Полностью сборник стихов Михаила Побирского в формате pdf можно скачать на странице проекта PDF-поэзия Peremeny.Ru. А ниже — несколько избранных стихотворений из него.

* * * *

я знаю о вашем доверии раби Шимону бен Леконья
что поставляет сирийцам персидские благовония
его изумрудное тело обвешанное амулетами
шииты рисуют на коже бронзовыми стилетами

а я лишь несчастный паломник из дальнего Халифата
ветер гуляет в дырах старенького халата
под сердцем четыре отметины с арамейскими знаками
В ступнях живет Шехина с тремя непальскими нагами

я падаю ниц в восхищении деянием раби Хия
под мраморным солнцем Эллады кормящего липкого змия
мои изощренные доводы вряд ли сойдут за признания
сто десять фарсахов колотых до чистого мироздания

* * * *

Уселся в кресло с резными ножками, в патио, на окраине
Гаваны, надо мною птицы, подо мною почвы забавные всякие
Черноногая островитянка высунулась из окна третьего этажа
В ручке твердой, с коготками розовыми, ведро крепко сжато
Ведро пахучее, помоями наполнено, меняет расположение
В пространственных осях, наклоняется и нечистоты летят вниз
Заливают мою кудрявую голову, плечи покатые, руки некрасивые
Я весь покрыт дрянью, я пропитан запахом гниющих томатов
Разлагающихся останков курицы, это месть, это жесть
Бакора, колдуна, семерых заговорщиков, тварей, вершителей
Культа Вуду, вновь рожденый в нечистотах взываю о помиловании
О возврате к точке исхода, к языку допланетному, нежному
Радость вневременная, слабость внеминутная, отростки на
Тонкой коже несбыточных надежд, первичность бытия
Вторичность существования, на острове посреди Каррибов
Помоями облитый, стареющий, несчастный человек

* * * *

Значит мне показалось
Земля от меня отрекалась
Небо на мне висело
Карусель за окном скрипела
Воробей возвратился в чащу
На пороге — день кричащий
От мороза замерзли пальцы
Шьет пальто ему Слава Зайцев
Братец Штраус играет вальсы
Авалон не танцует сальсы
Праважали генсека в вечность
В метро взорвалась человечность
На Пархоменко лопнули трубы
У моих губ — чужие губы
Открываю бутылку спирта
Ангел Петя желает мирта
Мэд профессор играет в клубе
У Фиделя завал на Кубе
Альпинистов придали огласке
Иисус в озере Тиберианском
Магомета прищур армянский
Был Ницше — теперь стал Щаранский
Побелите серые стены
Самолетом — два раза в Вену
Осквернили страницы книги
В униссон дозревали фиги
Два китайца пишут романы
Стюардессы не верят в обманы
Скифы молча плюют с высотки
Голотьба надрывает глотки
Я обмяк от такого расклада
Трансвеститы исчадия Ада

* * * *

коченяя и крючась, нездешние ангелы, плавные мальчики, одетые в мантии
сердятся, медленно движутся в вальсе пигмеи, словно из космоса, словно из детства
народов всех тех, кто предался огню и играм слепым, бесноватым карателям
я песню пою, детям востока, башкирам седым, что давнишнее алчут наследство
азиатской земли десять пядей кудрявых да Дуная бессмысленный гул, тем старателям
в свинцовых рудниках стреляющих в кадетов с каких-то непонятных мне земель
предание гласит что несколько осталось, героев, помнящих движение комет, мечтатели
поборники четырнадцати слов, застрявшие в гнилом кроулианстве, где вместо сланца ель
а вместо слов — укроп, стремительный потоп уносит нас в страну игристой пыли
забудьте эти символы, приплыли демоны, забегались койоты, потомки обрусевших гугенотов
я их простил, простите ли их вы, когда придут усталые волхвы, Иисус уж примет очертание другие
он растворится в боли и похабстве, в спине стилет алмазный, в вене бродит кто-то
усталый и смешной в костюме пилигрима, сжимая посох северной рукой, бродяга и изгой, предавшейся стихии
арканов утлых, египетских мистерий, дрожанию Гермеса Трисмегиста, преданиям атлантов
в мире атом является частицей отлученной от господа и от благих вестей, в Герате не услышишь новостей
там только опиум да черные солдаты бредут в песке колонною на юг, ты уж прости меня, нездешний друг
я слаб совсем да веры больше нет, как нету ничего что может быть умнее чем мрачное молчание гостей
давайте сварим дьявольский отвар из веток липы, двух тритоньих лап, сирийского шалфея, начертим круг
подпустим тех существ что дремлют в темноте с погашенным светильником и плачут, какие замечательные клячи
в конюшне чистятся от прений и побед, я умер? — нет, скорее я живой, ищу любых святых иль хоть ничтожных
я дважды бит, четырежды низложен, под креслом бьется новая душа, её мы вынем из коробки неспеша, оплачен
разговор на долгие лета, оплачен некой жидкостью, что формой напоминает собрание анклавов тех безбожных
что бьются на цепи, церберовы вдовцы, я занят тем что отдаю концы, всем тем кто в драгоценных ножнах
растят улиток мраморных и чтут жрецов невиданных, что двери магазинов услужливо откроют, их приют
заброшенное солнышко что светит совсем другим, нездешним, бледным детям, которые бредут в чужих болотах
толкаются в своих непостоянствах и песни очаровано поют, почти без звука, лишь дрожанием век, кунжут
я так проникся, я нечеловек, я будто бы ничто, я будто бы с тобой, танцую джигу, бегая по нотам
Лоран, Жиберт, проклятия несут те душные пространные страницы, я умирал в Брестоле грелся в Ницце
был принят в залах, клялся как Прокруст, дыша в лицо вчерашним перегаром, лизал кошачьи уши, пил Бурбон
а на дворе присутствовала слякоть, немного перца, чей-то тихий стон, пряная кровь иссиней голубицы
настолько все хуево, что даже кажется что это не про нас, прозрачен день, во лбу горит неон

НА ГЛАВНУЮ БЛОГА ПЕРЕМЕН>>