Твой свет и танец черных складок платья,
движения плеча и робкий стон,
свеча разорвала пространство,
цельным не было с тех пор ничто.

…

— Спасибо, ты избавила меня от гнетущей необходимости лгать тебе. Я хочу быть с тобой настолько честным, насколько позволяет мне моя честность, но обещания, данные кому-то раньше, всегда вводили меня в противоречивую ситуацию.

Несколько секунд Света размышляла над этими моими словами и, наконец, почувствовала прилив восторженной благодарности. Это, казалось, бы, было странно — эта благодарность… Ведь мои слова не несли никакой нагрузки на уровне чувств. Но тут у меня был точный рассчет. Я прекрасно знал, что для Светы понять логическое значение моих слов в данном случае будет представлять некоторую сложность, она как бы разгадает замысловатый ребус, а разгадав, разумеется, испытает сильное интеллектуальное удовлетворение, сродни тому, какое испытывают удачно разгадавшие кроссворд из газеты. Это чувство удовлетворения от решенной задачи, чувство польщенного интеллекта, и вызвало у нее благодарность. Она будто услышала комплимент своим умственным способностям. А за это она любила отплачивать с лихвой. (далее…)

на правах медитации:

 Тяжёлая стена воды ударилась о пирс… И тотчас же осыпалась промозглой леденящей пылью по брусчатке серой зимней набережной. Шквал ветра лихо закрутил рождественские огоньки гирлянд причудливыми хитроумными узлами. И словно играючи взметнулся прочь, раскачивая скрипучими фонарями по тесным и унылым закоулкам позабытого богом на межсезонье побережья курортного местечка.

(далее…)

А если серьёзно: блог и есть оплот последнего негодяя в наше время. А не что иное там… Вообще блог — это даже скорее женского рода. Например, пластмассовая сеточка в мойке. Теоретически рассчитана уберечь от падения в канализацию случайно выскользнувший из царских рук уникальный бриллиант, но по сути вечно забитая только одной склизкой картофельной шкуркой, чьими-то залётными паховыми волосьями или же обрезками ихних ногтей…

Да, киса, да… Поэтому и не надо тут блять никаких иллюзий. Рисовать себе дальше морду бессмысленно. Особенно сейчас, когда к мировой гегемонии окончательно прорвались «матьих» ниггеры. И белая женщина больше не имеет на нашей планете никаких серьёзных шанстов вообще… (далее…)

Создатели проекта Николь Кенней и кс ривер получили сотни разных ответов на вопрос «Что бы вы хотели сделать перед тем, как умереть?» Они считают, что ответы людей показывают их сущность, то чем мотивированы их поступки в жизни. клик на сайт.

… продать свою яхту

… найти бога

… прыгнуть с самолета и завести щенка и открыть что-то полезное … и …

… написать песню о разбитом сердце для моей мамы

(далее…)

Нынче можно стало писать о «переменах», якобы не сильно существенных, но неизбежных.

По большому счету, никаких перемен нет. Есть «стечение обстоятельств», но «Перемен» с большой буквы, в моем понимании нет. Есть восприятие реальности и сопутствующие ему действия. По ходу течения, так сказать. На данный момент, все возможные «перемены» являются планируемыми, и мы их предвосхищаем. Все идет плавно по графику, без рывков и взлетов. Поэтому мы и не ощущаем истинных перемен. Мы могли бы их ощутить, если бы «время сошло с ума», если бы каждый час нас бы «бросало» то на сто лет вперед, то на тысячи лет назад.

В моем понимание – «Перемены» — это нечто большое. То, от чего кровь будоражит и приходит ясное и четкое понимание, что все переменилось или вот-вот переменится, жизнь будет идти совсем по другому руслу. Кардинально другому. (далее…)

Всех достанет нас дорога
От беды к беде…

Чьей судьбы любви и боли
Мне откроются края.
К. Никольский

(далее…)

