А у меня тем временем, дорогие читатели, вышла новелла. Посмотреть можно на www.danya.ru, а избранные цитаты почитать в блоге перемен:

———————-

– Так в чем будет основная идея? – спросила Настя.
– Я хочу ее изнасиловать, — сказал Макар, кивнув в сторону Кати.
– Неплохо, — одобрила Настя после недолгого размышления, — по крайней мере, какая-то динамика наблюдается…
– Спасибо.
– Я так понимаю, дальше этой фразы твоя мысль не сдвинулась?

Макар пожал плечами, виновато взглянув на радужные носки Кати с пальчиками. Все тоже самое ощущение: будто бы он – распоследний грешник, нелегально, по поддельной карме пробравшийся в рай, и его разоблачат с минуты на минуту, но это уже неважно – потому что вот они, химические потертости на джинсах, обтягивающих узкие бедра, белый ремень, животик, посреди которого сияет созвездие из четырех родинок…

—————————

– Да! Но я Катю изнасилую по-любому!
– Да спи ты, с кем хочешь, хоть с Драконом!
– Раз по поводу насилия возражений нет, значит, теперь мы должны придумать, где тут ужас, — сказал Макар.
– Ужас будет, когда Катюха будет глядеть на небо, лежа под тобой, — без особого энтузиазма ответила Настя, пододвинувшись поближе к вентилятору, который дарил прохладу, — ужас будет в ее глазах. Уж ты мне поверь. Пока ты будешь пыхтеть и царапать ей щеку щетиной, вот тогда и будет ужас.
– Нет, я хочу, чтобы везде был ужас, — возразила Катя.

По телевизору в это время показывали постоянно сменяющих друг друга разжиревших чиновников, которые напоминали бобров, устраивающих запруды из денег.

“Таким образом ситуация зашла в тупик!”, – сказал очередной бобр, разведя в стороны руками.

– Нет, ужас все-таки можно подручными средствами, — сказала Настя, — кстати, можно социальный ужас сделать. У одной моей подруги бабушка вычитала в газете с народными рецептами, что нужно пить собственную мочу, чтобы оставаться вечно молодой. Поэтому они всей семьей и стали пить, включая подругу.
– Ну, это тоже не особенно ужасно, мне кажется, — сказала Бяша, — я слышала, это действительно полезно. Даже Че Гевара пил собственную мочу.
– Одно дело Че Гевара, и совсем другое – Машка из соседнего подъезда.

————————

– А потом она уже убегает от меня, — продолжал Макар, — и вот мы подбегаем к зданию, снова крупный план с ногой, проваливающееся в наст… ну, чтобы заполнить чем-то время. И так все время идет, побеги по коридорам и прочее, потом – я трахаю Катю, держу ее за волосы, плачу и шепчу слова любви.
– Это все конечно да… — задумчиво согласилась Настя-режиссер, — но очень важно заключить пространство в круглый коридор. Это будет длинный-длинный коридор, по которому вы должны будете бегать по кругу.
– Мммм… — мученически застонала Катя.
– Что-то не так?
– Все не так! – воскликнула она, — а где кровь, топоры и вампиры?
– Да, крови у нас нет, — согласилась Настя.
– Кровь… — задумался Макар, — крови полно! Катя может быть девственницей!
– Да, я могу.
– И название тогда сразу есть – “Комплекс Девственницы”. Ну и мы Катю оденем как девственницу.
– Вы не знаете, как девственницы одеваются, — с явным вызовом бросила из угла молчавшая до этого Бяша.

————————

– Слышь, чурка, — говорил пьяный Конь француженке, которая сидела за стойкой, — учи русский, пригодится. Я тебе русским языком говорю, вон на том танцполе в три часа ночи будет такой драм-н-бейс, что небесам жарко станет. Понаехали, чучмеки, блин, а русского так и не выучили. Вот если я приеду к тебе во Францию, я не буду говорить ни по-французски, ни по-английски, я буду по-русски говорить, а ты опять ни хрена не поймешь. Чего улыбаешься и киваешь? Учи русский!

Надя, уловив нотки легкой агрессии, подошла к Коню и дружески обняла его:

– Да уж, понаберут кого попало по объявлениям… — сказала она.

Конь улыбнулся:

– Надя, скажи, что в три часа ночи будет драм-н-бейс.
– Тебе сказать? Конь, в три часа ночи будет драм-н-бейс.

————————

Через двенадцать с половиной часов боинг с Настей-режиссером на борту шел на посадку в международном аэропорту Хитроу.
Настя подвинула уснувшего на ее плече Маурицио и вытащила из его кармана бумажник. Помимо кредиток внутри оказалось порядочно кэша. Настя честно взяла половину пачки, потом подумала немного и забрала еще половину от части Маурицио.

– Ты уже старый, а мне еще жить, господин Алкашка, — пояснила она спящему португальцу, — плюс это компенсация за поруганную честь русских девиц.

По зданию аэропорта она шла уже в приподнятом настроении, успев пересчитать наличность в туалете.

Среди спешащих бизнесменов, туристов, студентов и прочей публики всех цветов кожи резко выделялся Сергей Петрович Нимало. Он сидел у кофейного автомата и ел расстеленную на газете курицу-гриль.

– Ништяк! – сказала ему Настя, — можно?
– Угощайся, — сказал Сергей Петрович, — только, чур, не крылышко, крылышко я сам хочу.
– А почему вы в тапках? – спросила Настя, помахав куском курицы на плюшевые домашние тапочки в виде розовых тигров.
– Я пенсионер районного значения, — внушительно cказал Сергей Петрович.
– Это все объясняет, — согласилась Настя-режиссер.

НА ГЛАВНУЮ БЛОГА ПЕРЕМЕН>>