Фрагменты книги Кита Ричардза, гитариста Роллинг Стоунз, «Жизнь и Судьба», вольный перевод с «аглицкого» для друзей

…Энджи!

Понятия не имею, что другие подразумевают под словом «ломка». Что бы там ни было, это, скажу я вам, вещь очень даже хреновая.

Конечно, всё относительно. Если тебе, к примеру, оторвало гранатой ногу или ты загибаешься с голоду, то «ломка» — не такая уж и хреновая альтернатива. Лучше вообще обойтись без подобных экзерсисов. При прочих равных.

С тебя как будто содрали кожу, вывернули наизнанку и кое-как натянули обратно. И три дня кряду организм бурно отторгает собственную же плоть. Ты, конечно, понимаешь, что через три дня так или иначе придешь в норму. Но эти три дня покажутся длиннее целой жизни. И не раз с удивлением спросишь себя: ну какого же хрена я так надругался над собой? чего не жилось тихо-мирно, как живут другие приличные рок-звезды? Потом снова тебя начнет выворачивать наизнанку, снова полезешь на облеванную, загаженную стену… Нет ответа на этот удивительный вопрос… Кожа трескается, как ошпаренная. Нутро жжет. Члены корежит судорога. Тебя одновременно рвет и поносит, как сверху, так и снизу, хлещет изо рта, ушей, носа. В общем, изо всех дыр сразу. Вот когда понимаешь, почему обделывается и что испытывает червяк, когда его насаживают на крючок. Самое удивительное, после этого, не исключено, опять возьмёшься за старое… (далее…)

Еще один артефакт из плейлиста Радио Перемен («Радио», правая кнопка основного верхнего меню). Это песня с магнитоальбома культовой московской группы Alien pat. Holman «Life Is More Than Just Addiction». По легенде, альбом был записан летом 1992 года, в течение нескольких самоубийственных ночных сессий. На студии, которая располагалась в глубине Измайловского Парка. В архетипическом сумрачном лесу, среди пелены призрачного дымка и синтетических видений. В целом альбом интересен главным образом как любопытная попытка произвести на русской почве нечто вроде насквозь пробританенного гитарного нойза вперемешку с пост-панковской классикой, однако несколько шедевров среди всего этого безбашенного, во многом медиумического творчества кристаллизовались. Один из них — песня «Strange love song». Песня вроде как про любовь. Впитавшая в себя самую суть середины 90-х, мэссидж отравленного, обманутого, позолоченного (jilted) поколения, на излете своей юности прикоснувшегося к звездам и упавшего в бездну небытия.

Говорят, что Ганс Хольман никогда не учил английский и писал свои английские тексты по наитию. И получалась у него неплохая поэзия. Сейчас он, кстати, пишет электронную музыку. Один из самых интересных современных российских композиторов.

Вот песня. Видео, насколько я понимаю, не авторское, а кто-то сделал позже, мне, признаться, оно не очень. Лучше просто песню слушать.

ПРОДОЛЖЕНИЕ. НАЧАЛО — ЗДЕСЬ

Даже в большом торговом центре он никогда не мог найти обувь по размеру. Кроссовки покупал обычно в детском отделе, и только глазел на мужские туфли в сияющих витринах. Он избегал пускать посторонних в свой тайный мир, поэтому недолюбливал продавцов из фирменных салонов обуви.

В магазине не было ни одного покупателя. Словно солдатские полки на присяге, вдоль стен выстроились шеренги туфель: черных, коричневых, желтых, цвета топленых сливок и кофе с молоком. Сверкая в зеркалах, ботинки точно присягали служить хозяину не за страх, а за совесть, со всей деликатностью преданного союзника.

При виде этого великолепия Шуберт в очередной раз почувствовал обиду на судьбу. Каждый мужчина, даже безобразный и немолодой, мог равнодушно пройтись вдоль обувных рядов, взять в руки любую пару, прочесть надпись, тесненную внутри ботинка или на поверхности подметки. Затем примерить обновку, чувствуя крепость поскрипывающей подошвы, облегающую плотность ладно выкроенного верха… Он же был здесь предметом насмешек и деланного удивления. Цирковой лилипут, ошибка природы.

-Что не так? – спросил Валентин строго.