Чем я на свете дорожу? Я дорожу своею блеклой шкурой, своими экскрементами, одеждой. Своим компьютером, своими даже тапками, которые, как водится, уже давно порвались, своей едой, своею головою. Я дорожу своими телками, своей прекрасной новой шапкой, которую мне Она связала, и много чем еще, конечно же и вами, поскольку вы нужны мне, дорогие читатели, так как вы единственное на свете условие, которое делает меня по-настоящему существующим. Хватит с этим.
Я прекрасно еще помню время, когда фильм «бойцовский клуб» вдруг настолько ошарашил целое поколение, что оно стало бить друг друга по подъездам. пара моих знакомых даже носились с идеей собрать свой бойцовский клуб, чтобы сделаться таким образом местечковыми Тайлерами. Словом, всякий бред. Разумеется, поразмыслив хорошенько, я всегда отказывался участвовать в подобных проектах, понимал сразу почти, что все это бред, что никакой такой клуб попросту невозможен, потому что он уже есть – в душе каждого из нас происходят такие битвы (лучше все же сказать — «пиздилки»), что ни в каком кино не увидишь. И все же я всякий раз, получив предложение подраться или вступить в БК, бывал очень был обеспокоен этими предложениями. Помню, однажды я даже почти согласился, так как прочитал на той неделе в какой-то газете гороскоп, где было сказано по поводу моего знака : на этой неделе вы встретитесь с человеком, который сделает вам предложение, способное изменить всю вашу жизнь. Не спешите отказываться от этого необычного предложения. Это может, мол, принести, перемены к лучшему.
Сейчас, ч, конечно, серьезно сомневаюсь в том, что то предложение было именно тем, о котором шла речь в гороскопе. В общем-то я не верил даже в этот сраный гороскоп. Но предложение, как и фильм «БК», очень меня тогда взволновало. И вот тогда мне сразу предоставился случай понять, что именно я должен поменять в себе. А именно: то, как я легко повелся на гороскоп и разволновался от первого же совпавшего фактика, это ведь был пример того, насколько легко я подвержен влияниям, программируем, прогнозами программируем, а следовательно – предсказуем. Еще тогда, я понял, что нужно что-то предпринять по этому поводу. Но что? Да и вообще. Конечно, все происходящее целиком и полностью зависит от меня. Но ни тогда, ни сейчас я не был до конца уверен в том, что я в силах и в праве менять что-то в своей собственной жизни. Вот то главное, что мне всегда недоставало. Уверенности в том, что я располагаю полномочиями на перемены. Ответ, который мне следует записать на подкорку как ОПЕРАЦИОННУЮ СИСТЕМУ: только я, и никто другой больше. И ничто другое.
Биться.

Так получилось, что в прошлое воскресенье я стал счастлив.

Это не от того, что я купил какую-то вещь, о которой давно мечтал. Это не то счастье, когда получаешь пятерку в младших классах, и не то чувство счастья, когда просыпаешься в одной постели с любимым человеком, а она сопит тебе в правое плечо с чуть заметной улыбкой. И уж точно, это не то мимолетное и «псевдореальное чувство счастья», когда ощущаешь героиновый приход и дальнейшую «тягу».

Это простое и банальное чувство радости за другого человека. Самого близкого человека, который только может быть в жизни.. Человек, который сдерживал слезы. Который переживает за меня. Ждет звонка и нервничает. У которой серые будни сменяются дождем за одиноким окном, в холодной квартире. Человек, который не ожидал от меня такого.. но все понимающий и постоянно прощающий меня, такого самоосознанного дурака, но не имеющего сил, что-то изменить..

Но в прошлое воскресенье, она, в свои 52, пришла и сказала мне, что у нее все хорошо. Что она познакомилась с человеком, с которым, наверняка, проведет остаток своей жизни. Я видел «сияние» ее глаз и вновь вернувшуюся молодость. Я ощущал кричащее чувство всемирного благодарения, обволакивающее меня и дарящее новый прилив сил и надежду на лучшее будущее. Я рад, что все так сложилось. Рад искренне, без прикрас и собственного самолюбия. В тот момент мне хотелось петь и танцевать, целовать всех, дарить всем цветы, стихи и ласки..

Это была банальная радость за другого человека. Но чрезвычайно сильная, из-за бесконечной любви и переживания к нему, к самому близкому, и наверно, единственному, кто реально поддерживает меня и ждет.

Так получилось, что в прошлое воскресенье я стал счастлив. И это чувство не отпускает меня по сей день и надеюсь, что оно поселится во мне на многие годы. На сколько это возможно, на сколько хватит сил. До конца.

«Я споткнулся о порог — бывают времена, когда распадается язык и при помощи слов ничего не улавливается, ничего не предсказывается..
Нужно покориться, чтобы выжить, нужно бороться, чтобы продолжать быть. Правда жизни едина, но открывается всегда как противоречие, это и есть злоба дня. Но не тешь себя иллюзиями: сегодняшний ты всегда уже мёртв. Твоя противоречивость — противоречивость преображения, ты меняешь кожу, поэтому тебе так больно, поэтому ты страдаешь. Кожа трескается, лопается. Твоё молчание — молчание зерна в земле, оно должно прозябнуть, прежде чем пуститься в рост. Твоё бесплодие — бесплодие куколки, когда ты переродишься, у тебя появятся крылья.
И глядя с вершины горы, откуда ты увидишь разрешёнными все свои проблемы, ты удивишься: «Как же я сразу не понял?» Словно существовало то, что возможно было понять..»

