10 октября 1924 года родился Эдвард Дэвис Вуд-младший, общепризнанный худший кинорежиссер всех времен и народов
Таким однозначным ярлыком Эда Вуда посмертно наградил консервативно-настроенный кинокритик Гарри Медвед, в 1980-м году выпустивший книгу Golden Turkey Awards. Однако феномен и творчество Эда Вуда далеко не так однозначны. Что вкладывается в понятие «худший режиссер»? Человек, который был абсолютно некомпетентен в киносъемках и снимал самые ненужные, несмотрибельные фильмы, несмотря на полное отсутствие каких-либо склонностей к этому и несоответствие каким-либо критериям качества.
Да, фильмы Вуда были полны ляпов, погрешностей и несуразностей, вызывавших у зрителей непреднамеренный смех. Лучше всего его магнум-опус «План 9 из открытого космоса» описывает фраза «В какое бы время суток вы не начали смотреть “План 9”, всегда кажется, что на часах – три утра». Фильм, хронометраж которого едва превышает час, тянется невыносимо долго, во многих сценах день путается с ночью, и зритель предпринимает невероятные усилия, чтобы уследить за фантастическим сюжетом и срастить концы с концами, то есть доделать работу режиссера.
Однако почитайте, что пишут те же консерваторы от критики о такой священной корове кинематографа, как Жан-Люк Годар. Жак Лурселль в своей «Авторской энциклопедии фильмов», к примеру, отказывает Вуду в каком-либо новаторстве, ругает небрежный, грубый стиль его дебюта «На последнем дыхании», «отрицающий – в этом и есть главная новизна – все связки традиционного кинематографического повествования (наплыв, затемнение и т.д.)», и говорит, что этим фильмом удар был нанесён по всем составным частям режиссуры. Многие революционные решения Годара, изменившие кинематограф, были порождением той же профессиональной некомпетентности (если за образец «компетентности» брать критерии, утвержденные академиками от кинематографа). Годар молниеносно писал свои сценарии на салфетках во время завтрака в кафе, Эд Вуд печатал их на машинке, одновременно разговаривая по телефону и прикладываясь к стакану с выпивкой, – сценарий «Плана 9» был написан меньше чем за 2 недели. Можно дальше сравнивать эти две фигуры, но главное, что у них есть общего, это абсолютно фанатичная преданность кино. Годар распространялся о ней в своих критических трудах. Эд Вуд тоже имел свое собрание сочинений (оно лишь недавно обнародовано для широкой публики под названием «Замутненный разум»), но подкреплял теорию действием – например, беспрекословно принял баптизм, как того потребовала Баптистская церковь, финансировавшая съемки «Плана 9». Это ли не наглядное доказательство действием, что для Вуда существовала лишь одна истинная религия – кино? Тем не менее, Годар присутствует во влиятельном труде критика Эндрю Сарриса по теории авторского кино (1962-го года), а Эду Вуду туда путь был заказан.
