В 1998 году Сергей Болмат переехал из Петербурга в Кёльн (Германия), а через год после этого написал свой первый роман «Сами по себе». Который стал вскоре довольно заметным явлением. С тех пор каждая новая книга Сергея Болмата ожидается критиками и читателями с большим интересом. При этом позиционируют его в России как писателя «европейского», а в Европе (а книги Болмата переведены на немецкий, французский, испанский, итальянский, нидерландский, венгерский и сербский) — как одного из самых интересных русских писателей. Совсем недавно в издательстве «Лимбус Пресс» вышел сборник рассказов Сергея Болмата «Самое большое животное».

Читаем ответы Сергея Болмата на вопросы Неудобной Литературы…

Есть ли среди Ваших знакомых писатели, чьи тексты отказываются издавать, хотя эти тексты вполне достойны быть изданными и прочтенными публикой? Если возможно, назовите, пожалуйста, примеры. Каковы причины отказов?

У меня есть друг, три года назад написавший очень приличный роман по-английски. Роман этот до сих пор не опубликован хотя бы только потому, наверное, что даже Джоан Роулинг получила 18 отказов, прежде чем нашла издателя для «Гарри Поттера». Публикация первого романа – это всегда в огромной степени лотерея и, как во всякой лотерее, проиграть тут гораздо проще, нежели выиграть.

Есть ли в литературном произведении некая грань, за которую писателю, желающему добиться успеха (например, успеха, выраженного в признании читателями), заходить не следует? Может быть, это какие-то особые темы, которые широкой публике могут быть неприятны и неудобны? (Если да, то приведите, пожалуйста, примеры.)
Или, возможно, существует какая-либо особая интонация, которая может вызвать у читателя отторжение и из-за которой весь потенциально вполне успешный текст может быть «самоуничтожен»?

Да, это интонация скуки и равнодушия. Для меня отсутствие искренней симпатии по отношению к собственным персонажам равносильно полной художественной неудаче. Никакая идейность или занятность, никакая принципиальность, правильность и убедительность не стоят этой симпатии, потому что сочувствие, сопереживание (особенно по отношению к абстрактным литературным фигурам) гораздо труднее даётся человеку, нежели выдумки, концепции и рассуждения. Романист, как писал У. Х. Оден, должен быть «just among the Just, among the Filthy filthy too».

Что же касается «писателя, желающего добиться успеха», то этому самонадеянному индивидууму проще всего было бы посоветовать вообще ни за какие грани не выходить, а повторять как можно тщательнее то, что уже имеет самый громкий успех на сегодняшний день. «Широкой публике» неприятно и неудобно всё, кроме собственных трюизмов и банальностей. Именно повторяя эти общие места, можно добиться значительного успеха. Максимального успеха, впрочем, добивается тот, кто способен не столько повторять эти стереотипы (в литературном смысле — тропы), сколько изобретать их заново.

Если такие темы и интонации, по Вашему мнению, существуют, то держите ли Вы в уме эти вещи, когда пишете? И насколько это вообще во власти писателя – осознанно управлять такими вещами?

Мне кажется, что существует самая обыкновенная вежливость по отношению к читателю, примерно такая же, как по отношению к любому собеседнику – которая, собственно, и позволяет обсуждать любые темы. За рамки этих элементарных правил приличия я стараюсь особенно не выходить. В противном случае очень легко можно оказаться популярным среди людей, с которыми совершенно не хочется себя отождествлять.
Писателю настолько же трудно управлять разными вещами, насколько водителю трудно управлять автомобилем. Осознанно или неосознанно, все мы должны до известной степени управлять обстоятельствами, в противном случае ничего хорошего не получится.

Что приносит писателю (и, в частности, лично Вам) наибольшее удовлетворение:

— или более всего Вас удовлетворяет метафизический и психологический факт самореализации – т.е. тот факт, что произведение написано и состоялось (благодаря чему Вы, например, получили ответы на вопросы, беспокоившие Вас в начале работы над текстом)? Достаточно ли для Вашего удовлетворения такого факта или Вы будете всеми силами стремиться донести свое произведение до публики, чтобы добиться первых двух пунктов?

Всё вместе, но в обратном порядке: сначала собственное удовольствие от сочинительства, потом признание компетентных специалистов, потом признание читателей. Но, в конечном счёте, и признание специалистов, и собственное удовольствие нужны именно для того, чтобы читатель не зря потратил свои деньги на мои сочинения. Причём, собственное удовольствие, как мне кажется, в этой ситуации гораздо больше влияет на результат, нежели всё остальное.

