Из повести «Витька и космос»

– Ой Саня, пэче, та ж сил нэмае, – Алла подвешивала на ржавый скрипучий безмен ведро с помидорами и, разом, поправляла на голове чалму, намотанную из бордово-зелёного платка, – семьдесят рублёв, та ж за минус двадцатки, шо вичор дал, того, бачишь, должон полтинник.

– Вечером занесу.

– Та нехай, – Алла отёрла руки о подол синего в крупных жёлтых подсолнухах халата, — ось и пэче…

– Та шо Вы, мама, пэче та пэче, – пробубнил из полумрака кухоньки голос её сына Виктора.

Я пригляделся: Виктор ловко выуживал пальцами макаронину из розовой, с отколотой эмалью, миски. (далее…)

Часть третья. Вольфганг Амадей Моцарт

ПРОДОЛЖЕНИЕ. ПРЕДЫДУЩЕЕ ЗДЕСЬ. НАЧАЛО ЗДЕСЬ

«В клинике Нордена в начале 1927 года меня посетил… Шаляпин и между прочим сказал: «Входишь в большой, мрачный, торжественный дом; кругом – самая тяжёлая и мрачная обстановка; тебя встречает нахмуренный хозяин, даже не приглашает сесть, и спешишь скорей уйти прочь – это Вагнер. Идёшь в другой дом, простой, без лишних украшений, уютный, большие окна, море света, кругом зелень, всё приветливо, и тебя встречает радушный хозяин, усаживает тебя, и так хорошо себя чувствуешь, что не хочешь уходить. Это Моцарт»». Г.В. Чичерин¹

«Вольфганг Амадей один из самых одиноких людей, ходивших по земле». А. Шуриг

(далее…)

Часть вторая. Иоганн Себастьян Бах

ПРОДОЛЖЕНИЕ. ПРЕДЫДУЩЕЕ ЗДЕСЬ. НАЧАЛО ЗДЕСЬ

«Иоганн Себастьян Бах, говоря языком Канта, был историческим постулатом».
А. Швейцер

О Бахе столько написано, что стыдно как-то даже пробовать что-то добавить. Но написанное – это пугающе толстые тома, я же уложусь в несколько страниц. Только чтобы напомнить то, что мы не должны никогда забывать – о высотах, на которых может пребывать человеческий гений, тех высотах, на которых человек равен Богу, тех высотах, с которых спускались к нам ненадолго Бах и Моцарт.

Иоганн Себастьян Бах родился в Тюрингии в местечке Айзенах 21 марта 1685 года. Его мать умерла, когда Иоганну исполнилось 9 лет, через год не стало отца. Старший брат Иоганн Христоф (1671 года рождения) забрал его в свою семью, где Себастьян воспитывался до 15 лет. С 7 лет Иоганн Себастьян учился в латинской школе, с 10 – в лицее. Был певчим в монастыре Люнебурга, потом там же скрипачом, с 1703 года был органистом в церквах Арнштадта и Мюльхаузена (с 1707 года). (далее…)

«Славно! Конец неначинающегося романа!»

Очи Оки плещут вдали. Есенин

Помяни мя, господи, егда приидеши во царствии твоём. Евангелие от Луки

Лёгкой жизни я просил у Бога, лёгкой смерти надо бы просить. Омар Хайам

«…Мне несколько непонятно, почему ты вспоминаешь меня за пивом, не знаю, какая связь. Может быть, без пива ты и не вспомнил бы?» (из письма А. Сардановской – Есенину. 1914).

Овсень, Таусень, Ясень, Ясность – вариантов много. И всё-таки этимологически скорее Осень – от однокоренной сербско-чешской Есени.

Начав юбилейный текст, в рокерской памяти 80-х сразу же всплыл знаменитый московский озорной гуляка в исполнении одной известной тогда группы. (далее…)

Часть первая

ПРОДОЛЖЕНИЕ. ПРЕДЫДУЩЕЕ ЗДЕСЬ. НАЧАЛО ЗДЕСЬ

Пять лет назад я ушёл из города, осел на дальнем хуторе, выбросил телевизор и остался наедине с плавней, степью, небом, книгами и музыкой. У меня был хороший музыкальный центр и довольно приличная фонотека. Для развлечений – «Beatles», «Pink Floyd», «Bony-M», «Abba» и так далее. Для работы – Бетховен, Шуберт, Шуман, Шопен, другие романтики, с ними я был очень дружен в молодости. Как-то незаметно все они, тем более поп-музыка, ушли; я перестал их слушать, стало неинтересно. Остались только двое – Бах и Моцарт. Другое рядом с ними казалось пресным, незначительным и мелким. Я это отметил, удивился, но не противился.

