Беседуют Наталия Черных и Елена Черникова, 10 февраля 2025, Москва

Елена Черникова – автор уникального романа об искусственном интеллекте “ПандОмия” (опубликован на портале Информационного агентства IANED с мая 2020 по сентябрь 2021). У этого романа судьба с захватывающим превращением опубликованного произведения в неопубликованное. Есть одобрительные отзывы профессионалов – и литераторов, и IT. А также в наличии – радикальные метаморфозы в жизни автора.

В медиа Елена Вячеславовна регулярно называет себя противником искусственного интеллекта, однако роман именно об ИИ. Парадокс, но парадокс увлекает. Что писатель разглядел в этом явлении – ИИ. Почему у Черниковой такой интерес к теме? Нужны пояснения и ответы от самого автора.

Об авторе. Елена Черникова в равной степени журналист, преподаватель и писатель. Для себя она выделяет именно писательство, но мне кажется, она так же сильна в журналистике и преподавании. Как у журналиста у нее наблюдательность, приближающаяся к скорости света, и великолепно натренированная память. Любая деталь в области ее внимания фиксируется. Это очень важно для разговора об ИИ и дне сегодняшнем. Как преподаватель Черникова прежде всего педагог, открывающий в учениках их природные творческие способности. Как учёный – автор учебников и пособий по журналистике и литературной работе («Основы творческой деятельности журналиста», «Литературная работа журналиста», «Азбука журналиста», «Грамматика журналистского мастерства», «Литературная работа», всё издано в Москве начиная с 2009, переиздаётся по настоящее время), на которых уже не одно поколение выросло. Однако если Черникова говорит о себе, что она прозаик, значит — так и есть, поскольку она обычно говорит именно то, что думает.

Сначала о романе “ПандОмия”, который и подал мне идею и сделать это интервью. Роман огромный, и прежде чем я его освоила и решилась сформулировать вопросы об ИИ, прошло много времени. Что этот роман для вас сейчас? По нашей переписке и по вашим высказываниями в социальных сетях я поняла, что ваша позиция в отношении ИИ не изменилась.

У меня семь романов, все напечатаны, гонорары выплачены. Например, «Золотая ослица» переиздана десять раз. Я живу литературной работой – согласно диплому Литинститута. Но «ПандОмия» оказалась новой формой жизни автора. «ПандОмия» для меня – подарок судьбы и чудо по последствиям. Текст объёмом в миллион сто тысяч знаков родился, как ни любительски прозвучит, сам. Жанр – роман-verbatim: из жизни, по следу. Практически репортаж, похожий на документальное кино, сценарий которого пишет жизнь. Его герой – антропоморфный Али, он – ИИ. Он полон сил, и он управдом в доме на Пресне.

Весной 2020 мне позвонил О. Л. Климов, мой старинный знакомый ещё по работе на радио, профессиональный журналист. Как глава информационного агентства он попросил меня что-нибудь для него написать – чтобы не скучали читатели, сидящие под замком на карантине. Я согласилась. Мы начали публиковать «ПандОмию» в мае 2020, закончили в сентябре 2021.

Договорились, что я высылаю по две главы в неделю. Сериал с продолжением по четвергам и воскресеньям. Рискованный, захватывающий опыт текстопорождения: с колёс – в свет. Не исправишь, не отредактируешь. Из текста романа не пропала ни одна буква, пока летом 2020 на нас не написали донос в Роскомнадзор. А вторая серия началась после 24 февраля 2022. Радикальное редактирование: уничтожение архива портала ввиду политических расхождений между главредом и владельцами хостинга. Книга исчезла. Стала неопубликованной.

Вы коротко писали в социальных сетях о том, что случилось с “ПандОмией”. Сейчас, по прошествии нескольких лет, как вы оцениваете то, что произошло тогда, на фоне так называемой самоизоляции. Да просто изоляции.

Изоляцию я как могла не поддерживала, игнорировала, каждый день ходила куда и как хотела. В моей семье никто не болел и прививок не делал. Но что в мире всё сдвинулось и стало необратимым, я чувствовала всей кожей. И анализировала новый, часто абсурдный контент в медиа ввиду Федерального закона об ИИ, подписанного 24 апреля 2020 и вошедшего в силу 1 июля 2020: «О проведении эксперимента по установлению специального регулирования в целях создания необходимых условий для разработки и внедрения технологий искусственного интеллекта в субъекте Российской Федерации – городе федерального значения Москве и внесении изменений в статьи 6 и 10 Федерального закона «О персональных данных»» Срок эксперимента: до 1 июля 2025 года.

Граждане, озабоченные ковидом, ничего поначалу не заметили. Но в интернет-медиа началось невероятное. Например, молодой московский чиновник выходит в эфир с описанием грядущих побед ИИ. Обещает помощь от технологических решений – в частности, пожилым одиноким пенсионерам, через тапки с чуткими каблучками, способными передавать сигнал в iМЧС с новой скоростью: «Если закружится голова, вы не успеете долететь до пола, как в вашем доме уже будут санитары!» Я не шучу и не глумлюсь. Слышала и видела сама, записывала на память. Тематические стримы об ИИ шли ежедневно. Грёзы об ИИ клубились и сверкали – одна другой фантастичнее. Допёк меня прогноз об управдомах, которые поселятся в наших подъездах на правах всеобщей няньки. То есть главный герой – антропоморфный робот – родился не у меня в голове, а в одном из бравых эфиров как обещание светлого будущего. Осознав, что чиновники пока не понимают во что лезут и что несут, я тем же летом 2020 начала слушать лекции в Университете искусственного интеллекта и учиться делать нейронки. Мой старинный интерес к ИИ, некогда теоретический, перешёл в практику. Мировую литературу об ИИ на каких возможно языках я читала непрерывно, поэтому в моём романе, можно сказать, нет фантастики. В «ПандОмии» суммированы реальные (на 2020 год) достижения, обещания, прогнозы и угрозы. Имя героя – Али – я вылепила из аббревиатуры AI (Artificial intelligence – ИИ) и древнего имени, в переводе с древнеарабского «Али – высокий, возвышенный, высочество».

