Вдох. Я. Выдох. Я иду. Я ищу выход.

Иногда мне начинает казаться, что мы уже пришли. А иногда – что дорога никогда не кончится, и Город никогда не начнется.

Ох, кажется, я заснул прямо на ходу! То есть, нет, наоборот, проснулся… Олакрез, я спал?

— Не знаю, — хмуро отвечает она из-под широкополой соломенной шляпы. – Я сама иду с закрытыми глазами.

Вдох, выдох… Жара-то какая! По Солнцу идти, наверное, и то прохладнее, чем по такой жаре.

— Ну уж, – отвечает Олакрез. – Это ты загнул палец в небо… Солнце такое горячее, что на него и встать нельзя! Вот на Луну – пожалуйста.

Ну не скажи. Звезды, например, тоже горячие, как Солнце. Если не горячее. А по ним даже плавают, не то, что ходят! Моряки – они ведь плывут ночью по звездам?

— Не знаю, — лениво отзывается Олакрез, все еще не открывая глаз, – я же не моряк, откуда мне знать! И вообще, мне кажется, звезды холодные. Как самые дальние родственники…

А все-таки жарко. Искупаться бы.

— Да уж.

Вот дойдем до Города… В Городе есть море. Ты знаешь?

— Я ничего сейчас не знаю, — ворчливо отзывается Олакрез. – Кроме жары и дороги.

Город, дорога. Не все ли равно? Вдох-выдох. Вдох – вход. Город мне дорог. Город дорОг. Вот так два слова иногда прячутся друг за друга, словно играют в прятки. Надо только разглядеть.

– Зачем прячутся? – не выдержала Олакрез – И с чего ты вообще взял, что они дружат друг с другом?

Это долго объяснять. А ты ведь знаешь, в дороге время идет очень быстро, особенно если пускаешься в долгие рассуждения.

— Чем больше спускаешься, тем меньше поднимаешься – скороговоркой произнесла Олакрез. – Это же ребенку ясно..

А ты и есть ребенок.

— Не говори так, вот дойдем до Города… Так вот, пускаешься — значит, спускаешься, поднимаешься – всё понимаешь! Между Городом и Дорогой стоит Зеркало. Они как вдох и выдох. Как выход и вход. Как кошка и кот. Как ложка и рот. Поменяй пару слогов или пару смыслов – и получишь результат. Когда вдох станет входом, а выдох – выходом, можно идти. В другой город. И еще дальше. Очень далеко…

Браво! Ну вот. Пока ты объясняла, наступило ленивое после-обеда. Хотя нет худа без добра – мы тем временем много прошли, почти полдня.

— Так в школе проходят предметы, – буркнула Олакрез.

— Ага. Вон, смотри, там!

— Где?!

— Вдалеке – во-он, видишь? Показался конец дороги.

— Ага. А что там?

Там, где заканчивается Город дорог, начинается Безбрежное море.

— Подожди-ка. – Олакрез даже остановилась и сняла шляпу. – Как это так? Мы еще Город не проходили! Объясни! И пусть время идёт, мы уже все равно почти пришли.

Время тоже почти пришло, как бы мимо не пролететь. А что объяснить?

— Объясни по порядку. Возьмем дорогу в город: когда она заканчивается, начинается город. Теперь дорога ИЗ города: город заканчивается, начинается дорога. Всё. Потом опять должен быть город! А ты говоришь – море. Да еще Безбрежное! Любое море начинается с берега, даже нет, еще раньше – с пляжа. А если море Безбрежное, то и берега не должно быть! Не говоря уже о пляже и палатках с мороженым! Я-то это Море видела, – тут она сверкнула на меня глазами – а вот другие могут не понять.

Ой, ты всё путаешь. Как путанцы из Путаной странны.

— Из Серого Города? – отозвалась Олакрез.

Да. Ну хорошо, только пойдем дальше, пока не стемнело. Видишь, как тени удлинились? Почти пришли. Если уж все объяснять, то придется вспомнить еще тот день, когда ты, Олакрез, была просто маленькой девочкой с буквой вместо имени и глазами цвета радуги. Надо будет рассказать и о той ночи, когда из Серого Города в Цветную Странну прилетел Ворон со своими серыми Воронками.

— Ну, вот и расскажи. У них были такие большие воронки вместо головы.

И маленькие вместо сердца. Ну, об этом потом. Да, кстати, и если кому-то покажется, что здесь все уж очень такое…

— Надуманное, — буркнула Олакрез.

— Плоское, — протрубил Слоун.

— Черно-белое, — воскликнул Принц.

Так вот, на самом деле, просто здесь все очень буквальное. В небе висит сонное, соленое Солнце, а тени помнят те дни, когда кроме них ничего не было.

— В тени лучше не наступать, – веско проговорил Слоун.

Да. Здесь с этим небольшая проблема. Планета Нету, по которой разлито Безбрежное море, на берегу которого стоит Цветная Странна, – очень быстро вращается. Поэтому неудивительно, что здесь очень быстро происходят —

— Превращения! – не выдержала Олакрез.

Именно. Встанешь в тень – и сам станешь тенью. А выйдешь на солнышко – в голове немного прояснится.

— Зайдешь в булочную, – поправишься – хихикнула Олакрез.
— А поглядишь на чужую беду, – похудеешь, – грустно пробасил Слоун.
— Ну, тебе это не грозит, — улыбнулся Принц, и, нагнувшись, похлопал Слоуна по его громадному животу. Слоун, ни слова не говоря, обхватил Принца своим хоботом и снял со спины – пусть пешком идет, как другие.

В общем, да, с тенями не соскучишься. Тем более что им не лежится на месте. Приходится переступать через маленькие, а большие обходить стороной, или, в крайнем случае — с разбега перепрыгивать. Это даже весело: р-раз – и уже на другом конце!

— Чего? – не понял насупившийся Слоун.

— Света… – мечтательно промолвил Принц. – Смотрите, тени!

Тень Олакрез, как через скакалку, прыгала через длинную и тонкую тень Принца, которая, свою очередь, примерялась, как бы перепрыгнуть через тень Слоуна, раздувшуюся, как шар, а тень Слоуна —

— А где твоя тень? – хором воскликнули Олакрез, Принц и Слоун, и уставились на меня большими глазами.

Trackback URI | Comments RSS