На этот раз на вопросы проекта Неудобная литература ответил Сергей Беляков, один из тех немногих литературных критиков, кому удается, живя довольно далеко от двух столиц (в Екатеринбурге), быть заметным и слышным на всю Россию. Публикуется в журнале «Урал» с 2000 г., печатался также в журналах “Новый мир” (премия журнала за 2005 г.), “Континент”, “Знамя”. Заместитель главного редактора журнала “Урал”. Регулярно появляется на страницах «Частного Корреспондента», где стоит особое внимание обратить на его тексты в проекте Литература online.

Читаете ли вы современную художественную литературу, публикуемую в издательствах и толстых журналах? Если да, то как часто? Многое ли нравится? Если есть, назовите, пожалуйста, последнюю из понравившихся книг (роман, повесть, рассказ), ее автора и, по возможности, время и место ее публикации.

Читаю регулярно, работа обязывает. Не каждый месяц встречается хорошая книга или журнальная публикация, но за год непременно набирается шесть или семь, иногда больше. В прошлом году в нескольких «толстяках» печатались рассказы Олега Ермакова. Среди них были и выдающиеся. Событием стали «Елтышевы» Романа Сенчина. Вышла прекрасная книга Аллы Марченко об Анне Ахматовой. «Протяжение точки» Андрея Балдина готов рекомендовать всем, кому интересна история русской культуры.

Последняя понравившаяся книга «Крещённые крестами» Эдуарда Кочергина. Вышла в 2009 году в Петербурге, издательство «Вита Нова».

Из журнальных публикаций – повесть Сергея Самсонова «Зараза» в апрельском номере журнала «Знамя».

Часто бывает так, что издательства и толстые журналы отказываются публиковать по-настоящему хорошие тексты, называя разные причины отказа, либо без объяснения причин. Как вы думаете, почему это происходит? Каковы, как вы полагаете, настоящие причины таких отказов?

Я сам работаю в толстом литературном журнале, поэтому могу кое-что рассказать. В каждом журнале свои порядки. Если у журнала есть идеология, то автору могут отказать по политическим соображениям: сочтут, что его материал неприемлем для журнала. Например, «Наш современник» не напечатает статью, где слишком рьяно ругали бы Сталина. «Континент» не станет славить националистов. «Москва» не будет публиковать воинствующих безбожников.

Но главная причина в другом: нет общепризнанных критериев, позволяющих отделить хороший материал от плохого. Всё решают вкус редактора, его взгляды на литературу. «Люди в голом» Аствацатурова стали литературным событием: шорт-лист «НОСа», шорт-лист «Нацбеста» (может быть, Аствацатуров и лауреатом будет). Но если бы Аствацатуров пришел ко мне в редакцию «Урала» с рукописью этой книги, я бы ему отказал, потому что «Люди в голом», на мой взгляд, вещь и скучная, и бессмысленная, а сам автор, очевидно, образованный и культурный графоман. По той же причине не стал бы я печатать лауреата «Большой книги» Александра Терехова. И никакой Дмитрий Быков мне не докажет, что «Каменный мост» хорошая книга. Так было и так будет. К счастью, у нас много журналов, не один десяток, так что у автора всегда есть шанс найти «своего» редактора.

Читаете ли вы статьи литературных критиков и обозревателей книжных новинок? Если да, то кто из этих критиков и обозревателей на ваш взгляд наиболее адекватен?

Да, читаю, потому что многие критики сейчас пишут интереснее, ярче, талантливее самих писателей. Адекватных нет. Все субъективны. Могу только сказать, что с одними критиками я соглашаюсь чаще, с другими реже. Чаще соглашаюсь с Ириной Роднянской (её двухтомник для меня – настольная книга), Дмитрием Бавильским, Натальей Ивановой, Аллой Латыниной (хотя с Латыниной в этом году как раз идут сплошные «несогласия»). Евгения Ермолина уважаю – талантливый и трудолюбивый критик, хотя иногда и озадачивает. Читаю Андрея Немзера, но его высказывания о современной литературе нравятся мне меньше, чем статьи о Лермонтове и Державине. В последнее время стараюсь не пропускать рецензии Анны Наринской. Андрея Архангельского люблю читать, но соглашаюсь с ним редко. С Виктором Топоровым почти всегда не согласен, наши вкусы расходятся совершенно. Из молодых критиков люблю Василия Ширяева. Вкус у него, мне кажется, дурной, зато Вася хорошо пишет и небанально мыслит. Я ценю сотрудничество с Андреем Рудалёвым, хотя с ним мы тоже больше спорим, чем соглашаемся.

Как вы думаете, переместится ли в ближайшие лет десять хорошая (большая) литература окончательно в интернет? Отпадет ли необходимость в бумажных изданиях? Если нет, то почему вы так думаете?

Нет, не переместится. Ничто не заменит книгу, настоящую, толстую, пахнущую типографской краской книгу. Что вы! Кто же станет читать с экрана роман в 1000 страниц? Гораздо удобнее взять с томик с книжной полки.

Бумажных газет будет меньше, но книга останется навсегда. На мой взгляд, роль Интернета вообще сильно преувеличена. Только невежественные люди думают, будто «в Интернете всё есть». Нет, не всё. Бумага и теперь остаётся лучшим носителем информации.

***

Так ответил литературный критик Сергей Беляков. Также в ближайшее время в Хронике Неудобной литературы появятся критики, которых многие называют скандальными — Ефим Лямпорт иВиктор Топоров (чью книгу «Креативная редактура» я уже не раз цитировал в Хронике и процитирую вскоре снова в своем первом анализе ответов, полученных в ходе этого исследования). А теперь открытие новой блог-книги, которая будет публиковаться под эгидой проекта «Неудобная литература», это первая публикация романа Олега Давыдова, который называется «Кукушкины детки», — вот здесь начало.

* * * *

Читайте другие выпуски Хроники проекта Неудобная литература

— Переписка с Александром Ивановым из Ад Маргинем и представление романов «Побег» и «Мотобиография»
— Виктор Топоров и его Опция отказа. Как это работает, или как найти издателя
— Ответы Дмитрия Быкова
— Ответы Сергея Шаргунова
— Ответы Вячеслава Курицына
— Ответы Николая Климонтовича
— Ответы Владимира Сорокина
— Ответы Дмитрия Бавильского
— Ответы Александра Иванова
— Невозможность продать (в символическом смысле)
— Ответы Льва Данилкина
— «Хорошая вещь пробьется», или Неудобность Галковского
— Ответы Андрея Бычкова
— Ответы Лидии Сычевой
— Ответы Виктора Топорова
— О том, как в толстых журналах 80-х понимали «гласность», а также об отношении издателей к сетевой литературе
— Ответы Алексея Варламова
— Ответы Игоря Панина
— «Новый мир» реагирует на Неудобную литературу. Михаил Бутов VS Виктор Топоров
— Ответы Льва Пирогова
— Ответы Евгения Лесина
— КУКУШКИНЫ ДЕТКИ. Роман Олега Давыдова (к началу первой публикации)
— Ответы Лизы Новиковой
— Ответы Сергея Белякова
— Ответы Ефима Лямпорта
— «А вокруг скачут критики в мыле и пене…» (про литературных критиков)
— Роман «Побег» и МИТИН ЖУРНАЛ
— Ответы Романа Арбитмана
— Переходный период. Битники, Пелевин и — ответы Виктории Шохиной
— Ответы Макса Немцова
— Ответы Юрия Милославского
— Ответы Дениса Яцутко
— Таба Циклон и Джаз на обочине. Гонзо-стайл и антихипстеры
— Игры пастушка Кришны
— Крокодил Анкудинов
— Ответы Кирилла Анкудинова
— Снова Волчек
— Ответы Дениса Драгунского
— И о поэзии
— Прорыв Русского Букера
— Неудобная кому? или Пролетая над стадом

— Книги проекта Неудобная литература

Вся Хроника Неудобной литературы всегда доступна вот по этой ссылке.

