ПРОДОЛЖЕНИЕ. НАЧАЛО ЗДЕСЬ

Заметки на полях романа Евгения Сорокина «Пуштунвали»

В эти дни исполнилось 39 лет со дня начала боевых действий в Афганистане. Также 30-летию вывода советских войск посвящается…

*

Так что пройдёмся по основным нашим героям.

Живее всех живых (причём везде и всегда) — конечно, Геннадий Сергеевич Малинин, маленький, хоть и совсем не маленький, подлый, власто- и честолюбивый партийный чинуша. В Узбекистане, куда его направило ЦК контролировать размещение войск у границы, считает он окружающих «людишками» «на краю империи»… А располагая информацией о планируемых событиях, уже воображает себя в их центре: он «пробудит богом забытую Азию, своим появлением вдохнёт новую, свежую жизнь в затхлость пустыни…»

Весьма живо и точно описано его возвышенное психологическое состояние ночью на реке, на границе с Афганистаном, когда его — в сущности, недалёкого позёра и фанфарона — потянуло на подвиги… А как буйно, прям по-детски льётся из него фантазия на балконе Дома приёмов ЦК — это же настоящая мрия о том, с какой честью выйдет он из сетей законспирированных резидентов! После чего уже сам Брежнев примет его по возвращению из секретной миссии, свойски хлопая по плечу в благодарность за справку по Афганистану, по запросу ЦК написанную историком Илюшиным, противником войны и переписанную с изменением всех акцентов уже в пользу вторжения им, Малининым!.. (далее…)

ПРОДОЛЖЕНИЕ. НАЧАЛО ЗДЕСЬ. ПРЕДЫДУЩЕЕ ЗДЕСЬ

«4 ноября 1836 года Пушкин получил по городской почте анонимный пасквиль — «диплом на звание рогоносца». Текст «диплома» и адрес на конверте были воспроизведены печатными буквами, небрежно начерченными. Этот документ запечатан был красным сургучом. Печать изображала некие эмблемы наподобие масонских: тут были и циркуль, и пингвин, и огненный язык с «оком» внутри. Вот перевод французского текста: «Великие кавалеры, командоры и рыцари светлейшего Ордена Рогоносцев, в великом капитуле, под председательством уважаемого великого магистра Ордена, его превосходительства Д. Л. Нарышкина, единогласно выбрали Александра Пушкина коадъютором великого магистра Ордена Рогоносцев и историографом Ордена. Непременный секретарь граф И. Борх».

Каков смысл этого пасквиля? Для Пушкина он был ясен. При чем тут Нарышкин? Вот именно в нем-то и было все дело. Дмитрий Львович Нарышкин был знаменитым супругом знаменитой красавицы Марии Антоновны, любовницы императора Александра. Он был великолепным рогоносцем и величаво нес этот титул всю свою жизнь. Пасквиль объявил Пушкина «коадъютором» Нарышкина, то есть его заместителем, иными словами: М. А. Нарышкина была наложницей царя Александра, а теперь занимает ее место в алькове царя Николая не кто иной, как Наталья Николаевна, супруга поэта» (Г.И, Чулков, «Жизнь Пушкина», гл.14, IV). (далее…)

ПРОДОЛЖЕНИЕ. НАЧАЛО ЗДЕСЬ. ПРЕДЫДУЩЕЕ ЗДЕСЬ

Шерлок Холмс в преисподней

Из «страшного мира» романтиков — мрачного мира, полного тайн, зловещих предзнаменований, обреченности и чудовищных обстоятельств, ломавших судьбы персонажей, — вышел светлый герой, принимавший все эти превратности судьбы с иронической и чуть надменной улыбкой; герой, который не бежал от ужасов этого мира, а, напротив, искал их, чтобы разоблачить их призрачную суть; солнечный герой, не пугавшийся ночи, но любивший ночь и ее чудовищ. Речь идет о персонаже нескольких детективных рассказов Эдгара Алана По С.- Огюсте Дюпене, интеллектуале и мечтателе, занимавшемся раскрытием преступлений ради собственной забавы.

Лаконичное описание Дюпена, данное Эдгаром По, не оставляет сомнений в истоках происхождения этого образа:

«Еще молодой человек, потомок знатного и даже прославленного рода, он испытал превратности судьбы и оказался в обстоятельствах столь плачевных, что утратил всю свою природную энергию, ничего не добивался в жизни и меньше всего помышлял о возвращении прежнего богатства».

