ЦЕННЫЕ БУМАГИ. Рашид Нугманов: любовь, политика и рок-н-ролл, или "Все на иглу!"
«Вот смотри, Дима, что пишет мне один чувак: «И вот я сижу за столом и печатаю этот текст. Рашид, здравствуйте и спасибо вам за то, что показали нам непапино кино и вашу личность. Вы легендарный человек. Помните, практически только вы можете открыть нам неувиденные грани и осколки того времени. С нетерпением ждем переиздания «ИГЛЫ» и ее продолжения. Дайте еще глоток этого воздуха. Рашид, он так сладок. Он как наркотик…». Дружный хохот за ноутбуком Рашида Нугманова и Димы Мишенина на последней фразе. В этом году исполняется 20 лет легендарному кинофлагману перестройки – фильму «Игла». Его создатель Рашид Нугманов готовит возвращение последнего героя русского рока Виктора Цоя на большой экран. Арт-директор фильма Дима Мишенин побеседовал с культовым режиссером.
Дима Мишенин: Рашид, где ты был 20 лет назад?
Рашид Нугманов: В это самое время я приземлился в Западном Берлине на Фестивале, где была мировая премьера фильма «Игла». И впервые пересек границу Советского Союза.
Дима Мишенин: А что ты делаешь спустя 20 лет?
Рашид Нугманов: Не поверишь, но то же самое. Через пару дней полечу в Берлин, где они устраивают три юбилейных показа «Иглы», и буду выступать перед публикой.
Дима Мишенин: А что было между этим и тем показом «Иглы»?
Рашид Нугманов: Жизнь.
Дима Мишенин: Вся жизнь?
Р.Н.: Ну, приличный кусок этой жизни.
Д.М.: И как ты его охарактеризуешь тремя словами?
Р.Н.: Рок-н-ролл.
Д.М.: Секс, драгз энд рок-н-ролл?
Р.Н.: Секс без драгзов. Значительную часть этого времени заняло занятие политикой. Ты знаешь, что когда Советский Союз сломался, то какое-то время – короткое, в 90-х, политика была крутой вещью. Это сейчас она опять стала скушной. Люди адаптировались к новым правилам. А тогда, когда их не было – рок-н-ролл умер и что-то должно было появиться вместо него. Это оказалась политика.
Д.М.: Значит рок-н-ролл, любовь и политика?
Р.Н.: Да. Тогда в эти годы быть в политике и оппозиции был полный рок-н-ролл.
Д.М.: А как так получилось? Что ты, став культовым кинорежиссером, решил ринуться в политику?
Р.Н.: Я такой человек. Когда я назад оглядываюсь, я понимаю, что я всегда менял резко свои занятия. И «Иглу» снял резко и все делал по велению души. Я никогда не занимаюсь чем-то планомерно. Наверное, с той же самой «Иглой» было бы просто, достигнув успеха, почивать на лаврах, когда меня по-хулигански выбрали первым секретарем Союза Кинематографистов Казахстана. Я ведь еще был студентом ВГИКА. Впервые в истории творческих Союзов, которые были созданы Сталиным, руководителем его стал студент.
Д.М.: Студент, который к тому же сделал полнометражную картину всесоюзного масштаба…
Р.Н.: Я все это делал, потому что мне было интересно. Я могу запросто, достигнув чего-то, пойти в другую сторону, если мне это перестает быть интересным. Например, сидеть в Союзе кинематографистов мне было совершенно неинтересно. Поэтому я оттуда и ушел. Я не хотел становиться чиновником от кино. У меня такой задачи не было. Я, в общем-то, и в полном смысле и кинематографистом себя не ощущаю.
Д.М.: Ты просто попробовал. Ты экспериментатор.