В конце девяностых литературный критик Вячеслав Курицын был глашатаем медленного тления литературного постмодернизма, вёл культовую еженедельную колонку Современная русская литература с Вячеславом Курицыным (КУРИЦЫНweekly). Тление продолжается до сих пор, а Курицын еще в 2002 году всё бросил, уехал в Петербург и там стал писать романы, которые публикует под псевдонимом Андрей Тургенев. В последнее время активно сотрудничает с журналом «Прочтение». Оттуда, кстати, взята эта фотография:

Фото: Руслан Шамуков

На вопросы проекта Неудобная литература Курицын ответил кратко:

Читаете ли вы современную художественную литературу, публикуемую в издательствах и толстых журналах? Если да, то как часто? Многое ли нравится? Если есть, назовите, пожалуйста, последнюю из понравившихся книг (роман, повесть, рассказ), ее автора и, по возможности, время и место ее публикации.

Книги читаю, журналы нет. Авторов хороших много, выделять кого-то – задача отдельная и слишком для анкеты запаристая.

Часто бывает так, что издательства и толстые журналы отказываются публиковать по-настоящему хорошие тексты, называя разные причины отказа, либо без объяснения причин. Как вы думаете, почему это происходит? Каковы, как вы полагаете, настоящие причины таких отказов?

Издательства не хотят публиковать только тексты, которые, по мнению издателя, будут плохо продаваться. Но для «по настоящему хороших» и при этом некоммерческих всегда найдется или издатель спонсорского типа, или коммерческое издательство издаст в серии, от которой не требуется очевидной прибыли…

Читаете ли вы статьи литературных критиков и обозревателей книжных новинок? Если да, то кто из этих критиков и обозревателей на ваш взгляд наиболее адекватен?

Последние годы совсем не читаю (не потому, что никого не уважаю, а просто по ритму жизни).

Как вы думаете, переместится ли в ближайшие лет десять хорошая (большая) литература окончательно в интернет? Отпадет ли необходимость в бумажных изданиях? Если нет, то почему вы так думаете?

Это те несчастные люди, которые читают с экрана, пусть объясняют, почему они думают, что в бумажных изданиях отпадет необходимость)))

***

Так ответил Вяч. Курицын. Продолжит писатель Николай Климонтович, а пока хочу напомнить, что вы тоже можете ответить на вопросы. И прислать ответы на peremeny (собака) gmail.com.

***

Хроника Неудобной литературы будет продолжена, если к тому появятся поводы. А вот Содержание Хроники проекта Неудобная литература – в том порядке, в котором я рекомендую вам ее читать, чтобы получилась занятная драматургия (впрочем, это гипертекст, и у вас могут возникнуть свои соображения на эту тему):

— Переписка с Александром Ивановым из Ад Маргинем и представление романов «Побег» и «Мотобиография»
— Виктор Топоров и его Опция отказа. Как это работает, или как найти издателя
— Ответы Дмитрия Быкова
— Ответы Сергея Шаргунова
— Ответы Вячеслава Курицына
— Ответы Николая Климонтовича
— Ответы Владимира Сорокина
— Ответы Дмитрия Бавильского
— Ответы Александра Иванова
— Невозможность продать (в символическом смысле)
— Ответы Льва Данилкина
— «Хорошая вещь пробьется», или Неудобность Галковского
— Ответы Андрея Бычкова
— Ответы Лидии Сычевой
— Ответы Виктора Топорова
— О том, как в толстых журналах 80-х понимали «гласность», а также об отношении издателей к сетевой литературе
— Ответы Алексея Варламова
— Ответы Игоря Панина
— «Новый мир» реагирует на Неудобную литературу. Михаил Бутов VS Виктор Топоров
— Ответы Льва Пирогова
— Ответы Евгения Лесина
— КУКУШКИНЫ ДЕТКИ. Роман Олега Давыдова (к началу первой публикации)
— Ответы Лизы Новиковой
— Ответы Сергея Белякова
— Ответы Ефима Лямпорта
— «А вокруг скачут критики в мыле и пене…» (про литературных критиков)
— Роман «Побег» и МИТИН ЖУРНАЛ
— Ответы Романа Арбитмана
— Переходный период. Битники, Пелевин и — ответы Виктории Шохиной
— Ответы Макса Немцова
— Ответы Юрия Милославского
— Ответы Дениса Яцутко
— Таба Циклон и Джаз на обочине. Гонзо-стайл и антихипстеры
— Игры пастушка Кришны

— Книги проекта Неудобная литература

Вся Хроника Неудобной литературы всегда доступна вот по этой ссылке.

Сегодня – ответы на вопросы Неудобной литературы, которые прислал мне писатель и публицист Сергей Шаргунов. О нем тоже есть статья в Википедии. Хотя человек он совсем еще молодой, добился уже немалых успехов. Активен и в политике, и в литературной деятельности. Делает обзоры книжных новинок на радиостанции Вести FM (по видимому, это та самая передача, которую я уже упоминал в самом начале Хроники Неудобной лит-ры, хотя не уверен, что та). Сергей Шаргунов публикуется в издательствах «АСТ», «Вагриус», «Эксмо» и других. С 2000 года автор литературного журнала «Новый мир» как прозаик и критик. Лауреат независимой премии «Дебют» в номинации «Крупная проза». Лауреат государственной премии Москвы в области литературы и искусства.

Читаете ли вы современную художественную литературу, публикуемую в издательствах и толстых журналах? Если да, то как часто? Многое ли нравится? Если есть, назовите, пожалуйста, последнюю из понравившихся книг (роман, повесть, рассказ), ее автора и, по возможности, время и место ее публикации.

Читаю почти всё — и журналы, и книги. Неплохая книга «Метель» Сорокина, хотя и написана холодной рукой. Энергично сделана биография Леонова Прилепиным. В журналах люблю Ключареву, Сенчина, Абузярова, Снегирева. Любопытная повесть в «Знамени» «Зараза» Самсонова.

Часто бывает так, что издательства и толстые журналы отказываются публиковать по-настоящему хорошие тексты, называя разные причины отказа, либо без объяснения причин. Как вы думаете, почему это происходит? Каковы, как вы полагаете, настоящие причины таких отказов?

Да? Думаю, хорошая вещь пробьется. Мой «Малыш наказан» прежде чем получить «Дебют» и многим полюбиться, был отвергнут и журналами, и издательствами. Недавно прочитал роман «Радостная мужская сталь» Ирины Дудиной. Это рукопись. Никто не издает, а написано славно, грубая поэма, привет Чарльзу Буковски. Или прислал мне тончайшую вещь «Старая ветошь» просто мой читатель Валерий Петков. Очевидно, достойная публикации повесть! Уверен и повторюсь: хорошая литература будет издана.

Читаете ли вы статьи литературных критиков и обозревателей книжных новинок? Если да, то кто из этих критиков и обозревателей на ваш взгляд наиболее адекватен?

Адекватны простые, монотонные, размеренные критические отзывы прозаика Романа Сенчина. Он честен и вменяем. Остальные критики играют, юлят, танцуют, выступают традиционно не как аналитики, а как артисты, художественные суверены. Но читаю, много смешного. Новые критики сильнее новых прозаиков. Яркий букет! Рудалев, Пустовая, Ганиева, Беляков, Анкудинов, неистовый Бойко. Люблю критику Мити Ольшанского, читаю Данилкина, Новикову Лизу (и ее родителей), Топорова, Норинскую, Бондаренко, Немзера. И Аллу Латынину в «Новом мире» читаю. Жалко, что мало пишет о литературе Виктория Шохина. Понравилось стилистически резкое интервью сайту Опенспэйс Дмитрия Волчека. Больше всего доверяю эстетическому чутью и вкусу Дуни Смирновой.

Как вы думаете, переместится ли в ближайшие лет десять хорошая (большая) литература окончательно в интернет? Отпадет ли необходимость в бумажных изданиях? Если нет, то почему вы так думаете?

