Валерия Нарбикова. Фото Дм. Кузьмина

Валерия Нарбикова – один из самых странных и необычных современных российских писателей. Неудобная Литература «в химически чистом виде». Она пишет до того непонятно массовому читателю, что российские издатели (пребывая в перманентной погоне именно за ним, массовым) принципиально отказываются публиковать ее новые тексты. Несмотря на то что у нее есть имя. И что проза ее выходит на разных европейских языках и пользуется неизменным успехом в Европе (хотя и тоже не массовым, а скорее нишевым). Со словом Нарбикова обращается так, будто это не слово, а пластилин. Это производит сильное впечатление. Но при этом читательским стереотипам (о которых я говорил тут) эта проза совершенно не соответствует.

К тому же Валерия Нарбикова напрочь лишена того, что называется авторским тщеславием. Пишет карандашом и не занимается набором, оформлением своих текстов, их подготовкой к печати. Совсем не ищет издателей и не практикует самораскрутку. В интервью газете «Литературная Россия» она сказала по этому поводу так: «Для того чтобы «предлагать» (читай – «себя», а как иначе?), нужен порыв. Понимаете? А я… У меня нет его. Порыва. Поэтому не ношу – не предлагаю – никому – ничего. Просто пишу, и всё».

На «Переменах» мы начинаем сегодня публиковать роман Валерии Нарбиковой «Сквозь», который так нигде до сих пор и не был полностью обнародован (хотя работа над ним закончилась еще в 1995 году). А после этого, если все сложится, в той же блог-книге будут напечатаны отрывки из романа «И путешествие», который на русском языке тоже, кажется, толком так и не появился. Зато с успехом вышел на немецком языке в Германии.

Внимание! Это обложка интернет-издания романа (как и все обложки книг, которые мы публикуем на Переменах). На бумаге текст до сих пор не издан.

Итак, роман «Сквозь» Валерии Нарбиковой. О романе «Сквозь» некоторые критики говорят, что читая его, нужно смаковать отдельные детали и образы. «Это, конечно тоже способ прочтения», — говорит Валерия, но советует прочитать роман запоем. «Это мой первый роман, написанный в 20 лет в 80-м году. Я хотела бы, чтобы этот роман читатель проглотил, как в детстве, когда именно так читают книжки – залпом, потому что это – с к в о з ь. Там есть все сразу – и про Москву, которую я обожаю, где памятники ходят, и про Париж, в котором я еще не была, когда писала этот роман; а оказалось, когда оказалась в Париже, что все это правда – и про моих любовников, и королей, и герцогов, и памятники там тоже ходят, как в Москве, потому что это – с к в о з ь». Если говорить о плоти романа, то, как считает сам автор – это акварельная техника, это написано прозрачными мазками – это просвечивает, это – с к в о з ь. В прошлом году роман был переведен на французский язык и вышел в Париже.

А теперь — анкетные ответы Валерии Нарбиковой на наши вопросы. Когда Наталья Рубанова предложила мне задать Валерии Нарбиковой вопросы Неудобной Литературы, этот опрос был, в общем-то, окончен. Все (или почти все), кому была разослана анкета, ответили, и большая часть ответов была опубликована. Ради чистоты эксперимента (чтобы исключить тотальный писательский заговор!!!) новых ответов я уже не принимал. Но я уверен, что Валерия не читает интернет-изданий, а потому тут все чисто.

Есть ли среди Ваших знакомых писатели, чьи тексты отказываются издавать, хотя эти тексты вполне достойны быть изданными и прочтенными публикой? Если возможно, назовите, пожалуйста, примеры. Каковы причины отказов?

Да полно! Кого ни возьми… Нет, печатают, конечно, но как-то странно… с одолжением, что ли. Как будто писатель кому-то чего-то должен! Ну да, речь о «некоммерческой» (так называемой) ли-те-ра-ту-ре; ну а «коммерческая» – та, которую покупает неграмотный народ… и что о том говорить! Дело не в конкретных именах. Меня вот тоже сейчас почти не печатают… Попечатывают иногда, так скажем… не так, как хотелось бы. Есть просто несколько имен, к которым издатели буквально «присосались», сделали из них «священных коров». И кто в выигрыше? Неужто – ли-те-ра-ту-ра?.. Вообще, палка о двух концах: чтобы напечататься, надо получить литпремию, но для того, чтобы получить литпремию, надо напечататься… Каковы причины отказов издательских? «Мы бы с удовольствием, – говорят мне, – всё, что вы пишете, очень хорошо, но денег нет».

Есть ли в литературном произведении некая грань, за которую писателю, желающему добиться успеха (например, успеха, выраженного в признании читателями), заходить не следует? Может быть, это какие-то особые темы, которые широкой публике могут быть неприятны и неудобны? (Если да, то приведите, пожалуйста, примеры.)
Или, возможно, существует какая-либо особая интонация, которая может вызвать у читателя отторжение и из-за которой весь потенциально вполне успешный текст может быть «самоуничтожен»?

Никаких «запретных тем» для хорошего писателя не существует. Просто не надо писать о том, чего не знаешь – не надо лезть в тот культурный слой, в котором не ориентируешься. Всё.

Если такие темы и интонации, по Вашему мнению, существуют, то держите ли Вы в уме эти вещи, когда пишете? И насколько это вообще во власти писателя – осознанно управлять такими вещами?

