Знакомство с Всеволодом Некрасовым произошло в 89-м году, в мастерской художника Николая Полисского. Там же я познакомился с Джерри Янечеком, который переводил Некрасова и писал о нем. Джерри пригласил меня на прием к американскому послу Мэтлоку, где собрался цвет литературной богемы. Я впервые услышал тогда прекрасный доклад Джерри о Некрасове – и сразу же вступил с ним в полемику. Мне показался анализ Джерри блистательным – но слишком формальным, я почувствовал в Некрасове новый для себя психологический жест, чуть ли не есенинские нотки, и написал потом об этом статью (которая предваряла публикацию стихов Некрасова в альманахе «Теплый стан»). Но до этой публикации мне удалось дать рецензию на сборник «Стихи из журнала» в «Литературной газете», которая оказалась первым упоминанием Всеволода Некрасова в массовых изданиях. Все это получалось как-то само собой, легко: в «ЛГ» я попал незадолго до того сам – давал интервью по поводу выхода в свет нашего альманаха «Кукареку», и тут же сходу предложил написать о Некрасове – и пошло! Тогда там работал Борис Кузьминский, с легкой руки которого потом у меня вышло множество текстов в самых разных изданиях – от «Независимой газеты» до «Табурета».

Мы часто виделись с Всеволодом Николаевичем и его милой и умнейшей супругой Анной Ивановной Журавлёвой, бывали у них дома, где он познакомил меня с литераторами Иваном Ахметьевым, Александром Левиным, Еленой Пенской, Владимиром Тучковым и художниками Франциско Инфанте, Эриком Булатовым и Олегом Васильевым… Всеволод Николаевич был щедрым на знакомства человеком – он ввел меня в круг «лианозовцев» – и ближе всего я сошёлся с Игорем Холиным, с которым мы оказались соседями – и дружили потом почти десять лет, до его кончины. Самые чудесные воспоминания той поры – поездки на дачу в Малаховку: Всеволод Николаевич и Анна Ивановна были очень гостеприимными хозяевами, помню не только чудесные беседы об искусстве и литературе (Всеволод Николаевич читал мои рассказы – и много любопытного сказал о них), мы катались на велосипедах, купались в пруду. Однажды мы вместе с Валерием Черкашиным загорали на озере – и он сделал фотографию, которая обошла потом много выставок: Всеволод Николаевич, Светлана Конеген и я…

Я написал три эссе о поэзии Некрасова, третье – предисловие к его новому сборнику – опубликовать не удалось, потому что отношение Всеволода Николаевича ко мне изменилось внезапно и надолго. Дело в том, что я опубликовал рецензию на сборник «Теплый стан» в «Литературной газете» – где не упомянул о стихах Некрасова в сборнике. Сделал я это потому, что считал, мол, негоже писать о публикации, которую сам устроил (через главного редактора «Теплого Стана» Михаила Белютина) и к которой писал предисловие…

Всеволод Николаевич долго мне этого простить не мог. Но не будем о грустном: моя первая публикация в «Лит. газете» не канула в Лету, о ней написал в своем дневнике 1990 года Егор Отрощенко – и опубликовал позже на страницах «Русского журнала»:

Всеволод Некрасов

Стихи из журнала. – М.

«Это речь, из которой вырываются самые банальные, простейшие слова, но несут они нагрузку психологического жеста, окраску досады, раздражения, ерничества… откровения. Не со словами, по существу, работает поэт, а с импульсами ощущений, пауз и изломов между ними. Кажется, что мысль приходит в голову неожиданно и для самого автора – и энергетическая отдача, привкус неспровоцированного озарения делает стихи уникальными при видимой безыскусности…

Всеволод Николаевич Некрасов – поэт, которого тридцать лет не печатали в нашей стране. Абсолютный чемпион по умолчанию. В прошлом году появились первые журнальные публикации – в «Дружбе народов» и «Пионере». И вот вышла первая книга…

Но главное – что любители поэзии могут теперь беседовать с этими удивительно живыми, беспрецедентно свободными стихами. Этой свободе завидуешь, ею хочется дышать, она – завоевание мужества поэта…

Это совсем новые стихи… В них нет позы. Ими можно разговаривать легко. И о самых тонких вещах». (Ю. Нечипоренко. Некрасов третий. «Литературная газета», №13.)

Мы встречались с Некрасовым позже в Литературном музее на Петровке, раскланивались и улыбались друг другу – но той близости, того душевного восторга, который вел нас по пути любви к поэзии, к авангарду и всему новому, и довел до озера в Малаховке, где мы были предельно открыты друг другу, уже не было…

Но осталась фотография, которая благодаря мастерству Валерия Черкашина, передает уникальную атмосферу того времени.

Статья была написана для сборника, посвященного Вс. Ник. Некрасову.

НА ГЛАВНУЮ БЛОГА ПЕРЕМЕН>>