В мае 2020 роман пошёл в свет, в июне на роман написали донос, и жарким ковидным августом 2020 мы с главредом предстали пред мировым судьёй. Судья – хрупкая женщина в мантии, медицинской маске. Кино! Жаль, что нет видео: в зале нельзя было. Но есть фотокопии всех четырёх дел. А ещё у меня есть справка, что я автор романа и что роман был опубликован и потом уничтожен. Справка на бланке, официальная.

ИИ занимает все новые пространства. Нейросети пишут книги, рисуют полотна, сочиняют музыку. Возможно ли, что творения ИИ станут хотя бы конгениальны человеческим?

А зачем такие ужасы? Хотя, с другой стороны, что в людях такого хорошего? Эмоции, о которых глубоко скорбят противники ИИ (ах, будет ли ИИ чувствовать, как люди?), все уже описаны. Что такого наэмоционировали люди за исторический период, чтобы не стыдно было перед условными марсианами? Любовь? Хм…

Но ещё Норберт Винер, автор бестселлера 1948 года «Кибернетика», говорил в интервью, что если машина умнее человека, то это уже катастрофа.

Попробую быть серьёзной. С 90-х годов прошлого века я пишу об отношениях науки и техники с многочисленными двуногими белковыми существами. То есть об имитации любви всего и всех ко всему и всем. Например, мой роман об эпидемии бессмертия «Зачем?» издан в АСТ трижды – давно, в начале XXI века. В нём уже тогда упоминался, например, белковый шахматизм, выражение грустное и отдаёт лазаретом. Как термин оно вошло в обиход, когда чемпион мира по шахматам проиграл компьютеру и, по слухам, воскликнул в отчаянии: «Белковый шахматизм ещё скажет своё слово!» То есть люди ещё поиграют в шахматы! Почему он так возопил, понятно. Любой пианист огорчится, если заменить его живые (белковые) выступления неживыми: вывозят (выезжает) на сцену рояль, и восхищённый зритель видит только клавиши, ритмично утопающие и подпрыгивающие. Как в Елисеевском гастрономе на Невском. Слушатели могут вообразить себе исполнителя, покричать «браво» и похлопать в ладоши. Есть и пленительные перспективы у белковых влюблённых: биороботы, абсолютно вас понимающие по температуре тела и другим параметрам. Вы можете уже не озабочиваться поиском общего языка. Ведь «ад – это другие», как вслед за Сартром научились повторять простаки. А дама-робот гарантирует вам исполнение сексфантазий, о которых вы ещё не думали головой, но ваше тело думало генами вкупе с фоновыми знаниями.

Список полезных для человечества улучшений (вы знаете человеческую жадность и нарциссизм, наведённый успехом как идеологией) бесконечен. И есть обратная сторона. Я, конечно, давно голосую за пенициллин и малые спутники на геостационарной орбите, но следует помнить: что ни открой учёные, военные непременно сделают из этого бомбу. У этой фразы – о двойной судьбе любого серьёзного открытия – с десяток отцов: и американский писатель Курт Воннегут, и советский учёный Никита Моисеев, и другие специалисты, дававшие себе труд думать шире своих специальностей – то есть как философы.

Позвольте аналогию – конечно, хромает – на тему «Сначала не поняли, потом разобрались, но опоздали».

Велосипед изобретён в России 27 сентября 1801 года. В день коронации императора Александра I состоялась, можно сказать, презентация велосипеда. Первый в мире двухколёсный велосипед был изобретён уроженцем Прикамской земли Ефимом Михеевичем Артамоновым. Он был крепостной Пожвинского завода. Первый его велосипед построили на Нижнетагильском заводе из железа. Велосипед имел педальный привод на переднее колесо и руль. Переднее колесо было почти в три раза больше заднего. Колеса скреплялись металлической рамкой. Велосипедист нажимал на педали, посаженные на ось переднего колеса. Конструкция получилась сказочно прочная, и мастер Артамонов со скоростью 10 км/ч прокатился на свежеизобретённом аппарате от Урала до Петербурга – и прямиком на коронацию Александра I. И представил императору первый в мире велосипед. Мастер немножко ошибся с целевой аудиторией: чудо техники приняли, не разобрались и передали в царскую коллекцию редкостей и – забыли. Не поняли мужчину! Артамоновские мастерские продолжали себе работать, их творения хранятся в музеях, а изобретение велосипеда стало крылатым выражением, что несправедливо по отношению к действительному изобретателю: ведь чудо-мастер жил-был на самом деле!

Когда человек научился добывать нефть и кормить двигатель внутреннего сгорания её продуктами, можно было хоть на площади обкричаться, что скоро начнётся загрязнение окружающей среды и борьба за нефтяные деньги приобретёт апокалиптический характер. То же и сейчас: если кричать на площади, что ИИ нам (кому!..) не в помощь, а в устрашение, то эффект будет тот же. Хорошо, попробуем обыграть его. Об этом мой роман: как его обыграть, если он зарвётся, а он зарвётся непременно. Завтра же. ЧИТАТЬ ДАЛЬШЕ

НА ГЛАВНУЮ БЛОГА ПЕРЕМЕН>>