Нет. Магия бумаги непобедима. Да и читать качественный текст с монитора — больно мозгам и глазам. Длинный — тем паче.

* * *

Так ответил на вопросы Неудобной литературы Сергей Шаргунов. Отзываясь на заданный мне вчера в оффлайне вопрос, я добавлю здесь, что принципиально не комментирую ответов наших респондентов непосредственно под их ответами. Моя точка зрения будет изложена уже скоро, в отдельном посте. Хоть я и обещал, говоря об Опции отказа Виктора Топорова, продолжить вот-вот свои размышления, но сначала решил все-таки дать читателю выслушать несколько точек зрения участников лит.процесса. А теперь выступит Слава Курицын.

А пока — читайте Хронику Неудобной литературы с самого начала. И отдельно рекомендую уже опубликованные ответы других респондентов на нашу анкету:

— Ответы Юрия Милославского
— Ответы Дмитрия Бавильского
— Ответы Дмитрия Быкова
— Ответы Владимира Сорокина
— Ответы Льва Пирогова
— Ответы Евгения Лесина
— Ответы Макса Немцова

И между прочим, очень рекомендую прочитать интервью с легендарным Дмитрием Волчеком, только что упомянутое Сергеем Шаргуновым. Оно как раз в духе Неудоблита. Цитата:

«…появилось впечатление, что кошмарный паровоз начал скрежетать и останавливаться. Надеюсь, что какой-нибудь бесстрашный Саид пустит его под откос окончательно. Было бы отлично, если бы заодно рухнула и вся система книготорговли, гнуснейшая, убивающая литературу. Все книги станут электронными и бесплатными, а эта дрянь советская пусть сгинет навсегда».

***

Хроника Неудобной литературы будет продолжена, если к тому появятся поводы. А вот Содержание Хроники проекта Неудобная литература – в том порядке, в котором я рекомендую вам ее читать, чтобы получилась занятная драматургия (впрочем, это гипертекст, и у вас могут возникнуть свои соображения на эту тему):

— Переписка с Александром Ивановым из Ад Маргинем и представление романов «Побег» и «Мотобиография»
— Виктор Топоров и его Опция отказа. Как это работает, или как найти издателя
— Ответы Дмитрия Быкова
— Ответы Сергея Шаргунова
— Ответы Вячеслава Курицына
— Ответы Николая Климонтовича
— Ответы Владимира Сорокина
— Ответы Дмитрия Бавильского
— Ответы Александра Иванова
— Невозможность продать (в символическом смысле)
— Ответы Льва Данилкина
— «Хорошая вещь пробьется», или Неудобность Галковского
— Ответы Андрея Бычкова
— Ответы Лидии Сычевой
— Ответы Виктора Топорова
— О том, как в толстых журналах 80-х понимали «гласность», а также об отношении издателей к сетевой литературе
— Ответы Алексея Варламова
— Ответы Игоря Панина
— «Новый мир» реагирует на Неудобную литературу. Михаил Бутов VS Виктор Топоров
— Ответы Льва Пирогова
— Ответы Евгения Лесина
— КУКУШКИНЫ ДЕТКИ. Роман Олега Давыдова (к началу первой публикации)
— Ответы Лизы Новиковой
— Ответы Сергея Белякова
— Ответы Ефима Лямпорта
— «А вокруг скачут критики в мыле и пене…» (про литературных критиков)
— Роман «Побег» и МИТИН ЖУРНАЛ
— Ответы Романа Арбитмана
— Переходный период. Битники, Пелевин и — ответы Виктории Шохиной
— Ответы Макса Немцова
— Ответы Юрия Милославского
— Ответы Дениса Яцутко
— Таба Циклон и Джаз на обочине. Гонзо-стайл и антихипстеры
— Игры пастушка Кришны

— Книги проекта Неудобная литература

Вся Хроника Неудобной литературы всегда доступна вот по этой ссылке.

На вопросы Неудобной Литературы ответил писатель, поэт и историк Юрий Милославский. Еще в 70-х годах он эмигрировал в Америку, живет в Нью-Йорке, и многие сугубо российские издательские и журнальные реалии, по всей видимости, благополучно обошли его стороной (судя по библиографии, приведенной в Википедии, большинство текстов Юрия Милославского издано не российскими издательствами и журналами). Тем интереснее нам получить ответы на наши вопросы от человека, одновременно находящегося и внутри процесса, и как бы в некотором роде вовне.

Читаете ли вы современную художественную литературу, публикуемую в издательствах и толстых журналах? Если да, то как часто? Многое ли нравится? Если есть, назовите, пожалуйста, последнюю из понравившихся книг (роман, повесть, рассказ), ее автора и, по возможности, время и место ее публикации.

По биографическим обстоятельствам последних лет новейшую литературу я читаю, большей частью, в Сети (публикации «толстяков» — разумеется, в Журнальном Зале, а прочую периодику – там, где она развешена). Но при этом я остаюсь муж книжен, и мне, как и прежде, «рай у книжных полок», как говаривал мой старый учитель Б.А. Чичибабин. Сказанное означает, что ко всему, что есть книжное дело – я отношусь консервативно, можно сказать — букинистически. Мне нужна книга бумажная, со всей полнотой тактильных ощущений, м.б., книга начитанная (как икона – намоленная). При этом речь идет именно о книге как таковой. Журналы, периодика – явление совершенно иного рода, и моя сентиментальность на них не распространяется. От них не убудет, если они превратятся в изящные альманахи, выходящие раз в году, куда включается все лучшее, что на протяжении данного года было опубликовано в сетевой версии. Далее неизбежно поинтересоваться: по каким принципам будет отбираться это лучшее? О проблематике отбора, в сущности, я уже говорил (см. мой очерк о Бродском), и пересказывать самого себя не стану. Но меня об этом сейчас и не спрашивают. Общемiровая культура злокачественного неразличения, о которой шла речь в названном очерке, в отечественных условиях, с конца 80-х – начала 90-х годов прошлого столетия, обрела свой специфический извод. Я, в рабочем порядке, окрестил его «культурой взыскующих евроремонта». Появилась, как и следовало ожидать, обширная евроремонтная литература. Дело это далеко не новое. Нечто подобное подразумевал еще В.В. Розанов, когда заносил, кажется, в «Уединенное»: «Если бросить бомбу в русский климат, он станет как на Южном Берегу Крыма». Бомбы бросают по сей день – и в прямом, и в переносном смысле. Крыма давно нет, а о климате и говорить нечего. Однако в последнее десятилетие положение начало понемногу меняться. Культура взыскующих евроремонта все еще главенствует, все еще отдает приказы, диктует преференции — во всяком случае, в плане административном. Но так как ее, — в широком значении этого слова, — идеологическая привлекательность заметно уменьшилось, начались постепенные перемены на пространстве нашей словесности. И в читательском сознании, где исподволь меняются неосознанные принципы отбора, принципы, внедренные лет 15 тому назад. И, как следствие этого, начинают, хотя и весьма осторожно, меняться принципы отбора редакционного. Я предпочитаю не называть никаких имен и заглавий, потому что не вижу никакой нужды в публичности мнений одного, уж какого бы там ни было, еще живого участника литературного процесса – насчет другого, также здравствующего, участника. То бишь, коллеги. Оттого на вопрос: «Многое ли нравится?», отвечу: «Мне нравятся очень обои» (© Козьма Прутков). Наконец, для меня в литературе все живы, и все единовременно в ней присутствуют. Недавно перечел «Капитанскую Дочку» А.С. Пушкина. Очень понравилось.