В этом описании без труда прочитывается герой французского «комического» романа, рыцарь и плут, образ которого характеризуют «проделки, совершаемые ради одного удовольствия» и «проделки с намерением наказать порок». Разумеется, Дюпен — не Франсион и даже не Жиль Блас. Французский «комический» герой переосмыслен Эдгаром По в контексте романтизма; более того, ему переданы некоторые черты характера самого По. И тем не менее, истоки образа Дюпена очевидны.

Некоторые авторы, впрочем, полагают, что на создание образа Дюпена Эдгара По вдохновил небезызвестный Эжен Франсуа Видок, мошенник и каторжник (получивший прозвище «король риска» и «оборотень»), ставший главой полицейской бригады «Сюрте», а позднее — первым частным сыщиком. Автобиография Видока «Мемуары Видока, шефа полиции Сюрте» пользовались в свое время большим успехом и, по всей видимости, были знакомы Эдгару По. (далее…)

ПРОДОЛЖЕНИЕ. НАЧАЛО ЗДЕСЬ. ПРЕДЫДУЩЕЕ ЗДЕСЬ

8. Гвардейский капкан

Мы переходим к последнему году жизни и истории дуэли Пушкина. История эта хорошо известна и изложена в школьных учебниках. Кто же ее автор? Ответ может показаться неожиданным – император Николай I.

Из письма Николая I младшему брату, великому князю Михаилу Павловичу от 3 февраля 1837 г.:

«Дотоль Пушкин себя вел, как каждый бы на его месте сделал; и хотя никто не мог обвинять жену Пушкина, столь же мало оправдывали поведение Дантеса, и в особенности гнусного его отца Геккерена. Но последний повод к дуэли, которого никто не постигает и заключавшийся в самом дерзком письме Пушкина к Геккерену, сделал Дантеса правым в сем деле. Вот случай сказать: гони природу в дверь, она влетит в окно…

Пушкин погиб и, слава богу, умер христианином. Это происшествие возбудило тьму толков, наибольшей частью самых глупых, из коих одно порицание поведения Геккерена справедливо и заслуженно; он точно вел себя, как гнусная каналья. Сам сводничал Дантесу в отсутствие Пушкина, уговаривал жену его отдаться Дантесу, который будто к ней умирал любовью, и все это тогда открылось, когда после первого вызова на дуэль Дантеса Пушкиным, Дантес вдруг посватался на сестре Пушкиной; тогда жена открыла мужу всю гнусность поведения обоих, быв во всем совершенно невинна» (Щеголев П. Е. «Дуэль и смерть Пушкина», Сб. Пушкин и его современники, вып. XXV-XXVII. П., 1916, с.67). (далее…)

ПРОДОЛЖЕНИЕ. НАЧАЛО ЗДЕСЬ. ПРЕДЫДУЩЕЕ ЗДЕСЬ

Мифопоэтика Достоевского

Наиболее полно мифопоэтика «страшного мира» выразилась, впрочем, не у «ясных» французов, а у «мрачного» Ф. М. Достоевского.

Мифопоэтические мотивы пронизывают все творчество Достоевского; их осмыслению посвящены работы самых разных авторов: от Н. А. Бердяева, характеризовавшего мир Достоевского как «мир огненных человеческих отношений» до В. Н. Топорова, описавшего мифопоэтику «петербургского текста», где Петербург Достоевского был представлен как преисподняя («Петербург — бездна, «иное» царство, смерть», но «творчество … всегда происходило над бездной, во всяком случае то, что связано с высшими взлетами художественного, научного, философского и религиозного гения»).

Такое проникновение мифопоэтических мотивов в творчество Ф. М. Достоевского было обусловлено его ранним детским переживанием, создавшим предпосылки для развития всей его психопоэтики:

«Когда я в детстве жил в Москве в больнице для бедных, рассказывал Достоевский, где мой отец был врачом, я играл с девочкой (дочкой кучера или повара). Это был хрупкий, грациозный ребенок лет девяти. Когда она видела цветок, пробивающийся между камней, то всегда говорила: «Посмотри какой красивый, какой добрый цветочек!» И вот какой-то мерзавец, в пьяном виде, изнасиловал эту девочку, и она умерла, истекая кровью. Помню, рассказывал Достоевский, меня послали за отцом в другой флигель больницы, прибежал отец, но было уже поздно. Всю жизнь это воспоминание меня преследует, как самое ужасное преступление, как самый страшный грех, для которого прощения нет и быть не может…»

(далее…)

ПРОДОЛЖЕНИЕ. НАЧАЛО ЗДЕСЬ. ПРЕДЫДУЩЕЕ ЗДЕСЬ

7. Пушкин и Дионис

Я музу резвую привел

И как вакханочка резвилась…

А. Пушкин, «Евгений Онегин», гл.8, III.