-Все нормально, – прошелестел Шуберт. – Только у меня… проблемы… (далее…)

Что ж, пришло время рассказать об еще одном моем открытии, случившимся как раз в то время, когда я активно формировал плейлист Радио Перемен (чтобы слушать радио, нужно кликнуть пункт меню Перемен, который так и называется «Радио»).

Atman and Alma Yoray. Коллаборация, которая уже одним своим названием настраивает на медитативно-гипнотический лад. Атман с санскрита можно перевести как божество внутри человека, высшее Я. Бхагавадгита гласит: «Главная суть (человека) есть Атман… Постигший Атман обретает полный покой, ибо он находит прибежище в Божественном Сознании, когда (его тело) оказывается в холоде, в жаре, в ситуациях счастья и скорби, в чести и бесчестии. Пусть йог постоянно концентрируется в Атмане…»

Походив сейчас в интернете, я выяснил об Альме Йорэй следующее. Она была духовным Учителем, работала на территории Польши (хотя сама, кажется, была американкой). Вела медитации Випассана, основала собственный Центр медитаций в Przesieka и сформировала вокруг себя что-то вроде секты, в которой переплелись буддизм, иудаизм и польский католицизм. Более подробную информацию по этому поводу, как и по поводу ее музыкального творчества, можно найти на специальном сайте, посвященном Альме.

18 октября 2010 года она умерла.

Альма познакомилась с польскими музыкантами, выступавшими под именем Atman (или еще иногда — Theatre Of Sound Atman) в конце 80-х. Альбом “Brown Session”, который, кажется, полностью был загружен в плейлист Радио Перемен, был записан дома у Альмы, в городе Przesieka (Польша) в начале 90-х. В нем 9 треков, его совсем нетрудно скачать в сети, так как он распространяется легально бесплатно по лицензии Creative commons. Например, послушать и скачать можно прямо тут:

Альбом странный. Точнее к нему более всего подходит определение из английского — weird. При прислушивании меня не покидает ощущение прикосновения к метафизическому источнику. Окутывающая туманом безвременья смесь славянского фолка и восточной (индийской) спиритуальной этники, театрализованных поэтических декламаций и психоделии родом прямо из 60-х. Периодически среди английских стихов проскальзывают славянские корни, создающие ощущение близкого и знакомого.

Хочется процитировать заметку Брэндса Стыкински, участника группы Atman, который описал опыт сотрудничества с Альмой Йорэй так: «Я смотрю на черно-белые фотографии 1990 года и вспоминаю: Альма, Я (Стыкински), Марк Лесински и Пётр Колецки, мы лежим в высокой траве, рядом с садом дома Альмы. В Пресике. Этот дом, в котором большой зал для медитаций с круглыми окнами, выходящими на …скалы!

Мы записали вместе материал, который называется «Brown Session» (Коричневая Сессия). Альма читала, импровизировала, танцевала Дзен-поэзию. Снаружи доносился шум пилы, и я попытался незаметно закрыть окно, но Альма спросила «Разве это неподходящие звуки?». В ответ мы открыли окно еще шире. И перестали беспокоиться о том, что происходит снаружи…»

Добавлю еще от себя: как-то ночью, в лесу я включил в плеере первую песню (Forest Vibration part2), и вечность мгновенно, с первых тактов пробила меня насквозь. Если слушать в дождливую, точнее в грозовую погоду, то тоже эффект усиливается. Впрочем, весь этот алтбом — и без наружных эффектов очень сильная по своему воздействию работа.

Они «зажигали» (вот уж меткий, в данном контексте, неологизм!) во время предсмертных судорог СССР. Тогда их простодушная ирония, доверчивый скепсис, оптимистический пессимизм звучали так бодро, что хотелось жить. Где теперь место «Крематория», среди скопища болванчиков пластмассового форматного рока двухтысячных-десятых годов? Явно не на кладбище. Но и не в формате.

Некий пожилой человек однажды серьезно разгневался.

— Суки, — прошипел он, латунно блеснув коронками, — за это, блядь, надо шкуру драть!

Он был так рассержен, что даже ругался в рифму. Его бурное негодование вызвала концертная афиша, огромными буквами приглашающая на концерт группы «Крематорий».

— Дожили, — сокрушался старик, — Крематорий! Ёп!

