Сейчас принято ругать фильм Оливера Стоуна «The Doors». Наверное, примерно также как и джинсы Diesel. Но тогда, в 1992 году, далеком для современного модника, предпочитающего в наши дни фильм Тома ДеЧилло и шмотье Carhart, все было по-другому. «Nevermind» и «Sub Pop» не были попсой, хотя их и выпустил в мейнстрим Geffen, а самые крутые шмотки продавались в свежеоткрывшемся магазине «Diesel» на Петроградке. Прям на углу, рядом с метро, напротив ДК Ленсовета. Цены были какие-то немереные. А впрочем, когда ты безработный – любые цены неподъемные. И многие молодые люди заходили туда просто посмотреть на красоту, как в музей.
Вот там мы и увидели первые постеры, украсившие стены, с молодым Вэлом Килмером, играющим Джима Моррисона. И узнали о том, что на экраны выходит фильм Оливера Стоуна о всеми любимой группе Doors. На поп-артовских постерах были по-уорхоловски растиражированы силуэты киношного Джима в замочных скважинах. Дизель рекламировал фильм 1991 года, который, спустя год, я посмотрел в культовом видеосалоне, где обычно показывали авангард, арт-хаус и экспериментальное кино – в Библиотеке на Литейном. Там же я потом посмотрел все новинки 90-х гг. От «The Doors» до «Прирожденных убийц». И именно этот музыкальный фильм Оливера Стоуна тогда стал знаковым, начав декаду 90-х, преисполненных ощущением Возрождения 60-х.
Тимоти Лири снова был на плаву и открывал концерты молодежных команд вроде «Babes in Toyland», как в старые добрые времена, привлекая к себе всеобщее внимание. Гранж-рокеры вернули моду на длинные волосы и рваные джинсы, а современные фестивали типа "Lollapalooza"и всевозможные рэйвы с их наркотиками и психоделикой не уступали легендарным фестивалям и концертам уровня «Монтерей» и «Альтамонт».
Еще в 1989 году, нехотя доучиваясь в последнем классе средней школы, я играл с зеркальцем, читая книжку о Французских студенческих волнениях 68 года, и видел в зеркальном отражении 89 год, в котором я жил. И в котором уже совсем не студенческие волнения всей страны набирали мощь гораздо сильнее, чем в Сорбоне. Тогда я и подумал, что революционные 60-е возвращаются: со всем весельем, драматизмом, красотой и уродством, и 90-е станут безумными годами.
Именно тогда, в самом начале последнего десятилетия 20 века, я написал стихотворение «Рокировка»:
Когда радость и горе Встречают цветами Гроб и ясли похожи И становятся близнецами.
60-е перевернулись 90-е пришли Чем они наполнят Наши цветки-мозги?
И первым, чем они наполнили, – пафосной голливудской постановкой ветерана Вьетнама Оливера Стоуна истории группы Doors и яркой рекламой одноименного фильма в только что открывшемся самом модном на тот момент магазине, продающем деним. Коммерция сделала свое дело. Началось время, в котором изначально «Light my fire» органичнее звучит не со сцены, а как фон для рекламного ролика. Недаром «Instant Karma» Джона Леннона именно в те годы стала гимном спортивной обуви фирмы Nike. 60-е вернулись, но в зеркальном и искаженном виде. Чарли Мэнсон опять оказался на обложке журнала, правда, не «Life», а «Spin». Однако он уже не пророчествовал на ранчо горстке хиппи и не проповедовал из зала суда клеркам, а смотрел с футболки Аксель Роуза на миллионы и миллионы фанатов Guns n Roses, точно как Иисус, – такой же для них легендарный, далекий и недоступный. Только один в тюрьме, а другой на небесах.
Так вот, возвращаясь к фильму, который для своего времени был из ряда вон выходящим, нельзя не упомянуть и то, что в нем снимались главный герой "Твин Пикса" и "Дюны" Кайл Маклахлен и киберпанк Поколения Икс – Билли Айдол. Это была необычная и передовая картина, породившая целую серию подобных, а зачастую гораздо более художественных и аутентичных лент, таких как «Backbeat» о становлении Битлз и «Stoned» о Брайане Джонсе. Фильм тогда казался первым и единственным фильмом с таким содержанием и размахом.
И теперь, погрузив вас в атмосферу, предшествующую просмотру данного кино, я хочу рассказать о своем личном и субъективном переживании, с ним связанном.
Конечно, мой любимый эпизод фильма – когда показывают Фабрику Энди Уорхола, которого я тогда уже боготворил, как «сребровласого кумира владельцев частных самолетов». Мне сразу категорически не понравилась чрезмерно фриковая игра Криспина Гловера. Насколько отличная в роли Мак Флая старшего из «Назад в будущее», настолько же бездарно и неудачно выглядящая в роли клона Энди. Но зато все остальное в этой сцене было чудесно. Чудесно не в плане стиля, а в плане явления народу. Ритм вечного пати, утрированное до абсурдности окружение и наркотическое состояние, постоянные фотовспышки – все это идеально передавало некий таинственный мир. Актеры, играющие под Эдди Сэджвик и Джо Даллесандро, «героиновый» музон Velvet Underground, фрагмент фильма «Сон»... Прямо все в одном коктейле! Наверняка так именно и представляли «Фабрику» и Уорхола обыватели и читатели глянца.