Вот отзыв о Пушкине члена Общества соединенных славян И. И. Горбачевского (1800 – 1869), содержавшийся в письме Горбачевского другому участнику гвардейского мятежа, М. А. Бестужеву (1800 – 1871): «нам от Верховной Думы было даже запрещено знакомиться с поэтом Александром Сергеевичем Пушкиным, когда он жил на юге. И почему было прямо сказано, что он по своему характеру и малодушию, по своей развратной жизни сделает донос тотчас правительству о существовании Тайного общества. И теперь я в этом совершенно убежден…» (далее…)

ПРОДОЛЖЕНИЕ. НАЧАЛО ЗДЕСЬ. ПРЕДЫДУЩЕЕ ЗДЕСЬ

Непосредственное отношение к снабжению русской армии, в том числе во время войны с Наполеоном, имел отец А.С. Пушкина Сергей Львович.

«Начиная с 1802 года, он служил в Москве в штате военного комиссариата, который ведал вооружением и обмундированием армии. С 1811 года он – военный советник комиссариатской комиссии. К началу Отечественной войны в Москве были сосредоточены огромные запасы вооружения и воинского имущества, которые надо было вывезти с приближением неприятеля. 20 августа комиссией был получен приказ об эвакуации. Воинское имущество было погружено на 1700 подвод и 23 барки и отправлено по Оке в Нижний Новгород. Прибыла сюда в полном составе и Московская комиссариатская комиссия, которая была переименована здесь в Нижегородскую. Об этом рассказывают документы Центрального военно-исторического архива. Комиссия имела отношение к снабжению ополчения и обеспечивала укомплектование всем необходимым резервной армии, которая формировалась неподалеку от Нижнего – в Муроме, Арзамасе, Лукоянове. Сергей Львович, естественно, принимал в этом самое непосредственное участие. В декабре 1812 года, например, он был командирован из Нижнего Новгорода в Муром для отправки формирующемуся там соединению оружия и обмундирования. Сохранился его рапорт генерал-кригскомиссару князю Д.И. Лобанову-Ростовскому «об отправлении 20 тысяч кожаных ранцев, 7 500 англинских ружей, 3 миллионов патронов». 24 декабря 1812 года С.Л. Пушкина назначают начальником Комиссариатской комиссии всей Резервной армии. Покинув в самом конце года Нижний Новгород, возглавляемая им Комиссия перемещалась на запад вслед за штабом резервной армии – на Орел, потом она базировалась в Варшаве» (В.Ю. Белоногова, «Отечественная война 1812 года и Нижний Новгород (литературный аспект)». Вестник Нижегородского университета, 2013, № 1(2), с.19). (далее…)

ПРОДОЛЖЕНИЕ. НАЧАЛО ЗДЕСЬ. ПРЕДЫДУЩЕЕ ЗДЕСЬ

Поэт в страшном мире

Если средневековые поэты открыли внутренний мир человека, творцы европейского романтизма придали ему статус второй реальности.

Программное заявление Новалиса может быть отнесено ко всему романтизму в целом:

«Мы грезим о странствиях по вселенной; разве же не в нас вселенная? Глубин своего духа мы не ведаем. Внутрь идет таинственный путь. В нас или нигде — вечность с ее мирами, Прошлое и Будущее».

Для самих романтиков внутренний мир человека являлся, собственно, первой — более истинной и ценностной — реальностью. По словам Фридриха Шлегеля, тот, кто приобщился романтическому миропониманию, «живет только в незримом», для него «все зримое имеет лишь истину аллегории».

Разумеется, не каждый человек способен жить в незримом. Подавляющее большинство людей даже не подозревает о нем. Только художник — будь то чародей, пророк, философ или поэт — способен, отрешившись от мира повседневности, приобщиться надмирному.

Новалис был убежден:

«Художник непременно трансцендентален».

Ему вторил Фр. Шлегель:

«Каждый художник — Деций, стать художником — значит посвятить себя подземным божествам. Лишь вдохновение гибели открывает смысл божественного творения. Лишь в средоточии смерти возжигается молния новой жизни».