Однако по всем признакам фильмы Эда Вуда – это именно авторское кино. В котором режиссер имеет полный контроль над своим детищем, и раскрывает свой внутренний мир теми способами и методами, которыми владеет. «Если хотите узнать меня, посмотрите фильм “Глен или Гленда”. Это моя история, без каких-либо вопросов», – писал Вуд. Дебютный фильм Вуда до сих пор вызывает смешанные чувства – в нем режиссер появляется в кадре в роли трансвестита, мучающегося от пагубной одержимости одеваться в наряды своей жены. Вот Глен/Гленда/Эд проходит по улице, заглядываясь на витрины с женским бельем. В блондинистом парике, белоснежном свитере из ангоры, короткой юбке, чулках и туфлях на шпильках. Вот он в том же одеянии сидит на диване, листая женский журнал. Периодически в кадре появляются два насупленных психиатра, которые убеждают друг друга (и зрителя) в том, что трансвестит не обязательно равняется гомосексуалисту. «Дайте этому мужчине возможность одевать женские трусики, свитер и юбку, и общество получит счастливого человека, который будет лучше работать». Так Вуд отреагировал на новости о первой операции по перемене пола, всколыхнувшие мир. В 1953-м году такой псевдо-документальный эксплотейшн был подобен мягкому взрыву бомбы в разуме, к которому в аудитории не был готов никто. Фактор ошеломления усиливал Бела Лугоши, «дракула» в роли Бога, дергающий людей, словно марионеток за нитки, и громогласно декламировавший смехотворно мистические строчки о «щенячьих хвостиках и слизнях». Причем в действиях Эда Вуда не было никакого извращенного эксгибиционизма, он действительно считал свое увлечение абсолютно нормальным, в таком виде появлялся на съемочной площадке и на деловых встречах с продюсерами и потенциальными дистрибьюторами. Розовые трусики и лифчик были у него под формой, когда он воевал в Европе на Второй мировой войне, и он всем рассказывал о том, что молился, чтобы его сразу убили наповал, а не ранили – тогда бы не пришлось бы ничего объяснять сослуживцам и работникам госпиталя.
Вуд, как и положено любому визионеру-аутёру-демиургу, был мастером субверсии, и в его фильмах силен подрывной элемент: например, трансвестизм в «Глене и Гленде». Или его работа в жанровом кино научной фантастики – «План 9». Этот анти-гениальный анти-шедевр вполне достоин сравнения с фильмами «Альфавилль» Годара или «451 по Фаренгейту» Трюффо – по небрежному отношению к канонам жанра. Захватчики-инопланетяне (на вид обычные люди с хорошо уложенными прическами) вызывают больше симпатии, чем красношеие обитатели Земли. Пришелец, заходящийся в истерике перед лицом грубых землян – «Вы тупые! Тупые! Тупые!», это, конечно, сам Эд Вуд бросает упрек неблагодарным зрителям. И, несмотря на жанровые ограничения, в сценариях и диалогах Вуда всегда заметно стремление пробиться через эту бетонную стену непонимания, чтобы транслировать зрителям какие-то абсолютные истины, доведенные до самого низшего знаменателя. Потому Вуд и стал пионером аутсайдерского искусства, при помощи грубой силы и неутомимого энтузиазма прорвавшись к тому, чтобы делать фильмы – слишком странные для мейнстрима, и слишком простые для авангарда. Голливудская саранча, обретавшаяся на уровне фильмов категории Z и дешевых телепостановок, почувствовали силу, которую излучал Вуд, и потянулись к нему – его антураж из экс-жен, скандальных телеведущих (ясновидящий Крисвелл, готесса Вампира), приятелей-гомосексуалистов (Банни Брекенридж, которого блестяще исполнил в байопике Бертона Билл Мюррей), сошедших с орбиты звезд, вроде Лугоши, и совершенно залетных людей, попавших в актеры по чистой случайности (например, его костоправ), – антураж этот был подобен окружению любого действующего гения (такая же верная клика, подпитывающая его силы и в то же время питающаяся его энергией и возможностями, вращалась, например, вокруг Энди Уорхола).
Те, кто посмотрели «План 9 из открытого космоса» через несколько десятилетий после его премьеры (а особенно после откровенно сочувственного байопика Тима Бертона), отнеслись к нему куда более благожелательно, чем увидевшие его в то время, когда он вышел на экраны. В своей нон-фикшн книге «Пляска смерти» писатель Стивен Кинг (который весьма толерантно относится ко многим плохим хоррорам 1950-х) назвал «План 9» «отвратительным, эксплуататорским, незаконнорожденным куском мусора» и «печальной и убогой кодой великой карьеры» (имея в виду Белу Лугоши). Что еще хуже, Кинг не увидел в этом фильме ничего смешного – «ничего смешного нет в том, чтобы смотреть на Белу Лугоши, у которого на спине сидит морфиновый чертик» (актер действительно страдал зависимостью от морфия в то время). Артур Ленниг, автор книги «Бессмертный граф: жизнь и фильмы Белы Лугоши», согласен с Кингом: по мнению самых преданных фанатов Лугоши, «План 9» был недостоин его наследия. «Это было сродни тому, чтобы открыть крышку гроба возлюбленного когда-то человека, и найти там лишь кости и несколько разложившихся кусочков ткани». Тем не менее факт остается фактом: после Второй мировой войны Эд Вуд был практически единственным режиссером, обеспечивавшим икону немого кинематографа работой на постоянной основе.
