Одно из странных последствий взрывов первых атомных бомб (6 и 9 августа
1945 года, Хиросима и Нагасаки соответственно) можно обозначить так:
многие из нас живут с тех пор в мире Хибакусей. По меньшей мере,
оказываются в нем всякий раз, когда речь заходит о Хиросиме и Нагасаки.
«Хибакуся» это слово, которым в Японии называют людей, пострадавших во
время этих бомбардировок, но оставшихся в живых. Таких людей довольно
много, и все они, разумеется, не могут забыть пережитого ужаса. Воспоминания Хибакусей пугают и впечатляют мир не слабее канонических фотографий с ядерным грибом. Вот короткий пример:
"Мы
были в классе и увидели из окна приближающийся B-29. Все смотрели вверх
на небо, указывая на самолет. Учителя только успели вывести нас всех из
здания, когда произошел взрыв. Сначала был огромный шум, а потом мы
оказались окутанными полной темнотой и чернотой. Казалось, мы стали
ветром, и еще минут десять после этого я ощущал себя ветром. Все
рухнули на землю... Я почувствовал, что город Хиросима исчез. Открыв
глаза и посмотрев вверх, я увидел, что зданий, которые были здесь,
больше нет. Я оглядел себя. Одежда на мне сгорела и превратилась в
лохмотья – так было горячо вокруг. Я почувствовал жжение на затылке, на
спине, в руках и ногах, и понял, что лохмотья, висящие на мне, это не
только одежда, но и моя собственная кожа. Я на автомате пошел в
западном направлении, так как там был мой дом. Вскоре я услышал, как
кто-то зовет меня. Это был мой друг Ямамото. Он тоже был сильно
обожжен. Мы пошли к реке. По пути мы видели много жертв. Мужчину, чья
кожа была полностью счищена с верхней половины тела, женщину, чьи глаза
вылились наружу, как шарики. Мать и ребенка, лежащих на дороге
полностью без кожи, они были еще живы. Мы почти достигли берега. Но в
это время повсюду вспыхнул пожар около пяти метров высотой, и мы чудом
из него вырвались. Жар было огромным. Я чувствовал, как мое тело
горело, и когда прыгнул в холодную реку, это показалось мне
блаженством. Когда я добрался до дома, он был полностью разрушен, как и
все дома вокруг"
В общем, жаркий ад, смертельный страх, полная разруха, хаос и трагедия.
Вот что такое Хиросима и Нагасаки. По крайней мере, такие образы
немедленно представляются человеку, слышавшему о первых атомных бомбах,
но никогда не бывавшему в этих городах и не задававшемуся вопросом, что
там такое теперь. А ведь на самом деле Хиросима и Нагасаки сейчас
– это полноценные большие города, сверкающие небоскребами, цветущие
сакурой и улыбками счастливых людей. Присмотримся к ним – какими они
были до войны и какими стали после.
1. Город Хиросима.
Это административный центр одноименной префектуры, расположенной на
западе крупнейшего японского острова Хонсю. К моменту бомбардировки
Хиросима была не только промышленным, но и, можно сказать, военным
городком. Это был узловой и перевалочный пункт для японских войск; там
располагались важные военные штабы. В центре города стояло несколько
железобетонных зданий, но в основном город был выстроен из дерева и
черепицы. Население Хирасимы до войны исчислялось 381000 человек.
2. Город Нагасаки.
Административный центр префектуры Нагасаки. Находится на западе острова
Кюсю. Еще в XI-XII веке здесь возник рыбацкий поселок, который
благодаря удачному расположению постепенно превратился в едва ли не
главное место контактов Японии с Европой и Китаем. Во время II Мировой
войны здесь в промышленных масштабах производили оружие и строили
военные корабли. При этом город рос без всяких планов и ограничений,
застройка осуществлялась хаотично, и жилые дома плотно соседствовали с
заводскими зданиями сталелитейного завода Mitsubishi, а также верфью и
торпедными мастерскими Mitsubishi. Большинство зданий были деревянными.
Бомбардировка и последовавшие за ней события показались японцам
абсолютной катастрофой. Ничего страшнее они даже и представить себе не
могли. Да и весь мир испытал такой шок, подобного которому человечество
раньше ни разу не испытывало. 140 000 умерших от взрыва и его
последствий в Хиросиме и 74 000 – в Нагасаки. Это только
приблизительные (и явно заниженные) данные американской разведки. По
всей видимости, жертв было гораздо больше. Хиросима разрушена на 60%,
Нагасаки на 36%.