(далее…)

ПРОДОЛЖЕНИЕ. НАЧАЛО ЗДЕСЬ. ПРЕДЫДУЩЕЕ ЗДЕСЬ

6. Рабовладельцы против крепостничества

Пока Пушкин едет из Петербурга в Екатеринослав, попробуем разрешить парадокс: отчего же представители гвардейской корпорации, могущество которой стояло на крепостном рабстве, к 20-м годам 19 века стали выступать за освобождение крестьян?

Не пилили ли они сук, на котором сидели?

Может быть, на них так повлияла Великая Французская революция?

Да, согласимся мы. На них повлиял главный экономический результат Французской революции.

В чем же он состоял? Заглянем в учебник. (далее…)

ПРОДОЛЖЕНИЕ. НАЧАЛО ЗДЕСЬ. ПРЕДЫДУЩЕЕ ЗДЕСЬ

5. Вдохновители либеральности

«Как бы приятно было видеть все дарования на стороне либеральных идей!.. Пишите же в пользу либеральности!»
Н.И. Тургенев. Письмо В.А. Жуковскому

«С. Л. Пушкин — Князю П. А. Вяземскому
1 февраля 1838.
Любезнейший князь Петр Андреевич!
Я бы желал, чтобы в заключение Записок биографических о покойном Александре, было сказано, что Александр Иванович Тургенев был единственным орудием помещения его в Лицей и что через 25 лет он же проводил тело его на последнее жилище. Да узнает Россия, что она Тургеневу обязана любимым ею поэтом!..»

Отец Александра и Николая Тургеневых Иван Петрович начал свою карьеру в чине сержанта Санкт-Петербургского пехотного полка. Участвовал в покорении Крыма. Дослужился до полковника и вышел в отставку в чине бригадира. Был сослан в свое симбирское поместье, вероятно, за тесные связи с попавшим в опалу Н.И. Новиковым. (Новиков начал свою карьеру в лейб-гвардии Измайловском полку. Был произведен в унтер-офицеры за участие в перевороте, приведшем к власти Екатерину Вторую. Затем активно занимался издательской, что называется, просветительской деятельностью, ратуя за отмену крепостного права. В 1792 году был по приказу императрицы заточен в Шлиссельбургскую крепость. (далее…)

ПРОДОЛЖЕНИЕ. НАЧАЛО ЗДЕСЬ. ПРЕДЫДУЩЕЕ ЗДЕСЬ

4 Изображение политических наук

«Отечество нам Царское Село!

Куницыну дань сердца и вина!
Он создал нас, он воспитал наш пламень,
Поставлен им краеугольный камень,
Им чистая лампада возжена…»
А.С. Пушкин, «19 октября (1825 г.)»

11 декабря 1808 года Сперанский читает императору Александру свою записку «Об усовершении общего народного воспитания» и представляет на рассмотрение проект «Предварительные правила для специального Лицея», в котором излагаются принципы обучения и воспитания в будущем Царскосельском лицее. Первоначально предполагалось, что в Лицее будут обучаться младшие братья Александра I Николай и Михаил.

В 1811 году в Императорский Царскосельский лицей, благодаря протекции друга Сергея Львовича Пушкина, Александра Ивановича Тургенева, был зачислен А. С. Пушкин. (далее…)

ПРОДОЛЖЕНИЕ. НАЧАЛО ЗДЕСЬ. ПРЕДЫДУЩЕЕ ЗДЕСЬ

Плут в преисподней

Наряду с рыцарским романом существенное влияние на роман нового времени оказал испанский плутовской роман. Появившийся в средневековье, он обыгрывал все тот же мифологический мотив героя, странствующего по преисподней. Только героем плутовского романа был не «печальный» воин, спасавший погибающих и воскресавший мертвецов, а комичный пройдоха, пытавшийся обхитрить всех и вся (изначально такой плут пытался обхитрить смерть, позднее — хозяев царства мертвых, черта и, наконец, недостойных людей, погрязших в грехе, с которыми, согласно плутовскому наставлению, «надо быть хитрее самого черта»).