Жизнь Вуда закончилась донельзя плачевно – после «Плана 9», показанного несколько раз в захолустных кинотеатрах, он скатился в алкоголизм и сочинение сценариев для низкобюджетных порнофильмов за гроши. Его жизнь каждый месяц проходила по одному и тому же сценарию – разъяренный лэндлорд осыпал его бранью и выставлял его пожитки на улицу. Истерические приступы Вуду приходилось утолять алкоголем, и в конце своего пути он уже не напоминал того целеустремленного молодого коммивояжера от кинематографа, способного уболтать любого инвестора на финансирование своих «шедевров». Его лицо раздулось от выпивки, а в глазах плясало безумие. Однако уверенность в достоинствах своих фильмов осталась непоколебимой – Вуд писал, что «План 9» будут помнить, в отличие от «Клеопатры» и других масштабных постановок того периода, и постоянно обзванивал всех своих друзей-коллег, каждый раз когда «План 9» показывали по кабельному ТВ. Вуд оказался прав – после его смерти «План 9» крепко воцарился в сонме культовых фильмов, его последователи и фанаты отстегивали немаленькие суммы за оригинальные плакаты и флаеры «Плана 9», и это бурление кино-говн в итоге породило сказочный высокобюджетный байопик Тима Бертона на деньги компании Disney, где роль режиссера исполнил Джонни Депп. В газете USA Today на фильм «Эд Вуд» отреагировали следующим образом: «Про Чарли Чаплина сняли какую-то какашку [фильм 1992-го года «Чаплин» Ричарда Аттенборо, – прим. И.М.], а Эд Вуд удостоился такого шикарного подарка». Знатоки низкобюджетного кинематографа начали вытаскивать из шкафов другие скелеты, и мир одно за другим стал узнавать имена Хершелла Городна Льюиса, эла Адамсона, Дорис Уишмен, Джо Сарно, Дэвида Фридмана, братьев Кучар и других низкобюджетных кино-авторов. Эд Вуд возглавил движение персонального, независимого американского кино, и у его фильмов теперь появился – убедитесь в этом сами – душок наивного академизма и хрестоматийности, им не хватает радикализма, буйства. При этом стало ясно – есть огромное количество фильмов гораздо хуже, чем те, что снимал Эд Вуд. Они сделаны крепкими ремесленниками, скрывающимися за псевдонимами, либо пришедшими в мир кино ради наживы, славы и денег. 9 из 10 выпускников киношкол идут на телевидение снимать безликие сериалы, а 1 из 10 снимает скучнейшее фестивальное кино. И конечно уж, любой заурядный, шаблонный, скучный образец киномейнстрима, живущего ровно 2 недели в кинопрокате, гораздо хуже, чем постоянно удивляющие, дико изобретательные, невероятно странные, очень личные, и ни разу не скучные фильмы Вуда. Здесь помогли и все эти американские великовозрастные кинофанаты в цветастых бейсболках и тишотках с кадрами из «Плана 9», которые, сами того не понимая, изо всех сил старались исправить непоправимое, подрихтовать несправедливость судьбы, вернуть американскую трагедию в запоздалое воплощение американской мечты, и отдать должное тому, кто отдал миру так много, и не получил от него взамен ничего.
