Джидду Кришнамурти можно назвать «учителем поневоле». Он родился в Индии семье, принадлежавшей к касте браминов, 12 мая 1895. Был восьмым ребенком в семье. В своих воспоминаниях Кришнамурти писал: «С самого детства мальчик был вот таким — ни одной мысли не посещало его разума. Он лишь наблюдал и слушал, и ничего более. Мысль с ее ассоциациями не возникала. Образов не появлялось. Он часто пробовал мыслить, но ни одной мысли не приходило». Учителя считали его умственно отсталым, а астрологи предрекали ему великое будущее.

Он говорил о любви и ненависти, о смерти и самопознании, об истине и счастье. Его лекции при попытке обнаружить в них некую концептуальную систему, в самом деле выглядят довольно сумбурно, однако всегда несут мощный энергетический заряд, позволяющий слушателям прикоснуться к предмету на более глубоком, нежели интеллектуальный, уровне понимания. Также Джидду Кришнамурти написал несколько книг и основал четыре образовательных фонда. Скончался 17 февраля 1986 года в возрасте почти 91 года.

ЦИТАТЫ

Пока же вы не примирились с собой, нет речи о мире с другими.

*

Прежде всего, можете ли вы отбросить всякий авторитет? Если можете, это означает, что вы больше не испытываете страха. И что тогда происходит? Когда вы отбрасываете нечто ложное, пребывающее в вас на протяжении многих поколений, когда вы сбросили с себя всякого рода бремя, что тогда происходит? У вас становится больше энергии, не так ли? Ваш ум становится более мощным, приобретает большую силу, большую интенсивность и жизненность. Если вы этого не ощущаете, значит вы не сбросили всю ношу, не отбросили мертвый груз авторитета.

Но если вы это отбросили и имеете эту энергию, в которой совсем нет страха, страха совершить ошибку, страха поступить правильно или неправильно, тогда разве сама эта энергия не является мутацией? Мы нуждаемся в потрясающем количестве энергии и мы расточаем ее из-за страха, но когда существует энергия, которая приходит в результате отбрасывания всех форм страха, эта энергия сама по себе производит коренную внутреннюю революцию.

*

Почему вы сравниваете себя с другими? Нас учили этому с детства. В каждой школе А сравнивается с В, и А губит себя для того, чтобы быть похожим на В. Когда вы не сравниваете вообще, когда нет идеала, нет противоположного, нет фактора двойственности, когда вы больше не ведете борьбы, чтобы стать иным, чем вы есть, что тогда происходит с вашим умом? Ваш ум перестает создавать противоположное и становится в высшей степени мудрым, в высшей степени сенситивным, способным на огромную страсть, потому что усилие есть расточение страсти, той страсти, которая есть жизненная энергия, а вы ничего не можете совершить без страсти.

Если вы не сравниваете себя с другими, вы будете тем, что вы есть. С помощью сравнивания вы надеетесь развиваться, расти, стать более разумным, более красивым. Но вот только станете ли? Фактом является то, что вы есть, и при сравнивании происходит фрагментирование факта, что означает пустую трату энергии. Восприятие себя таким, как вы есть, без какого-либо сравнивания, дает вам громадную энергию, чтобы видеть. Если вы можете смотреть на себя без сравнивания, то вы окажетесь выше сравнивания, что не означает, что ваш ум застыл в самодовольстве. Таким образом, мы видим, как ум впустую, в сущности, растрачивает энергию, которая так необходима для понимания целостности жизни.

*

Прежде, чем пойти дальше, я хотел бы вас спросить, что является вашим наиважнейшим, основным интересом в жизни? Отбросив в сторону все уклончивые ответы и отнесясь к вопросу прямо и честно, что бы вы могли ответить? Знаете ли вы? Не вы ли это сами? Как бы то ни было, именно так должно было бы ответить большинство из нас, если говорить правду.

