О реализме

Я когда-то не прошёл отбор на уровень государственной премии с формулировкой «не создал в своих произведениях ничего позитивного»… Но я убеждён, что литература нужна как правда. Если лишь человек может быть источником правды, то, передав его состояние в конкретных жизненных обстоятельствах, мы и узнаем её – настоящую, подлинную… И если мы хотим знать правду о человеке, то должны узнать её всю, какой бы ни была она неудобной или мучительной. Только поэтому писатель обязан быть реалистом. Когда людей учили лгать – учили отказывать себе подобным в праве на сострадание. Лжи этой – океаны. Люди тонут. Спасительно каждое слово правды, то есть в нём всегда заключается спасение, достоинство чьё-то спасённое или даже жизнь.

О писателях и современности

Великий писатель – это великая душа. Такая сила сострадания, почти святая. То есть величина – только душа. Мы же, в общем, малодушны. Мы не знаем своей страны. Мы боимся своего народа. Понимаете, какой там великий национальный роман… Сколько нужно узнать, увидеть, понять, пережить, чтобы написать хотя бы «Каштанку»? Да, Чехов тоже в деньгах нуждался… Стремился к успеху у публики…. Но интерес его к жизни, к людям был огромен – надо ли говорить? Наш читатель отзывчив очень к правде, именно к правде. Читают… Но кто знает, что самые популярные книги в России – православные. Церковная лавка – это, конечно, не книжный магазин. Но читают и покупают православные книги миллионы людей, которых статистика именно как читателей не учитывает. В то же самое время у нас в большинстве библиотек нет хотя бы Евангелия.

Писатель как «властитель дум»

Это есть и сейчас… Скольких увлёк Лимонов? Но куда? А что всплыло на митингах? В этой роли властителей дум всплыли именно литераторы: Быков, Акунин, Шендерович… Они над толпой, они к толпе обращались… Но мне представляется, что такой властью в России обладает сама интеллигенция, которая и творит кумиров… Это хорошо организованная умная сила. Но Толстого она, прогрессивная, славила – а Достоевского травила. Cегодня это некая интеллектуальная элита, а идея элиты – господство. При этом они кричат, просто вопят на митингах, что не позволят сделать себя рабами… Но я не чувствую себя рабом. Ни путинским, ни чьим-то другим, ну только Божьим, поэтому я бы к этой компании никогда бы не присоединился. Мне не понятно, кого же они представляют в конец концов… Нас?! Это ложь. Но и русские марши – это тупик. Русских загоняют в эту щель… Они же. Русский национализм – это такая мёртвая зона, в которой вырождаться будет всё самое лучшее в нас. Туда запускают – но уже не выпускают. Передавать нужно одну истину: любовь. И доказывать одним: любовью. Нравственный человек страдает от страданий других. Лечите, учите, утешайте, милость к падшим призывайте – то есть служите. Вот призвание, человеческое тогда уж. А борьба с властью – это борьба за власть. Это страсть, которой разжигается в людях ненависть. Чехи, венгры, поляки не загибли под руинами перемен, а мы загибли. Говорят, они культурнее русских и были подготовленней к свободному труду, новым отношениям и прочее. Дело не в том, что чехи культурнее русских – они просто ничего «не рушили», в этом и есть превосходство их «культуры» над нашей. Тех не было, кто бы соблазнял рушить, разжигал крестовые походы на собственное национальное достояние. А наше главное достояние – наше государство. Правители приходят и уходят. Вот ужас и мрак времён Грозного переродился в царствие Алексея Михайловича… А сталинский – в брежневскую эпоху… Да, застой. Ну а начали ломать и рушить – хребет народу переломили и разрушили страну. Новое поколение, пусть оно увидит, осознает, что происходило, произошло… Образованием и воспитанием можно всё поменять, всё исправить, то есть верой, что они будут лучше нас. Или у них, у наших детей, действительно, не будет будущего. В то государство, которое есть сейчас, я не верю. Но я верю в русскую армию, в русскую культуру, в русскую церковь… В русский народ. Разрушить себя можем только мы сами. Но прежде всего – ненавистью. Этого и нельзя допустить. Наше единство – в любви. В любви к родному, к правде, к Богу.