Казалось, что в этих местах люди жить не
смогут больше никогда... Такое ощущение возникало у всех, кто видел
разрушенные города. Вот, например, свидетельство английского инженера
Джона Спрэгенса, который во время войны был военнопленным в Нагасаки, и
выжил 9 августа только потому, что в момент взрыва находился в
бомбоубежище (в отличие от большинства жителей обоих городов). В 1979
году, через 34 года после бомбежки, он вернулся в Нагасаки и был
поражен: «Уму непостижимо, как им удалось все это отстроить, да еще
всего за 34 года! Когда я уезжал, здесь не было ничего, кроме кучи
камней и мусора».
То есть уже тогда, в 1979-м Нагасаки был городом, где практически
ничего не напоминало о случившемся. «Уезжая отсюда 34 года назад, я был
уверен, что здесь навсегда останется пустыня». Так казалось тогда
многим при одном только виде разрушений и несмотря даже на то, что
человечество еще не имело четкого представления о радиации и не
испытывало перед ней особого страха. Ведь это было первое
широкомасштабное использование атома вообще и первое использование
атомной бомбы. Никаких исследований и представлений о потенциальной
опасности и возможных последствиях почти ни у кого в те годы еще не
было. И это, может быть, один из факторов, позволивших японцам так
быстро построить на месте разрушенных городов новые…
Впрочем,
сейчас уже известно, что бомбы, сброшенные на Хиросиму и Нагасаки, были
не очень мощными. К тому же они взорвались, не долетев до земли –
высоко в воздухе. А вследствие этого содержавшаяся в них отрава
(который было не очень много) улетела в атмосферу и почти не коснулась
земли. Так что основной шок произвели взрывная волна и пожары. Хотя по
неграмотности люди часто пытаются сопоставить Чернобыльскую аварию 1986
года с взрывами 1945 года. В российской Википедии, например, написано
по этому поводу:
"Учитывая,
что сброшенные бомбы были вторым и третьим экземплярами атомного
оружия, они были технически несовершенными, «грязными» на языке
специалистов — то есть, оставляли после взрыва сильное радиоактивное
загрязнение местности, которое корректно было бы сравнивать с
заражением местности после аварии на Чернобыльской АЭС"
Некорректно
на самом деле. Это классический пример появления в Википедии
недостоверной информации. На сайте японского «Фонда исследований
радиационных эффектов» находим:
«Общая масса ядерного топлива в чернобыльском реакторе составляла 180
тонн, то есть примерно в 100 раз больше, чем было в бомбе, сброшенной
на Хиросиму (общий вес которой был около 4 тонн, включая 25 кг
Урана-235)». Там же есть подробный ответ
на вопрос о том, насколько радиоактивны Хиросима и Нагасаки сейчас.
Оказывается, уже через неделю после атак эти города не представляли
никакой опасности для здоровья населения. Более того, гораздо больший
вред генофонду и экологии нанесли атмосферные испытания ядерного оружия,
которые проводились в США и СССР в 1950-1960-х годах. До сих пор на
Землю возвращаются радиоактивные частицы, заброшенные в стратосферу в
ходе этих испытаний…
Однако
не научные данные, а именно общие впечатления от первых в истории
атомных взрывов сформировали легенду, которая на многие годы вперед
определила отношение к атому (в том числе и к возможностям и
перспективам его мирного использования) и, в частности, к ядерному
оружию. Японцы были настолько поражены внешней бессмысленностью и
жестокостью этого американского жеста, что даже склонны к разного рода
почти конспирологическим его объяснениям.
Например, есть
теория, что атомная агрессия США в отношении Японии вообще не была
напрямую вызвана необходимостью и естественным ходом военных действий
во время Второй мировой, и что взрывы были осознанным актом
демонстрации американцами своей силы (Советскому Союзу). В труде под
названием «Белая книга о последствиях атомной бомбардировки», под
которым подписались известные японские ученые во главе с нобелевским
лауреатом, физиком Хидэки Юкава, есть раздел «Жертва – Япония,
противник – СССР». Речь в нем идет о том, что бомбы, сброшенные на
Хиросиму и Нагасаки, стали первой операцией в «холодной войне».