Меня интересуют мои успехи, моя работа, моя семья, маленький уголок, в котором я живу, мое желание добиться лучшего положения, большего престижа, власти, чтобы больше возвыситься над другими и т.д. Думаю, что было бы разумно, не так ли, признаться самим себе, что первейший наш интерес заключен прежде всего в нас самих, во мне самом.

Кое-кто из нас сказал бы, что неправильно быть прежде всего заинтересованным в самом себе, но что в этом плохого, кроме того, что мы редко признаемся в этом со всей прямотой? А если и признаемся, то весьма стыдимся этого. Но дело обстоит именно так. Основной интерес концентрирован на самом себе, и по различным причинам идеологического порядка или в силу традиций человек думает, что это неправильно, но то, что он думает, к делу не относится. Ведь это всего лишь идея, понятие, фактом же остается то, что ваш основной интерес сконцентрирован на себе.

Вы можете сказать, что гораздо более приятно помогать другим, чем думать о себе, но какая разница? Все это все то же сосредоточение интереса на себе. Если вам более приятно помогать другим, ваш интерес опять-таки сконцентрирован на том, что приносит вам наибольшее удовлетворение. К чему подводить под это какую-либо идеологическую основу? К чему это двойственное мышление? Почему бы не сказать: «То, чего я действительно хочу — это удовлетворения, будь то в сексе, в помощи другим или в том, чтобы стать великим святым, ученым или политическим деятелем»? Это все тот же процесс, не так ли? Удовлетворения в самых разных формах, от едва различимого до очевидного, — вот чего мы хотим. Когда мы говорим, что хотим свободы, мы хотим ее и думаем, что она даст огромное удовлетворение. Но предельное удовлетворение должна, разумеется, принести нам идея самореализации. То, чего мы действительно ищем — это полного удовлетворения, в котором нет места для какой бы то ни было неудовлетворенности.

*

К сожалению, большинство родителей считает, что они несут ответственность за своих детей, и чувство ответственности заставляет их говорить детям, что им следует и чего не следует делать, кем они должны и не должны быть. Родители хотят, чтобы у детей было прочное положение в обществе. То, что они называют ответственностью, является частью респектабельности, которой они поклоняются. А мне представляется, что там, где есть респектабельность, нет порядка. Они стремятся лишь к тому, чтобы стать истинными буржуа; готовя своих детей войти в нынешнее общество, приспособиться к нему, они тем самым содействуют тому, что в обществе не прекращается война, конфликт и жестокость. Назовете ли вы это заботой и любовью? Действительно заботиться — это заботиться так, как вы заботились бы о деревце или о растении, поливая их, изучая, что им требуется, какая почва для них самая лучшая, ухаживая за ними с добротой и нежностью, но когда вы стараетесь приспособить своих детей к обществу, вы готовите их к тому, чтобы они были убиты. Если бы вы любили своих детей, у вас не было бы войн. Когда вы теряете кого-то, кого вы любите, относятся ли ваши слезы к вам самим или к тому, кто умер? Плачете ли вы о себе или о другом? Плакали ли вы когда-нибудь о другом? Плакали ли вы о вашем сыне, которого убили на войне? Если плакали, то плакали из жалости к себе или потому, что был убит человек? Если вы плачете из жалости к себе, ваши слезы не имеют никакого значения, ибо вы озабочены только собой. Если вы плачете о брате, который умирает, плачьте о нем. Очень легко плакать о себе из-за того, что он умер. Видимо, вы плачете оттого, что тронуто ваше сердце, но это происходит не из-за него. Ваше волнение происходит из жалости к себе, а жалость к себе делает вас жестоким, замыкает в себе, делает вас тупым и глупым.

