Аббревиатура X.O. (икс.о.) расшифровывается как Extra Old, ею маркируют коньяк, выдержанный в бочке 6 лет. Представители новой субкультуры, с которой мне довелось познакомиться на днях, практически ничего общего не имеют с коньяком. Они называют себя X.O. в честь новейшего японского изобретения – электронных карандашей «Иксо». И единственная связь этого изобретения (и порожденной им субкультуры) с коньячной темой выглядит так: возникновению X.O.-people предшествовал очень долгий процесс дистилляции множества существовавших до сих пор субкультур. И панки, и рэйверы, и эмо, и инди-киды, и хипстеры – все эти субкультуры можно назвать предтечами X.O.-people, этих сверхновых романтиков, которые выглядят, как прекрасные инопланетяне, и творят чудесно и легко, как Леонардо и Рафаэль Санти.

Они сидят напротив меня за столиком в теплом московском чайном клубе. Мы пьем тайваньский чай «Дундин-улун» и разговариваем о жизни. Рассказывая о себе, Эмма и Катя ежеминутно взрываются смехом. Они чертовски обаятельны и позитивны, с ними очень приятно проводить время. Сейчас я поймал себя на мысли, что на самом деле провел с ними целую неделю, которая была столь головокружительна и наполнена, что я перестал замечать ход времени и был уверен, что прошло всего лишь два-три дня…

Они показывают мне свои работы в небольшом (чуть меньше обычной тетради) блокноте. Некоторые из этих работ еще не дорисованы, и они предлагают мне «дорисовать» их. «Дорисовать» значит взять в руку один из волшебных X.O.-карандашей и прикоснуться им к выпуклой матовой точке на чистом белом листе электронного блокнота (это что-то вроде планшета или коммуникатора, но выглядит как обычный блокнот, из которого даже можно вырывать листы). Так вот, к этой точке нужно прикоснуться, слегка надавить на нее и таким образом как бы надорвать-проколоть выпуклость. Тогда точка начинает на глазах разрастаться в невероятно красивую, яркую и живую картинку. Это как анимация, но это не анимация. Это новая живопись. X.O.-арт. Рисование в стиле «Иксо».

X.O.-арт появился совсем недавно, и произошло это благодаря новому изобретению японских ученых. Электронный блокнот с электронными чернилами и – специальные сенсорно-механические карандаши, с помощью которых можно творить чудеса. X.O.-карандаш воспринимает каждый био-импульс, каждую мозговую команду, а также малейшие изменения эмоционального фона X.O.-художника. При этом, что немаловажно, карандаши X.O. реагируют только на искренний позитив. Любой другой настрой не дает никакого интересного результата – получается просто мазня. Так что многое тут зависит от художника (который, к слову, может и не обладать навыками художника в традиционном понимании этого слова, и даже вообще может не уметь рисовать; тут все зависит от способности быть на позитиве и вообразить нужную картину).

При работе X.O.-карандаша действует принцип прерывания узконаправленного излучения, возникающего как результат биохимического анализа колебаний биополя «художника». Такой анализ мгновенно осуществляется электронными средствами в момент соприкосновения X.O.-карандаша и блокнота. Результат ошеломляет и выглядит, как колдовство. Буквально от одного касания на листе бумаги разливается (или правильнее сказать «проявляется») очень яркая и красивая картинка. В данном случае это был портрет Эммы, – девочка с ярко соломенными начесанными волосами, с серебряным блеском под глазами, в пронзительно розовой виниловой куртке и теплыми абсолютно живыми глазами.

Нельзя сказать, что все X.O.-картины совсем не похожи друг на друга, но они точно уникальны и точно зависят от специфических черт характера и сиюминутного настроения рисующего. Хотя, безусловно, они все выполнены в одном стиле: здесь используется набор определенных приемов и даже в некотором смысле шаблонов, заданных японцами, хотя комбинация каждый раз получается новая. Чтобы нарисовать картинку, достаточно просто как следует представить ее в своем воображении, а затем провести один единственный штрих по листу бумаги. И из этого штриха за несколько секунд рождается готовое изображение, сгенерированное из заданных шаблонов и максимально приближенное к тому, что вы там в голове себе вообразили. Такое проявление вашего внутреннего образа становится возможным благодаря тому, что карандаш воспринимает импульсы-колебания, идущие из мозга через все части вашего тела. Затем X.O.-карандаш превращает эти импульсы в излучения, а излучения в свою очередь преобразуются в частотные сигналы, воспринимаемые листом электронного блокнота как линии определенной толщины и выбранных цветовых оттенков, которые требуется выстроить в нужном порядке.

