Дмитрий Данилов. Саша, привет! М.: АСТ; РЕШ, 2022. 256 с.

В Дмитрии Данилове много хорошо. То есть вообще все. Отдельно — что он всегда разный. То, необычная сама по себе, проза. То стихи. То пьесы, что раз — и захватывают все театры, хватают что-то в духе времени (так, что на них даже подают в суд — кто-то обиделся на пьесу «Сережа очень тупой», за всех Сереж или какого-то конкретного своего Сережу). То о футболе.

И вдруг антиутопия. Жанр, в котором что-то новое сказать уж совсем сложно, столько их было и так на них похожа наша действительность за окном и в мониторе компьютера. А Данилов легко смог.

Кстати, это ведь даже не совсем роман, а скорее сценарий фильма, несколько таких ремарок — и разбивка на эпизоды под номерами, если о формальном, — в тексте есть. С этим интересно, это — еще один прием о(т)странения.

Оно, в буквальном значении и в изводе формалистов, тут во всех видах. Герой — опять Сережа, кстати, — оказывается приговорен к СК (смертной казни). По новому закону о гуманизации, убийц и насильников к ней не приговаривают, а вот совершивших экономические преступления или вступивших в связь, пусть и по согласию и любви, с девушкой 20, кажется, а не 21 года — да. Потому что первые уже наказаны, а те же барыги и спекулянты не мучаются совестью, горды даже собой, и их нужно наказать.

Такая вот логика и дальше. То же наказание, приведение приговора в исполнение, может случиться завтра, через год, через много-много лет. Как сейчас говорят, рандомно.

Роман вообще очень современный. Пара таких допущений (ли) вроде гуманизации и называния тюрьмы комбинатом, или программы «Доброе возвращение», давящей какими-то волнами на сбежавшего человека так, что он сам обратно в тюрьму бежит. Ведь и побег, стремление к свободе призваны естественными желаниями человека, не наказываются. И все, пожалуй. Так что очень узнаваемо, даже слишком.

Особенно узнаваема реакция людей. Служащие суда, комбината — все «на позитиве», очень вежливые, внимательные. Такие, знаете, как в где-нибудь в МФЦ или «Маконалдсе», где и специальные курсы по вежливости, и надзор, и камеры за плечом. Да и это уже въелось. Вчера еще тебя коробило от «доброго времени суток!» и «хорошего вам дня!» (не очень понятно, к слову, почему, но коробит), а сегодня еще и сам скажешь. А что, и собеседник сказал, и действительно, не плохого же дня ты ему желаешь.

Оно так работает, вот это вот все, как-то так — таких слов, новых паразитов, маркеров сегодняшнего дня, в книге вообще очень много. И да, как-то оно так и работает, действительно.

И происходят такие разговоры, между Сережой и его бывшей (а как еще сказать? Они так и говорят) женой Светой:

«— Свет, привет.
— Привет.
— Чего делаешь? Такая прям сосредоточенная.
— Да так, ничего особенного. Да какая, собственно, разница. В твоём-то положении.
— Да, Света, ты никак не могла не сказать о моём положении.
— Ну а что. Твоё положение вот такое, извини. Я не виновата.
— Да, Света, естественно. Конечно.
— Ну а что.
— Ну да.
— Видишь, конфликт исчерпался. Как просто. Ура.
— Да, типа, ура.
— Ну как? Где был? Попрощался со столицей?
— Ну, так. Погулял сначала.
— На Красной площади, небось, был? Всем известно, что Земля начинается с Кремля, да?
— Ну… да, был на Красной площади.
— Всегда восхищалась твоим вкусом.
— Света, вот знаешь… когда тебя скоро расстреляют, из пулемёта… немного другой вкус формируется. Эти вот штучки все интеллигентские становятся неважными.
— Да, понимаю. Хочется припасть к силе, которая тебя приговорила к смерти.
— Света… Да, от тебя… ладно, даже не знаю, что сказать».

И действительно, как еще сказать? Она переживает за него? Переживает, еще как, на самом деле. Он пытается смириться со своим новым положением, статусом даже. Она говорит, как привыкла. «Шуточки все интеллигентские» — да, так и говорят, так прикрываются от боли, от серьезных вещей. А как еще? Ей что, новый язык выработать? Вряд ли стоит ждать. Новые чувства изобразить и почувствовать? Да какие есть, их и так много слишком навалилось.

Поэтому и антиутопия это вряд ли. Скорее, чуть усиленная современность со всеми ее тенденциями. И даже не столько усиленная, сколько — предъявленная. Вот, в виде книги или фильма.

Да, охранник тут цитирует Северянина, тюремный буддийский лама не особо верит в буддизм, раввин (тут каждого заключенного посещают представители всех основных религий России, духовно окормить или получить подписанный отказ в нежелании оного окормления) никогда не был в Израиле и болеет за «Торпедо». Так и то не абсурд, вполне может быть, даже есть где-то.

Абсурд, если уж проснуться от нашей реальности, посмотреть на нее со стороны, как-то очень лихо очнуться и протрезветь, это все остальное, все вокруг. Все эти «хорошего дня!», все эти комментарии в Фейсбуке (Сереже, пока его не забанили и не забыли, то желают гореть в аду, то выражают решпект, то еще что-то, обычный плюрализм комментариев). Вот все вот это.

Но это очень сложно, не только осознать это, но и написать об этом. Без пафоса, нравоучения, слезовыжималки. Просто найти слова. Будто подслушать их, такие они естественные.

Дмитрий Данилов может очень хорошо. И это большое дело. Важное. Вот для всего вот этого.

НА ГЛАВНУЮ БЛОГА ПЕРЕМЕН>>