*

Я никогда не говорил, что Бога нет. Я утверждал, что есть только Бог, проявляющийся в вас… Я не собираюсь пользоваться словом Бог… Я предпочитаю называть его Жизнь…

Конечно, нет ни добра, ни зла. Добро — это то, чего не боишься. Зло — это то, чего боишься. Поэтому, если вы уничтожите страх, вы духовно освободитесь…

Когда вы любите жизнь, ставите эту любовь превыше всего, судите по этой любви, а не страху, тогда застой, именуемый моралью, исчезнет…

*

Дом не может стоять долго без прочного фундамента, и все хитрые изобретения ума не будут иметь смысла, пока мы не стремимся узнать, что такое Бог, что такое истина.

Искания истины необходимо начать в детстве, а не в возрасте шестидесяти лет, потому что в это время люди в большинстве своем уже оказываются изношенными. Вам необходимо начать, когда вы еще очень молоды, потому что в этом случае вы можете заложить правильное основание, и ваш дом выстоит все бури, которые люди создают для себя. Тогда вы сумеете жить счастливо, ибо ваше счастье не будет зависеть от чего бы то ни было – ни от украшений, ни от автомобиля или радиоприемника, ни от того, любит вас кто-то или отвергает.

Вы бываете счастливы не потому, что чем-то обладаете, не потому, что имеете положение, богатство или ученость, а потому, что ваша жизнь имеет значение в самой себе. Но это ее значение будет открыто лишь тогда, когда вы отыскиваете реальность в течение каждого мгновенья, – и эта реальность находится во всем; ее нельзя найти где-то в церкви, в храме, в мечети, в каком-то ритуале.

Чтобы отыскать реальность, мы должны знать, как взяться за устранение той пыли, которая оседала на ней целыми столетиями; и поверьте мне, пожалуйста, такое искание реальности и есть подлинное образование.

Образование должно начинаться с религии. Однако религия не имеет ничего общего со священнослужителями, с церковью, с догмой или верой.

Религия – это любовь без всякого мотива, это великодушие и доброта, ибо только тогда, когда они существуют, мы бываем подлинными людьми; но доброта, великодушие и любовь проявляются не иначе, как в искании реальности.

Подумайте об этом.

*

Мы не можем видеть ясно, когда мы осуждаем или оправдываем, или когда наш ум занят непрерывной болтовней. Тогда мы не замечаем то, что есть. Мы воспринимаем лишь создаваемые проекции нас самих. У каждого из нас имеется представление о себе, какими мы себя мыслим, или какими мы должны быть. Но этот образ совершенно не дает нам видеть, каковы мы в действительности. Одна из самых трудных вещей в мире — это смотреть на что-либо просто. От того, что наши умы слишком сложны, мы утратили качество простоты. Я не имею в виду простоту в одежде или пище — дело не в том, чтобы носить одну лишь набедренную повязку, ставить рекорды поста, совершать те или иные нелепые поступки, которые культивируют святые, — но ту простоту, которая дает возможность смотреть на вещи прямо, без страха, которая помогает нам видеть себя такими, каковы мы есть в действительности, — говорить, что мы лжем, когда мы лжем, не пытаясь это прикрыть или убежать от этого.

*

Удивительно, как легко мы находим суррогаты реального и как легко довольствуемся ими! Символ, слово, образ приобретают наиболее важное значение; вокруг этого символа мы возводим сооружение, построенное из самообмана, используя знание для того, чтобы укрепить его. Вот таким путем опыт становится препятствием на пути понимания реального. Мы даем названия не только для того, чтобы общаться друг с другом, но и с целью закрепить опыт. Это закрепление опыта есть самосознание, но если однажды мы оказались захваченными в его поток, чрезвычайно трудно выйти из него, т.е. выйти за пределы самосознания. Важно умереть по отношению к опыту вчерашнего дня и по отношению к чувствам сегодняшнего дня, в противном случае мы будем иметь дело с повторением; повторение же какого-нибудь действия, обряда, слова – бесполезно. В повторении никогда не может быть обновления. С прекращением опыта наступает творчество.

