Язык как ключ к миру знаний
12 ноября, 2016
АВТОР: Юрий Нечипоренко
Каждый язык открывает свою картину мира, соответствует определенному строю мысли — и богатство мира видно в разнообразии языков, широте и глубине разных взглядов на мир.
Сейчас принято считать, что наука не занята поисками истины, наука занята установлением взаимосвязей в природе[1]. Знания о таких взаимосвязях могут быть использованы для технологий — и тем самым приносить пользу.
Этот утилитарный взгляд на науку становится основанием требования унификации научных исследований, приведения их к одному знаменателю, публикации на английском языке как языке современной науки и прочих требований, идущих в общем пакете «глобализации».
Конечно, если цель жизни — комфорт, и для этого нужны все достижения индустрии, то лучше выпускать инструкции к бытовой технике, всем этим чудо-приборам на одном языке, на этом же языке все и планировать, и производить. Если наука обслуживает нужды обывателя, то к требованиям самого «мощного» обывателя из западных стран она и должна подстроиться.
Следует заметить, что в истории этапы унификации в развитии науки сменялись этапами разнообразия — так, в XVII веке языком науки была латынь, и в XVIII веке революционным было чтение университетских лекций по математике не на латыни, а на немецком языке.
Такие лекции читал впервые в Германии Христиан Вольф, он же ввел ряд терминов в философии на немецком языке. Впоследствии произошёл расцвет немецкой классической философии, а учеником Вольфа был Михаил Ломоносов, который перевел его учебник физики на русский язык и немало потрудился для того, чтобы создать язык русской науки.
Расцвет науки в России в конце XIX века привел к открытиям и изобретениям, которые мы все знаем — от радио и телевидения и до таблицы Менделеева и мечниковских фагоцитов. В середине ХХ века в СССР по идеологическим причинам произошла задержка развития биологических дисциплин, связанных с генетикой. От травмы эти дисциплины не вполне оправились до сих пор. В связи с бурным развитием молекулярной биологии, биохимии и биофизики, где большая часть научных терминов была заимствована из английского языка, у ряда научных работников созрели представления, что экономнее будет сразу же учиться и писать статьи на английском.
Доклад Галины Ризниченко в целом очень точен — если мы хотим сохранить российскую науку и образование на родном языке, нам нужны русскоязычные журналы, иначе мы рискуем стать туземцами[2].
Остаётся только добавить, что за желанием перевести рельсы образования на английский видны не только обывательская глупость и глубокий провинциализм, но и тенденция расчеловечивания и обезличивания науки. Порой кажется, что защитники русскоязычных журналов «ломятся в открытую дверь».
В советское время никому бы не пришло в голову переводить науку на английский. С заменой государственного стоя в России возникло ощущение социального регресса, порой даже возврата к феодализму — и здесь уже можно ожидать любую глупость. Очевидная опасность состоит в том, что научные работники, не научившись толком выражать мысли на своем родном языке, не научатся строю мысли и чужого языка — и возникнет симуляция активной деятельности в корпорации проходимцев.
Каждый учёный должен иметь право выразить свои мысли и наивысшие достижения на своем родном языке — иначе наука превращается в состязание имитаторов. За лучшую имитацию мысли могут давать «туземцам» стеклянные бусы — импакт-факторы и прочите вторичные признаки успешности работы в науке. Потеря своего родного языка может оказаться для учёного критичной — как потеря ключа от своего дома, а поиск новых ключей не даст результата[3].
*
Юрий Нечипоренко — Главный редактор журнала
Примечания:
1 А.Лима-де-Фариа. Похвала «глупости» хромосомы, см. стр. 37. Москва, Лаборатория знаний, 2016.
2 Г.Ю.Ризниченко. Нужны ли российской науке русскоязычные журналы? — см. тезисы конференции «Математика, компьютер, образование», 2017 (в печати).
3 Юрий Нечипоренко. «Думать по-русски», в сб. «Смеяться и свистеть», М., 2012.
Здравствуйте, уважаемый Юрий Дмитриевич!
Большое спасибо за интересную и актуальную статью!
Тема, увы, весьма злободневная и нуждающаяся в обсуждении. Навязывание западных стандартов и английского языка дейстительно зашло слишком далеко, а во многих обществах (прежде всего в восточноевропейских странах) формируется ложное представление о всем западном как о самом лучшем. Любое решение брюссельской бюрократии воспринимается как истина в последней инстанции. Бумажная волокита проникла и в сферу образования, в медицину, в науку… Конечно, надо отстаивать позиции русского языка. В том числе и в науке. А что касается импакт-фактора, то и Ломоносов, и Менделеев, и Лобачевский, и Циолковский, и другие русские ученые прекрасно без него обходились.