Странное дело, оба они – и Моцарт, и Бах – показались мне хорошо знакомыми, хотя времени всерьёз и много их слушать у меня никогда раньше не было. Поначалу я отнёс это на счёт того, что что-то всё же раньше было мне известно, в основном с пластинок и по радио, но иногда и в залах, в хорошем исполнении: в Домском соборе в Риге, в московских залах… Но почти тут же стало ясно, что дело в чём-то другом. Их наследие огромно настолько, что ни о его масштабах, ни о сокровенной сути самого наследия я и не подозревал. Того, что читаешь об этом в книжках, недостаточно. Пока не окунёшься сам в их музыку и не погрузишься, вся беллетристика скользит мимо сознания. (далее…)

«За старинными амбарами
Поздно ночью не ходи, –
Мертвяки там ходят парами,
Самый древний впереди».
Ф.Сологуб

Печальное известие, как всегда бывает, пришло неожиданно: прабабка Алексея Рузанова по материнской линии Прасковья Антиповна Прохорова, пережившая уже и внуков своих, тихо скончалась в возрасте девяноста восьми лет, оставив его единственным наследником.

Необходимо признать, что хотя и видел Алексей старуху последний раз лет семь назад, но с той поры как-то уверовал в ее несокрушимое здоровье и долголетие, почему и поездку к ней в деревню год от года откладывал на потом. (далее…)

140 лет назад, 30 сентября 1875 года родился Сергей Николаевич Сергеев-Ценский. Старейшина русской советской литературы.

Прошла его молодость бурым потоком,
Кипящим, гремучим ключом… Сергеев-Ценский

Я и жуликов уважаю. Горький

Я говорю: промчатся годы,
И сколько здесь ни видно нас,
Мы все сойдём под вечны своды –
И чей-нибудь уж близок час. Пушкин

«С темой Крымской войны я свыкся с младенческих лет. Помню, как меня, трёхлетнего, спросили: «А ну-ка, ты какие-нибудь города знаешь?» Я, живущий тогда в селе, ответил: «Тамбов, Москва, Севастополь…»» С.-Ценский

…Имеется интересное филологическое мнение о том, что кроме Александра Островского, скрупулёзно и до последней точки вынашивающего в голове намечающееся произведение, вторым таким же педантом был Сергеев-Ценский. Который выпрастывал, «изливал» готовый текст на бумагу уже безо всяких изменений и правок – сразу набело. Начисто. (далее…)

26 сентября 1805 года, 210 лет назад, родился поэт пушкинской поры Дмитрий Веневитинов.

Когда пророк свободы смелый
Тоской измученный поэт,
Покинул мир осиротелый,
Оставя славы жаркий свет.
И тень всемирные печали,
Хвалебным громом прозвучали
Твои стихи ему вослед…

– пророчески обращается двадцатилетний Веневитинов «К Пушкину» в 1926-м. А на приход нового, 1827-го, напишет, прощаясь со старым, последним в его жизни годом:

Но слушай ты, беглец жестокий!
Клянусь тебе в прощальный миг:
Ты не умчался без возврату;
Я за тобою полечу
И наступающему брату
Весь тяжкий долг свой доплачу.

(далее…)

«Посмотри вниз, прямо перед собой!»

Это – широкая лестница, уже не новая, отдающая запахом гари, а может, вовсе и не гари, а чем-то иным, необычным и странным. Может, это запах «старой Москвы», которая уже пропахла смогом?

Нет, это вовсе не так, просто иногда кажется, что все эти дома уже отжили своё и должны дать дорогу чему-то новому, но у них есть своя история, события и переживания, словом, как у человека или зверя. (далее…)

Про книгу «О Набокове и прочем. Статьи, рецензии, публикации» (М.: НЛО, 2014)

Николай Мельников (далее Н.М.) выпустил несколько антологий, которые стали настольными книгами не только набоковедов, но и обычных людей. Это: «Классик без ретуши. Литературный мир о творчестве Владимира Набокова: Рецензии, критические отзывы, эссе, пародии» (1999) и «Набоков о Набокове и прочем. Интервью, рецензии, эссе» (2002). А также – «Портрет без сходства. Владимир Набоков в письмах и дневниках современников (1910 – 1980-е годы)» (2013), где Н.М. значится как автор, на манер В. Вересаева.