*

И что же мы называем постоянным? Что это такое – то, что мы ищем, то, что постоянство принесёт (надеемся, что принесёт) нам? Не ищем ли мы прочного счастья, продолжительного удовлетворения, стойкой уверенности в себе? Мы хотим чего-то, что будет длиться вечно, что будет приносить нам удовлетворение. Если мы стряхнём с себя все слова и фразы, прямо посмотрим на вещи – именно этого мы и хотим. Мы хотим постоянного удовольствия, постоянного удовлетворения – которое мы называем истиной, Богом или чем угодно.

Так вот, если вы ищете постоянное удовлетворение, называя его Бог, или истина, или как вам заблагорассудится – имя не имеет значения, – вы должны, несомненно, понимать, не так ли, ту вещь, которую ищете. Когда вы говорите: «Я ищу постоянного счастья» (Бога, истины, что угодно), – не должны ли вы также понимать ту вещь, которая ищет, ищущего, искателя? Ведь, может статься, такой вещи, как постоянная безопасность, постоянное счастье, вовсе нет. Истина может оказаться чем-то совершенно иным; и я думаю, что она в корне отличается от того, что вы в состоянии увидеть, постичь, сформулировать. Поэтому, прежде чем искать чего-то постоянного, необходимо, очевидно, понять самого ищущего, не так ли? Разве ищущий отличен от той вещи, которую он ищет? Говоря «я ищу счастья», – разве ищущий отличен от объекта своих поисков? Разве мыслитель отличен от своей мысли? Не составляют ли они единый феномен, скорее чем отдельные процессы? Следовательно, не является ли необходимым понять ищущего, прежде чем пытаться выяснить, что же он ищет?

В конце концов, это главный вопрос, ибо до тех пор, пока я не пойму самого себя, у меня не будет фундамента для мысли, и все мои поиски окажутся тщетны. Я могу укрыться в иллюзию, я могу бежать от раздоров, споров, борьбы; я могу поклоняться другому; я могу ждать спасения от кого-то, кто придёт и спасёт меня. Но до тех пор пока я не познаю себя, до тех пор пока я не осознаю всех процессов, происходящих во мне, у меня не будет фундамента для мысли, для любви, для действия.

*

Философия означает любовь к правде. Не в соответствии с какой-то теорией или концепцией или представлением, но в повседневной жизни. Жить с правдой. С истиной. Не согласно какой-то системе или какому-то гуру, не в согласно образцу, который мы установили в соответствии с какой-то традицией. Но в понимании самого себя. Не согласно каким-то психологам или психоаналитикам. Но из понимания своей повседневной жизни. Видеть, что вы есть, совершенно точно, без всяких искажений, без всякого разочарования или сожаления, — просто видеть в своих повседневных взаимоотношениях, кто вы есть. Кто вы есть — и есть истина. Но эта истина отрицается, когда вы следуете кому-то, следуете за каким-то гуру, следуете за священником, следуете за традиционной концепцией рая и ада или спасителя и прочего. Это все продукты чьих-то мыслей, поэтому необходимо быть свободным от этих духовных авторитетов (если тут вообще можно употребить такое слово — «духовный»). Авторитет разрушает. Разрушает не только истину, но ваше понимание истины. Итак, не следуйте ни за кем, чтобы понять, что есть правда. Просто наблюдайте самого себя, поймите самого себя — таким, какой вы есть. Понять, что вы есть. И выйти за пределы этого. В этом вся проблема существования. Понять наши взаимоотношения друг с другом. И с пониманием этих взаимоотношений приходит реальность понимания собственного существования.