В завершении своего выступления, он шарахнул по злополучному стенду тросточкой. Она треснула, а афиша даже не покачнулась, продолжая действовать на нервы консервативным прохожим.

Совершенно очевидно, что ярость старика пробудил ядовитый цинизм, заложенный в названии и в стихах коллектива, незнакомого старику. Песен «Крематория» пенсионер скорее всего не слышал, но интуитивно представлял их содержание. И его представление было верным. Да, раздолбаи из группы «Крематорий» действительно глумились над табуированными темами – тщете жизни и всевластии смерти. Советскими пенсионерами смерть особенно не обсуждалась, а уж ирония в ее отношении вообще представлялась вопиющим кощунством. Хоть старик и не верил в Бога, однако, смерть считал явлением серьезным, требующим от человека максимально бережного отношения и внимания. Между прочим, советские атеисты, может быть, даже были более честными и гуманными людьми, чем некоторые гонимые ими верующие, так как знали – за пределами жизни ничего нет, следовательно, оправдаться с помощью христианского Бога-судьи или реабилитироваться в следующей жизни, по воле богов индийских – не выйдет. Что сделано, то сделано: раз и навсегда. (далее…)

Сегодня Сирия на гребне новостной волны. Все СМИ начинают свои потоки с Сирии. А вот немного другой материал о Сирии, который способен расширить наши знания об этой стране, о народах, которые там живут, о древнейшей культуре, которая там родилась, о сплетении религий, обычаев, языков…

Сирия – это мозаика различных культур. Это очень глубокие пласты истории. Невозможно решать сирийские проблемы в стиле черное-белое, как это пытаются делать многие западные аналитики, политологи и журналюги.

Примерно в 1950-х годах на территории современной Сирии, в древнем городище Угарит были найдены глиняные таблички с древними текстами. Тексты написаны горизонтально, слева направо, в аккадийском стиле, на хурритском языке. Было найдено много таких табличек. Большая часть табличек – сломаны на куски. Но из трех различных кусков удалось собрать табличку, представленную на фотографии. На этой табличке написаны ноты самой древней мелодии в мире. (далее…)

Легенды мирового эзотерического андеграунда и дарк-амбиента зачастили в Москву

На концерте Lastmord. Фото: Chris_Carter_ / Flickr.com

«Что-то происходит в России». И довольно интересное происходит, несмотря на то что ничего интересного в это самое проклятое время происходить не должно, ну во всяком случае так нам сообщили астрологи, герметики, индейцы майя и гностические каббалисты под чутким руководством бодрого старикана Лайтмана. Смотрите сами, искусства мертвы, всякое проявление пресловутого величия духа человеческого отображено лишь в социальных протестах, кои никак на бунт «бессмысленный и беспощадный» не тянут, а являются хорошо срежиссированной и доведенной до «определенного уровня» (новыми профессионалами, крепкими офисными парнями с прищуром офисного-же рейхсфюрера господина Навального) пиар-акцией. Забавная эта порода все-таки, не буду разбрасываться карикатурками, вы все их прекрасно знаете. Но речь в конечном счете не о них, а о том, что пространство-то действительно мертво. Там, где по сценарию боженьки идти должно такое вот веселое действо из Овидия (когда резвящиеся фавны в зеленых рощах изливают искрящееся вино, непринужденно совокупляясь при этом с прекрасными нимфами, и все бытие такое расслабленное и жизнеутверждающее, как в фильмах студии Довженко), на деле – суровый шведский минимализм: морозно, сыро, не хватает лавандоса, неврозы, проститутки убегают по утру, прихватив твой мобильник и томик Фромма почему-то, тяжелый смог, от которого всякий раз тянет блевать, и рефреном Владимир Нежный – группа «Фабрика Переделок». Заместо смешливых фавнов у нас получается сообщность переделанных с той самой фабрики, хоровод лысеющих кадавров, безнадежно неживых, но хорохорящихся. кадавров, и надо отдать им должное, не растерявших и не расторчавщих куража времен былых, времен удалых, и, как оказалось, только они и способны хоть как-то оживить столь дохлую и претенциозную «атмосфэру».