Часто бывает так, что издательства и толстые журналы отказываются публиковать по-настоящему хорошие тексты, называя разные причины отказа, либо без объяснения причин. Как вы думаете, почему это происходит? Каковы, как вы полагаете, настоящие причины таких отказов? (далее…)

В каком-то смысле первые лекции и труды основателя психоанализа Зигмунда Фрейда тоже были Неудобной литературой. И уж, во всяком случае, воспринимались они научным сообществом не иначе как научная ересь. Вот цитата из моей только что опубликованной на Часкоре и на Переменах статьи ко дню рождения Фрейда (это выступление я считаю частью проекта Неудобная литература, поэтому в особенности если вам интересно, как развивается проект, и вы следите за Хроникой Неудобной литературы, я вам рекомендую прочитать и этот текст). Цитата:

=То, что угрожает сложившимся стереотипам, а уж тем более попахивает революцией и деформацией культурных норм, всегда сначала отторгается обществом. Как нечто ненужное, неактуальное, неудобное. Несовместимое с нормальной жизнью.

Например, у произведения искусства, которое несет с собой нечто для культуры новое и революционное, поначалу всегда очень мало шансов на популярность. Практически никаких. Ведь такое произведение угрожает самостоянью существующего душевного строя общества. Поэтому и появляются такие явления, как «Неудобная литература», неудобные научные теории (которые физик Фримен Дайсон метко назвал «научными ересями») и прочие неудобные (до поры до времени) проявления интеллектуальной и духовной деятельности отдельных – слишком выходящих за рамки существующих представлений – творчески одаренных личностей.

С другой стороны, те, например, литературные или музыкальные произведения, которые постигает мгновенный и достаточно массовый успех, всегда угождают актуальным культурным стереотипам и запросам публики. Что называется «отражают дух времени»=.

Полностью статья «Психоанализ, кусающий собственный хвост» — опубликована здесь.

А подробнее о том, как именно связана Неудобная литература (то есть та литература, которая неудобная издательствам) с бессознательным, мы поговорим уже скоро. В частности, будет давно обещанное и назревавшее объяснение причин, по которым издатели и толстые журналы не принимают к публикации хорошие тексты (что означает это их пресловутое «не впечатлило»).

***

Хроника Неудобной литературы будет продолжена, если к тому появятся поводы. А вот Содержание Хроники проекта Неудобная литература – в том порядке, в котором я рекомендую вам ее читать, чтобы получилась занятная драматургия (впрочем, это гипертекст, и у вас могут возникнуть свои соображения на эту тему):

— Переписка с Александром Ивановым из Ад Маргинем и представление романов «Побег» и «Мотобиография»
— Виктор Топоров и его Опция отказа. Как это работает, или как найти издателя
— Ответы Дмитрия Быкова
— Ответы Сергея Шаргунова
— Ответы Вячеслава Курицына
— Ответы Николая Климонтовича
— Ответы Владимира Сорокина
— Ответы Дмитрия Бавильского
— Ответы Александра Иванова
— Невозможность продать (в символическом смысле)
— Ответы Льва Данилкина
— «Хорошая вещь пробьется», или Неудобность Галковского
— Ответы Андрея Бычкова
— Ответы Лидии Сычевой
— Ответы Виктора Топорова
— О том, как в толстых журналах 80-х понимали «гласность», а также об отношении издателей к сетевой литературе
— Ответы Алексея Варламова
— Ответы Игоря Панина
— «Новый мир» реагирует на Неудобную литературу. Михаил Бутов VS Виктор Топоров
— Ответы Льва Пирогова
— Ответы Евгения Лесина
— КУКУШКИНЫ ДЕТКИ. Роман Олега Давыдова (к началу первой публикации)
— Ответы Лизы Новиковой
— Ответы Сергея Белякова
— Ответы Ефима Лямпорта
— «А вокруг скачут критики в мыле и пене…» (про литературных критиков)
— Роман «Побег» и МИТИН ЖУРНАЛ
— Ответы Романа Арбитмана
— Переходный период. Битники, Пелевин и — ответы Виктории Шохиной
— Ответы Макса Немцова
— Ответы Юрия Милославского
— Ответы Дениса Яцутко
— Таба Циклон и Джаз на обочине. Гонзо-стайл и антихипстеры
— Игры пастушка Кришны

— Книги проекта Неудобная литература

Вся Хроника Неудобной литературы всегда доступна вот по этой ссылке.

Свои ответы на вопросы проекта Неудобная литература переводчик Макс Немцов предварил следующим замечанием: «боюсь, вы попали не на того человека. я не занимаюсь современной русской литературой». Действительно, не занимается. Он переводит литературу зарубежную. С английского языка на русский. Переводил таких классиков когда-то Неудобной литературы, как Керуак, Берроуз (кстати, о том, почему Берроуз — Неудобный литератор, очень хорошо написал Михаил Побирский вот тут), Буковски, Сэлинджер, да и многих других. Полный список есть в его профайле в Живом Журнале. Также Макс Немцов редактирует уникальный переводческий веб-проект «Лавка языков». Словом, как видите, современной русской худ.литературой он и правда не занят. Но зато, как никто другой, понимает, что такое хорошая литература вообще.

Читаете ли вы современную художественную литературу, публикуемую в издательствах и толстых журналах?

опять же, если русскую, то нет. видимо, это плохо, но ничего не могу с собой поделать. да и некогда

Часто бывает так, что издательства и толстые журналы отказываются публиковать по-настоящему хорошие тексты, называя разные причины отказа, либо без объяснения причин. Как вы думаете, почему это происходит? Каковы, как вы полагаете, настоящие причины таких отказов?

видимо, часто, но о том, почему это происходит, мне думать не очень интересно. наверное, они это делают по глупости. а чем занимаются «толстые журналы», для меня вообще загадка

Читаете ли вы статьи литературных критиков и обозревателей книжных новинок? Если да, то кто из этих критиков и обозревателей на ваш взгляд наиболее адекватен?

просматриваю. адекватных очень мало. иногда рядовые читатели гораздо адекватнее «профессионалов»

Как вы думаете, переместится ли в ближайшие лет десять хорошая (большая) литература окончательно в интернет? Отпадет ли необходимость в бумажных изданиях? Если нет, то почему вы так думаете?

у вас, мне кажется, путаница в понятиях. хорошая литература не равна «большой» в том смысле, в каком этот ярлык придумали «критики». вопрос о «перемещении» литературы на какие-то иные носители мне представляется крайне надуманным. какая разница? впрочем, думаю, что никому и ничем эта гипотетическая смена формата не грозит. а если окончательно отомрут «толстые журналы», так туда им и дорога

Продолжение Хроники проекта Неудобная литература — ответы Дмитрия Бавильского, а также — мой текст о Зигмунде Фрейде, который тоже был неудобен — почти так же, как неудобна Неудобная литература.

upgate:

Хроника Неудобной литературы будет продолжена, если к тому появятся поводы. А вот Содержание Хроники проекта Неудобная литература – в том порядке, в котором я рекомендую вам ее читать, чтобы получилась занятная драматургия (впрочем, это гипертекст, и у вас могут возникнуть свои соображения на эту тему):

— Переписка с Александром Ивановым из Ад Маргинем и представление романов «Побег» и «Мотобиография»
— Виктор Топоров и его Опция отказа. Как это работает, или как найти издателя
— Ответы Дмитрия Быкова
— Ответы Сергея Шаргунова
— Ответы Вячеслава Курицына
— Ответы Николая Климонтовича
— Ответы Владимира Сорокина
— Ответы Дмитрия Бавильского
— Ответы Александра Иванова
— Невозможность продать (в символическом смысле)
— Ответы Льва Данилкина
— «Хорошая вещь пробьется», или Неудобность Галковского
— Ответы Андрея Бычкова
— Ответы Лидии Сычевой
— Ответы Виктора Топорова
— О том, как в толстых журналах 80-х понимали «гласность», а также об отношении издателей к сетевой литературе
— Ответы Алексея Варламова
— Ответы Игоря Панина
— «Новый мир» реагирует на Неудобную литературу. Михаил Бутов VS Виктор Топоров
— Ответы Льва Пирогова
— Ответы Евгения Лесина
— КУКУШКИНЫ ДЕТКИ. Роман Олега Давыдова (к началу первой публикации)
— Ответы Лизы Новиковой
— Ответы Сергея Белякова
— Ответы Ефима Лямпорта
— «А вокруг скачут критики в мыле и пене…» (про литературных критиков)
— Роман «Побег» и МИТИН ЖУРНАЛ
— Ответы Романа Арбитмана
— Переходный период. Битники, Пелевин и — ответы Виктории Шохиной
— Ответы Макса Немцова
— Ответы Юрия Милославского
— Ответы Дениса Яцутко
— Таба Циклон и Джаз на обочине. Гонзо-стайл и антихипстеры
— Игры пастушка Кришны

— Книги проекта Неудобная литература

Вся Хроника Неудобной литературы всегда доступна вот по этой ссылке.

