Жил-был паренек. Слегка шизофреник, слегка не в своем уме. И вот как-то предложили ему работу распаковщика. Не особа сложная работёнка. Складываешь себе шоколадки и памперсы по полочкам. И парень-то знал, что эта дерьмовая работа и гордиться нет причины. Но он с радостью вставал на неё, с надеждой разрушить сознание людей. На место памперсов подкладывал шоколадки, и наоборот. Умилялся. И ставил галочки себе в блокнот, черным, черным маркером. И говорил про себя: «Хоть бы не пронесло». Но люди, мать их, не замечали этих изменений. Жрали памперс и клали под задницу своих отпрысков шоколад. Но он всё делал и делал это год за годом. И вот однажды к нему подошла одна барышня и сказала, тыча памперсом ему в лицо: «Какого хера на полках для шоколада у вас памперсы?!» На что он ответил: «Черт, я так долго ждал тебя».

Я сижу на кухне. В зале кто-то спит, но я не думаю об этом. Рядом со мной сидит грудастая девушка. У нее розовые блестящие губы, голубые выразительные глаза и влажный мягкий ротик.

— Так когда ты зайдешь ко мне?

— Ну-у, — протягиваю я, — даже не знаю…

— А в чем дело? Почему ты не хочешь просто прийти ко мне?

— Да нет, я не против. Просто щас все эти дела… Япония, виза…

Она грустно опускает глаза на пол, а потом резко начинает смотреть на мой пах. Мне становится неудобно, и я запрокидываю ногу за ногу. Девушка сидит на столе. Она кашляет и поправляет свою юбку.

В окно бьет яркий свет утреннего зимнего солнца. Я закуриваю и предлагаю девушке. Она молча достает сигарету из пачки, вертит ее в руках и произносит:

— А ты все кентуешь?

Я молча киваю и выпускаю пару колец в сторону окна. Одно кольцо делается слишком узким, и у меня невольно проскакивает ассоциация с влагалищем. Я томно смотрю на грудь девушки, а она украдкой поглядывает на мой пах.

— Знаешь, а мне даже трахаться не хочется, — говорит она безмятежно.

Мне не остается ничего, кроме как (далее…)

Чувак: Твою мать, Джонни, верни часы!

Джонни смеется и крутит часами на пальце.

Чувак: Не смейся надо мной! Мне вправду они нужны.

Чувак начинает нервничать. Джонни пододвигается к столу.

Джонни: Ладно тебе (толкает ему выпивку). Лучше посмотри, какие тёлочки.

Чувак откидывается на спинку стула, недоволен: Джонни, ты мудак!

Джонни улыбается: Чувак, ты настоящая заноза. Это всё твоя биржомания: деньги, время, счёт. Давай! Я тебе покажу как на это нужно класть.

Джонни самодовольно щёлкает пальцами, обращаясь к официантке: Эй, детка, повтори-ка мне и моему другу.

Чувак: Ты меня не понял. Мне нужно уходить.

Джонни: Всему своё время

Чувак: Вот именно, время. У меня его просто нет.

Джонни: Братишка, так его и в принципе нет. Придумали себе границы! Пидаристический замысел человечества! Плюнь! Забей! И хватит трепаться. (Обращается к официантке): Крошка, когда уже? Я весь иссох. (К чуваку): Пойми, у нас монархия! Я мать твою царь! Пей! (далее…)

Пациент на приёме у психолога.

Пациент лежит на диване, открывает глаза, говоря: «Ну так вот, я ей говорю, оставь эту чёртову вилку!». Приподнимается, нервно жестикулируя руками: Понимаете, есть руки, есть курица, этот грёбан брак всем известен! Но она же! А она и говорит мне: (пациент пытается изобразить) слишком жирная.

Жирная, понимаете! Мне шеф-повару! Дура! Я обжог свои руки 130 раз, порезал пальцы 143! А она мне цитирует свой бред: (пациент вновь пытается изобразить ) слишком жирная…

Пациент встает, начинает расхаживать по комнате: Она была приготовлена идеально, можно даже сказать с вручением грёбанного Оскара!