Так же с помощью карандаша-X.O. на бумаге можно сделать точку-эскиз, и тогда любой человек, надавив на эту точку карандашом-X.O., сможет попытаться «дорисовать», продолжить картинку. И как бы стать ее соавтором. А, возможно, как и я, заразиться, заболеть этим новейшим и таким простым способом самовыражения.

Судите сами, мог ли я не поддаться этому волшебству, когда из-под моей руки буквально у меня глазах выросла неземной красоты девушка: она была еще красивее, чем сама Эмма (тут как бы слилось мое воображение с вектором-эскизом, который был задан Эммой). Казалось, это уже не Эмма, а другая, где-то реально существующая девушка, которая, судя по движениям, в этот момент собирается на party. (далее…)

Я решил пока взять паузу и не продолжать свое исследование «в поисках входа и выхода». Все дальнейшее требует еще детальной проработки и осмысления. Потому что мы вплотную подошли к моменту перехода через точку силы в область тонкого мира. Далее — зона неизведанного.

Очень подробно и как бы в сильно замедленном режиме момент перехода передан в старом советском фильме «Сталкер» (кстати, идеальном с эстетической точки зрения). Эпизод, когда эти трое безумцев мчатся на дрезине в «Зону» и вот тут происходит сдвиг в сознании смотрящего… Сдвиг, внешняя причина которого — потусторонняя музыка Эдуарда Артемьева и смазанные картинки попутных пейзажей. Очень мастерский момент.

Многое из того, что произошло дальше, к сожалению, во многом результат сильной концептуализации… «Бескорыстный сталкер-проводник» — образ зыбкий и сомнительный. Ввел своих клиентов в транс, пока они пили пиво в серой тошниловке. Рассуждения многие надуманны. Очень неаккуратные диалоги, хотя визуально все четко очень сработано. Итог — вскоре последовавшая физическая смерть и Тарковского, и Кайдановского, и Солоницына… И это только поверхностные последствия. На самом деле такие вещи, как этот фильм, даром никогда не проходят. Как и любые недобросовестные, недо вообще попытки вынести оттуда некий результат с претензией на законченность (кстати, Тарковского предупреждали: первый вариант фильма, как известно, пропал на неудачно проявленной пленке). Вот почему и мы сейчас тоже — вынуждены остановиться.

Хотя есть в «Сталкере» еще один момент, который стоит взять на заметку. Говоря об ориентации в тонких мирах, мы можем иметь в виду только самые нелогичные и непредсказуемые действия, каковыми в фильме предстают гайки, привязанные к бинтам и кидаемые в одному Сталкеру известном порядке и направлении. «Здесь все постоянно меняется», — не перестает увещевать этот подловатый тип. И вот тут он говорит правду: все меняется, полагаться там можно только на собственную интуицию и волю.

А пока нам остается только готовится и послушно внимать Богу, с прилежным тщанием заглатывая каждое слово, которое он в нас посеет.

Где-то на берегу моря. Песок, легкий ветер рвет волосы девушки, смеющейся и что-то кричащей тебе. Что-то, чего из-за направления ветра ты никак не можешь расслышать. Потустороннее похмелье, в котором каждый звук кажется явным предвестием приближающегося конца. Даже звуки, которых ты не слышишь – как этот голос.
Ты отбился от шумной компании красавиц-моделей, бизнесменов в костюмах и каких-то богемных лузеров – они где-то вдалеке. Ты вдруг понимаешь, что все, ради чего стоило жить – это вот эта девушка, держащая небо на своих простых руках. И даже не она, а ее смех и эти руки.

Кажется, я снова готов влюбиться. Раньше я не задавал себе вопрос «Зачем?». Теперь я понимаю, что этот вопрос не имеет никакого ответа. «Все равно ничего из этого не выйдет. Все это фигня», — говорю я себе. Незачем. Может быть, все это и не имеет значения. Зато имеют значение этот ветер, смех той девушки, ее слова, которых ты никогда так и не услышишь, потому что направление ветра играет слишком большую роль.

Или клочок желтой бумажки у меня на столе, на котором написано слово «вера». Хотя секунду спустя я понимаю, что это всего лишь имя одной моей подруги, а бумажка – напоминание о том, что я должен ей позвонить.

Звучит колокольный перезвон. Торжественная, светлая музыка Монтеверди. Оркестровые аккорды льются будто бы из огромного, установленного в глубине сцены монитора, на котором пылает оранжевое солнце – горячий лучистый абсолют. Вступает хор, образуется полумрак. Из этого полумрака медленно спускаются вниз по лестнице хористы в широких темных одеждах. На затухающем звуке свет окончательно гаснет, а после паузы – загорается вновь, очень ярко. Опомнившись от вспышки, зритель видит, что хористы лежат на лестнице. Одежды хористов распахнуты, из-под них идет кровь.