Р.Н.: Я просто Рашид Нугманов. Я могу снимать кино, я могу писать стихи, я могу заниматься архитектурой, я могу пить вино, я могу заниматься политикой или разговаривать с Димой Мишениным. Понимаешь? Большой разницы между всеми этими вещами нет. Это все – жизнь. Вот так мы и «Иглу» снимали. Это не было профессией. Это не было выполнением какого-то задания. Ничего подобного. Мы просто воспользовались возможностью нахаляву снять полнометражный фильм со своими друзьями. Я получил уникальную возможность полной свободы выбора актеров и обращении со сценарием. Ну вот мы сразу это и использовали. Это не было частью пятилетки. Это была часть нашей жизни. И съемки не отличались от вечерних посиделок после съемок. Все это было одно. Вот как сейчас с тобой, мы сидим с Виктором. Что-то придумываем сегодня. А завтра снимаем. Все это непрерывное течение, которое камера только и успевает запечатлеть. Слава Богу. Потому что за ней стоял мой брат. Я, кстати, вспомнил, что недавно посмотрел на «Ютубе» чудом сохранившуюся запись с нашей пресс-конференции в Одессе на кинофестивале «Золотой Дюк». Там кто-то меня спросил: Что такое «Игла»? В каком жанре она сделана? Тогда это было новое кино и очень нетрадиционное, и люди многие терялись в определениях. На что я ответил (и, по-моему, это самое точное определение «Иглы»): «Игла» это документальный фильм о том, как Виктор Цой, Петя Мамонов, Саша Баширов и другие мои друзья под моим руководством играем в кино по заданному сценарию».
Дима Мишенин: Ну, офигенно на самом деле сказано. Потому что многие действительно понимали. Что: это Цой! Это Мамонов! Но при этом изображают, что кого-то играют. Забавно.
Р.Н.: Но при этом все равно остаются собой.
Д.М.: На самом деле то, что мы сейчас пытаемся с тобой сделать в «Игле Ремиксе», это доведение твоей идеи до Абсолюта. Потому что теперь действительно ВСЕ знают, что это Цой и Мамонов. Тогда ты еще их открывал. Для тусовки они были звезды. Но на Всесоюзный уровень и к народу они пришли именно через твое кино. И для народа это все равно оставался художественный фильм, а они актеры. Но то, что будет сделано сейчас, действительно, как ты сказал: настоящие рок-звезды Виктор Цой и Петр Мамонов, которые играют у Рашида Нугманова в свое кино. Через 20 лет твои слова и формулировки более точны, чем тогда.
Р.Н.: И тот метод, которым мы делаем Ремикс «Иглы», точно такой же, каким мы снимали оригинальную «Иглу». Мы обсуждаем что-то с тобой, и то, что нам нравится, мы осуществляем. И не потому что нам надо это сделать, а потому что это часть нашей жизни…
Д.М.: Да потому что это в кайф…
Р.Н.: Да, именно в кайф… Мы живем, и поэтому делаем.
Д.М.: Почему у тебя появилась идея Ремикса? Много ходило слухов, что будет анимационная Игла-2. 3D. И вдруг Ремикс!
Р.Н.: Это все независимые друг от друга вещи. Они параллельные. Ремикс у меня возник следующим образом. Все эти годы, когда Игла выходила сначала на VHS, потом на DVD – я смотрел и видел, что она была ужасного качества. Но я же знаю, что мой негатив можно выпустить качественно. Но я занимался, как я упоминал, другими делами, но мысленно возвращался и возвращался к этому и, наконец, не выдержал, плюнул и решил для себя, что к 20-летию нужно выпустить хотя бы один приличный DVD, по качеству отвечающий современным стандартам. Я поехал в Алма-Ату и начал переговорный процесс с Казахфильмом. С руководством Министерства культуры и информации Казахстана о том, что бы мне дали права на «Иглу». Чтобы я отреставрировал ее и выпустил в отличном качестве. И перезаписал бы звук из моно в пятиканальный, сделал бы картину широкоформат и hi-def и так далее. Ну и через несколько месяцев переговоров мы достигли соглашения и все подписали. Я получил права и приступил к работе. И вот когда мы начали планировать работу, я понял, что почти за те же средства, которые у нас уйдут на реставрацию, ну почти за те же, можно сделать новую версию.
Д.М.: У тебя на самом деле произошел флэшбэк. Ты вдруг почувствовал, что можешь снова всех собрать и сделать что-то новое.
Р.Н.: А почему бы и нет? Первоначально идея была такая: на западе существуют прецеденты повторного выхода картины на экран. К примеру «Звездные войны». И я подумал, почему к 20-летию не перевыпустить «Иглу». Сама тема остается актуальной.
Д.М.: Действительно, это один из немногих перестроечных фильмов, остающихся актуальными спустя два десятилетия.