«Попечение о будущем — тщета и самообман. Проявлять уже присутствующее — вот единственное, над чем можно трудиться. Проявить — значит из дробности создать целостность, которая преодолеет и уничтожит разброд. Значит из кучи камней создать тишину.»
«Цитадель», Экзюпери

«..Всякое восхождение мучительно. Преображение болезненно. Не измучившись, мне не услышать музыки. Страдания, усилия помогают музыке зазвучать. Я не верю в тех кто наслаждается чужим мёдом. Не верю, что одаришь детей благодатным хмелем любви, послушав с ними концерт, прочитав стихи, поговорив. Да, конечно, в человеке заложена способность любить, но заложена и способность страдать. И погружаться в безнадёжную тоску, сродни осенним дождям. Ведь и умеющим наслаждаться поэзией стихи не всегда в радость, иначе они бы никогда не грустили. они бы читали стихи и ликовали. Всё человечество читало бы стихи и ликовало, и больше ему ничего не было бы нужно. Но в радость человеку только то, над чем он хорошенько потрудился, — так уж он устроен..
Нет пейзажа, если никто не вскарабкался на гору, пейзаж не зрелище, он — преодоление. Если принести тебя на вершину на носилках, ты увидишь что-то туманное, невразумительное, да и почему, собственно, это должно что-то для тебя значить? Тому, кто с удовлетворением скрестил руки на груди и любуется после трудного подъема открывшимся пейзажем, нравится его композиция, каждым своим шагом он расставлял по местам реки, холмы, отодвигал вдаль деревню..

Повторяю вам: право не сделать усилие даётся вам лишь для следующего усилия, потому что вы должны расти.»

«Цитадель», Экзюпери

Остальные треки можно послушать на аккаунте Имеем точка ком у Андрея Лишука.

Вот, я выращиваю редиску, поелику учусь познавать Тонкие Миры; плюс от этого быстрее шагаю к мысли, всю свою жизнь человек только пробует создавать или точнее извлекать МУЗЫКУ..

Любым своим действием из всего вокруг. Естественным аккордом всем нашим усилиям возникает звук или текст, или даже объект промышленного дезигна… Вантуз, половичок, вентиль… Так в принципе должно быть. Хотя невесть и убогая, но в чём бы полезная человечеству вещица-предмет. Возможно, самопальное ведро из бересты для вычёрпывания гамна из выгребных ям. Ибо так только замыкается Круг..

Кстати, старичок-половичок — что может быть актуальнее. Такого то прежде почти не встретишь, а тут… Собственно, с ним также можно по аналогии, диаметрально шастать им так-сяк, удобряя грядки под некоторую вкусную и полезную челам растительность, или черпать известную субстанцию (им же), монотонно роняя (их вместе) ни на в чём не повинные головы…

Но возвращаясь к вёдру. Первым способом челу даже и не стоит обременяться. Знания такие приходят с возрастом, сами и естественно, от Бога может, Природы или собственных родителей. Последнему же надо учится, НАДО, дети мои: упорно, задорого и вплоть до высшей школы, желательно поболее престижной и максимально западной. Такие кульбиты нашему старику явно не по плечу. Здесь нужно содержать себя в расчёте, совершенствоваться, набивая руку, так сказать. Как в результате, что редиска не растёт на баобабах этакому “свежему профессионалу” одинхрен буде невдомёк, зато дипломчик качественного засранца ласково согреет ему промежность, и оно лихо пойдёт расти в цене.

UPD: Откровенно говоря, давно хотелось потрудиться в жанре Ватерклозет Миниатюры. Такую нишу глупо недооценивать.

возобновление раппорта с жертвой, как одна из основных задач дикого врача-психонавта на терминативной стадии применения ПАВ

очередной хомячок оказался белочкой, кинулся трястись с пеной у рта, пару раз, на кухонный пол, даже посинел слегка, истошно блевал, изгрыз деревянную ложку, но так ни разу и не обкакался. релланиума и феназипама в полевой аптечке не оказалось. лучшие террапевты подмосковья полтора суток бились над востановлением раппорта и закрепления видений околосмертного опыта, и вот что удалось выбить, после того как пациент подмёл, отъелся и отоспался. нарушенная инфантильная персона регрессировала ещё двумя сутками позже. пациент выписан за непотребностью.

(далее…)

— Я люблю тебя только на пике ночи и в определённом настроении, так что, пожалуйста, не зазнавайся.
— А сейчас??
— Ну…. и сейчас….

Рита поспешно бросает трубку и долго слушает пульс гудка, до тех пор, пока портьера ночи не отодвигается, обнаруживая эмбрион утра. Рита очень испугалась сказанных ею слов, представила, что они спохватываются, якобы что-то забыли в её связках, возвращаются туда – но наружу Рита их больше не пустит… Она наймёт бобров, которые построят плотину в её горле. Уметь вовремя заткнуться – это талант, которым Рита, к её величайшему сожалению, не обладает.