Что Вы думаете о писателях, которые активно себя раскручивают – как лично, так и через друзей и знакомых? Должен ли писатель заниматься этим не совсем писательским трудом?
Если да, то почему?
Если нет, то почему?

Late to bed, early to rise, work like hell and advertise – говорил очень успешный инженер Вернер фон Браун. Да, конечно, всячески заниматься распространением собственной продукции – это вполне естественное занятие любого производителя, в том числе и писателя. В то же время стоит, наверное, иметь в виду, что любые усилия (или деньги), не затраченные на производство конечного продукта, лучше этот продукт не делают. Иными словами, деньги, потраченные на рекламу товара, вычитаются из стоимости производства этого товара, делают этот товар менее качественным. Грубо говоря, правило очень простое – чем больше товар рекламируют, тем меньше денег или усилий затрачено на его производство, тем хуже сам товар. Я всегда предпочту вложить усилия и средства в непосредственную работу над текстом, которая, в конечном счёте, скажет сама за себя, нежели в распространение этого текста. Стоит, наверное, помнить и о том, что прикладная рекламная работа во многом гораздо проще фундаментального труда сочинителя.

Спасибо за ответы!
Не за что, всегда рад.

* * *

Далее: ответы Алексея Шепелёва.

Скоро: ответы Маргариты Меклиной, Фарида Нагима, Андрея Бычкова. Эти ответы оставлены мной напоследок по той причине, что, делая выводы из всего текущего состояния проекта Неудобная Литература, я, может быть, вспомню о них особо.

* * *

Читайте в предыдущих выпусках Хроники Неудобной Литературы:

— Роман как (само)психоанализ (к началу публикации роман[c]а Натальи Рубановой)
— Ответы Натальи Рубановой
— Ответы Елены Колядиной
— Ответы Дмитрия Бавильского
— Роман «Предатель», Часть Третья. Ответы писателей: ВАЛЕРИЙ ОСИНСКИЙ
— Ответы Игоря Яркевича
— Кровавые мальчики, или Мало ли в Бразилии донов Педро
— Ответы Дениса Драгунского
— МОТОБИОГРАФИЯ: ТОМ 2. Анонс
— Поэма Кати Летовой «Я люблю Андрея Василевского» и «чахнущая» литература
— Писатель как мундир? Ответы Марины Ахмедовой
— Ответы Михаила Гиголашвили
— Интервью с Димой Мишениным. О графомании, мини-юбках и бездарных чиновниках
— Ответы Алисы Ганиевой
— Ответы Юрия Милославского
— Ответы Виталия Амутных
— Ответы Александра Мильштейна
— Ответы Олега Ермакова
— Ответы Романа Сенчина
— Ответы Ильи Стогоffа
— Обнуление. (Ответ Олега Павлова Роману Сенчину)
— Серая зона литературы. «Математик» Иличевского. Ответы Александра Иличевского
— Ответы Марты Кетро
— Ответы Андрея Новикова-Ланского
— Виктор Топоров и Елена Шубина. И ответы Олега Зайончковского
— О романе Валерия Осинского «Предатель», внезапно снятом с публикации в журнале «Москва»
— Точка бифуркации в литературном процессе («литературу смысла не пущать и уничтожать», – Лев Пирогов)
— Курьезный Левенталь
— ответы Валерия Былинского
— ответы Олега Павлова
— ответы Сергея Шаргунова
— ответы Андрея Иванова
— ответы Владимира Лорченкова
— Где литературные агенты
Более ранние части Хроники (Оглавление) — здесь.
— Новый Опрос. Вопросы к писателям

* * *

КНИГИ ПРОЕКТА НЕУДОБНАЯ ЛИТЕРАТУРА:

ВАЛЕРИЙ ОСИНСКИЙ. «ПРЕДАТЕЛЬ»
ОЛЕГ СТУКАЛОВ «БЛЮЗ БРОДЯЧЕГО ПСА»
ОЛЕГ ДАВЫДОВ. «КУКУШКИНЫ ДЕТКИ»
СУЛАМИФЬ МЕНДЕЛЬСОН «ПОБЕГ»
ВСЕ книги проекта Неудобная литература

НА ГЛАВНУЮ БЛОГА ПЕРЕМЕН>>