Философ Мишель Фуко в своей работе «О других пространствах. Гетеротопии» констатировал: несмотря на научно-технический прогресс, позволивший значительно продвинуться в освоении пространства, оно (пространство) все еще остается до конца не познанным, не понятым и не десакрализованным. Время – было десакрализовано еще в XIX веке. Пространство же сохранило практически все свои сакральные качества и потенции, в том числе возможность оказывать меняющее воздействие на человека и на человечество.

Художник Олег Кулик, вслед за Мишелем Фуко, тоже считает, что «любое пространство способно стать храмовым и культовым, включить нас в себя, меняясь и меняя тем самым наше сознание». Эту мысль он высказал в документе под названием «Опыт пространственной литургии», двухстраничной записке, в которой дается краткое определение совсем недавно придуманного Олегом Куликом нового жанра современного искусства. Жанр так и называется – «пространственная литургия».

Речь идет о создании так называемого «сакрального пространства» (Олег Кулик начал заниматься этой темой еще во время подготовки проекта «Верю») — тщательно проработанного и срежиссированного театра, все происходящее в котором организуется так, чтобы оказать на зрителя определенное психологическое воздействие. Делается это с помощью неких четко локализованных объектов, а также световых и звуковых решений.

Олег Кулик пишет: «В современном искусстве уже есть жанр, работающий по преимуществу с пространством – это тотальная инсталляция, впускающая зрителей в себя, делающая их участниками некоторой процедуры, то есть частью себя. Пространственная литургия отличается от нее тем, что ставит сверхзадачей стать частью зрителя, обрести свои рамки, найти единственное и неповторимое качество в его/ее сознании, изменяя это сознание».

Слово «Литургия» с греческого переводится как «служение», «общее дело» и выбрано Куликом не просто так. Оно подчеркивает, что речь идет о сакральном измерении пространства, то есть таком измерении, которое невозможно рационально осмыслить и определить. «Нас не будут здесь интересовать космические, мистические пространства, пространства «атмосферное» и «несоставное» в буддистской терминологии. Наш интерес находится исключительно на пересечении двух значений сакрального измерения – эстетического и религиозного», — сообщается в документе.

Одна из целей «пространственной литургии» — позволить человеку (зрителю) испытать настоящий катарсис, – то самое очищающее переживание, которое рождается на стыке эстетического и религиозного начал. «Речь не идет о какой-либо конфессии (это личное дело каждого). Речь идет о том внутреннем пространстве, что имеет место в каждом из нас и не перестает запрашивать о смысле жизни и прочих иррациональных вещах. Это внутреннее пространство очень отзывчиво на трансформации пространств внешних и резонирует в ответ».

Все это, однако, теория. А вот практика. (далее…)

Вот уже как пять лет у меня никогда не развязывались шнурки. А за последние два дня они успели развязаться целых два раза. Привычки каждый раз развязывать, а потом снова завязывать шнурки я не имею. Поэтому обычно обувь я шнурую только раз: сразу после покупки. И этот узел сохраняется до того самого момента, когда я решаю, что ходить в этой обуви мне надоело. Ну или иногда, когда мне не нравится, как легли шнурки, я могу развязать их и завязать новый узел. Но это редкость.

Иногда идешь по улице и видишь, как кто-то идет с развязанными шнурками. И все думаешь, как сказать ему, чтобы он их завязал. Но сейчас время такое, что может быть где-нибудь уже стало модно ходить с развязанными шнурками. Этого наверняка никогда не знаешь. И в ответ в таком случае можно ожидать лишь снисходительного взгляда, брошенного в сторону недалекой личности. Поэтому и молчишь. Либо подсознательно ждешь, когда этот человек упадет мордой на асфальт. Всего лишь.

И вообще, интересно, есть ли какой-нибудь стандарт, устанавливающий длину шнурков. Ну вот, мол, нельзя делать шнурки длиннее и все. Хоть ты тресни. Впрочем, есть много идиотских законов, и с этим фактом никто, я думаю, спорить не будет. Но вот до шнурков власть имущие еще вроде как не добрались. Наверное в кабинете у каждого министра где-то обязательно есть шнурок. И длинный. Потому что если что не так, то путей к отступлению, кроме как самоликвидация, нет. А еще, наверное, у них большие надежные люстры и высокие стулья. Все приготовлено заранее. Ибо потом времени на размышления не будет.

Автор картины — Алексей Исаев. Эта техника называется «офорт«. Есть несколько таких отпечатков разных цветов. А если есть отпечатки, то должна быть где-то и печать. Логично? Но только вот где…

А вот «Ворон» Эдгара Алана По в оригинале и в различных переводах: _She_ shall press, ah, nevermore! (это значит буквально: «она не будет больше отпечатана, никогда больше», — так полагает Эдгар По).

