Миссионерство – это явление, застывшее в смоле истории как не самая честная муха. Вот какова её поза: политическое заглатывание новых земель, борьба за экономическое и культурное превосходство великих держав, оккупация верой и чудом. Этих трактовок обычно хватает для циклопного зрения нынешнего аналитика, но какие-то вещи становятся не видны. Люди становятся не видны, они будто бы растворяются в составе явлений, и это то, что хотелось бы изменить, но как это можно изменить? Только вытаскивая из забвения отдельные жизни.

…Это был человек, которого звали Уиллиам Персиваль Джонсон. Джонсон приехал на озеро Ньяса после Оксфорда, как член университетской миссии, – он должен был ехать на гражданскую службу в британскую Индию, но вызвался волонтёром в Восточную Африку, где провёл больше сорока пяти лет. Современники писали, что он вёл себя так, словно живёт в библейские дни. Было очевидно, что он ощущал некую мистерию, возникающую в этих местах. Он проповедовал евангелие с лодки, плавая вдоль побережья. Он не обращал внимания на болезни и неудобства. Когда у него началась глазная инфекция, он не стал ничего предпринимать, положившись на божий удел, и в итоге потерял зрение в одном глазу, но это не было воспринято им как трагедия, но как всевышняя воля. Хотя инвалидность затруднила проведение его лодочных выступлений, Джонсон не сдался и продолжал проповедовать различными способами. Местные жители называли его Апостолом озера. (далее…)

В октябре 1924 года в Париже увидел свет первый «Манифест сюрреализма» (сам термин был в ходу с 1917-го). А также памфлет под названием «Труп», в котором сюрреалисты призывали всех поплясать на крышке гроба только что умершего Анатоля Франса. «В погребении отказать!» – объявлял лидер движения Андре Бретон. «Вы когда-нибудь давали пощечину мертвецу?» – вопрошал Луи Арагон.

Во всех их затеях было много детского. В том числе – и детская жестокость, особенно по отношению к чужим. Франс для них олицетворял буржуазного писателя. А всё буржуазное они презирали и ненавидели, будь то система ценностей, образ жизни, вкусы, произведения искусства. Например, роман третировался как буржуазный жанр. Поэтому Арагон подверг публичному уничтожению свой роман «Защита бесконечности» — от него остался лишь отрывок «П…а Ирены» (по словам Альбера Камю, «лучший, красивейший текст, затрагивающий эротизм»). (далее…)

Шри Анандамаи Ма (урожденная Нирмала Сундари, 30 апреля 1896 — 27 августа 1982) – одна из самых почитаемых индийских святых. С самого детства она проявляла необыкновенные способности, удивлявшие окружающих. Предвидение и яснослышание, чудесные исцеления прикосновением и на расстоянии, внезапные состояния самадхи, спонтанное проявление через нее древних священных текстов, мантр и сложнейших йогических асан (при полном отсутствии специальной подготовки и изучения) и проч. (далее…)

Так называется Предисловие и Послесловие к моим переводам девяти новелл «Книги Джунглей» Р. Киплинга. На титульном листе там есть посвящение: «Бандарлогам и их антиподам посвящается».

ПРОДОЛЖЕНИЕ. НАЧАЛО ЗДЕСЬ. ПРЕДЫДУЩЕЕ ЗДЕСЬ

Вместе с Киплингом: Предисловие

Когда-то, лет 30 назад, мне случайно удалось купить карманное американское издание «Книги Джунглей» («The Jungle Books»), потом почти такое же, но совместное с британцами и потому более качественное, в редакции, гораздо более близкой к авторской: R. Kipling «The second Jungle Book» (1981. «Piccolo Pan Books in association Macmillan London»). Все переводы здесь выполнены по последнему изданию, и только «Mawgli’s Brothers», «Tiger&Tiger!» и «Kaa’s Hunting» по первому; переводы «Kaa’s Hunting», «Letting in the Jungle» можно прочесть в моей книге «Благословенная Земля».