*

Мы слишком склонны связывать наши суждения с определенными личностями. Мы желаем знать, кто постиг истину, кто ученик ее и хотим следовать этому ученику. Я же говорю: если вы хотите постичь, отбросьте всякое поклонение личностям; сюда я включаю и себя. Не принимайте моих мыслей только потому, что я их высказал. Нельзя жить, принимая только на веру чужие слова. Бесплодно стремление расти, опираясь на учителей, так как ни один учитель не может заменить собой истину. Истина сокрыта в вас самих, и как только вы ее объективируете, вы утрачиваете то положительное, динамическое свойство, которым только ваш ум и ваше сердце могут ее облегчить. Если вам уже хочется сделаться учениками, будьте учениками самой истины, таким образом вы не будете порабощены никакой личностью. Поэтому я настоятельно прошу всех моих слушателей не принимать на веру того, что я говорю. Если вас привлекают великие мысли, придите к ним естественным путем, то есть дорастите до их величия изнутри. Тогда красота мысли станет вашей собственной, то есть красотой самой жизни.

*

Вопрос: Счастливы вы или нет?

Кришнамурти: Не знаю. Я никогда об этом не думал. В тот момент, когда вы сознаете, что вы счастливы, вы перестаете быть счастливым, не правда ли? Вот, например, вы играете и кричите от восторга; но что происходит в то мгновенье, когда вы осознали свою радость? Вы уже более не радостны. Замечали ли вы это?

Поэтому счастье есть нечто такое, что находится вне сферы самосознания.

Когда вы стараетесь быть добрым, разве вы добры? Разве можно практиковать доброту? Или доброта есть нечто такое, что приходит естественно, потому что вы видите, наблюдаете, понимаете? Точно так же когда вы осознаете себя счастливыми, счастье как бы выскакивает в окошко. Искать счастья бессмысленно, потому что оно существует только тогда, когда вы его не ищите.

Знаете ли вы, что означает слово «смирение»? И можно ли культивировать смирение? Если вы станете каждое утро повторять: «Я буду смиренным», разве это смирение? Или смирение возникает само по себе, когда в вас нет более гордости, тщеславия? Точно так же, когда исчезло то, что препятствует счастью, когда нет более озабоченности, разочарования, искания собственной безопасности, тогда счастье оказывается здесь, и вам нет нужды его искать.

Подумайте об этом

*

Пожалуйста, послушайте.

Большинство из нас думает, что осознавание — это таинственное нечто, что следует практиковать, и что нам следует день за днем собираться, чтобы говорить об осознавании. Но так вы вообще не приходите к осознаванию.

Однако если вы осознаете внешние вещи: изгиб дороги, форму дерева, цвет одежды другого человека, очертание гор на фоне голубого неба, нежность цветка, боль на лице прохожего, невежество, зависть, ревность других, красоту земли — тогда, видя все эти внешние вещи без осуждения, без выбирания, вы можете скользить на волне внутреннего осознавания. Тогда вы сможете осознавать свои собственные реакции, свою мелочность, свою зависть. От внешнего осознавания вы приходите к внутреннему. Но если не осознаете внешнее, к внутреннему прийти невозможно.

*

Опыт — это одно, а переживание — другое. Опыт — это препятствие для состояния переживания. Опыт, приятный или отталкивающий, стоит на пути переживания. Опыт уже находится в сети времени, он — уже в прошлом, он стал памятью, которая оживает только как ответ на настоящее.

Жизнь — это настоящее, это не опыт.

Вес и сила опыта налагают тень на настоящее, и благодаря этому переживание становится опытом. Ум — это опыт, известное, и он никогда не может находиться в состоянии переживания; то, что ему приходится испытывать, есть продолжение опыта. Ум знает только непрерывность, и он никогда не может ухватить новое, пока существует эта непрерывность. То, что имеет характер непрерывности, никогда не может находиться в состоянии переживания. Опыт — не путь к состоянию переживания; переживание — это состояние, в котором отсутствует опыт. Опыт должен отойти, чтобы дать место переживанию.