Психолог говорит спокойно с расстановкой: Знаете, вам не стоит так горячиться, всё что вы не делаете под влиянием обиды, еще сильнее усугубит сложившуюся ситуацию. Вам нужно понять… (далее…)

«Здесь лучше чем в той!» — шепнул торговец комнатой. «В этой та, которая не эта», — подумала я.

Другой торговец сказал, щёлкнув пальцем: «Загляните, лучше в мою. Здесь всё что вам нужно для удачной жизни». «Только в этой есть всё, но не в той, которая другая, третья, десятая, четвёртая?» — спросила я.

«Посмотрите, лучше какой дизайн. Современненько и со вкусом». Я промолчала.

В первой лучше, чем в той и другой. Во второй есть то, чего нет в двух других, что-то для удачной жизни. В третей ты почувствуешь себя современненько и со вкусом, но там нет того, что есть в первой и не будет лучше, чем в той и другой.

И только последняя комната. Дверь чуть приоткрыта. Нет торговца. То что надо. Я выбрала её. Я выбрала её сама.

Она в раздумьях стояла перед дверью. Дверь была открыта. Виднелась небольшая щель, а замок был выбит. Ей даже страшно не было. Она толкнула дверь и вошла в помещение. На полу лежал Джо. Его глаза были закрыты. Она усмехнулась. «Неужто сдох?» — подумала она. Джо не двигался. Пэм подошла поближе и взяла его за запястье. Нащупала пульс. «Ты всегда был живучим, сука». Вдруг в голову пришла еще одна мысль: а что, если закончить чье-то грязное дело и добить эту скотину? За последний месяц он ее порядком заебал своей любовью к чистоте и постоянной игрой в прятки со своими криминальными дружками. Да и вообще, насколько я понимаю, она давно хотела от него избавиться. Но ведь все как всегда упиралось в деньги. А бабло ей нужно было позарез. Пэм и дня прожить не могла без новой шмотки. А он давал ей всего десять штук в неделю. Откладывать эта тупая блондинка, конечно же, не догадывалась. Пэм ненавидела секс с этим уродом, но приходилось под него ложится. И вот теперь он лежал перед ней на полу, беззащитный и недвижимый. Что оставалось делать? Она пошла на кухню за пакетом. «Удушить, — подумала она, — это, как ни крути, оригинальнее ножа». (далее…)

У женщин всех есть черта одна.
Брать подсознательно за правду то, что рядом.

Поднялся смрад над белым снегом.
Не видно солнца из-за туч.
Жалкие людишки слепнут, кричат
И молятся о спасении,
Не подозревая, что все обман.

Бездействие проникает всюду, как черный смоляной дым, а белые камни не темнеют. Остаются чистыми и подобными себе вчерашним.

Недавно Лев Пирогов взял интервью у Вячеслава Курицына, для «Литературной газеты». Событие это так и могло бы остаться незамеченным, потому что бывшие монстры постсоветского постмодернизма (это Пирогов и Курицын) ныне утратили свою харизму. Потерялись, притихли и сдулись. Я бы не говорил так, если бы не считал себя в определенном смысле наследником их заветов. Но поскольку и тот, и другой в свое время впечатлили мою юношескую неокрепшую психику, я считаю вполне возможным сейчас «поговорить об этом». К тому же говорить особенно больше как-то и не о чем. Ну не про газ же на Украине писать, в самом деле, не про падение рубля и не про войну в Израиле. И не комментировать слухи, будто я стал новым главным редактором женского глянцевого журнала JOY. Все эти темы не темы для Перемен. (далее…)

(Clint Mansell «Together We Will Live Forever»)

Там, где у опор линий электропередач преклоняет свои облака синее небо.
Где балки переходов, словно рёбра огромных змей, образуют пустые коридоры.
Где самолёт, летит высоко в небе, когда из-за облаков выглядывает золотое солнце.
Где стаи птиц, взмывают в серых просветах между многоэтажными домами.
Там, в огромных залах, наполненных пустотой.
Рождается единственное слово — одиночество.

Я с радостью представляю читателям сего замечательного блога небольшой рассказ, автором которого является милое и безобидное существо всего 16-и календарных годков от роду. Она наивная провинциалка, автор чудес и просто добрый человек перемен, свято верующий в Бога. Её рассказ насыщенный глубокими образами, мрачными картинами увядающего города и непредсказуемыми сюжетными ходами, является не столько развлечением, но настоящим инструментом в познании мира современного подростка.