Сегодня на вопросы Неудобной литературы отвечает Владимир Сорокин. Владимира Сорокина многие называют великим русским писателем. Согласимся на этом определении и мы. Впрочем, его тексты всегда появлялись вовремя, отражали дух времени, а следовательно — были литературой вполне всем удобной и даже нужной. Подробнее о Владимире Сорокине читайте в Википедии. Полная библиография — на его официальном сайте.

А вот и его ответы:

1. Читаете ли вы современную художественную литературу, публикуемую в издательствах и толстых журналах? Если да, то как часто? Многое ли нравится? Если есть, назовите, пожалуйста, последнюю из понравившихся книг (роман, повесть, рассказ), ее автора и, по возможности, время и место ее публикации.

Читаю, но редко. Не из высокомерия, а из-за продолжительного отсутствия литературных потрясений. Когда вместо водки наливают тебе в рюмку воду, раз, другой, третий, десятый…становишься трезвенником поневоле. Из последнего приятно запомнившегося – рассказы Прилепина и роман Елизарова «Библиотекарь».

2. Часто бывает так, что издательства и толстые журналы отказываются публиковать по-настоящему хорошие тексты, называя разные причины отказа, либо без объяснения причин. Как вы думаете, почему это происходит? Каковы, как вы полагаете, настоящие причины таких отказов?

Это обычная издательская рутина, в этом нет ничего нового и удивительного: сие было, есть и будет. У Всеволода Некрасова на этот счет было стихотвореньице:

дурак директор
дикарь редактор
дурак редактор
дикарь директор

3. Читаете ли вы статьи литературных критиков и обозревателей книжных новинок? Если да, то кто из этих критиков и обозревателей на ваш взгляд наиболее адекватен?

Читаю, а что делать? С адекватной критикой у нас вековая проблема: русский литературоцентризм мощными своими энергетическими полями заставляет критика мутировать в писателя, отчего критик катастрофически теряет профессиональную скромность, становясь больше, чем он есть. Результаты этой мутации плачевны: начинаешь читать статью о романе и наталкиваешься на психосоматику критика N. Но на хрен мне нужна его психосоматика?! Наиболее адекватными из отечественных критиков мне кажутся Дима Бавильский, Кирилл Решетников, Антон Долин, Лев Данилкин, Наталья Иванова.

4. Как вы думаете, переместится ли в ближайшие лет десять хорошая (большая) литература окончательно в интернет? Отпадет ли необходимость в бумажных изданиях? Если нет, то почему вы так думаете?

Интернет не способен заменить книгу, ибо книга – это вещь, материальный предмет, а Интернет – это буквы на мониторе. Буквы на бумаге и на мониторе – принципиально разные феномены, с ними у читателя выстраиваются разные отношения. Это как изображение стула и реальный стул. Букву на бумаге можно скрутить в самокрутку, завернуть в нее селедку, или подтереться ею. Попробуйте подтереться монитором!

Это были ответы Владимира Сорокина.

Теперь ответы главного редактора газеты «Ex Libris НГ», поэта Евгения Лесина. Также почитайте ответы Дмитрия Быкова, если еще не читали. И ознакомьтесь с другими частями Хроники проекта Неудобная литература. Начало этой Хроники — пост, в котором многое объясняется — здесь.

upgate:

Хроника Неудобной литературы будет продолжена, если к тому появятся поводы. А вот Содержание Хроники проекта Неудобная литература – в том порядке, в котором я рекомендую вам ее читать, чтобы получилась занятная драматургия (впрочем, это гипертекст, и у вас могут возникнуть свои соображения на эту тему):

— Переписка с Александром Ивановым из Ад Маргинем и представление романов «Побег» и «Мотобиография»
— Виктор Топоров и его Опция отказа. Как это работает, или как найти издателя
— Ответы Дмитрия Быкова
— Ответы Сергея Шаргунова
— Ответы Вячеслава Курицына
— Ответы Николая Климонтовича
— Ответы Владимира Сорокина
— Ответы Дмитрия Бавильского
— Ответы Александра Иванова
— Невозможность продать (в символическом смысле)
— Ответы Льва Данилкина
— «Хорошая вещь пробьется», или Неудобность Галковского
— Ответы Андрея Бычкова
— Ответы Лидии Сычевой
— Ответы Виктора Топорова
— О том, как в толстых журналах 80-х понимали «гласность», а также об отношении издателей к сетевой литературе
— Ответы Алексея Варламова
— Ответы Игоря Панина
— «Новый мир» реагирует на Неудобную литературу. Михаил Бутов VS Виктор Топоров
— Ответы Льва Пирогова
— Ответы Евгения Лесина
— КУКУШКИНЫ ДЕТКИ. Роман Олега Давыдова (к началу первой публикации)
— Ответы Лизы Новиковой
— Ответы Сергея Белякова
— Ответы Ефима Лямпорта
— «А вокруг скачут критики в мыле и пене…» (про литературных критиков)
— Роман «Побег» и МИТИН ЖУРНАЛ
— Ответы Романа Арбитмана
— Переходный период. Битники, Пелевин и — ответы Виктории Шохиной
— Ответы Макса Немцова
— Ответы Юрия Милославского
— Ответы Дениса Яцутко
— Таба Циклон и Джаз на обочине. Гонзо-стайл и антихипстеры
— Игры пастушка Кришны

— Книги проекта Неудобная литература

Вся Хроника Неудобной литературы всегда доступна вот по этой ссылке.

Сегодня на вопросы Неудобной литературы отвечает писатель, поэт и журналист Дмитрий Быков. Он, я думаю, известен всем. Поэтому и представлять его здесь особенно не буду. Если кому-то нужна информация о нем и, в частности, о том, сколько книг он написал и издал, просто загляните в Википедию (хотя нет, там только выборочная библиография… ну, в общем, найдете где-нибудь, если нужно).

1.. Читаете ли вы современную художественную литературу, публикуемую в
издательствах и толстых журналах? Если да, то как часто? Многое ли нравится? Если есть, назовите, пожалуйста, последнюю из понравившихся книг (роман, повесть, рассказ), ее автора и, по возможности, время и место ее публикации.

— Читаю. Последняя понравившаяся — «Метель» Сорокина (М., АСТ, 2010)

2.. Часто бывает так, что издательства и толстые журналы отказываются
публиковать по-настоящему хорошие тексты, называя разные причины отказа,
либо без объяснения причин. Как вы думаете, почему это происходит? Каковы,
как вы полагаете, настоящие причины таких отказов?

— Бездарность автора. Объяснить бездарному автору, почему именно он бездарен и в чем это выражается, — трудно, часто невозможно. Не помню «по-настоящему хорошего текста», который отвергли бы три редактора подряд. У одного может быть дурное настроение, у другого (другой) — месячные, но третий прочтет первые две страницы, а по ним все обычно понятно.

3.. Читаете ли вы статьи литературных критиков и обозревателей книжных
новинок? Если да, то кто из этих критиков и обозревателей на ваш взгляд
наиболее адекватен?