Р.Н.: Тема нестареющая, и она всегда будет присутствовать. С одной стороны наркотики, а с другой стороны давно ушедшая любовь, которую люди делают попытку вернуть. Она вневременная. А с другой стороны фигура Виктора Цоя не только не ушла и не поблекла, а выросла до космических размеров и превратилась в легенду. И, я думаю, он заслуживает того, чтобы новые поколения снова посмотрели его на экране и испытали те же чувства, которые испытывали их родители и старшие сестры и братья в конце 80-х. А следующие мысли были такие: выпустить оригинальную «Иглу», у которой все-таки по своей форме и вызову другой заряд? Она вышла во время Перестройки. А сейчас, спустя 20 лет другое время. Нет ли смысла для выхода на экран что-то подмонтировать, что-то добавить, что-то объяснить, что непонятно нынешним молодым людям. И так вот родилась идея новой версии. Притом это не режиссерская или полная версия, как ее называют. Удаленные сцены и так далее. Нет. Это абсолютно новое. Эти сцены, которые будут в новой «Игле», их не было в старой. Потому что все не вошедшие сцены были уничтожены Казахфильмом. Их не существует в природе. Мы не можем этого сделать. Но для того чтобы этот фильм расширить и многие вещи объяснить, его надо доснимать. Вот так совершенно естественно возникло в голове это новое направление кинематографа – ремикс. Это не римейк, это когда фильм переснимают заново. Это не приквел и не сиквел. Ни начало, ни продолжение истории. А это та же самая история, но рассказанная по-новому через 20 лет. Но с теми же самыми актерами. На основе того же материала. То, что в музыке уже существует не первое десятилетие. Откуда этот термин ремикс и идет. Ты берешь существующие материалы…
Д.М.: И делаешь их более актуальными.
Р.Н.: В музыке ты берешь аудио дорожки… А у нас и аудио и видео дорожки. Потом дополняешь новым материалом, перемикшируешь вместе и создается новое произведение. И поэтому и в названии сохранено слово «ИГЛА» и добавлен термин «РЕМИКС». Я надеюсь, это станет первым прецедентом внедрения нового направления в кинематографе.
Д.М.: А думаешь, только ты будешь продолжать это делать или другие режиссеры за тобой последуют и попробуют также сделать ремиксы на свои картины?
Р.Н.: Я думаю, рано или поздно эта идея придет ко многим людям, если она ко мне пришла, значит и к другим придет. И даже независимо от того, я их к этому подтолкну или не я. Но я хочу запустить первым термин «Ремикс» в приложении к кинематографу, а не к музыке.
Д.М.: Тебе стало опять интересно проэкспериментировать, а не пойти проторенной дорожкой.
Р.Н.: Я вообще люблю провоцировать людей. Чтобы они как-то мозгами начинали шевелить. Это не просто зрелище. Хотя я тоже отношусь к «Игле» как к зрелищу. Безусловно. Оно должно радовать твой взгляд, а иногда и пугать. Но в тоже время я хочу, чтобы она хоть чуть-чуть заставляла шевелиться твои мозги. Открывала что-то новое для тебя.
Д.М.: Что в «Ремиксе» будет кардинально нового от старой картины – анонсируй. Там будет новый Виктор Цой?
Р.Н.: Виктор Цой, безусловно, там будет, причем такой, какого широкая публика не видела. Но в роли того же самого персонажа.
Д.М.: Просто первый вопрос, который мне задают, когда узнают, что я работаю с тобой на фильме «Игла» – один и тот же вопрос: а кто будет играть Виктора Цоя?
Р.Н.: Ответ простой, и ты его знаешь: Виктор Цой.
Д.М.: И все начинают злиться и беситься, когда слышат этот ответ, думая, что я их разыгрываю. Потому что этого быть не может. А ведь мы-то знаем, что это так. И все по-честному. Может. И это будет он.
Р.Н.: Ну и пусть бесятся.
Д.М.: И начинают гадать. «Наверное, у вас есть не вошедшие материалы в фильм».
Р.Н.: Удаленных нет. Но материалы есть. Которые совершенно точно ложатся туда.