(далее…)

Звучит колокольный перезвон. Торжественная, светлая музыка Монтеверди. Оркестровые аккорды льются будто бы из огромного, установленного в глубине сцены монитора, на котором пылает оранжевое солнце – горячий лучистый абсолют. Вступает хор, образуется полумрак. Из этого полумрака медленно спускаются вниз по лестнице хористы в широких темных одеждах. На затухающем звуке свет окончательно гаснет, а после паузы – загорается вновь, очень ярко. Опомнившись от вспышки, зритель видит, что хористы лежат на лестнице. Одежды хористов распахнуты, из-под них идет кровь.

Философ Мишель Фуко в своей работе «О других пространствах. Гетеротопии» констатировал: несмотря на научно-технический прогресс, позволивший значительно продвинуться в освоении пространства, оно (пространство) все еще остается до конца не познанным, не понятым и не десакрализованным. Время – было десакрализовано еще в XIX веке. Пространство же сохранило практически все свои сакральные качества и потенции, в том числе возможность оказывать меняющее воздействие на человека и на человечество.

Художник Олег Кулик, вслед за Мишелем Фуко, тоже считает, что «любое пространство способно стать храмовым и культовым, включить нас в себя, меняясь и меняя тем самым наше сознание». Эту мысль он высказал в документе под названием «Опыт пространственной литургии», двухстраничной записке, в которой дается краткое определение совсем недавно придуманного Олегом Куликом нового жанра современного искусства. Жанр так и называется – «пространственная литургия».

Речь идет о создании так называемого «сакрального пространства» (Олег Кулик начал заниматься этой темой еще во время подготовки проекта «Верю») — тщательно проработанного и срежиссированного театра, все происходящее в котором организуется так, чтобы оказать на зрителя определенное психологическое воздействие. Делается это с помощью неких четко локализованных объектов, а также световых и звуковых решений.

Олег Кулик пишет: «В современном искусстве уже есть жанр, работающий по преимуществу с пространством – это тотальная инсталляция, впускающая зрителей в себя, делающая их участниками некоторой процедуры, то есть частью себя. Пространственная литургия отличается от нее тем, что ставит сверхзадачей стать частью зрителя, обрести свои рамки, найти единственное и неповторимое качество в его/ее сознании, изменяя это сознание».

Слово «Литургия» с греческого переводится как «служение», «общее дело» и выбрано Куликом не просто так. Оно подчеркивает, что речь идет о сакральном измерении пространства, то есть таком измерении, которое невозможно рационально осмыслить и определить. «Нас не будут здесь интересовать космические, мистические пространства, пространства «атмосферное» и «несоставное» в буддистской терминологии. Наш интерес находится исключительно на пересечении двух значений сакрального измерения – эстетического и религиозного», — сообщается в документе.

Одна из целей «пространственной литургии» — позволить человеку (зрителю) испытать настоящий катарсис, – то самое очищающее переживание, которое рождается на стыке эстетического и религиозного начал. «Речь не идет о какой-либо конфессии (это личное дело каждого). Речь идет о том внутреннем пространстве, что имеет место в каждом из нас и не перестает запрашивать о смысле жизни и прочих иррациональных вещах. Это внутреннее пространство очень отзывчиво на трансформации пространств внешних и резонирует в ответ».

Все это, однако, теория. А вот практика. (далее…)

Автор картины — Алексей Исаев. Эта техника называется «офорт«. Есть несколько таких отпечатков разных цветов. А если есть отпечатки, то должна быть где-то и печать. Логично? Но только вот где…

А вот «Ворон» Эдгара Алана По в оригинале и в различных переводах: _She_ shall press, ah, nevermore! (это значит буквально: «она не будет больше отпечатана, никогда больше», — так полагает Эдгар По).

Задача вечера — выбрать самый красивый и при этом близкий к оригиналу.

К железнодорожному переезду подъезжает машина. Шлагбаум опущен, горит красный свет. Машина останавливается. За кадром слышен приятный женский голос.