Понятно,
что вокруг атомной бомбы и атомной энергетики постоянно клубиться
густое пропагандистское облако, в формировании которого играют роль и
(невольно) воспоминания хибакусей, и откровенно неправдоподобные
полумифические сведения, вызванные «холодной войной» и призванные
запугать массы, и произведения искусства типа советского фильма «Письма
мертвого человека». Та же чернобыльская трагедия в значительной мере
была окутана коконом преувеличений и домыслов. Как сказал по этому поводу
доктор физ.-мат.наук., профессор, первый заместитель директора
Института проблем безопасного развития атомной энергетики РАН Рафаэль
Варназович Арутюнян: «Мы напугали себя Чернобыльской катастрофой так
сильно, что предстоит еще разобраться – как же мы так сумели, не имея
на то никаких веских причин?»
Все это понятно. Но нас сейчас
больше интересуют не пропаганда, а реальность. Та реальность, которая
возникла перед глазами пораженного инженера Джона Спрэгенса. Та
реальность, которую мы видим на невероятных фотографиях современных Хиросимы и Нагасаки в американских блогах.
Та реальность, в конце концов, которая предстает перед нами в
художественной прозе Кадзуо Исигуро, родившегося в Нагасаки в 1954 году
и выросшего, как видно из его книг, во вполне благополучном, уже
полностью отстроенном городе. В его романе «Там, где в дымке холмы» о
бомбежках говориться лишь мельком, да и то с такой интонацией, будто
это легенды давно минувших столетий:
«Мы с мужем жили в
восточной части города, трамваем недалеко от центра. Рядом протекала
река: как-то мне сказали, что до войны на ее берегу возникла деревушка.
Но потом упала бомба и оставила после себя одни обугленные развалины.
Началось восстановление, со временем построили четыре бетонных здания,
примерно по сорок отдельных квартир в каждом. Из этих домов наш
построили последним, и на нем программа реконструкции приостановилась:
между нами и рекой лежал пустырь – несколько акров высохшего ила с
канавами. Многие жаловались на вред, причиняемый этим пустырем
здоровью: в самом деле, дренажная система приводила в ужас. Лужи
стоячей воды не просыхали круглый год, а летом не было спасения от
комаров. Время от времени здесь появлялись чиновники: они отмеряли
расстояния шагами, что-то записывали, но месяц проходил за месяцем, а
ничего так и не делалось».
На самом деле восстановление обоих
городов шло довольно быстрыми (если принять во внимание степень
разрушения) темпами. Притом, что (как утверждает англоязычная Википедия)
вскоре после бомбардировок Хиросиму постигло еще одно несчастье: ночью
17 сентября 1945 года на еще не очнувшийся, но все же подававший
признаки жизни город обрушился сильнейший тайфун, в результате которого
погибло и пострадало около 3000 человек, и было разрушено то, что
уцелело после взрывов. Уже в январе 1946 года учредили Городское
Реставрационное Бюро в Хиросиме, а в 1949 году японское правительство
приняло Закон о Строительстве Мирного Мемориального Города Хиросима.
В
новой Хиросиме, вокруг развалин Промышленной палаты Хиросимы,
построенной в 1914-15 годах из кирпича и потому как-то сохранившейся,
был разбит Мемориальный Парк Мира. Считается, что над этими руинами
сдетонировала бомба, взрывная волна пошла в стороны. Руины сохранили
как памятник и назвали Genbaku Dome (Атомный Купол). А самому городу
присвоили титул «Город Мира».
Повышенное международное
внимание привело к тому, что здесь стали часто проводить всяческие
конференции и важные встречи, и городу ничего другого не оставалось,
как расти и процветать. Сейчас здесь крупный индустриальный центр. В
Хиросиме производят автомобили Mazda и прочую технику.
Нагасаки
начали восстанавливать еще раньше. О катастрофе там сейчас напоминает
немногое. Например, так называемый Гипоцентр-Парк. В центре этого парка
стоит черная каменная колонна – как раз под тем местом, где взорвалась
бомба. Там же имеется статуя матери с ребенком (на памятнике – дата:
"1945 8.9 11:02») и другие скульптуры. Колокол в местном храме звонит
каждый день ровно в 11.02 утра. Рядом находится музей Атомной
бомбардировки, в котором собраны самые страшные из сохранившихся
экспонатов, напоминающих о взрыве, и который (по словам тех, кто его
посетил) вызывает сильнейший эмоциональный отклик.