— Да все по-разному адекватны, кроме тех трех-четырех тяжело больных людей, которые и так всем известны и которых незачем пиарить. С особенным интересом — но и с тревогой — слежу за эволюцией Валерии Пустовой.

4.. Как вы думаете, переместится ли в ближайшие лет десять хорошая (большая) литература окончательно в интернет? Отпадет ли необходимость в бумажных изданиях? Если нет, то почему вы так думаете?

— Не переместится. С чего бы? Книга очень антропоморфна, создана специально для человека, позволяет лучше оценить объем текста, взять его с собой в поезд или уборную.

Продолжение Хроники проекта Неудобная литература — завтра. Будут опубликованы ответы писателя Владимира Сорокина.

upgate:

Хроника Неудобной литературы будет продолжена, если к тому появятся поводы. А вот Содержание Хроники проекта Неудобная литература – в том порядке, в котором я рекомендую вам ее читать, чтобы получилась занятная драматургия (впрочем, это гипертекст, и у вас могут возникнуть свои соображения на эту тему):

— Переписка с Александром Ивановым из Ад Маргинем и представление романов «Побег» и «Мотобиография»
— Виктор Топоров и его Опция отказа. Как это работает, или как найти издателя
— Ответы Дмитрия Быкова
— Ответы Сергея Шаргунова
— Ответы Вячеслава Курицына
— Ответы Николая Климонтовича
— Ответы Владимира Сорокина
— Ответы Дмитрия Бавильского
— Ответы Александра Иванова
— Невозможность продать (в символическом смысле)
— Ответы Льва Данилкина
— «Хорошая вещь пробьется», или Неудобность Галковского
— Ответы Андрея Бычкова
— Ответы Лидии Сычевой
— Ответы Виктора Топорова
— О том, как в толстых журналах 80-х понимали «гласность», а также об отношении издателей к сетевой литературе
— Ответы Алексея Варламова
— Ответы Игоря Панина
— «Новый мир» реагирует на Неудобную литературу. Михаил Бутов VS Виктор Топоров
— Ответы Льва Пирогова
— Ответы Евгения Лесина
— КУКУШКИНЫ ДЕТКИ. Роман Олега Давыдова (к началу первой публикации)
— Ответы Лизы Новиковой
— Ответы Сергея Белякова
— Ответы Ефима Лямпорта
— «А вокруг скачут критики в мыле и пене…» (про литературных критиков)
— Роман «Побег» и МИТИН ЖУРНАЛ
— Ответы Романа Арбитмана
— Переходный период. Битники, Пелевин и — ответы Виктории Шохиной
— Ответы Макса Немцова
— Ответы Юрия Милославского
— Ответы Дениса Яцутко
— Таба Циклон и Джаз на обочине. Гонзо-стайл и антихипстеры
— Игры пастушка Кришны

— Книги проекта Неудобная литература

Вся Хроника Неудобной литературы всегда доступна вот по этой ссылке.

Как я уже говорил в первой части Хроники проекта «Неудобная литература», затея эта родилась спонтанно. И развивается она, соответственно, совершенно стихийно, как пойдет. Совсем в духе постинтеллектуализма, изобретенного в начале нулевых годов литературным критиком Львом Пироговым (читателю Перемен Лев Васильевич известен в первую очередь по текстам, опубликованным у нас в отделе «Колонки»).

Мы уже три дня рассылаем анкету разным участникам литературного процесса (писателям, лит.критикам, издателям, редакторам, переводчикам — самым разным людям, так как хотим получить достаточно объективную картину). Публиковать результаты мы собирались несколько позже. Но поскольку Лев уже обнародовал свои ответы своем ЖЖ, мы решили не тянуть с этим и начать прямо сейчас. И начнем — именно с ответов Льва Пирогова. А завтра продолжим (мы уже получили довольно много интересных ответов от самых разных людей, имеющих то или иное отношение к т.н. литературному процессу). Завтра поставим ответы писателя Дмитрия Быкова (все дальнейшие ответы будут публиковаться отдельными постами без комментариев, а также без купюр и без сокращений — в том виде, в каком их прислали авторы).

А пока — литературный критик Лев Пирогов. Он опубликовал ответы в ЖЖ, предварив их обращением к своим френдам тоже ответить на вопросы. И кое-какие ответы френдов уже можно посмотреть в комментариях к его посту.

1.Читаете ли вы современную художественную литературу, публикуемую в издательствах и толстых журналах? Если да, то как часто? Многое ли нравится? Если есть, назовите, пожалуйста, последнюю из понравившихся книг (роман, повесть, рассказ), ее автора и, по возможности, время и место ее публикации.

От случая к случаю, не систематически. Последнее сильно понравившееся произведение из опубликованных в «периодике» — рассказ Олега Попова «Курочка Ряба». Правда, в старом журнале, так получилось: «Москва», № 12, 2006 год. Предпоследнее — рассказ Валерия Былинского «В дороге» с Вашего, Глеб, сайта. (С оговорками, правда; финальная сцена там провальная, на мой вкус. Постскриптум бы вместо неё, он хороший.) Пред-предпоследнее — повесть Геннадия Старостенко «Искатели безмолвия» в альманахе «Подвиг» (2008 год, кажется). Да, картина выходит удручающая (по бумажным журналам), но это скорее я так читаю, а не они так печатают.

2. Часто бывает так, что издательства и толстые журналы отказываются публиковать по-настоящему хорошие тексты, называя разные причины отказа, либо без объяснения причин. Как вы думаете, почему это происходит? Каковы, как вы полагаете, настоящие причины таких отказов?

Главная причина — гигантский объём абсолютно невменяемого «самотёка», с которым приходится иметь дело редакторам. Это дезориентирует и деморализует. Становится трудно отнестись к тексту без «рекомендации» непредвзято, даже если он действительно этого заслуживает. (Дело, возможно, в том, что «качество прозы» определяется «качеством личности» её автора: талантливые авторы скромны и пугливы, их доля в издательском и редакционном «самотёке» ничтожна. А может, виноват пресловутый «Закон Старджона».) То есть ситуация с «пробиться-напечататься» коррупционная, но она по уважительным, понятным причинам такая. Чтобы её переломить, нужно содержать титанический аппарат редакторов, «внутренних рецензентов» и так далее, а наши нынешние редакции даже «отдела писем», чтобы с людьми в переписку вступить или просто вежливо ответить, не могут себе позволить. Государство могло бы, но так оно же сразу какую-нибудь «Единую Россию» там учредит, хрен редьки не слаще будет. У нас нет таких традиций «гражданского общества», как на Западе, где со Средних веков (я не видел, читал только) сословные и цеховые корпорации были «государствами в государствах» и могли сами какой-нибудь мегапроект забабахать.

3. Читаете ли вы статьи литературных критиков и обозревателей книжных новинок? Если да, то кто из этих критиков и обозревателей на ваш взгляд наиболее адекватен?

Адекватен чему? :) Все критики, по крайней мере, из «звёзд» адекватны чему-нибудь, поэтому и на виду. А не у «звёзд» так и ещё чаще интересные рецензии случаются (им меньше работать приходится), но их-то я тоже от случая к случаю читаю, как повезёт. Поэтому «по звёздам». Мне нравится, как пишет Виктор Топоров, правда, к сожалению, то, о чём он пишет (кто кому должен, за что, сколько раз и сколько) по большей части просто не интересно. Интересны разборы, их мало кто умеет интересно писать, а он умеет. Мне нравится, как пишет Дмитрий Ольшанский (вот он в газете «Газета» критическую колонку было возобновил). Он очень красиво пишет. Убеждает красивостью. Сергей Беляков нравится, такой основательный, энергичный. Василий Ширяев нравится авансом, деревенский селфмейдмэн такой, использующий образ человека без тормозов, узнаю брата-колю. Очень хочется, чтоб из него со временем больше толку, чем, скажем, из меня, вышло. Данилкин вызывает у меня огромное уважение тем, что сам, своими руками, сформировал аудиторию и они с нею как раз-таки на редкость адекватны друг другу. Данилкин это Немзер сегодня.