Женский голос: Вам сегодня будут сниться плохие сны. Вы должны остерегаться любого шороха, любой тени или любого намека на шорох или тень. В полночь Вам стоит позвонить своим близким и узнать, как их дела и все ли в порядке…

Из машины раздается мужской голос.

Мужской голос: Нэнси, послушай, я не знаю, что ты имеешь в виду… Да! Ты хочешь это услышать? Ты точно хочешь?!.. Да!! Я просто хотел трахаться!.. Теперь ты довольна? Ты это хотела услышать?.. Алле! Алле, твою мать!.. Сука!
Женский голос: Несмотря на низкое атмосферное давление Вы будете чувствовать себя прекрасно. Теперь к декабрьским любителям пострелять из лука по пустым консервным банкам. Не обращайте внимания, если Вам будут хамить, иначе Вы только привлечете к себе лишние неприятности…

Салон автомобиля. В нем сидит прилично одетый мужчина лет 30-ти. Он безмятежно смотрит на свой мобильный телефон, который он держит в правой руке. Вдруг выражение его лица резко меняется, и он начинает яростно колотить мобильником по приборной доске.

Мужчина: Сука! Сука! Сука!!..

Затем он отбрасывает свой сотовый в сторону. Тот падает рядом на пассажирское сиденье.

Женский голос (радиоведущая): … служит нам поводом для того, чтобы в очередной раз поднять вот эту так называемую «красную трубку» и выслушать одного из наших уважаемых слушателей. Алле. Алле-о-о.
Дозвонившийся: Алле!
Радиоведущая: Здравствуйте! Как вас зовут? Представьтесь, пожалуйста.
Дозвонившийся: Меня зовут Алек. (кашляет) Алек Броснан.
Радиоведущая: Так, что поведаете нам сегодня, Алек?
Дозвонившийся: Рассказать хочу о том, как мы однажды с другом с моим ходили в этот клуб известный… эээ… Ну как его… Название на «Бэ»…
Радиоведущая: Бэрквуд, что ли?
Дозвонившийся: Да-да, вот. Бэрквуд. Это вчера было… Ну если не считать всех мелочей… Можно сразу к сути перейти. Зашли мы, короче говоря, в клуб. Подходит к нам верзила такой здоровенный, начинает спрашивать, не геи ли мы и так далее. Ну я вообще не голубой и никогда им не был. А мой друг тем более! Ну, это просто мой друг, вы понимаете…
Радиоведущая (сдерживая смех): Ну естественно, Алек. Но в наши дни постоянно такие проблемы возникают, вроде тех что, мол, раз ты голубой, то на тебе, получи.
Дозвонившийся: Да-да. Ну вот он у нас и спрашивает. Говорит: такого-то и такого-то голубого здесь не видели? Мы вообще не сразу вкурили, что здесь происходит.

Мужчина достает пачку сигарет и закуривает. Начинает внимательно слушать радиотрансляцию.

Дозвонившийся: Я говорю, что мы не голубые и никаких геев здесь не видали. А этот удолбыш…
Радиоведущая: Э-э… Алек, дело в том, что у нас в эфире запрещена ненормативная лексика…
Дозвонившийся: Ах да, извините… Не подумал… Ну так вот. Этот… э-эм… верзила подозрительно смотрит на нас и начинает что-то трындеть по поводу дискриминации. Потом этот тип заявляет нам, что если мы не хотим проблем, лучше просто заплатить ему, как он выразился, «энную сумму». Я, что естественно, поинтересовался, с какой стати мы ему дань тут должны выплачивать. Он повторил свою просьбу, уже более настойчиво. Говорит, мол, деньги мне нужны, и лучше, чтобы мы их ему дали, потому что иначе… И тут он поднимает свою правую руку и другой такой же огромной ручищей поправляет свое кольцо на безымянном пальце, представляете картину? И тут – не поверите! – подбегает педик…
Радиоведущая: Э-э…
Дозвонившийся: … в смысле голубой, берет этого бугая под руку и говорит, чтобы тот больше не тратил на него денег и что им лучше уединиться! Вы представляете?! Этот мужик оказался самым настоящим геем! А еще свое кольцо нам показывал! Да он с тем пидорасом, наверное, уже обручился… (раздаются короткие гудки) (далее…)