Задача вечера — выбрать самый красивый и при этом близкий к оригиналу.

Вчера после долгого перерыва в несколько лет посмотрел фильм Кар Вая «Чункингский эксресс». Чудеса, да и только, как фильм может сделать всего одна песня! Если бы там не звучала California Dreaming, думаете этот фильм был бы таким? Эта песня приносит дух перемен, она оживляет происходящее. Как только она начинает звучать, все преображается.

На самом деле это один из фильмов о переменах, какие я знаю (интересно было бы услышать от вас ваши версии таких фильмов). Там два сюжета. Первый о наркобаронше (на фото) и полицейском, которого бросила девушка и он находит ей замену в лице наркобаронше — на одну сумбурную ночь. Вторая история — о другом полицейском (тот факт, что оба они блюстители закона — дополнительная возможность подчеркнуть, как противозаконны все человеческие установления). Этот второй полицейский постоянно приходит в ту же самую закусочную, куда приходил первый. Там работает девушка, которая влюбляется в этого второго. Она узнает, где он живет, и начинает ходить к нему, пока он на дежурстве. Она меняет у него дома буквально все — от домашних тапочек до рыбок в аквариуме. Она все меняет. А этот непробиваемый идиот замечает перемены только тогда, когда рыбные консервы (которым девушка переклеила этикетки) оказываются на вкус совсем другими. И все время, как символ невозможности и недосягаемости перемен, звучит песня California Dreaming… Девушка из закусочной ее все время слушает, а в итоге сваливает в Калифорнию, а вернувшись через год сообщает копу в ответ на вопрос как там: «Да ничего особенного!» Нет, наверное все-таки это фильм не о переменах. А о невозможности перемен.

«Я думаю, что журнал должен быть для читателя источником информации», — так час назад сказала мне подруга.

Такое мнение о журнале я слышу не впервые. И, конечно, не согласен с ним. Источником информации может быть что угодно. И журнал — не лучший вариант (хотя им журнал тоже, разумеется, может быть). Я думаю, журнал должен быть в первую очередь клубом… Таким виртуальным собранием, в котором читателю всякий раз очень интересно оказаться вновь.

фото отсюда

Продолжая начатую недавно журнальную тему, скажу об этом подробнее.

Журнал это прежде всего люди, которые его делают. Чтобы журнал получился хорошим, нужно собрать людей, которые достаточно интересны друг другу и при этом умеют хорошо писать. Нужно, чтобы такие люди сошлись бы вместе и стали тусить. Ну а чтобы был ощутимый повод для этой тусы (помимо родства душ и интересов), неплохо бы было, чтобы им платили зарплату – за то, что они тусят друг с другом и пишут увлекательные статьи на заданные темы. В том числе, о том, как они тусят, что нового при этом видят, узнают, с кем сталкиваются, общаются, встречаются, что думают и чувствуют, что потребляют, в конце концов. Ну и дизайнеры, конечно, которые оформляют эти статьи, тоже должны быть частью тусы.

На самом деле, если есть деньги, то этих людей можно собрать. И сделать журнал. При этом подобрать этих людей можно по интересам. В частности, в зависимости от задач издателя (например, внимание какой аудитории он хочет привлечь, какие темы хочет поднимать в журнале, каких рекламодателей заполучить). Когда все совпадает, получается неуловимое ощущение клубности, в той или иной степени пронизывающее все тексты каждого номера. Некий общий дух, который делает журнал одушевленным, живым организмом. И такой журнал по определению будет успешен (потому что будет интересен читателю).

Каждый из редакторов и журналистов выступает в роли некоего генератора волны определенной частоты. А главный редактор – это своего рода синтезирующее устройство, которое пропускает через себя волны этих разных, но интересных друг другу и читателям людей. (далее…)

Новогодняя ночь — самая магическая ночь современной России.

Все старорусские сакральные праздники имеют очень мало силы сейчас, когда их уже почти никто не празднует. Начало нового цикла по лунному календарю это китайское. А биологические часы русскаго человека уже давно настроены так, что именно в новогоднюю ночь все прежнее обнуляется, и все новое начинается. И в этом зазоре между прежним и новым — зазоре длинною в ночь — творятся всевозможные чудеса. Все многомиллионное население нашей страны в эту ночь настроено на сказочный лад, энергии людей соединяются и образуют мощнейшее поле, благодаря которому множество точек входа активируются и расширяются как никогда, и по нашему миру шныряют самые невероятные и непонятные сущности. Способные вершить чудеса и исполнять желания! В эту ночь вся страна захлестывается экстатическими волнами, на гребне которых можно пройти в другие миры.

Желаю всем, чтобы в эту ночь у вас произошел самый легкий естественный и продуктивный контакт с тонкими мирами, из которого бы вы вынесли самое полезное и нужное для себя!

