах в переводе с немецкого – «ручей» (bach); в русском это слово может быть только междометием. Другое дело – «бак» (в говорах «х» и «к» постоянно путаются и часто взаимозаменяются). У Даля и Фасмера русское «бак» – «миска, лоханка»; в голландском, немецком, английском – «чан, сосуд, резервуар для воды»; общее во всех языках значение – «передняя часть верхней палубы корабля», и в этом качестве действительно, как считается, могло появиться в русском при Петре I.

«Бак» в смысле ёмкости – значение куда более древнее; все значения имеют отношение к стихии воды, кроме английского back – спина. Бах в семейной родословной назвал своим предком прапрадеда Фейта Баха, булочника и лютниста, но прадед Христоф был уже профессиональным музыкантом.

Этимология имени Фейт в немецком неясна; в английском faith – вера, доверие(1); религия(2); честность(3); ручательство, слово(4). Имя Bach ложится на ноты, и сам Бах записал фугу на эту тему; он видел в этом причину музыкальности всех Бахов. Есть и ещё одно созвучие – Бах и Бог, оно напрашивается, но эту этимологическую параллель я не готов отстаивать и развивать, слишком глубинные пласты. Это всего лишь смутная догадка.

Моцарт – фамилия не немецкая, может быть, чешская. У Фасмера (1986, т.II, с.585): «маца» – кроме еврейских опресноков, имеет значения: типографский валик для краски(1); древнерусская мера зерна(2). Wolf – от русского «волк», значения одинаковые. Wolfgang – волчий: ход, проход, лаз(1); рысь, трусца(2); даже добыча(3). Амадей – типично славянская конструкция имени: Тимофей, Андрей, Еремей, Евсей, Корней… У Моцарта сплошные переплётчики и каменщики в родословной…

***

Начиная разговор о Бахе, Альберт Швейцер (Schweitzer, Швейцер. М. «Классика-XXI». 2004) заявляет:

«Лучшее, что создала песня от XII до XVIII века, украшает его кантаты и «Страсти» (с.6); «О том, что старинная духовная музыка перекочевала в церковь с языческой улицы, говорит… такой знаток, как О. Геварт» (с.16); «Французские народные песни перешли в немецкий хорал из гугенотского псалтыря. Кальвинистская церковь не унаследовала духовной народной песни… О. Доуэн в своей… книге «Клеман Маро и гугенотский псалтырь» рассказывает, как подбирались мелодии для Псалтыря. Сам Кальвин не мог удержаться от смеха, когда легкомысленнейшие мотивы целомудренно и благочестиво сочетались с возвышенными творениями Давида и Соломона. Это был единственный раз в жизни Кальвина, когда он смеялся» (с.18).

Эд. Тейлор в своей «Первобытной культуре» (М. «Соц.-экон. изд.». 1939) понятия «культура» и «цивилизация» почти отождествлял. Адам Смит, следом марксиды и другие апологеты и ревнители технического или другого с их точки зрения прогресса, культуру и цивилизацию категорически разделили и на голой прагматике вылепили и выпестовали «общество потребления». Термин «культура» в нём ещё не забыт, но сама культура преобразилась.

Те из людей, в ком сохранилась тяга к духовным ценностям, чтобы оставить себе культуру, отдельно от неё стали различать субкультуру, поп-культуру, эрзац-культуру или «попсу».

Среднестатистический «потребитель», кто о духовности только смутно догадывается или вообще понятия о ней не имеет, эту самую «попсу» и считает культурой, другой он не знает.

Культура – дочь вполне приличных и благочестивых родителей – сбежала снова на «языческую улицу», которая её когда-то вырастила, и пошла по рукам. В новой «цивилизации потребления» это тоже считается прогрессом, хотя сама улица внутри почти не изменилась. Теперь она мстит за то, что её собственность когда-то вынули из грязи, отмыли и причесали, заставили одеть кринолин и навязали чуждые ей идеалы.

Культура и цивилизация сегодня и вправду разделились и, видимо, простились. Они расстались и встретятся ли снова – неизвестно. ЧИТАТЬ ДАЛЬШЕ

НА ГЛАВНУЮ БЛОГА ПЕРЕМЕН>>