Д.М.: Мне кажется, ответ может быть только один: в нашем фильме снимается Виктор Цой, и такой, каким вы его еще не видели. И все, кто не верят, увидят это, когда фильм выйдет на экраны.
Р.Н.: Да. Все так.
Д.М.: «ИГЛУ ремикс» делает та же самая команда, что и оригинальную – от актерского состава до звукооператора и оператора. Почему ты все-таки решил привлечь к проекту Doping-Pong и Messer Chups? Новые ресурсы, не ограничиваясь старыми? Это входит в твою философию ремикса?
Р.Н.: Конечно. Ремикс состоит в том, чтобы существующие материалы переписать по-новому. Ты можешь перемикшировать Аллу Пугачеву с Бахом и с ударными Бонэма. Это стиль, который родили ди-джеи и который вырос до направления в искусстве. И когда это сделано хорошо – это здорово. И мы намерены делать это хорошо. Поэтому мне необходимы новые материалы, чтобы старый заиграл еще сильнее.
Д.М.: То есть ты не видишь проблемы между поколениями?
Р.Н.: В самой оригинальной «ИГЛЕ» посмотри – музыка Цоя соседствует с музыкой Магомаева и Эдиты Пьехи. И это прекрасно уживается. Так же будет и здесь. Только ту музыку будет исполнять Мессер Чупс, которые точно попадают в дух «Иглы» и линию Спартака. А в ремиксе линия Спартака будет проработана еще лучше. Люди найдут ответ на вопрос: а чего же он ему должен был денег, и за что и сколько. Вообще к ремиксу можно относиться по простому. Это «Игла объясненная». Все эти годы много мне задают вопросы «А что этот? А что тот? А что там?» Огромное количество вопросов. Все это потому, что изначально я делал «ИГЛУ» оригинальную как бы максимально пустой в драматургическом смысле. Такой, знаешь, дзен я творил из «Иглы». Везде, где сценарий уходил в частности, я эти частности отсекал и убирал, и убирал. Чтобы допустить множественные толкования. Почему Спартак ему должен? Я убрал поводы. Как села на иглу Дина? Я убрал. Даже такая мелочь, когда собиратель анаши кричит: «Ты меня не узнал?» Я тоже убрал. И так далее. Оригинальная «ИГЛА» уникальна для меня тем, что я сумел и смог осуществить там принцип дзеновской пустоты, в которой нет ничего и есть все. И ты можешь ее толковать как тебе угодно. И сейчас этот принцип для нас положительно сказывается. Он дает нам огромные возможности делать ремикс. Потому что мы по любому можем сейчас все сюжетные линии наполнять содержанием. И при этом это только один из возможных ремиксов.
Д.М.: А почему тебе пришла мысль внедрить 2D графику Допинг-понг? А не ограничиться досъемками или заказать 3D анимацию?
Р.Н.: А это уже перекликается с тем вопросом, которые многие задают давно: «Когда будет ИГЛА – 2». Меня еще при жизни Цоя спрашивали, будет ли продолжение «Иглы» и когда. Пока был жив Виктор нам хотелось сделать что-то другое. Не хотелось возвращаться и капитализироваться на успехе. И мы откладывали. А после его гибели этот вопрос был для меня снят. Теперь продолжение «Иглы» можно было делать с актером, играющим Виктора Цоя. Либо тогда его там убить. И без него продолжать. И то, и другое для меня не имело смысла. Для меня это фильм о Викторе, играющем этого персонажа. Но мы сразу с ним на этом сошлись. Что он не будет никого играть и будет оставаться самим собой. Это тот принцип актерской игры, о котором я ему рассказывал. Принцип Джеймса Дина. Это не система Станиславского. Если бы сейчас его кто-то стал изображать, то это бы полностью противоречило этим принципам. Я не вижу в этом никакого смысла. Поэтому я отвечал: Виктора нет – продолжения без него невозможно.
Пока прошлым летом ко мне не подошел один соавтор сценария, Бахыт Килибаев, и не сказал: «Давай сделаем римейк «ИГЛЫ», анимационный». Я никогда не думал о 3D и анимации. Это, наверное, единственная техника, в которой я бы мог поработать с образом Цоя. Потому что никто бы его не играл. Это была бы ожившая живопись. А живопись это искусство. А сам Виктор и был искусством. Это идея стоит того, чтобы о ней думать. Но только зачем делать римейк… Надо делать тогда продолжение. Но для этого я должен увидеть историю, которая меня зацепит… На что Бахыт согласился и сказал: «Да ты прав. Надо делать продолжение. Давай думать».