Конечно, впоследствии лучше всех Уорхола сыграет Джаред Харрис в фильме Мэри Хэрон «Я стреляла в Энди Уорхола» 1995 года; символично, грубыми мазками в «Баскиа» его изобразит Дэвид Боуи; а в «Factory girl» классно отыграет Гай Пирс. Но все это будет потом. А тогда – пусть трешово, пусть пародийно, но впервые Уорхола на экране сыграл Криспин Гловер.
Создавалось ощущение, что сцену делали люди, мало знавшие предмет, и уж вряд ли фанатевшие от Уорхола, а тем более – бывшие завсегдатаями на настоящей Фабрике. Делали все явно по слухам, сплетням, публикациям и прочим образам из желтой прессы, которые, наверное, только и доходили до Стоуна во Вьетнаме и злили его неимоверно, как и может злить нарика-солдата, загремевшего в горячую точку, любой богемный сноб из Нью-Йорка. Отсюда – переизбыток геевских тем и утрирование гламурности в кадре. Но эта сцена была снята, вставлена в крупнобюджетный голливудский фильм и стала началом новой жизни Энди в художественном кино. Не личного и прижизненного присутствия в кадре, как в комедии 1982 года «Тутси», а уже после смерти, как героя мифов и легенд, которого играют знаменитые актеры. И в этом плане фильм Стоуна неимоверно ценен для фанов Энди, к которым я, безусловно, тогда себя причислял.
И вот – та самая сцена из фильма «Двери», которая запала мне в мозг, когда шамана рока во плоти Джима Моррисона приводят знакомиться с мэтром поп-арта Энди Уорхолом…
Минуя разношерстную и многоцветную массовку в студии, Джим встречается с ним лицом к лицу.
Энди показывает ему золотой телефон и сообщает, что по нему можно разговаривать с Богом. Но так как Уорхолу, оказывается, сказать Богу нечего, то он дарит этот телефон Джиму.
Джим берет золотой телефон в руки и потом, по дороге, выбрасывает его, отдав бомжу на улице...
Так распорядились даром Богов люди.
На фоне разговоров об опасностях богемного вампиризма и минета, сделанного Нико в лифте, на меня снизошло озарение, что должно было произойти в следующий момент встречи Джима и Энди.
Реквизит не отыграл свою роль. Ведь Моррисону было, что сказать Богу.
Джим должен был снять трубку золотого телефона и спеть в нее:
«Hello, I love you Won"t you tell me your name?»
И все.
И все.
И это стал бы совсем другой фильм. Клип. Трип.
Назовите, как угодно.
Это было бы совсем новое послание, и увело бы оно нас в совсем другие области подсознания.
Так мне тогда показалось. И кажется теперь.
Такое сильнейшее переживание, что я до сих пор не могу его забыть, и каждый раз, когда пересматриваю ту сцену тусовки на Фабрике и вижу Джима и Энди на экране, хватаю свой айфон и думаю, как жаль, что это не золотая вертушка связи с Богом. Первым делом бы сказал то, что давно волнует: Салют! Я тебя люблю! Как твое имя, дорогой?
Бхагавад Гита. Новый перевод: Песнь Божественной Мудрости
Вышла в свет книга «Бхагавад Гита. Песнь Божественной Мудрости» — новый перевод великого индийского Писания, выполненный главным редактором «Перемен» Глебом Давыдовым. Это первый перевод «Бхагавад Гиты» на русский язык с сохранением ритмической структуры санскритского оригинала. (Все прочие переводы, даже стихотворные, не были эквиритмическими.) Поэтому в переводе Давыдова Песнь Кришны передана не только на уровне интеллекта, но и на глубинном энергетическом уровне. В издание также включены избранные комментарии индийского Мастера Адвайты в линии передачи Раманы Махарши — Шри Раманачарана Тиртхи (свами Ночура Венкатарамана) и скомпилированное самим Раманой Махарши из стихов «Гиты» произведение «Суть Бхагавад Гиты». Книгу уже можно купить в книжных интернет-магазинах в электронном и в бумажном виде. А мы публикуем Предисловие переводчика, а также первые четыре главы.
Книга «Места Силы Русской Равнины» Итак, проект Олега Давыдова "Места Силы / Шаманские экскурсы", наконец, полностью издан в виде шеститомника. Книги доступны для приобретения как в бумажном, так и в электронном виде. Все шесть томов уже увидели свет и доступны для заказа и скачивания. Подробности по ссылке чуть выше.
Карл Юнг и Рамана Махарши. Индивидуация VS Само-реализация
В 1938 году Карл Густав Юнг побывал в Индии, но, несмотря на сильную тягу, так и не посетил своего великого современника, мудреца Раману Махарши, в чьих наставлениях, казалось бы, так много общего с научными выкладками Юнга. О том, как так получилось, писали и говорили многие, но до конца никто так ничего и не понял, несмотря даже на развернутое объяснение самого Юнга. Готовя к публикации книгу Олега Давыдова о Юнге «Жизнь Карла Юнга: шаманизм, алхимия, психоанализ», ее редактор Глеб Давыдов попутно разобрался в этой таинственной истории, проанализировав теории Юнга о «самости» (self), «отвязанном сознании» и «индивидуации» и сопоставив их с ведантическими и рамановскими понятиями об Атмане (Естестве, Self), само-исследовании и само-реализации. И ответил на вопрос: что общего между Юнгом и Раманой Махарши, а что разительно их друг от друга отличает?
www.peremeny.ru-портал вечного возвращения
Вы можете