Уже в «Пополь-Вух» герои ведут себя как хитрецы, фокусами и превращениями одерживающими верх над владыками преисподней. В шаманских легендах хам нередко похищает душу человека у хозяев царства мертвых с помощью хитрости и плутовства. Первый собственно плут в преисподней античного мира — раб Ксанфий («Рыжий» — традиционная характеристика «солнечного» героя, так рыжеволосым представлялся Одиссей) из комедии Аристофана «Лягушки», спустившийся вместе со своим господином богом-трикстером Дионисом в Аид, чтобы вернуть из царства мертвых почивших великих поэтов, ибо «одних уж нет, а те, кто есть, — ничтожество» (литературное безвременье живо ощущал уже Аристофан). (далее…)

ПРОДОЛЖЕНИЕ. НАЧАЛО ЗДЕСЬ. ПРЕДЫДУЩЕЕ ЗДЕСЬ

3. Взлет и закат гвардии

Всесилие гвардии в 18 веке было таково, что гвардейцы легко меняли неугодного им императора: «почти все правительства, сменившиеся со смерти Петра I до воцарения Екатерины II, были делом гвардии; с ее участием в 37 лет при дворе произошло пять-шесть переворотов… она хотела быть самостоятельной двигательницей событий; вмешивалась в политику по собственному почину» (В.О. Ключевский, «Русская история», ч.4, «Дворцовые перевороты (I)»).

Гвардейцы были, конечно, не совсем самостоятельной политической силой, и производили смену правителя, ориентируясь на политические и экономические изменения в Западной Европе. Менялся европейский лидер и, соответственно, к другой стране переходили рычаги, управляющие торговлей с Россией, – гвардия меняла своего правителя. Но императорам было от этого не легче. Задачей их было построить абсолютистскую монархию, то есть обеспечить неукоснительный и мирный переход власти от отца к сыну. Для этого надо было обуздать гвардию. Как? Противопоставить ей дворянство. Начал борьбу с гвардией Петр III, издавший, как уже было сказано, указ «О даровании вольности и свободы всему российскому дворянству». Свою борьбу Петр III проиграл и был убит гвардейцами. Возведенная гвардией на трон, Екатерина Вторая, тем не менее, осторожно продолжала дело Петра III. В 1785 году она, как мы тоже уже сказали, формально уравняла дворян в правах с гвардейской верхушкой. Сын Петра III и Екатерины Павел, придя к власти 6 ноября 1796 года, сразу же начал активную борьбу с гвардейской системой. (далее…)

ПРОДОЛЖЕНИЕ. НАЧАЛО ЗДЕСЬ

2. Гвардейская хунта

В 1698 году в Москве случился стрелецкий мятеж. По выражению английского придворного поэта Джона Харингтона «мятеж не может кончиться удачей, — в противном случае его зовут иначе» (Treason doth never prosper, what’s the reason? For if it prosper, none dare call it Treason. Перевод С.Я.Маршака).

Однако подавление мятежа означало вовсе не возвращение к прежним порядкам. Победившая сторона во главе с Петром Первым осуществила перемены, которые смело можно назвать государственным переворотом.

Перемены эти в «Истории Карла XII» описал Вольтер. Первым делом Петр ставит под контроль своей «регулярной полиции» русские города. Следующим шагом стало смещение обладавшего до этого огромной властью Патриарха, а Петр объявил себя главой Церкви. Петр распустил 30-тысячное войско стрельцов и заменил их регулярной армией, в основном, из иностранцев. Вольтер отмечает крайнюю жестокость, с которой Петр проводил свои преобразования. Говоря о них, Вольтер проводит аналогию с завоеванием Мексики Кортесом. И аналогия эта очень точная. (далее…)

ПРОДОЛЖЕНИЕ. НАЧАЛО ЗДЕСЬ. ПРЕДЫДУЩЕЕ ЗДЕСЬ

Рыцарь в преисподней

Мотивы романного сюжетосложения, намеченные в «Метаморфозах» Апулея — странствия одинокого героя во враждебном мире, воспитание героя жизнью, познание им мира и самого себя, — в полной мере выразились в средневековом рыцарском романе, созданном на фундаменте кельтской мифологии и фольклора.

Композиция рыцарского романа строится как серия приключений-испытаний героя. Для рыцарского романа, так же как и для героической сказки, характерны странствия в чудесных иных мирах, поиски противника и обидчиков, а также чудесных объектов, часто ради выполнения трудных задач, освобождения и спасения похищенных или плененных красавиц, поединков с соперниками, чудовищами. Героическое сватовство также находит место в рыцарском романе, как, например, в романах Кретьена де Труа (женитьба Эрика, Клижеса, Ивена, вероятно, и Персеваля, как это описывается у Вольфрама фон Эшенбаха).

В «Рыцаре Телеги» брак заменен мотивом любовного свидания, а в «Тристане и Изольде» — устройством брака для другого и любовными свиданиями. (далее…)