ПРОДОЛЖЕНИЕ. НАЧАЛО ЗДЕСЬ.

Для начала отметим, что в Евангелиях поиски Небесного Царства сравниваются с поисками сокровищ (чем, напомним, в романе занимается Остап Бендер):

«Еще подобно Царство Небесное сокровищу, скрытому на поле, которое, найдя, человек утаил, и от радости о нем идет и продает все, что имеет, и покупает поле то. Еще подобно Царство Небесное купцу, ищущему хороших жемчужин, который, найдя одну драгоценную жемчужину, пошел и продал все, что имел, и купил ее. Еще подобно Царство Небесное неводу, закинутому в море и захватившему рыб всякого рода» (Мф?13.44–52).

— Но ведь Остап – мошенник! – может возразить читатель. – Какой уж тут евангельский дух!

С одной стороны, Остап никогда не наживается за счет нуждающихся. С другой, Евангелие от Луки содержит притчу о догадливом управителе (Лк, 16). Это история, как управитель господина вступал в сговор с должниками этого господина, уменьшая размер долга в расчете на их будущую благодарность: «И похвалил господин управителя неверного… ибо сыны века сего догадливее сынов света в своем роде… И Я говорю вам: приобретайте себе друзей богатством неправедным» (Лк, 16:8, 9).

Эти слова, собственно, и характеризуют намерения «сына века» Остапа Бендера: приобретать себе друзей (и свободу) богатством неправедным.

Однако, повторим, Остап сопоставляется в романах вовсе не с евангельским догадливым управителем, а с Иисусом Христом.

Вот первое появление Остапа:

«В половине двенадцатого с северо-запада, со стороны деревни Чмаровки, в Старгород вошел молодой человек лет двадцати восьми. За ним бежал беспризорный.

– Дядя! – весело кричал он. – Дай десять копеек!

Молодой человек вынул из кармана налитое яблоко и подал его беспризорному, но тот не отставал. Тогда пешеход остановился, иронически посмотрел на мальчика и воскликнул:

– Может быть, тебе дать еще ключ от квартиры, где деньги лежат?

Зарвавшийся беспризорный понял всю беспочвенность своих претензий и немедленно отстал».

Нам это напоминает вход Иисуса в Иерусалим со стороны Виффагии. Остап одаривает мальчика и словом вразумляет его.

Иисус сразу после входа в Иерусалим идет изгонять торгующих из Храма. Остап, как говорится, с точностью до наоборот, отправляется на рынок продавать астролябию.

А вот Иисус призывает первых апостолов:

«Он увидел двух братьев… И говорит им: идите за Мною, и Я сделаю вас ловцами человеков» (Мф, 4:18,19).

В «Золотом теленке» первыми «апостолами» Остапа Бендера становятся «молочные братья» «дети лейтенанта Шмидта» Балаганов и Паниковский.

Иисус спасает учеников во время бури на море: « И когда вошел Он в лодку, за Ним последовали ученики Его. И вот, сделалось великое волнение на море, так что лодка покрывалась волнами; а Он спал. Тогда ученики Его, подойдя к Нему, разбудили Его и сказали: Господи! спаси нас, погибаем. И говорит им: что вы так боязливы, маловерные? Потом, встав, запретил ветрам и морю, и сделалась великая тишина» (Мф, 8:23-27).

Бендер и Воробьянинов также переживают чудесное спасение на воде, причем Воробьянинов выказывает малодушие, как и ученики Иисуса: «Остап бухнулся на скамейку и яростно стал выгребать от берега…Преследователи… погрузились в большую лодку и с криками выгребли на середину реки. В лодку набилось человек тридцать. Всем хотелось принять личное участие в расправе с гроссмейстером… Ипполит Матвеевич маялся… Концессионеров ждала плачевная участь. Радость на барке была так велика, что все шахматисты перешли на правый борт, чтобы, поравнявшись с лодочкой, превосходными силами обрушиться на злодея-гроссмейстера. – Берегите пенсне, Киса, – в отчаянии крикнул Остап, бросая весла, – сейчас начнется!

– Господа! – воскликнул вдруг Ипполит Матвеевич петушиным голосом. – Неужели вы будете нас бить?!

– Еще как! – загремели васюкинские любители, собираясь прыгать в лодку….Слишком много любителей скопилось на правом борту васюкинского дредноута. Переменив центр тяжести, барка не стала колебаться и в полном соответствии с законами физики перевернулась. Общий вопль нарушил спокойствие реки».

Остап читает преследователям небольшую проповедь и дарует им жизнь: «Остап описал вокруг потерпевших крушение круг. «– Вы же понимаете, васюкинские индивидуумы, что я мог бы вас поодиночке утопить, но я дарую вам жизнь. Живите, граждане! Только, ради создателя, не играйте в шахматы! Вы же просто не умеете играть! Эх вы, пижоны, пижоны!..»

До этого, впервые явившись васюкинским шахматистам, Бендер в речи о Нью-Васюках нарисовал им картину наступления шахматного Царства Божьего на земле: «Ослепительные перспективы развернулись перед васюкинскими любителями. Пределы комнаты расширились. Гнилые стены коннозаводского гнезда рухнули, и вместо них в голубое небо ушел стеклянный тридцатитрехэтажный дворец шахматной мысли… Два с половиной миллиона человек в одном воодушевленном порыве запели…».

(В скобках заметим, что путешествие Бендера и Воробьянинова на пароходе пародийно сопоставляется с плаванием Ноева ковчега, о чем свидетельствует название соответствующей главы: «Нечистая пара»).