4. Как вы думаете, переместится ли в ближайшие лет десять хорошая (большая) литература окончательно в интернет? Отпадет ли необходимость в бумажных изданиях? Если нет, то почему вы так думаете?

По мере перемещения литературы в интернет, отпадает надобность в большой литературе. Большая литература медленная, интернет быстрый. Так что нет, не переместится. Скорее уж просто исчезнет. Надобность в бумажных изданиях не отпадёт до тех пор, пока существует теоретическая возможность изготваливать их без помощи электричества. Компьютеров без электричества не бывает, а электричество, по-моему, вещь ненадёжная (у меня была слабая четвёрка по физике).

upgate:

Хроника Неудобной литературы будет продолжена, если к тому появятся поводы. А вот Содержание Хроники проекта Неудобная литература – в том порядке, в котором я рекомендую вам ее читать, чтобы получилась занятная драматургия (впрочем, это гипертекст, и у вас могут возникнуть свои соображения на эту тему):

— Переписка с Александром Ивановым из Ад Маргинем и представление романов «Побег» и «Мотобиография»
— Виктор Топоров и его Опция отказа. Как это работает, или как найти издателя
— Ответы Дмитрия Быкова
— Ответы Сергея Шаргунова
— Ответы Вячеслава Курицына
— Ответы Николая Климонтовича
— Ответы Владимира Сорокина
— Ответы Дмитрия Бавильского
— Ответы Александра Иванова
— Невозможность продать (в символическом смысле)
— Ответы Льва Данилкина
— «Хорошая вещь пробьется», или Неудобность Галковского
— Ответы Андрея Бычкова
— Ответы Лидии Сычевой
— Ответы Виктора Топорова
— О том, как в толстых журналах 80-х понимали «гласность», а также об отношении издателей к сетевой литературе
— Ответы Алексея Варламова
— Ответы Игоря Панина
— «Новый мир» реагирует на Неудобную литературу. Михаил Бутов VS Виктор Топоров
— Ответы Льва Пирогова
— Ответы Евгения Лесина
— КУКУШКИНЫ ДЕТКИ. Роман Олега Давыдова (к началу первой публикации)
— Ответы Лизы Новиковой
— Ответы Сергея Белякова
— Ответы Ефима Лямпорта
— «А вокруг скачут критики в мыле и пене…» (про литературных критиков)
— Роман «Побег» и МИТИН ЖУРНАЛ
— Ответы Романа Арбитмана
— Переходный период. Битники, Пелевин и — ответы Виктории Шохиной
— Ответы Макса Немцова
— Ответы Юрия Милославского
— Ответы Дениса Яцутко
— Таба Циклон и Джаз на обочине. Гонзо-стайл и антихипстеры
— Игры пастушка Кришны

— Книги проекта Неудобная литература

Вся Хроника Неудобной литературы всегда доступна вот по этой ссылке.

Конечно, же это была «Опция отказа»! Я имею в виду приведенный в прошлом выпуске Хроники ответ Александра Иванова на мое предложение. Это типичный пример использования приема, который Виктор Топоров в своем пособии для редакторов («Креативная редактура», книга должна вот-вот появиться в издательстве «Амфора») назвал «опцией отказа». Ни больше, но и не меньше!

Опция отказа, по Топорову, это не просто какой-то там банальный от ворот поворот и не какой-нибудь необоснованный каприз. Топоров возводит эту опцию в степень редакторского приема, который необходимо усвоить любому редактору, так или иначе работающему с авторами – и редактору издательства, и редактору журнала. Один из базовых приемов креативной редактуры!

Объясняет необходимость усвоения этого приема Виктор Леонидович вполне внятно и в общем-то резонно: ничего хорошего все равно не может получится из работы над рукописью, которая редактору по тем или иным причинам не приглянулась («не впечатлила», как выразился Иванов, используя Опцию отказа). Иначе будет мучение и для редактора, и для автора. А мучения никому не нужно. И это правильно. Работа должна доставлять удовольствие. Это ключевой принцип любого успешного человека и успешного дела.

«При этом рукопись совершенно не обязательно должна быть плоха. Или бесперспективна коммерчески. Она может быть чрезвычайно хороша и потенциально выигрышна – вот только вас от нее воротит. И этого для отказа уже достаточно. – пишет далее Топоров (курсив и полужирное начертание его). – Если предложенная вам рукопись вас не «цепляет» (то есть она вам пусть и не противна, но не интересна), тоже смело говорите: «Нет!»; противность из нее рано или поздно вылезет той или иной толщины щетинкой – и мало вам, уверяю, тогда не покажется».

Топоров рассматривает варианты формулировок отказа. Это тоже интересно, но для нас сейчас не столь важно. Какая разница, в конце концов, как объяснит редактор свой отказ талантливому автору, написавшему, быть может, свое первое и очень даже неплохое произведение. Если автор достаточно раним, то в 95 случаях из ста он вообще никогда больше писать ничего не будет, и мы потеряем хорошего писателя. Впрочем, и это тоже неважно. Неважно, пусть потеряем.

В конце концов, как говорит, опять же совершенно резонно, Виктор Топоров, «действительно насилу мил не будешь. Но стоит найти хотя бы одного человека, хоть каким-то боком причастного к литературе, которому ваша рукопись понравится, – и он едва ли не в обязательном порядке озаботится вопросом о ее публикации. Причем озаботится тем сильнее, чем больше понравится ему ваша рукопись». Но дальше он приводит пример, который многое объясняет. Пример того, как найти человека, которому понравится рукопись, и каким, по возможности, должен быть этот человек: (далее…)

Проект «Неудобная литература» зародился стихийно, спонтанно. Каждый раз, когда я наталкивался на странный факт, что тот или иной во всех отношениях хороший текст (роман, повесть) по какой-то причине до сих пор не нашел своего издателя в оффлайне, я удивлялся и думал: да что же они там вообще издают-то, если до сих пор не издали такое супер-произведение?!

Недавно я услышал по радио обзор книжных новинок. Ощутимую часть этого обзора составляли декламации фрагментов обозреваемых текстов. Отборнейшие образцы того, что люди, способные отличить хороший текст от никакого, называют графоманией. (Вы заметили, как при одном только воспоминании об этих текстах мой стиль мгновенно испортился? графомания — заразная болезнь.) Я не сумею сейчас привести ни одного конкретного примера, потому что нет времени искать и тем более читать эти произведения, да и названий их я не запомнил. Но, вы знаете, это было что-то такое очень неловкое, корявое, скучное и нелепое, и при этом облеченное в претенциозно литературную, подчеркнуто вычурную — очень такую писательскую — форму. Иные пассажи вызывали у меня рефлекторное движение сменить радиостанцию, но я пересилил себя, так как мне было, по указанной выше причине, интересно, что они там такое печатают.

Очевидно было, что авторы и их издатели претендовали на то, что представляют своими этими релизами самую что ни на есть серьезную современную художественную литературу. Я выключил радио и задумался.

И вспомнил свою краткую переписку с Александром Ивановым, главным редактором издательства «Ad Marginem», случившуюся около года назад. Состоялась эта переписка вот по какому поводу: по тогдашней своей наивности я очень захотел увидеть изданными на бумаге несколько текстов, родившихся в недрах портала «Перемены» («Места Силы», «Мотобиографию», «Побег») и написал в несколько издательств с предложением совместного проекта — серии «Перемены.ру представляет».