Я ответила: нет запретных тем, а значит, и интонаций таких.

Что приносит писателю (и, в частности, лично Вам) наибольшее удовлетворение:

— или более всего Вас удовлетворяет метафизический и психологический факт самореализации – т.е. тот факт, что произведение написано и состоялось (благодаря чему Вы, например, получили ответы на вопросы, беспокоившие Вас в начале работы над текстом)? Достаточно ли для Вашего удовлетворения такого факта или Вы будете всеми силами стремиться донести свое произведение до публики, чтобы добиться первых двух пунктов?

От каждого пункта – понемногу.

Что Вы думаете о писателях, которые активно себя раскручивают – как лично, так и через друзей и знакомых? Должен ли писатель заниматься этим не совсем писательским трудом?

Если это талантливый писатель, если он занимается собственным пиаром и это ему на пользу, то почему бы и нет? Если человек одарённый – действительно, по-настоящему одарённый, – то я принимаю любой метод, с помощью которого он себя реализует. Но если ЭТО что-то серенькое, среднестатистическое, а вокруг ЭТОГО раздувают нечто розовенькое, то от ЭТОГО, мягко скажем, тошнит… Сейчас кошмарное засилье «дамской литературы», отвратительных детективов, которые читать невозможно… Вот если ЭТО «писатель» пиарит… о чем говорить? Да и слово «писатель» тут неуместно.

Если да, то почему?
Если нет, то почему?

Вы лучше спросите, почему хорошим писателям не платить почти «принято»? Спросите врача – он приедет на вызов, если ему не заплатят? Или в КБ у кого-нибудь (если они ещё существуют): сделайте проектик, но мы вам не заплатим? Почему-почему…

* * *

Спасибо Наталье Рубановой за помощь в организации коннекта с Валерией Нарбиковой. Второй сезон проекта Неудобная литература на этом можно считать закрытым. Хотя условно. То есть я еще буду периодически что-то писать, если к тому появятся поводы.

* * *

ДРУГИЕ КНИГИ ПРОЕКТА НЕУДОБНАЯ ЛИТЕРАТУРА:

— СУЛАМИФЬ МЕНДЕЛЬСОН «ПОБЕГ»

— ОЛЕГ СТУКАЛОВ «БЛЮЗ БРОДЯЧЕГО ПСА»

— ОЛЕГ ДАВЫДОВ. «КУКУШКИНЫ ДЕТКИ»

— ВСЕ книги проекта Неудобная литература

Все выпуски второго сезона НЕУДОБЛИТА можно найти по этой ссылке или же (несколько в иной последовательности) прямо здесь, ниже:

— Карасёв и Анкудинов: Нужна ли существующему режиму национальная литература?
— Неудобная литература. С чего начать
— Достоевский, Толстой и традиции книгопродавцев
— Стада смыслов, или литература без магии
— Ответы Фарида Нагима
— «ДАТЬ НЕГРУ». ПОВЕСТЬ ЛЕОНИДА НЕТРЕБО
— Ответы Андрея Бычкова
— Ответы Маргариты Меклиной
— Ответы Алексея Шепелёва
— Ответы Сергея Болмата
— Роман как (само)психоанализ (к началу публикации роман[c]а Натальи Рубановой)
— Ответы Натальи Рубановой
— Ответы Елены Колядиной
— Ответы Дмитрия Бавильского
— Роман Ольги Погодиной-Кузминой «Адамово яблоко» — мини-рецензия и отрывок из романа
— Роман «Предатель», Часть Третья. Ответы писателей: Валерий Осинский
— Ответы Игоря Яркевича
— Кровавые мальчики, или Мало ли в Бразилии донов Педро
— Ответы Дениса Драгунского
— МОТОБИОГРАФИЯ: ТОМ 2. Анонс
— Поэма Кати Летовой «Я люблю Андрея Василевского» и «чахнущая» литература
— Писатель как мундир? Ответы Марины Ахмедовой
— Ответы Михаила Гиголашвили
— Интервью с Димой Мишениным. О графомании, мини-юбках и бездарных чиновниках
— Ответы Алисы Ганиевой
— Ответы Юрия Милославского
— Ответы Виталия Амутных
— Ответы Александра Мильштейна
— Ответы Олега Ермакова
— Ответы Романа Сенчина
— Ответы Ильи Стогоffа
— Обнуление. (Ответ Олега Павлова Роману Сенчину)
— Серая зона литературы. «Математик» Иличевского. Ответы Александра Иличевского
— Ответы Марты Кетро
— Ответы Андрея Новикова-Ланского
— Виктор Топоров и Елена Шубина. И ответы Олега Зайончковского
— О романе Валерия Осинского «Предатель», внезапно снятом с публикации в журнале «Москва»
— Точка бифуркации в литературном процессе («литературу смысла не пущать и уничтожать», – Лев Пирогов)
— Курьезный Левенталь
— ответы Валерия Былинского
— ответы Олега Павлова
— ответы Сергея Шаргунова
— ответы Андрея Иванова
— ответы Владимира Лорченкова
— Где литературные агенты
Более ранние части Хроники (Оглавление) — здесь.
— Новый Опрос. Вопросы к писателям

НА ГЛАВНУЮ БЛОГА ПЕРЕМЕН>>