Да-да, я говорю, в частности, о кадаврах мировой индустриальной и дарк-амбиент сцены. Ну кто еще способен расшевелить дохлую медузу московско-питерской околобогемной братии? Пошевелить черным стэком слоновой кости в хлюпающем желе? Так, чтобы масса активизировалась и начала усиленно пучиться, имитируя жизнеактивность? Конечно, Вася, на роль которого назначается бодрый старикан Брайан Вильямс (он же Ластморд), который уже лет 15 не выходил из подвала своей студии, заставленной модифицированными амплифаерами и другими причудливыми звуковыми агрегатами непонятного происхождения, с помощью которых он паучит свои гротескные измученные треки, увязший, как Маугли в лианах, в сплетениях проводов. В интервью мэтр шума сетует на отсутствие понимания со стороны андеграунда и на дурацкую привычку слушать его материал на дерьмовой аппаратуре. Ну что-же, вполне оправданные опасения. В Москве с аппаратом все замечательно, да и андеграунд приметил. Правда, как уж заведено, людям английского качества, к которым, несомненно, относится старина Вильямс, очень непонятен этот самый российский андеграунд, состоящий в основном из офигевших от наркоты стареющих мажоров (с извечной сумасшедшинкой в маслянистых глазках, ставшей брендовым знаком этой бешеной породы) и малопонятных дельцов, ищущих малопонятные гешефты в малопонятных же вещах, которые по малопонятным причинам так и не извелись в девяностые. (далее…)

Интервью с Belkastrelka, а точнее – с солисткой этого проекта, Асой Рахмана. Напомню, Belkastrelka – мое недавнее открытие, которое я отнес к жанру «идеальный поп». Дуэт, базирующийся в Джокьякарте, Индонезия. Зовут их Аса Рахмана и Йенну Ариендра. О концепции и музыке этой команды я чуть подробнее писал. А сегодня – мой чат с Асой. О том, как они пишут музыку, как понимать их название, о значении некоторых из их песен (тех, что на индонезийском языке), а также кое-что о жизни в Индонезии.

Глеб Давыдов: Кто пишет тексты песен Belkastrelka? Ты?

Asa Rahmana: Большинство из них – да. Кстати, на новом альбоме уже не будет англоязычных песен, все песни будут на бахаса, индонезийском языке.

Глеб Давыдов: Йенну Ариендра пишет музыку, а ты тексты и поешь?

Asa Rahmana: Да. Я тоже пишу музыку, но основную музыкальную часть пишет он.

Глеб Давыдов: А кто-нибудь еще принимает участие в процессе?

Asa Rahmana: В некоторых песнях принимают участие другие музыканты и литераторы.

Глеб Давыдов: Почему вы решили отказаться от английского на новом альбоме?

Asa Rahmana: На самом деле писать песни и петь на английском – это гораздо проще. Серьезно. Множество инди-музыкантов выбирают английский – независимо от того, понимают ли они его. Наш новый альбом будет называться «bela bangsa», что означает «Защищая свою нацию» (на русский можно также перевести как «Гражданская оборона», — Г.Д.) Мы хотим двигаться вперед, прогрессировать, развивать свои способности, и написание текстов на бахаса для нас своего рода вызов.

Глеб Давыдов: Считаете ли вы свои тексты поэзией? Или это просто тексты для песен?

Asa Rahmana: Я называю это стихи для песен. Кстати, для некоторых песен, например, для «Lirik untuk lagu pop» мы использовали стихи уже существовавшие раньше. Эта песня написана на слова легендарного индонезийского поэта Спаради Джоко Дамоно.

Глеб Давыдов: Да? Это одна из моих любимых песен у вас. О чем она? Я не понимаю ни слова, но песня очень эмоциональная, похоже на песню человека, который прыгает с высокой скалы, с обрыва, но вместо того чтобы упасть вниз, он летит все выше и выше, что-то в этом роде. Для поп-музыки это довольно глубокие и сильные эмоции…

Asa Rahmana: «lirik untuk lagu pop» переводится как «Лирика для поп-песни». Это довольно абстрактные стихи.

Твой взгляд это плач капель дождя, скользящих по шипам розы (как пронзителен!);
Твой голос это парение птичьего пера (как тих!)