С Новым Годом!

28 декабря в 21.32 по московскому времени в прямом эфире программы «Вести недели» подвели итоги проекта «Имя Россия». Для тех, кто не смотрит телевизор (и правильно делает, так как телевидение дурно влияет на здоровье) пару слов об этом официозном мероприятии, итоги которого для людей здравомыслящих могут быть своего рода индикатором (можно сделать множество выводов относительно душевного состояния населения нашей страны, ведь всего проголосовало 4 498 840 человек, а это вполне репрезентативная выборка).

Так вот. Телеканал «Россия» Институт российской истории РАН, фонд «Общественное мнение» с помощью своих серьезных ресурсов предложили жителям России с помощью интернет-сайта выбрать из 500 кандидатов на звание самого значимого для России человека 50 «полуфиналистов». Потом по итогам голосования были отобраны 12 финалистов. Затем провели какие-то еженедельные теледебаты какого-то «суда присяжных», которые, наверняка, ни на что не повлияли. А потом голосование остановили, и вот что получилось.

Самый влиятельный и наиболее русский человек за всю историю России, по мнению проголосовавших, это Святой Благоверный князь Александр Невский (524 575 голосов). За ним следует реформатор Петр Столыпин (523 766). Третье место занял Иосиф Сталин (519 071). Александр Пушкин — на четвертой позиции (516 608).

То, что третье место занял товарищ Сталин, это, конечно, станет в ближайшее время главной темой спекуляций и досужих пересудов. Но меня, скорее, интересует, почему именно Александр Невский занял первое место. Что наше население знает об этом человеке такого, что оно остановило на нем свой выбор? И что вообще этот выбор означает?

Мифологический имидж великого патриота Александра Невского сформировался совсем недавно, как раз при Сталине. Его сформировал фильм Эзенштейна «Адександр Невский», который был снят в качестве пропаганды против фашистов во время войны. Тевтонские фашисты, побиваемые русским героем, это было очень даже ко времени. Идеальный и в некотором смысле нужный пиар. Хотя этот пиар к реальности не имел почти никакого отношения. Например, Ледовое побоище было незначительной стычкой, в которой приняли участие несколько десятков рыцарей и ландскнехтов и о которой западные источники даже не упоминают.

То есть сейчас выбор осознанно был сделан в пользу никогда не существовавшего, искусственно сгенерированного персонажа, символа. Но поскольку Александр Невский был не только выдуманным персонажем советской мифологии, а еще и реальным историческим персонажем, получилось так, что в выборе наших сограждан есть еще и бессознательный аспект.

Александр был наполовину половцем. Ключевский и другие русские историки давали о нем, если резюмировать, следующую информацию: приемный сын хана Батыя, получил от него великокняжеский ярлык, подавлял вместе с татарами самостоятельные русские земли — во имя «Единой России».

В сущности, Александр Невский — это человек, который первым сообразил, что с монголами, не так давно завоевавшими Русь, надо дружить. Ибо имея таких друзей, можно расправиться и с конкурентами — и внутри страны, и с западными. Короче, это человек, который сориентировался на Восток против Запада, и таким образом предопределил на тысячу лет и дальше наше родство с монголами. То есть сделал Россию такой, какова она сегодня.

Он стал святым, кажется, при Иване Грозном, когда началась пропаганда Русского государства. И уже тогда его мощи стали использовать для пиара (перенесли в Петербург). И во все времена его использовали для пропаганды — в том числе и при Сталине (вот сняли фильм) и сегодня тоже (эта телеигра).

То есть выбор дорогих россиян может иметь вот какое символическое значение: выбиравшие его люди поддерживают ситуацию оккупации России иностранцами (в данном случае западными), поскольку Александр — это правитель, который умел жить в условиях оккупациии страны монголами, поддерживать с оккупантами хорошие отношения и даже извлекать из этого пользу для страны. Реально Александр собирал с Руси дань и возил к монголам, и примерно так же современные правители поддерживают обанкротившуюся Америку, вкладывая деньги в ее экономику (наш стабфонд в большой степени вложен в американские правительственные облигации). Выбор Александра (возможно, жульнический) — это оправдание наших правителей, которые сдают нас (наши богатства) Западу, и в первую очередь Америке.

Вторая проблема, подстерегающая вас там, это, я говорил, гордыня. И все те связанные с ней аспекты человеческого эгоцентризма, которые так или иначе мешают нам слиться с абсолютом и познать себя во всей нашей несокрушимой подлинности. Человек вечно стремиться стать кем-то другим, он всегда хочет быть не тем, кто он есть на самом деле, и это очень мешает. Вместо того, чтобы искать и находить свою подлинную надличностную сущность, свой собственный сгусток, человек постоянно разрушает его, делает его менее плотным, погрязая в обыденных стремлениях к иллюзорным, надуманным благам материального мира.