Рисунки и анимация для меня являются единственной возможностью поработать с Виктором Цоем, и его Дух там будет присутствовать. А иначе Вася Пупкин должен притвориться Цоем, мы должны притвориться, что верим ему, что он Цой, а зрители должны притвориться, что верят нам…
А потом пришла идея ремикса. Уже после идеи анимационного продолжения. И когда возникла необходимость в досъемках – с Сашей Башировым, с Мариной Смирновой и с Петей Мамоновым – это все возможно. То с Виктором – нет. И если необходим Виктор, в тех сценах, где у нас нет материала с ним, который мы можем вмонтировать, то там естественны только рисунки. Причем я не хочу туда вводить мультипликацию. А именно рисунки в том стиле, который разработали вы – 2D, строгая графика в стиле граффити. Сначала фотографии, которые появляются в ремиксе, будут нарисованными. Потом через эти фотографии мы увидим нарисованные истории, как комикс. Это больше отвечает духу «ИГЛЫ», чем 3D анимация.
Д.М.: В принципе, как так получилось, что чистый андеграунд (я не рассматриваю вариант Сергея Соловьева с «Ассой». Когда коммерческий режиссер снимает коммерческий фильм, привнося туда элементы андеграунда) оказался хитом проката? Это же невозможная в принципе вещь.
Р.Н.: Я думаю, это было востребовано в те годы. Как ленинградский рок. Питерские рокеры были полными маргиналами. Все концертные залы и телевидение были заполнены эстрадой. И вдруг в тот период, вторая половина 80-х, они смогли выходить на массовую аудиторию и стали стадионы собирать. А до этого они заполняли только квартиры. То же самое было и с фильмом «ИГЛА». И этот стиль, и люди, которые в нем снимались, и тема оказались такой востребованной, что люди массами повалили. Это было альтернативное кино и веянье новой эпохи. Я много тогда ездил по стране и представлял «ИГЛУ». И мне часто говорили такие смешные вещи: «А можно нам вас и Виктора Цоя считать глашатаями перестройки?»
Д.М.: В общем вы попали на гребень волны!
Р.Н.: Мы попали. Если бы эта картина появилась раньше, ее положили бы на полку, и она бы никуда не вышла. А позже – ее никто бы не увидел, потому что разрушилась вся система проката и вся страна. Все сломалось. В кинотеатрах перестали показывать отечественное кино и стали крутить пиратские американские копии. Большинство позакрывалось вообще. В общем, мы попали в то самое счастливое время, когда еще существовала мощная система кинопроката и киносети – напечатано было больше 1000 копий. Его смотрели по всей стране. Его смотрели целый год. «Игла» вышла на экраны в феврале 1989 года, а следующую зиму и весну я видел ее еще в репертуарах кучи кинотеатров. Везде была «Игла». «Игла». «Игла». Целый год. Это фантастика. Я опупевал. Как так? Значит директора кинотеатров ее не снимали, так люди ходили, и она давала хорошие сборы.
Д.М.: И на тебя свалились деньги и слава?
Р.Н.: Ну да. Международная известность. Посты. Я стал художественным руководителем студии художественных фильмов на Казахфильме. Я об этом никогда не думал. Для меня все это было неважно. Я, разумеется, отдавал отчет, что мы делаем нечто потрясающее. Конечно, мы понимали все. Я сомневался в одном. Что наш месседж дойдет. Никто не ожидал, что стена так быстро сломается. Смотри, в 1986 году мы снимали «Йах-ха» о питерской индии-сцене. За нами гоняется милиция. У нас пытаются отнять камеру. Меня вызывают в отдел культуры и комсомольскую организацию. Виктор Цой и группа «Кино», которые там снимаются, в черных списках КГБ. В Москве ему запрещено выступать. Он приходит в клуб, и там вырубают свет на выступлении. На квартирах проходят его нелегальные концерты. Если кто нагрянет, всех схватят. В 1987 году мы начинаем снимать ИГЛУ. Чувствуем, конечно, ветер перемен. Но все равно никакой уверенности в том, что наш фильм выпустят на широкий экран, – нет.