В остальном Нагасаки, как и Хиросима, живет так, будто здесь никогда и
не происходило ничего страшного. Большая судостроительная индустрия и
выгодное месторасположение позволяют городу прекрасно существовать и
развиваться. Если судить, например, по блогу американского студента,
живущего и учащегося в Нагасаки, это очень приятное место. Да и
упомянутый уже Кадзуо Исигуро описывает Нагасаки весьма красиво.
«За
гаванью, на противоположном берегу, вздымалась цепь холмов, уходившая к
Нагасаки. Суша у подножия холмов была сплошь занята жилыми домами и
другими строениями. Далеко по правую сторону гавань переходила в
открытое море.
Мы немного посидели, переводя дыхание и наслаждаясь свежим бризом.
Сатико кивнула и посмотрела на меня с улыбкой.
— У вас сегодня веселое настроение, Эцуко.
— Но как хорошо, что мы сюда отправились. Я решила сегодня не унывать. И
уверенно смотреть в будущее - оно будет счастливым. Миссис Фудзивара
только и делает, что внушает мне, как важно надеяться только на лучшее.
И она права. Если бы люди не работали, — я указала вниз, — здесь до сих
пор лежали бы одни развалины.
Сатико опять улыбнулась.
— Да, Эцуко, верно. Здесь лежали бы одни развалины».
Далее по теме: Мирный атом как лазейка из кризиса (интервьюс начальником
отдела стратегических исследований Института Ядерных реакторов РНЦ
«Курчатовский институт» Станиславом Субботиным).
Бхагавад Гита. Новый перевод: Песнь Божественной Мудрости
Вышла в свет книга «Бхагавад Гита. Песнь Божественной Мудрости» — новый перевод великого индийского Писания, выполненный главным редактором «Перемен» Глебом Давыдовым. Это первый перевод «Бхагавад Гиты» на русский язык с сохранением ритмической структуры санскритского оригинала. (Все прочие переводы, даже стихотворные, не были эквиритмическими.) Поэтому в переводе Давыдова Песнь Кришны передана не только на уровне интеллекта, но и на глубинном энергетическом уровне. В издание также включены избранные комментарии индийского Мастера Адвайты в линии передачи Раманы Махарши — Шри Раманачарана Тиртхи (свами Ночура Венкатарамана) и скомпилированное самим Раманой Махарши из стихов «Гиты» произведение «Суть Бхагавад Гиты». Книгу уже можно купить в книжных интернет-магазинах в электронном и в бумажном виде. А мы публикуем Предисловие переводчика, а также первые четыре главы.
Книга «Места Силы Русской Равнины» Итак, проект Олега Давыдова "Места Силы / Шаманские экскурсы", наконец, полностью издан в виде шеститомника. Книги доступны для приобретения как в бумажном, так и в электронном виде. Все шесть томов уже увидели свет и доступны для заказа и скачивания. Подробности по ссылке чуть выше.
Карл Юнг и Рамана Махарши. Индивидуация VS Само-реализация
В 1938 году Карл Густав Юнг побывал в Индии, но, несмотря на сильную тягу, так и не посетил своего великого современника, мудреца Раману Махарши, в чьих наставлениях, казалось бы, так много общего с научными выкладками Юнга. О том, как так получилось, писали и говорили многие, но до конца никто так ничего и не понял, несмотря даже на развернутое объяснение самого Юнга. Готовя к публикации книгу Олега Давыдова о Юнге «Жизнь Карла Юнга: шаманизм, алхимия, психоанализ», ее редактор Глеб Давыдов попутно разобрался в этой таинственной истории, проанализировав теории Юнга о «самости» (self), «отвязанном сознании» и «индивидуации» и сопоставив их с ведантическими и рамановскими понятиями об Атмане (Естестве, Self), само-исследовании и само-реализации. И ответил на вопрос: что общего между Юнгом и Раманой Махарши, а что разительно их друг от друга отличает?
www.peremeny.ru-портал вечного возвращения
Вы можете