ПРОДОЛЖЕНИЕ. (О ПОЭЗИИ ХОДАСЕВИЧА — см. ЗДЕСЬ)
Я открыл Тютчева. И тут же снова увидел свое отражение. Стихотворение под названием «Проблеск» по содержанию очень похоже на то, что описано у Ходасевича в его «Музыке». Правда, тут естественная музыка проявлена с помощью эоловой арфы, а не просто «слышится» в морозном небе во время рубки дров (как у Ходасевича). Но суть та же:
Слыхал ли в сумраке глубоком
Воздушной арфы легкий звон,
Когда полуночь, ненароком,
Дремавших струн встревожит сон?..
То потрясающие звуки,
То замирающие вдруг…
Как бы последний ропот муки,
В них отозвавшися, потух!
Дыханье каждое Зефира
Взрывает скорбь в ее струнах…
Ты скажешь: ангельская лира
Грустит, в пыли, по небесах!
О, как тогда с земного круга
Душой к бессмертному летим!
Минувшее, как призрак друга,
Прижать к груди своей хотим.
Как верим верою живою,
Как сердцу радостно, светло!
Как бы эфирною струею
По жилам небо протекло!
Но ах, не нам его судили;
Мы в небе скоро устаем, —
И не дано ничтожной пыли
Дышать божественным огнем.
Едва усилием минутным
Прервем на час волшебный сон,
И взором трепетным и смутным,
Привстав, окинем небосклон, —
И отягченною главою,
Одним лучом ослеплены,
Вновь упадаем не к покою,
Но в утомительные сны.
Кто заставляет нас падать в утомительные сны? Таковы правила игры. Мы должны играть, забыв о том, что это игра. Пока Сознание не «решит» осознать само себя. И тогда сначала случается один «проблеск» за другим, потом проблески длятся все дольше, пока не остаются навсегда, постепенно растворив в себе того, кому они проблёскивали и с кем случались. И тогда игра продолжается, но уже воспринимается не всерьез, без излишнего трагизма. Как игра. Для трагедии необходимо время. Но когда ты сливаешься с проблесками, время исчезает. Точнее становится несущественным, условным (таково оно и на самом деле). Реальным воспринимается только настоящий момент, мгновение. (далее…)