Даже если речь идет об авторитете, нужно помнить, ничего не бывает просто так. Если вы становитесь кем-то, вы перестаете быть тем, кем вы были до этого. Прекрасная иллюстрация подобного рода экспериментов гордыни над человеком содержится в фильме Дэвида Линча «Малхолланд драйв». Девушки меняются судьбами. Теряют себя, стремясь стать другими. И начинают жить совсем в других мирах. Классический пример применения практической магии для достижения совсем не того, чего следовало бы желать достигнуть. Буквально путь в никуда, lost highway.

Голубая коробочка, которая оказывается в сумочке одной из участниц этого метафорического калейдоскопа — типичная точка входа. Обратим внимание на то, что девушки находят ее, впав в состояние абсолютного эмоционального накала, сидя в символическом театре и слушая трагическое пение девушки-проститутки, поющей как оперная дива, а затем замертво падающей на пол, в то время как ее пение все еще продолжает звучать.

И тогда вышедший на сцену конферансье в очередной раз объясняет-втолковывает немногим попавшим в этот театр (место называется «Silencio», это символический тоннель между мирами, своего рода предбанник, тамбур), он втолковывает, что же с ними со всеми происходит: «Здесь нет музыкантов. Здесь нет оркестра. Все это запись». То есть все их мелкие желания и заботы и прочая «жизни мышья беготня» это не более чем иллюзия, и все это совершенно неважно. Этого нет на самом деле. И вот тогда, приехав домой и снова достав из сумки голубую коробочку, одна из девушек осуществляет то, чему, собственно и посвящена эта работа. Переход в тонкий мир. Провалившись туда, как в бездну, она просыпается в другом месте, в другом теле и в другой жизни, и так до бесконечности.

Единственный человек во всей этой истории, который хоть что-то смутно понимает, это режиссер. Но он продан, напуган до смерти и сам давно уже потерялся. Ушел продавец, и с явной насмешкой глядит на него покупатель. Участь большинства хороших художников, живущих в этом мире «записи без оркестра», прекрасно передана в этом образе.

Разумеется, даже человек, очень хорошо подготовленный, рискует пропасть или в лучшем случае — стать тем линчевским режиссером, не способным повлиять на ход событий и выбрать кого бы то ни было на главную роль. Для очень многих это становится неизбежной платой, и выход один: прежде чем идти туда, постарайтесь сориентироваться здесь.

Решительный шаг вперед — это хороший пинок сзади
народная мудрость

Я возненавидел это человеческое качество еще в младенчестве. Выглядывая из-под стола, в глубине души я матерился, когда видел таких людей. По жизни они идут той дорогой, куда их посылают пинки под зад. Раз пинок, два пинок – а они все молчат и корректируют свой курс в соответствии с тем адресом, куда их шлют ежечасно. Будь они лошадьми, они вряд ли бы скакали на свободе по ветреным полям. Стойло и ограда в одну десятую квадратной мили были бы для них наилучшим пристанищем. И кто же что попутал, что эти твари божьи родились людьми? Таких людей уже слишком много. Нам кони нужны.

Будучи в здравом уме и положительном настрое духа, они готовы подставлять свой зад под любую кирпичную палку. Я бы понял их, если бы самобичевание доставляло им удовольствие. Я бы сказал: «Вы ненормальные», — но не осудил бы их. Но суть таких людей заключается в том, что они, забитые до полусмерти со своего собственного же согласия, стонут и жалуются на жизнь, пускают слюни и пытаются ухватиться за твою ногу, тем самым увлекая тебя на эту шаткую равнину. Когда человек, боящийся постоять за свои права, говорит, что таковы его жизненные принципы, минимальное, что мне хочется, — так это блевать. Блевать безудержно и на все четыре стороны. Эти ходячие приспособленцы с каждым днем вселяют в меня все больше и больше ненависти к миру. И, дабы от этого отвлечься, я все больше и больше становлюсь буддистом. Без веры в Будду, конечно, но по общему мировоззрению и мироощущению.

Причем, здесь есть и свой цимус: эту бездумную массу потакателей нужно постоянно одарять все новыми и новыми пинками, иначе она придет в замешательство и еще, чего доброго, начнет думать, а это — неминуемо приведет к катастрофе. Да, подставлять жопу под плеть чужака — это, безусловно, лучшее, чего достигла эволюция человека за последние два тысячелетия. Эпицентр этого синдрома, как мне кажется, располагается на территории славян. В частности, в Беларуси. Уроженцы этой земли – безвольные, слабохарактерные зомби, готовые терпеть правительственные шашни до гроба своего. Не поверите, но некоторые даже умудряются назвать борьбу за свои права превышением полномочий. Жутко жить среди таких людей. Постоянно приходится кого-то пинать. А иначе пнут тебя. Вот такой вот выбор.