К чести Александра Иванова замечу, что он был единственным, кто удостоил меня ответа (остальные издательства, чьи имейлы я нашел на их сайтах, просто промолчали). И вот что ответил мне Александр Иванов:

«Дорогой Глеб,
я посмотрел присланные тексты и они меня не впечатлили. Дело в том, что как издатели мы в настоящий момент мыслим не «проектами», а «произведениями». По большому счету мне все равно, о чем текст и какая «ориентация» у автора. Критерий отбора другой: качество, литературный драйв, забота о форме, а не о содержании, повествовательная искушенность, умение рассказать по-настоящему классную историю. Нужен просто один хороший роман или большая повесть с узнаваемой авторской интонацией.
Александр»

Легко заметить ту противоречивость, которая раздирает этого, по-видимому, добросовестного и ответственного издателя. В качестве главных критериев, в соответствие с которыми он вершит свою издательскую деятельность, он вперемежку (как однородные) называет с одной стороны «литературный драйв» и «умение рассказать по-настоящему классную историю» (никто не умеет этого делать, тут же подумал я, так классно, как Дима Мишенин; так чем же Александра не устроила его «Мотобиография»?), с другой — «качество», «заботу о форме» (а, ну, скорее всего, вот чем его не устроила «Мотобиография», написанная в слишком спонтанной, почти керуаковской манере, без всякой заботы о внешней красоте слога и, так сказать, нарочито «непрофессионально», не по-писательски, что, конечно, составляет достоинство, а не недостаток этого текста). Ему нужен «просто один хороший роман или большая повесть с узнаваемой авторской интонацией»? ОК, прочитав эти слова, я, конечно же, вспомнил о Суламифе Мендельсоне и его «Побеге»: ну, конечно же, это и есть то самое! очень хороший роман с узнаваемой авторской интонацией, ярко выраженным героем и, безусловно к тому же, с литературным драйвом и даже в известном смысле с заботой о форме.

Но куда деваться. Иванов уже ознакомился и с «Побегом», и с «Мотобиографией» — и отринул их. Как тексты, не удовлетворяющие его критериям!

Что ж, на этом мне остается только пожелать ему удачи в его нелегких поисках. А для вас, читатели, если вы еще не знакомы ни с «Побегом», ни с «Мотобиографией», я даю краткое представление этих двух книг, составляющих теперь неотъемлемую часть проекта НЕУДОБНАЯ ЛИТЕРАТУРА.

МОТОБИОГРАФИЯ. Автор этой книги, Дима Мишенин, в 1986 году был самым высоким мальчиком в Советском Союзе и играл в баскетбол в составе молодежной сборной страны. А через десять с небольшим лет, в 1997 году – организовал творческую группу Doping-Pong Comics, первые работы которой тут же появились на страницах популярных в те годы журналов «Птюч» и «Ом».

О том, что происходило с Димой между 1986 и 1997, до сих пор было известно очень мало. По разным сведениям он: употреблял наркотики, занимался криминалом и был членом тоталитарной секты. Эти слухи основаны на следующих всем известных фактах: (далее…)

Как пишет Чак Паланик: «каждое поколение хочет быть последним».
В глубинах души, каждый хочет проснуться и увидеть конец своей цивилизации.
Ведь больше не придётся мчаться на перегонки со временем рабочего дня. Бежать сквозь людей и давку в метро.
Мчаться через терракты, рекламу и пробки на дорогах.
Наконец-то можно будет вдохнуть полной грудью воздух, свободный от смога и бензиновой гари. Почувствовать впереди себя вечность, в которую можно спокойно идти, наслаждаясь пейзажем мёрвых городов. Побродить по развалинам человеческого могущества и напыщенной глупости.
Встречать рассвет молчаливых улиц. Слушать ветер в руинах домов.
Уверенность в том, что твоё поколение уж точно последнее на этой планете — даёт настоящую свободу жить и ценить эту жизнь.
Уходящий свет дня. Шум дождя. Тепло костра. Запах туманов.
Спокойствие и определённость обречённого.

11 ноября 1922 года родился американский писатель Курт Воннегут

Он знал все про четвертое измерение и про одиночество, ненавидел социал-дарвинизм, шутил по серьезным и страшным поводам (т.н. черный юмор) и часто говорил «такие дела» и «такова структура момента». 11 апреля 2007 года он ушел из жизни (и не вернулся). Умер он не естественной смертью – из-за того, что ударился головой. Впрочем, ему было тогда 84 года.

Смерть – нет!

Отношения со смертью у Воннегута были особые, напряженные. Не раз он смотрел ей в лицо. А она – ему. Смерть была рядом, когда его мать покончила с собой 14 мая 1944 года – накануне Дня матери. Когда пехотинец Воннегут, находясь в плену у немцев, сказал охранникам, что он сделает с ними, как только придут русские, – и был за это избит до полусмерти. Когда англичане и американцы бомбили Дрезден. Когда он и другие военнопленные вытаскивали из-под завалов трупы убитых немцев – мирных жителей Дрездена. Когда умерла его сестра Элис. Когда он едва не погиб в пожаре, когда чуть не уснул навсегда на операционном столе. Когда пытался покончить с собой, устав от жизни («Не для того чтобы обратить на себя внимание… Я просто захотел «хлопнуть входной дверью»»). А может, просто был пьян…

Воннегут был стопроцентным, беспримесным биофилом (если воспользоваться термином Э.Фромма, который, правда, предупреждал, что таких почти нет). Он испытывал бесконечный страх и отвращение к смерти и к тем, кто ее сеял. Чтобы преодолеть эти деструктивные чувства, он подходил совсем близко к смерти и смеялся. Ведь это он, Воннегут, сочинял сюжеты для комиксов «Склеп ужасов», которые потом превратились в развеселый макабр «Баек из склепа». «Самые смелые шутки вырастают из самых глубоких разочарований и отчаянных страхов», — говорил он. (далее…)

Подъезд.
В бьющимся сердце нет никаких признаков веры.
Я вхожу в лифт и нажимаю на кнопку четыре.
Свет на секунду гаснет, но потом загорается вновь.
Я выхожу из лифта и протягиваю руку к дверной ручке.
Ручка не поддается, дверь заперта намертво.
Я вспыхиваю внезапной ненавистью к самому себе и пытаюсь выбить дверь своим телом.
Но она крепко сидит на своих петлях.
Я сжимаю кулак и изо всех сил ударяю им по дермантиновой обивке.
Сучья дверь!
Я сажусь на ступеньку и начинаю петь про себя.
Я вспоминаю солнечную Африку в глубине джунглей: слонов, объятых прохладой грязи, сытых обезьян и гордых жирафов.
Я сжимаю мачете и пробираюсь сквозь заросли к озеру.
Очень хочется пить.
Я думаю о русском квасе и вспоминаю лица московских девушек.
Мой взгляд падает на желтый банан на дереве и останавливается на солнечном луче.
Луч пробивает меня насквозь, и я устремляюсь за ним.
Мысли ни на чем не могут сосредоточиться, и мне остается только, ежеминутно облизывая губы, мечтать и мечтать о воде среди всей этой воющей и клокочущей тысячами птичьих и обезьяньих выкриков бездны.
Я говорю себе: «хватит». И выхожу на улицу. Там снова меня встречает снег, и я спешу надеть шапку и застегнуться. Иначе не миновать мне простуды и бессонных ночей.
Внезапно из третьего окна сверху доносится фрагмент «Ламбады» и резко стихает.
Чертовщина, думаю я, и начинаю пробираться к магазину, чтобы купить водки и согреться – на улице невыносимо холодно после этой нереальной африканской жары.
Собака лает на пьяницу, притаившегося у дверей и пытающегося попросить десятку у каждого, кто входит в магазин. Я не дал ему ни копейки.

Освобождаясь от ненужных мыслей, глоток за глотком, я пью из бутылки горячую омерзительно вонючую водку, через минуту мне уже не холодно и крайне весело, но я знаю, что еще через десять минут начнет болеть голова. Я забываюсь в хаосе звуков, созданном мной 15 лет назад.

НЕУДОБНАЯ ЛИТЕРАТУРА это новый проект Толстого веб-журнала XXI века ПЕРЕМЕНЫ. Под этой вывеской мы публикуем книги, которые не решились бы публиковать другие журналы и издательства. Подробности и сам проект — здесь.