Собраться с мыслями, окончательно одеться и куда-нибудь уйти, уйти от мыслей, которым не суждено собраться, наращивать темп, пока не оглохнешь от свиста в ушах, сбегать в повседневное дежурное лицемерие, покупать хот-доги и останавливаться у определённых полок в книжных магазинах, пить хороший дешёвый кофе из общей с ещё 40 людьми чашки, мёрзнуть до 40 минут в день, переваривать этот день во сне. Но это не жизнь, а так, привычный, набивший оскомину набор действий, своеобразная работа.

Настоящая жизнь – это мысли в темноте.

Они приходят, чтобы надавать пощёчин, влить в лицо пинту студёной воды, напомнить Рите о том, что её действительно волнует.

Ей хочется истерично, до хрипоты хохотать над тем, что ещё днём её заботило и казалось значимым, она клятвенно обещает себе, что завтра всё будет по-другому, завтра она всё сделает правильно. Но утро вносит свои коррективы, и Рита вновь, как белка, крутится в сансаре рутины дня, чтобы ночью, перед тем, как отпереть дверь, ведущую в сон, снова и снова заново осознавать то, что на самом деле имеет значение. А значение имеет лишь одна-единственная мысль, приглушённый крик, зов, направленный в общий котёл наносферы. Только он придаёт жизни смысл…. Да и то лишь на пике ночи и в определённом настроении.

Рита в августовском городе. Благодаря усилиям жары, окружающий мир напоминает ей кишащий звуками, образами, запахами, переливающимися через край производными людей дурдом. Рита наудачу закрывает глаза. А так и правда значительно лучше, она ловит себя на мысли, что темнота неизменно ассоциируется с прохладой. Рита вслепую, водя рукой по стенам встречных домов, следует по улицам с советскими названиями – последние бастионы, которые не желает отдавать почившая с миром великая держава.

Эти прогулки без цели, времени и маршрута прочно вписались в Ритину повседневность. Рита просто плывёт по течению и слушает, впитывает, вбирает буквы, которые наравне с кислородом входят в состав воздуха. Буквы иногда плотной завесой, иногда чёрным кружевом навязчивой мошкары, иногда смеющимися фиолетовыми призраками преследуют Риту, изобретая всё новые и новые игры, ускользая, как дым от кальяна, и появляясь вновь, доводя девушку до растерянности. Первоначало – буква. Рита идёт и пишет книгу. Рита думает, что так она больше похожа на бога. Бог тоже только и знает, что создавать какой-то полоумный бред, и, не в состоянии довести его до известной степени совершенства, в пароксизме ярости отправляет его в мусорную корзину, убивает своих детей, стравливая их между собой, освобождая место для новых попыток. Рита планирует стать богом получше. (далее…)

Так медленно отмирает гармония в душе, и когда она совсем отомрёт — душе, возможно, станет совсем легко. А пока она разучилась говорить, и не хочет молчать. Душа — океан. Где-то волны, бушуя, с рёвом разбиваются о скалы, рассыпаются на мириады искрящихся капель. Где-то волны тихо лижут белый песок прозрачным языком. Где-то в этом океане тонут люди, медленно идут на дно с полными лёгкими воды, тела тихо ударяются о песок, эти люди были в твоей жизни давно, ты поглотила их, ты их обезличила, ты — их последнее воспоминание, воспоминание о борьбе за жизнь, о том, как жадно хочется воздуха, как ненавистна вода, когда она заполоняет их естество. Отныне они погребены под толщей воды, покоятся в сером песке, опутанные водорослями. Это люди, которые попытались бороться с моим океаном.

Где-то есть люди которые не могут жить без океана, их тянет туда, где не видно земли, туда, где огромное восходящее солнце озаряет лучами тихую гладь, эти люди борются за свое существование и в бурю и в штиль, и смерть от штиля гораздо страшнее, это безразличие, от которого они умирают, погибают от голода, от жажды, сходят с ума от безысходности. Есть и такие, которые благополучно добираются до другого берега, надевают парадные тельняшки, машут родным и близким с белоснежного корабля, «вот они мы!», и ступают на сушу на пару недель, только лишь чтобы снова затосковать о месте, где нет ничего, кроме воды и неба.

Где-то есть люди, которые довольны лишь тем, что помочат свои ступни да щиколотки в прозрачной водице, люди, которые ничего не значат, порой океан обрушивает с яростью волны на берега, и люди бегут в страхе, отступают перед лицом вечности, перед страшной смертью, эти люди океану не нужны.

Да и нужны ли они вобще? Этой манящей синей глади, что влечёт за собой необратимые последствия. Бархатное спокойствие, которое в мгновение может обратиться в цунами, пенящуюся бушующую смерть.

глотаю

дым от сигарет

и слезы

что так редки

теперь

но едки

когда я думаю

о том

что ничего не

изменить

лишь

разбить

в кровь руки

сжимаю треснутые губы

бессильна

я бессильна…