Ум может иметь дело только со своими собственными проекциями, только с известным. Переживание неведомого невозможно, пока ум не перестал собирать опыт. Мысль — это выражение опыта; мысль — ответ памяти; пока вмешивается мышление, переживание совершенно невозможно. Нет таких путей, нет такого метода, чтобы положить конец опыту, так как сами эти средства и методы являются препятствием для переживания. Знать конечную цель — это знать непрерывность, а обладать средством достижения цели означает утверждать известное. Желание достижения должно исчезнуть; именно это желание создает пути и цели. Для переживания необходимо смирение. Но с какой готовностью ум, поглотив переживание, превращает его в опыт! Как спешит он продумать новое и благодаря этому сделать из него старое! Таким путем он создает и того, кто переживает, и то, что переживается, и это кладет начало конфликту двойственности.

В состоянии переживания нет ни переживающего, ни переживаемого. Дерево, собака, вечерняя звезда — это не предметы, которые переживающий должен переживать; они — само движение переживания. Не существует разрыва между наблюдающим и наблюдаемым. Нет ни времени, ни пространства, чтобы мысль могла себя отождествить.
Мысль полностью отсутствует, но зато есть бытие. Это состояние бытия не может быть предметом мысли или медитации; это не есть что-то, чего необходимо достичь.

Переживающий должен перестать переживать, и только тогда существует бытие. В безмолвии его движения есть то, что вне времени.

*

Самое главное это всегда находиться в движении познавания, т.е. в состоянии исследования самого себя. Но это требует постоянного внимания — внимания, а не усилия.

Быть внимательным — это значит осознавать то, что есть, когда вы гуляете, разговариваете, едете в автобусе, сидите в кино или читаете книгу. Если вы можете быть таким образом внимательны, вы сами откроете для себя движение познавания, которое и есть истинное состояние смирения.

Ум, находящийся в движении познавания, пребывает в смирении, которое есть чистота.

Только чистые знают любовь. Чистый ум есть любовь.

Ум, находящийся в движении познавания, свободен от знания и поэтому не имеет ни прошлого, ни будущего.

Такой ум может принять то, что неизмеримо умом.

*

Живя, мы умираем. Пока вы живете, каждый момент вы умираете.

*

Большинство из нас боится умирания, потому что мы не знаем, что значит жить, мы не знаем, как жить, и поэтому не знаем, как умирать. До тех пор, пока мы испытываем страх перед жизнью, мы будем бояться смерти. Человек, который не боится жизни, не страшится и полной беззащитности, ибо он понимает, что внутренне, психологически никакой защищенности не существует. Когда нет уверенности в безопасности, имеет место нескончаемое движение, и тогда жизнь и смерть — одно и то же. Человек, живущий без конфликта, живущий в красоте и любви, не боится смерти, так как любить — значит умирать. Если вы умираете для всего, что вы знаете, включая вашу семью, ваши воспоминания, все, что вы чувствовали, тогда смерть — очищающий, обновляющий процесс; тогда смерть приносит чистоту, невинность, и только невинные, чистые люди обладают страстью, а не те, которые верят и хотят выяснить, что же произойдет после смерти. Для того, чтобы действительно выяснить, что произойдет после, когда вы умрете, вы должны умереть. Вы должны умереть не физически, но психологически, внутренне умереть для всего, чем вы дорожите и что вас огорчало. Если вы умрете хотя бы для вашего одного удовольствия, самого малого или самого большого, умрете естественно, без какого-либо усилия или аргументации, вы будете знать, что значит умирать. Умирать — значит иметь ум совершенно пустой от своего собственного содержания, от своих повседневных стремлений, удовольствий и мук. Смерть — это обновление, мутация, в которой мысль совершенно не функционирует, так как мысль есть старое. Когда приходит смерть, возникает нечто совершенно новое. Свобода от известного есть смерть. И только тогда вы живете.

ССЫЛКИ и ВИДЕО

Джидду Кришнамурти в ВК

Книга «Свобода от известного», скачать

«Проблемы жизни. Из записных книжек Джидду Кришнамурти»

Джидду Кришнамурти, «Первая и последняя свобода», скачать

НА ГЛАВНУЮ БЛОГА ПЕРЕМЕН>>