Хорошая обложка.

Это журнал Dazed&Confused, культовый глянец для молодых расп**дяев, который, по слухам, выйдет скоро и в России, на русском языке. Об этом можно прочитать на модном сайте Лукэтми. Будет ли он в России так же хорош, как эта обложка? Или его постигнет участь большинства западных брендов, появляющихся на российском рынке? Планка высока, а тех, кто мог бы ее удержать, очень мало.

На «Лукэтми», среди прочего, сказано:

Несмотря на многочисленные старты «с продолжениями», иностранные издания в России (исключая совсем уж поп-форматы) как-то не желают приживаться. Примеры на слуху: те же NME, Jalouse или, допустим, Wallpaper.

Может из-за того, что они стартовали не в то время – когда аудитория не была готова к их появлению. А может из-за того, что готовившие их команды были недостаточно сильны и выдавали продукт, поддерживающий марку весьма условно: часто приходится выбирать между авторами с метками «талант- лень-динамо» и авторами «простота-оперативность».

Плюс ко всему, в случае выпуска продукта «с именем» ожидания действительно сложно оправдать. Надо прыгать выше головы, надо идеально понимать, что за баланс стоит создать, как адаптировать издание к российскому рынку, на который, к сожалению, нельзя плюнуть и не ориентироваться.

Тут пара моментов требуют уточнения. Слова «исключая совсем уж поп-форматы» подразумевают, по всей видимости, журнал BRAVO, который я запустил в России в 2003 году и который был настолько успешен, что это в итоге привело к закрытию всех (!) конкурирующих изданий, имевших изначально фору в 2-3 года. Непонятно, правда, зачем исключать «совсем поп-форматы»? Либо журнал, при прочих равных, сделан хорошо, и тогда он успешен, либо плохо, и тогда он провален. Ведь во всех названных случаях мы так или иначе имеем дело с поп-продукцией… Надо понимать, что Wallpaper для вечности это не меньший поп, чем BRAVO… (далее…)

Вообще, звуковые точки входа — это отдельная тема для разговора (как и обонятельные и осязательные точки входа). Здесь скажем о них только вскользь, что все данные в этой работе характеристики визуальных проходов вполне можно метафорически присвоить и звуковым, и всем другим проходам — то есть любая точка входа обладает признаками поэтичности, возвышенности, мерцания, отражения, кульминации красоты. В музыке может быть, например, вихреобразное нагнетание различных, казалось бы, несочетаемых между собой звуков — нагнетание настолько плотное, органичное и гармоничное, что кажется, будто все посторонние звуки вокруг начинают чудесным образом вписываться в музыкальную пьесу.

Множество звуковых точек входа, например, содержит песня группы Pink Floyd «Astronomy Domine» в ее каноническом исполнении, записанном в 1967 году и выпущенном на альбоме «the piper at the gates of dawn» (замечу, в других версиях этой песни гораздо меньше точек входа!). Да и весь этот альбом наполнен разнообразными звуковыми ходами и проходами…

Вот эта песня:

Здесь очень большую роль играют аллитерации, присущие стихам Сида Барретта.

Lime and limpid green the second scene
The fights between the blue you once knew
Floating down the sound resounds
Around the icy waters underground

Jupiter and Saturn,
Oberon there on the run Titanian,
Neptune, Titan, stars can frighten

Winding signs flap
Flicker flicker flicker flam pow pow
Stairways scared and death rules there

Blindman limpid green the sound surrounds the icy waters on the
Lime and limpid green the sound surrounds the icy waters on the ground

Ниже привожу этот текст в литературном переводе Глеба Давыдова, который он мне предоставил для этой публикации, за что я выражаю ему благодарность (я обещал написать, что думаю об этом переводе, и вот что: перевод хорош, хотя и не совсем точно передает образы оригинала и добавляет новые, которых в оригинале нет, но в нем хорошо слышно главное — множество аллитераций):

Лимонный призрак близок в сотне сцен
Битвой ты бы не был с неба нем,
Топко низко звуки звучно
Вкруг подземных вод из снега.

Сатурн, Юпитер, Оберон,
не он в побеге с неба,
Нептун, Титан, пугают звезды стаю

Взвились знаки взмахом
Крыльев, крыльев, крыльев ложь — мощь — …мощь
Лестничные страхи смертью движут взмахи.