Критик Адо Киру в своей работе «Сюрреализм в кинематографе» написал буквально ключ к пониманию фильмов Вуда: «Учитесь смотреть “худшие фильмы” – иногда именно они самые великие». Пабло Пикассо говорил, что главный враг творчества – это хороший вкус. Пример Эда Вуда, фигуры уникальной, должен стоять перед глазами у каждого художника и творческого человека, как надир, низшая точка в его возможной судьбе, и готовить его к варианту, что его творение останется непонятым и недооцененным при жизни, и обсмеянным и перевранным после смерти. За примерами не надо далеко ехать, ни в какой Голливуд. По той же печальной траектории, например, идет в данный момент питерский режиссер Глеб Михайлов, автор, возможно, лучшего русского малобюджетного фильма нулевых «Черный фраер», который в интервью мне признавался в любви к Антониони и Бертолуччи, а сейчас барахтается в печальном лимбо невоспринятости и безумия. Да что там – Никита Михалков в одночасье растратил весь свой кредит доверия продолжением «Утомленных солнцем», и вынужден задаваться сейчас теми же самыми вопросами, которыми задавался Эд Вуд всю свою жизнь: неужели я делаю дерьмо, как все говорят вокруг? Может ли такое быть? И вы, все те, кто сейчас загружает на YouTube свой снятый при помощи мобильника на заднем дворе убогий, ущербный sci-fi-трэш, даже и не мечтайте, что о вас снимут многомиллионный байопик с секс-символом Голливуда в главной роли. У вас нет ни единого шанса, вам в душу насрут еще до того, как видеофайл загрузится – но это не значит, что нужно бросать все попытки.
Бхагавад Гита. Новый перевод: Песнь Божественной Мудрости
Вышла в свет книга «Бхагавад Гита. Песнь Божественной Мудрости» — новый перевод великого индийского Писания, выполненный главным редактором «Перемен» Глебом Давыдовым. Это первый перевод «Бхагавад Гиты» на русский язык с сохранением ритмической структуры санскритского оригинала. (Все прочие переводы, даже стихотворные, не были эквиритмическими.) Поэтому в переводе Давыдова Песнь Кришны передана не только на уровне интеллекта, но и на глубинном энергетическом уровне. В издание также включены избранные комментарии индийского Мастера Адвайты в линии передачи Раманы Махарши — Шри Раманачарана Тиртхи (свами Ночура Венкатарамана) и скомпилированное самим Раманой Махарши из стихов «Гиты» произведение «Суть Бхагавад Гиты». Книгу уже можно купить в книжных интернет-магазинах в электронном и в бумажном виде. А мы публикуем Предисловие переводчика, а также первые четыре главы.
Книга «Места Силы Русской Равнины» Итак, проект Олега Давыдова "Места Силы / Шаманские экскурсы", наконец, полностью издан в виде шеститомника. Книги доступны для приобретения как в бумажном, так и в электронном виде. Все шесть томов уже увидели свет и доступны для заказа и скачивания. Подробности по ссылке чуть выше.
Карл Юнг и Рамана Махарши. Индивидуация VS Само-реализация
В 1938 году Карл Густав Юнг побывал в Индии, но, несмотря на сильную тягу, так и не посетил своего великого современника, мудреца Раману Махарши, в чьих наставлениях, казалось бы, так много общего с научными выкладками Юнга. О том, как так получилось, писали и говорили многие, но до конца никто так ничего и не понял, несмотря даже на развернутое объяснение самого Юнга. Готовя к публикации книгу Олега Давыдова о Юнге «Жизнь Карла Юнга: шаманизм, алхимия, психоанализ», ее редактор Глеб Давыдов попутно разобрался в этой таинственной истории, проанализировав теории Юнга о «самости» (self), «отвязанном сознании» и «индивидуации» и сопоставив их с ведантическими и рамановскими понятиями об Атмане (Естестве, Self), само-исследовании и само-реализации. И ответил на вопрос: что общего между Юнгом и Раманой Махарши, а что разительно их друг от друга отличает?
www.peremeny.ru-портал вечного возвращения
Вы можете