Это отрывок из песни… да, она полна глубокого чувства, подобна влюбленному в состоянии транса. Стихотворение неоконченное, очень романтичное, с множеством красивых слов, обычно тексты для поп-песен пытаются сделать именно такими. С другой стороны это как притча. Когда я в первый раз читала эти стихи, я спонтанно запела. Это было совершенно естественно, так и получилась эта песня. Она ни о чем. Просто это самые красивые слова для поп-песни, когда-либо написанные. (далее…)

Время от времени я буду комментировать в рубрике «Плейлист Радио Перемен» избранные имена и композиции, которые звучат на радио Перемен (см. пункт меню Перемен, который так и называется «Радио»). Начнем с моего сегодняшнего абсолютно сенсационного открытия — Belkastrelka.

Около года назад мне попался в интернете mp3-файл с песней группы с вполне русским названием Belkastrelka. Воздушная и смелая электронная музыка, такой летающий электро-инди-поп, очень необычный и яркий. Называлась песня тоже необычно — «Fiksi Pencuri Mimpi». Трек понравился, но за неимением времени я не стал проводить расследований о том, что это за группа. Думал, что-то русское, может быть откуда-то из Ижевска… Просто закинул трек в плейлист радио Перемен и забыл о нем. Вот он:

Сегодня по радио Перемен я снова услышал эту песню. На этот раз меня очень заинтересовал язык, на котором поет девушка. Что-то явно азиатское. Во-вторых, отчаянно-весеннее, весело-разбитное и в то же время довольно грустное настроение песенки теперь царапнуло меня глубоко настолько, что я решил выяснить, что это за Белка и Стрелка… (далее…)

Известно: русская культура, наш язык вне привычных границ становятся всего лишь одной из многих составляющих нынешней цивилизации — словно национальный квартал в огромном мегаполисе… Живущие в таком «квартале» чувствуют свою растворенность особенно остро.

ЮРИЙ КРОНЕР, человек активного, пытливого ума и прирожденный педагог-музыковед, переехав в Германию из северной российской столицы, не «растворился», не замкнулся — а здесь это особенно трудно.

Наша встреча (она была в марте 2008 года) — что-то вроде урока. Попытка связать воедино русское представление о немецкой культурной реальности с нею самой. И, возможно, услышать отзыв. (далее…)

Проект «Неизвестная музыка» посвящен музыкальным явлениям, находящимся практически вне пределов современного медийного поля.

Цель проекта – сформировать по возможности полное представление о тенденциях, не являющихся преобладающими в российском музыкальном пространстве, но становящихся таковыми, учитывая их оригинальное наполнение и межкультурную значимость.

Проект ТIТЛО возник в начале нулевых в подмосковном Электрогорске из увлечения Александра Руденко русской церковной музыкой: «Я внимательно вслушивался в древние знаменные распевы Валаамского хора, параллельно ища в московских музыкальных магазинах что-нибудь фолковое. Шел 2000-й год, когда мне в руки попал один из альбомов Инны Желанной и группы Farlanders (экс-Альянс). На тот момент я был уже знаком с творчеством Желанной, но это были какие-то концертные редкости, причём в акустике. На купленном же диске я обнаружил трек, спетый одним из музыкантов группы, Сергеем Старостиным. Весёлый народный распев, призывающий славить Христа Воскресшего, положенный на гитарный «манчестер»! Старостин стал для меня открытием, толчком к творческой деятельности».

Со времени основания было выпущено два альбома – ЗАТИШЬЕ (МИСТЕРИЯ ЗВУКА, 2005) и ЛЕС (SHADOWPLAY, 2008).

Беседа с основателем проекта ТIТЛО Александром Руденко. (далее…)

21 марта (9 по старому стилю) 1839 года родился русский композитор Модест Петрович Мусоргский. В биографической заметке Мусоргский писал «сын старинной русской семьи», «боярин». И действительно, род Мусоргских идет от Рюрика (Рюриковичи — Монастыревы — Мусоргские — Мусорские), правильное написание Мусоргский восстановил уже сам композитор. Мы публикуем небольшой отрывок из книги Сергея Федякина «Мусоргский», вышедшей в издательстве «Молодая гвардия» в серии ЖЗЛ. В отрывке рассказано об отце композитора, Петре Алексеевиче, и его деде, Алексее Григорьевиче, а так же о мистике, связанной с датами рождения и смерти.