Книга «О Набокове и прочем. Статьи, рецензии, публикации» (М.: НЛО, 2014) состоит из двух частей: ч. I «О Набокове» и ч. II «О прочем», которая в свою очередь делится на разделы «О набоковедах и прочих ”ведах”» и «О зарубежных писателях». Замыкает книгу Именной указатель (русский и английский). (далее…)

– Только недолго, – она высунулась из машины. – Поцелуй меня…

Он отстранился:

– Жарко… Я купаться.

– Ту ты и гад… Что, запал на Оливию? Да?.. Ладно, чёрт с тобой. Мы в баре Доменико, на Гарибальди. Тебя ждать?

Он пожал плечами:

– Как получится… (далее…)

«CXCII. К Богам надо приходить ночью и по
тем числам, когда там нет людей». Кэнко-хоси

Пора, кажется, подвести итоги. Что-то важное закруглилось, есть ощущение, что я «стал на рельсы» и понял, как должно быть дальше… и в то же время ощущение того, что я в самом начале пути. На другом витке?

Вот итоги: я что-то осознал в Тай Цзи; поднялся на новую ступеньку в практиках; постарел, и возврата «ни» – к Прежденебесному – не получилось. Или всё же что-то получилось? Хотя бы в смысле здоровья? Внутренние органы омолодились? Серьёзных болячек пока не слышно; есть варикоз, но, кажется, не прогрессирует. Ясно, что нужна другая кровь, значит, нужно, чтобы заработал по-новому костный мозг. Это и есть «начало пути» для моего тела? А для шэнь по-прежнему главная проблема – «искренность». (далее…)

Существует, вероятно, много толкований этого произведения…

Мне открылся в нем образ совершенно конкретного процесса – написания романа. Писатель творит, словно выходит в открытое море, предполагая, хотя наверняка не зная, чем закончится путешествие. У него есть лодка-мастерство, снасти-опыт, которые до сих пор не подводили его. И есть надежда написать нечто грандиозное.

Море для Старика женского рода (еще один намек на литературу). У него больше ничего в жизни нет. Разве что ему иногда снятся львы. Это метафора некоего удовлетворения, гармонии, итог тех усилий, что ты потратил за день. (далее…)

Мне случайно попал в руки томик Исхака Машбаша «Висячий мост»…

ПРОДОЛЖЕНИЕ. НАЧАЛО ЗДЕСЬ. ПРЕДЫДУЩЕЕ ЗДЕСЬ

Я ничего не знал о поэте раньше, а тут… давно я не испытывал столько чувств сразу – удивление, восхищение, какую-то отрадную успокоенность – раз живы поэты, раз есть такие поэты – мои современники, значит, всё в порядке, жизнь действительно продолжается.

В море литературных суррогатов, в бесконечных шеренгах рифмованных строчек, претендующих на то, чтобы называться поэзией, услышать чистый, свежий, искренний голос настоящей поэзии – удача, поэтому я не могу на это не откликнуться.

Наверно, Адыгее это не нужно, однако русский читатель знаком с поэтом по меньшей мере недостаточно, и потому я не буду скупиться на цитаты из него. (далее…)

В молодости занятия физкультурой доставляли удовольствие и несомненно оздоровляли.

Приятно было смотреть на растущие бицепсы, рельефный пресс и грудь, ощущать упругость икроножных мышц и бёдер…

С возрастом всё это как-то смазалось, расплылось. Но не в сале всё утонуло. Я всегда был худой и жилистый, жирка совсем немного, хотя не без него. Таким я был, когда начал практики цигун. Говорю об этом только затем, чтобы стало понятно, что физически я был достаточно подготовлен, всегда чем-нибудь да занимался. Этому способствовала и профессия геолога-съёмщика – 40 лет по долам и горам с приличной выкладкой в рюкзаке за спиной и молотком в руке никаким особенным жирам скапливаться не давали. (далее…)