А вот похороны Паниковского:

«Остап снял свою капитанскую фуражку и сказал:

— Я часто был несправедлив к покойному. Но был ли покойный нравственным человеком? Нет, он не был нравственным человеком. Это был бывший слепой, самозванец и гусекрад. Все свои силы он положил на то, чтобы жить за счет общества. Но общество не хотело, чтобы он жил за его счет. А вынести этого противоречия во взглядах Михаил Самуэлевич не мог, потому что имел вспыльчивый характер. И поэтому он умер. Все!

Козлевич и Балаганов остались недовольны надгробным словом Остапа. Они сочли бы более уместным, если бы великий комбинатор распространился о благодеяниях, оказанных покойным обществу, о помощи его бедным, о чуткой душе покойного, о его любви к детям, а также обо всем том, что приписывается любому покойнику. Балаганов даже подступил к могиле, чтоб высказать все это самому, но командор уже надел фуражку и удалялся быстрыми шагами».

Сопоставим эту сцену со следующим местом Евангелия:

«А другому сказал: следуй за Мною. Тот сказал: Господи! Позволь мне прежде пойти и похоронить отца моего. Но Иисус сказал ему: предоставь мертвым погребать своих мертвецов, а ты иди, благовествуй Царство Божие» (Лк, 9:59,60).

Иисус совершает чудеса. Бендер показывает карточные фокусы: «Переночевали в бедном духане бесплатно и даже получили по стакану молока, прельстив хозяина и его гостей карточными фокусами».

Но вот своего рода чудо — Бендер спасает инженера Щукина:

«– Так вы не можете войти в квартиру? Но это же так просто!

Стараясь не запачкаться о голого, Остап подошел к двери, сунул в щель американского замка длинный желтый ноготь большого пальца и осторожно стал поворачивать его справа налево и сверху вниз. Дверь бесшумно отворилась, и голый с радостным воем вбежал в затопленную квартиру…. – Вы меня просто спасли! – возбужденно кричал он».

Сопоставим эту сцену с воскрешением Лазаря: «Он воззвал громким голосом: Лазарь! иди вон. И вышел умерший, обвитый по рукам и ногам погребальными пеленами, и лице его обвязано было платком» (Ин, 11:43,44).

Сходство с погребальными пеленами Лазаря обеспечивают белые мыльные лишаи Щукина:

«У двери щукинской квартиры, спиной к нему, сидел голый человек, покрытый белыми лишаями. Он сидел прямо на кафельных плитках, держась за голову и раскачиваясь».

Иисус вступал в дискуссии с фарисеями, а также предостерегал от послушания им: «Горе вам, книжники и фарисеи, лицемеры, что обходите море и сушу, дабы обратить хоть одного; и когда это случится, делаете его сыном геены, вдвое худшим вас» (Мф, 23:15).

Этим «хоть одним» в «Золотом теленке» становится Адам Козлевич, которого «охмуряют» ксендзы. Чтобы освободить Козлевича от их влияния, Бендер вступает с ксендзами в диспут: «И началась великая борьба за бессмертную душу шофера.

— Эй вы, херувимы и серафимы! — сказал Остап, вызывая врагов на диспут. — Бога нет!

— Нет, есть, — возразил ксендз Алоизий Морошек, заслоняя своим телом Козлевича.

— Это просто хулиганство, — забормотал ксендз Кушаковский.

— Нету, нету, — продолжал великий комбинатор, — и никогда не было. Это медицинский факт».

Есть в «Двенадцати стулья» своя Тайная вечеря – заседание общества «Меча и орала». Причем, так же, как после распятия Христа между апостолами возникли конфликты, после отъезда Бендера дрязги возникают между членами «Меча и орала».

Христа предает апостол Иуда. Бендеру перерезает горло его компаньон Воробьянинов, который «постепенно становился подхалимом. Когда он смотрел на Остапа, глаза его приобретали голубой жандармский оттенок».

Роман «Двенадцать стульев» завершается своего рода Преображением и Вознесением:

«Бриллианты превратились в сплошные фасадные стекла и железобетонные перекрытия, прохладные гимнастические залы были сделаны из жемчуга. Алмазная диадема превратилась в театральный зал с вертящейся сценой, рубиновые подвески разрослись в целые люстры, золотые змеиные браслетки с изумрудами обернулись прекрасной библиотекой, а фермуар перевоплотился в детские ясли, планерную мастерскую, шахматный клуб и биллиардную. Сокровище осталось, оно было сохранено и даже увеличилось. Его можно было потрогать руками, но его нельзя было унести».

В «Золотом теленке» перед финальной катастрофой, лишившей Бендера миллиона, Остап испытывает колебания – идти ли ему до конца путем миллионера. Пытаясь избавиться от денег, он отправляет их по почте Народному комиссару финансов, но затем, передумав, забирает посылку обратно.

Иисус просит Господа избавить его от крестного пути: «И Сам …преклонив колени, молился, говоря: Отче! о, если бы Ты благоволил пронести чашу сию мимо Меня! впрочем не Моя воля, но Твоя да будет» (Лк, 22: 42,43).

Таким образом, романы об Остапе Бендере, наряду с общим пародийным сходством деятельности Бендера с евангельской миссией, содержат многочисленные параллели с евангельскими сюжетами.

Все это, несомненно, нельзя признать случайным совпадением.

Поэтому повторим вопрос: что же является объектом пародии в романах о Бендере? Или, пользуясь определением Ю.Тынянова, какая система пародируется Ильфом и Петровым?

Ответ подскажут нам отец Федор и Федор Достоевский. ЧИТАТЬ ДАЛЬШЕ

НА ГЛАВНУЮ БЛОГА ПЕРЕМЕН>>