В 1880 году, незадолго до смерти, композитор по просьбе иностранного издателя начнет набрасывать «Автобиографию»:

«Модест Мусоргский. Русский композитор. Родился в 1839 году 16 марта…»

Он и сам не подозревал, что появился он на свет неделею раньше. Когда же о нем будут писать другие, неточностей и ошибок будет еще больше. Они будут порождать домыслы, нелепые предположения, превращаться в легенды.<...> (далее…)

21 марта 1889 года родился Александр Вертинский — главный русский шансонье XX века, печальный Пьеро, вписавший свою судьбу в историю отечественной культуры.

Трехкомнатная квартира на последнем этаже дома на углу Тверской и Козицкого переулка в Москве и сегодня выглядит так, словно ее хозяин вот-вот вернется. В просторном кабинете все те же большие книжные шкафы, все тот же гигантский письменный стол с наполеоновским вензелем и бюстом Вольтера.

Сейчас в кабинете все чаще бывает лишь вдова Вертинского. Вновь и вновь перечитывает его письма, рукописи. Он смотрит на нее с фотографий, развешанных на стенах, расставленных на столе, и словно возвращает в те пятнадцать лет неизбывного счастья, когда по квартире витает запах табака и лаванды, дом полон гостей и шумные застолья длятся допоздна. И все это — будто здесь и сейчас. Нет, время не остановилось, оно сомкнуло объятия, чтобы вновь и вновь перечитывать эту странную, загадочную судьбу.

Первое детское воспоминание Вертинского — о смерти матери. Трехлетний Саша сидит на горшке и выковыривает глаза у плюшевого медвежонка. Горничная Лизка отрывает мальчика от увлекательного занятия: «Вставай, твоя мама умерла!»

Мать лежит в серебристом гробу на столе, тело ее скрывают цветы; у изголовья стоят серебряные подсвечники и маленькая табуретка. В руке Саша сжимает шоколадку, он бросается к матери, чтобы угостить. Но мать не раскрывает рта… (далее…)

Проект «Неизвестная музыка» посвящен музыкальным явлениям, находящимся практически вне пределов современного медийного поля.

Цель проекта – сформировать по возможности полное представление о тенденциях, не являющихся преобладающими в российском музыкальном пространстве, но становящихся таковыми, учитывая их оригинальное наполнение и межкультурную значимость.

Первое такое явление – группа «Контора Кука». Она образовалась в начале 90-х в Самаре. С тех пор группа претерпела ряд различных изменений, ее единственный неизменный участник – Владимир “Кук” Елизаров, автор подавляющего большинства ее песен. За прошедшее время группой было выпущено четыре полноценных релиза – “Реновация” (2004), “Lo-End” (2009), “Технически Это Легко”(2010), “Вирус Джаза”(2011). Ниже — интервью с лидером группы «Контора Кука» Владимиром “Куком” Елизаровым.

Владимир, ваша группа существует около 20 лет, с начала 90-х годов, причем за это время было выпущено всего четыре пластинки, первая из которых датирована 2004 годом («Реновация»). Ходят слухи об альбоме, который вы записали в конце 90-х, но так и не выпустили. Такое ощущение, что все это вписывается в некую мифологию советского рока еще 70-х, когда группы играли вместе довольно долгое время, но ничего не оставляли после себя?

Нет. Еще есть изданный CD 99-го года, который так и называется «Контора Кука». Он несколько невнятный по содержанию. Но там есть пара хороших песен. Существует несколько магнитоальбомов на бобинах и компакт-кассетах. Записи с концертов. Давняя история. Я не особо люблю к ней возвращаться. Что толку ковыряться в прошлом.

В последнее время возникла некоторая мода на пост-панк, так называемый пост-панк-ривайл, и если ранее каждая группа, стремящаяся быть модной, косила под Oasis (90-е), то теперь то же самое наблюдается в отношении Joy Division. В России же это привело к появлению групп, которые максимально стараются следовать западным образцам (Motorama, Manicure). Ваша группа тоже многим обязана JD, хотя вы играете оригинальную музыку в отличие от всех этих клонов. Как Вы относитесь к моде на пост-панк и насколько вписывается «Контора Кука» в этот процесс, ведь ваш новый взлет тоже начался в связи с этой модой? (далее…)