Д.М.: В принципе, снимая в 1987 «ИГЛУ», ты делал то же самое, когда снимал в 1986 «ЙАХ-ХУ», которую никто тогда не увидел? Ты также выкладывался…
Р.Н.: Совершенно верно. Но время изменилось. Горбачев. Ельцин. В стране произошли перемены. И когда в 88 году ГОСКИНО принимало картину – мы ее сдали в мае-июне, а уже к лету в стране возникла такая атмосфера – что стало опасно что-либо запрещать. Потому что, как ты помнишь, гласность тогда расцвела полным цветом. Эта та гласность, которая разрушила старую идеологическую систему, которая казалась нерушимой. Люди стали выражать все, что они думают. А те, кто что-то запрещал, попали в опасную ситуацию – их могли привлечь к ответу. И вдруг стало опасно запрещать. Те, кто верил в «Иглу», стали за нее активно бороться и защищать. И выступать в ее поддержку. В результате картина была принята. Единственным замечанием ГОСКИНО стало: «Уберите титр «Советскому ТВ посвящается». На что я ответил: «Не уберу. Потому что в ленте много используется теле-архивов, мы много цитат из советских телепередач взяли, поэтому и посвятили». Они думали, что и тут провокация и издевка. Но все равно сказали: «Ладно!»
Д.М.: Соловьев и ты двигались тогда параллельно. Привлекая в свои фильмы рок-тусовку. Но он не стал частью рок-тусовки, а ты всегда ею был. Как так?
Р.Н.: Дима, потому что я сначала вошел в определенную тусовку, а потом стал снимать с ней фильмы. А не наоборот, как Соловьев, который просто запускал фильмы и привлекал людей, подходящих по теме.
Бхагавад Гита. Новый перевод: Песнь Божественной Мудрости
Вышла в свет книга «Бхагавад Гита. Песнь Божественной Мудрости» — новый перевод великого индийского Писания, выполненный главным редактором «Перемен» Глебом Давыдовым. Это первый перевод «Бхагавад Гиты» на русский язык с сохранением ритмической структуры санскритского оригинала. (Все прочие переводы, даже стихотворные, не были эквиритмическими.) Поэтому в переводе Давыдова Песнь Кришны передана не только на уровне интеллекта, но и на глубинном энергетическом уровне. В издание также включены избранные комментарии индийского Мастера Адвайты в линии передачи Раманы Махарши — Шри Раманачарана Тиртхи (свами Ночура Венкатарамана) и скомпилированное самим Раманой Махарши из стихов «Гиты» произведение «Суть Бхагавад Гиты». Книгу уже можно купить в книжных интернет-магазинах в электронном и в бумажном виде. А мы публикуем Предисловие переводчика, а также первые четыре главы.
Книга «Места Силы Русской Равнины» Итак, проект Олега Давыдова "Места Силы / Шаманские экскурсы", наконец, полностью издан в виде шеститомника. Книги доступны для приобретения как в бумажном, так и в электронном виде. Все шесть томов уже увидели свет и доступны для заказа и скачивания. Подробности по ссылке чуть выше.
Карл Юнг и Рамана Махарши. Индивидуация VS Само-реализация
В 1938 году Карл Густав Юнг побывал в Индии, но, несмотря на сильную тягу, так и не посетил своего великого современника, мудреца Раману Махарши, в чьих наставлениях, казалось бы, так много общего с научными выкладками Юнга. О том, как так получилось, писали и говорили многие, но до конца никто так ничего и не понял, несмотря даже на развернутое объяснение самого Юнга. Готовя к публикации книгу Олега Давыдова о Юнге «Жизнь Карла Юнга: шаманизм, алхимия, психоанализ», ее редактор Глеб Давыдов попутно разобрался в этой таинственной истории, проанализировав теории Юнга о «самости» (self), «отвязанном сознании» и «индивидуации» и сопоставив их с ведантическими и рамановскими понятиями об Атмане (Естестве, Self), само-исследовании и само-реализации. И ответил на вопрос: что общего между Юнгом и Раманой Махарши, а что разительно их друг от друга отличает?
www.peremeny.ru-портал вечного возвращения
Вы можете