Литература и настоящее

Всё, что происходило в нашей литературе, надо понимать как смену моральных состояний. Cегодня мораль определяют деньги. Литературной новостью оказывается лишь вручение премий… Кому, сколько, за что… Вот и все вопросы. Жизненное, честное, в чём есть смысл, то есть выстраданное всерьёз, чувства, мысли – это отсекается, устраняется. Дружная кампания по борьбе со смыслом и совестью. А смысл и совесть литературы, душа её – это народ… О народности русской литературы замолчали, перестав испытывать сочувствие к человеку. Двадцать миллионов людишек потратили за двадцать лет бесконечных реформ, но об этом давайте молчать. Русское – ну это то, что наскрябаем из классики… Почему? Это такое идеологическое задание: трагедия русского народа должна показываться, так сказать, оптимистической или дурацкой, бессмысленной… Но кто сопротивлялся и писал правду – это русские писатели. Думаю, больше имён мы ещё узнаем или откроем заново, потому что пробивались к читателю единицы. Время, о котором хочу писать, – октябрь 1993 года. Несколько дней массовых расстрелов, пыток и убийств, происходивших в Москве… Собираю материалы, свидетельства. Несколько лет назад я случайно узнал о судьбе Игоря Остапенко, офицера подмосковной военной части. Он погиб в ночь с 3 на 4 октября, в возрасте 27 лет, на Щёлковском шоссе, пытаясь с горсткой товарищей пробиться на помощь к тем, кто защищал парламент. Он был расстрелян, без суда и следствия. Офицер, он исполнил присягу. И верил, наверное, так. Но и все, кто тогда погиб – они верили. Эту веру расстреляли. Для меня в этом вопрос, потому что она была и моя. На стадионе «Красная Пресня» добивали пленных, а в Кремле в это же время пировали победители. Стоны, кровь – и пьянка. Вспоминает ли Быков или Акунин об этом? Тогда они, наверное, тоже праздновали. Победу. Но это было народное восстание, утопленное в крови – и никогда не будем мы свободны, если этого не осознаем. Если тот же геноцид сталинский не осознаем как cвою национальную трагедию… Новочеркасский расстрел… И этот геноцид… Понимаете, русские-то и не получили свободу… Миллионы без родины остались… Но и в России национальный статус русских никак не гарантирован. Ну разве что язык государственный – он русский. У нас Татарстан – это суверенная республика, понимаете? Общей страны давно уже нет, а она и была нашей… Русские в национальных республиках – это заложники. В Чечне что было – ну и какая свобода? Cвободная Чечня, именно «свободная» стала адом для русских. Две чеченские войны – это чтобы лишить их этой свободы… Чудовищное лицемерие – ведь об этом и молчали. Что там делали с русскими – об этом молчали. Сейчас молчат о якутском национализме, о татарском… Ну, не режут ещё. Спасибо. Но какое будущее ждёт русских в национальных республиках? Они свободны – а мы? Что осталось нам? Край, область, район – это резервации какие-то, пусть это будет хоть Красноярский край, но это резервация… Россия должна быть общей. Не федерацией – а общей страной, с региональным делением, чисто экономическим, тогда уж, Не для русских – для всех. Национальное её разделение – это расчленение. Но именно нас, как народа. Но когда внушается нам же ненависть к азиатам или кавказцем – это зло, которого мы почему-то не осознаём как зло. Мы были братьями, должны остаться братьями. Братское – общая история. Советское прошлое – оно должно бы стать такой памятью. Память о прошлом наша должна быть благодарной. Азиатские республики спасали русских, были тылом во время войны. Чем мы платим? Чем? Тем, что изгоняем их теперь, когда пришло другое время и мы богаче… Наша политика, не миграционная, а государственная тогда уж – подлая. Давайте им гражданство. Чего вы боитесь? Таджиков? Узбеков? Молдован? Они будут служить России, как и служили ей…. Или этого не было? Главный вопрос, исторический для России – это русский. Но в том смысле, что это русский мир, русская цивилизация могла принять и обустроить целые народы, даже своих врагов. Мы никогда не уничтожали тех, кого завоёвывали. Без нас не было бы и нынешних государств… Не было никакой государственности у казахов, у грузинов не было. Русский вопрос – вопрос для всех народов, для которых Россия была естественной защитой, а русские – братьями. В общем, он и будет решаться. Но только не кровью. Этот выбор главный для каждого русского, то есть кто осознаёт себя русским не по крови, но по вере в это общее. Мы не должны проливать кровь, мы должны верить в добро, в свою страну – но общую для всех. Я бы сказал, что главная угроза для нас, то есть и не угроза, а то, куда нас ведут – это фашизм. Русский фашизм – это наша гибель как народа. Фашизм – это психическая реакция толпы на слабость добра перед злом. Зло выползает наружу и так себя показывает, заявляет, когда большинство озлобленно и не верит в добро: в его силу, справедливость, торжество. Но мы должны верить. И мы верим. Пусть над нашей верой глумятся – но мы должны прощать. В этом наша сила. Мы будем с Богом – Бог будет с нами. Вера – это всё. И всё – за веру.

Писать честно

Мне пишут много начинающих авторов, просят их оценивать, просят советов и прочее… Если доверяют, я всё-таки даю какие-то советы, хотя считаю это делом бесполезным, так как главный инструмент художника – это его душа, и поменять что-то в настройке этого инструмента, привести его к такой гармонии, чтобы слово было чудом и правдой, может только пережитое. Но если можно, то именно таким людям отвечу – и, может быть, они услышат. Пишите честно – значит о том, что увидели и пережили, когда всякое изображение прожито и появляется из души. Совесть – это Бог в тебе. То есть писать нужно как исповедоваться за всех своих героев перед Богом.

НА ГЛАВНУЮ БЛОГА ПЕРЕМЕН>>