Призрак слеп и зелень звука и округа вод из снега под
Лимонным призраком из звука вкруг подземных вод из снега
Подземелье, снег, вода, округа

Вне музыкальных произведений звуковая реальность тоже предлагает нам постоянно точки входа, но эти звуковые точки входа доступны для осознания и использования в основном людям, для которых слух — основной инструмент получения информации о мире (слепых) или составляет предмет постоянных занятий и внимания (музыкантов, композиторов, поэтов, звукорежиссеров и т.д.) Другим же людям проще все-таки проникнуть в бесплотный мир через визуальные проходы.

Вчера ужинал с человеком, известным в Блоге Перемен под именем Вениамин Бог. Как только мы сделали заказ (рыбу барракуду и к ней бутылку недорогого, но приличного испанского вина Monte Alina Sauvignon Blanc), речь зашла о том, что в воздухе сейчас впервые, может быть, за последние лет семь запахло, наконец, переменами. Это не то чтобы предчувствие гражданской войны, витавшее над страной в конце 80-х, и не анархический рейв 90-х. Это новое. Но, по всей видимости, не меньшее по масштабам.

Я всегда был абсолютно аполитичен. Не из принципа даже, а просто потому что политика была мне как-то неинтересна. Я понимал, что политика – лишь рябь на воде, поверхностное проявление более глубоких метафизических процессов. И процессы эти сами по себе вызывали во мне куда больший интерес, чем их внешние проявления.

Так получилось, что я от природы очень сильно их чувствую, эти процессы. Они сказываются на мне. Но не так, как на политиках, бизнесменах и прочих социальных элементах. А, скорее как на ком-то, кто эти процессы запускает и иногда уже теряет над ними контроль.

Так было, например, во время дефолта 1998 года. Ну что мне, казалось бы, до этого? Ведь лично я не потерял тогда ни копейки (у меня не было никаких денег, я был студент). Но всю осень, и всю зиму после этого дефолта я ходил в глубочайшей депрессии. Непонятно, как выжил. И причина этой депрессии была совсем не в дефолте и его последствиях, а в том, что было причиной того дефолта.

Сейчас происходит нечто похожее, но не то. Я чувствую себя очень хорошо. Мне нравится то состояние природы, которое вызывает у общества «кризис». Давно пора.

Вениамин Бог спросил меня, кем я вижу себя, случись сейчас революция, и мне бы пришлось играть в политические игры? Какова будет моя роль? И я, не задумываясь, ответил: Д’Аннунцио. Вот человек, который вдохновляет меня в контексте политических перемен.

Великий поэт, превративший свою жизнь в литературную мистификацию. Беспредельно любимый женщинами эстет, аристократ, дуэлянт, циник, романтик. Пьющий вино из черепа девственницы, носящий ботинки из человеческой кожи. Всячески стирающий границы между поэзией и реальностью.

Автор романов, ставших известными всей Европе. Создатель термина «политика красоты» (за один этот термин он уже заслуживал памятника в центре Рима). Любитель восточной роскоши, распутных красавиц и собачьих бегов. Негодяй и аферист, чья репутация была более чем сомнительна. Главный декадент Европы начала XX века, который за свои скандальные театральные постановки был даже отлучен от церкви…

Но самое интересное началось во время второй мировой войны. Д’Аннунцио становится фронтовым корреспондентом итальянских газет, пишет свои репортажи в стихах. Патриотизм этих стихов настолько велик, что итальянский народ выучивает их наизусть. Вернувшись в Рим, поэт выступает перед публикой, демонстрируя непревзойденное ораторское искусство. Свои речи он произносит, облачившись в древнеримскую тогу. Именно тогда возродился жест легионеров. Аннунцио приветствовал своих слушателей этим жестом. Еще до Муссолини и Гитлера.

Вскоре Аннунцио становится капитаном действующей армии и снова едет на фронт. Воевать с Австро-Венгрией. На фронте теряет глаз, но после окончания войны, когда, казалось бы, любой заслуженный вояка мог бы уже успокоиться, он пишет: «Чувствую зловоние мирной жизни».

И жизнь как бы отвечает ему на это: в результате несправедливого, по мнению многих участников войны, послевоенного передела в городе Фиуме начинается восстание. Д’Аннунцио по собственной инициативе собирает отряд бывших однополчан, захватывает мятежный город и объявляет его Независимой Республикой. Так сложилось, что в армии этот военный поэт был в то время очень популярен. Поэтому правительственные войска, окружив город, целый год еще не вторгались в него, а многие даже перешли на сторону поэта.

Город-порт Фиуме становится самым странным государством в мире. Весь год он кормится пиратством и вообще являет собой удивительное зрелище: смесь диктатуры, анархии и отборного декадентства. Аннунцио написал конституцию в стихах, сделал министром иностранных дел поэта-анархиста Кохницкого, а министром культуры – композитора Артуро Тосканини. И объявил музыкальное образование — обязательным. Ну? Вы еще читаете? Читайте дальше! (далее…)