Я давно хотел предложить свой перевод «Книги Джунглей». Аналогов ей в мировой литературе нет, хотя о животных, диких и прирученных, на воле и в клетках, писали многие талантливые: М. Пришвин, Э. Сеттон-Томпсон, Дж. Лондон, Дж. Даррел, Дж. Хэрриот… (далее…)

В 1961 г. впервые были опубликованы Дневники Людвига Виттгенштейна, мыслителя, человека, который вошёл в историю философии как фантомное свечение всеобщего разума. Если бы бог напрямую думал людьми, возможно, он думал бы виттгенштейнами – такими храбрыми существами, умеющими протащить через голову мысль размером с целое бытие. Дневники 1914-1916 гг. (плюс некоторые заметки более ранних лет) – это всё, что осталось от подготовительных материалов к его главному философскому труду, и это красные нервы, которые выступают из камня «Логико-философского трактата».

Ровно сто лет назад будущий всемирно известный философ сидел на кампусе с картофелиной в руке и замысливал новую онтологию мира. Писать философскую работу, находясь на войне, было не так уж и легко: не хватало то времени, то внутреннего спокойствия. Работа – это милость (1, 320), писал он, но и здесь не обходилось без терзаний. Он будто воевал на двух войнах сразу: (далее…)

Это более чем непростая задача – написать эссе на тему «451» Брэдберри.

Во-первых, в силу своей (более чем заслуженной) популярности, произведения его перечитаны критиками и рядовыми читателями вдоль и поперёк, и обнаружить в них что-нибудь оригинальное сегодня не представляется возможным – всё уже написано и сказано в достаточной мере для того, чтобы кто угодно мог додумать детали самостоятельно.

А во-вторых, и это, пожалуй, самое главное, как в случае с любыми антиутопиями за авторством гениев: спустя более чем полвека, предсказания Рэя Дэвида уже сбылись полностью или угрожают окончательно сбыться в самое ближайшее время. В связи с этим классифицировать это произведение как фантастическое уже нет необходимости – можно выглянуть в окно и увидеть в тексте гиперболизированное описание современной нам реальности. (далее…)

Взгляд читателя

Новая постановка по Довлатову представляет собой салат из произведений писателя, разнобой ингредиентов которого оформляется самим же текстом – по-журналистски обрывочным конгломератом фрагментов, вместе образующим довлатовский текст.

Действие спектакля членится на условно «долгие» и «краткие» ситуации, сцепленные ассоциативной памятью главного героя – эмигранта Долматова, и этот сюжетный стержень, воплощенный в образе главного героя, служит еще одной скрепой ряда звучащих интерпретированных на сцене фрагментов текста. Собственно, занимательная ситуация, «анекдот» и есть основная сюжетная единица произведений Довлатова, – поэтому в названии спектакля обозначен жанр как прозы писателя в целом, так и предлагаемого зрителю театрального действия. (далее…)

Авторы монографии, эксклюзивно представленной Переменами: А.В.Борисов, А.Я.Малыгин, Р.С.Мулукаев

«Разбойников наказывать по государеву указу кто чего доведется…»

Задолго до появления полиции государство начало проявлять заботу об охране порядка и борьбе с преступностью. Логично хотя бы в общих чертах охарактеризовать ее состояние, отметив наиболее распространенные виды правонарушений в период становления и развития русской государственности вплоть до начала XVIII в. (далее…)

10 августа 1894 года родился Михаил Зощенко

Еще страшнее жизни мгла.
А.Блок

А в животе прелестно – самогоном поигрывает. Зощенко

…Знаете, Михаил Зощенко так и не реализовал один замысел, «построенный на ужасе», который он хотел назвать «Записки офицера»: «Едут по лесу на фронте два человека – офицер и вестовой, два разных человека, две разные культуры. Но офицер уже кое-что соображает, чувствует…» – Так или примерно так он полагал начать рассказ всей жизни – об индивидуальном пределе, переломном судьбоносном моменте.

О страсти, том предуказанном поведении, «которым впрок заряжает человека жизнь». Когда ты внезапно вдруг ощущаешь свою низость, слабость, раболепское своё положение – особенно на войне, – находясь в ненавистных окопах, в «очереди к походной кухне с задымлённой, покривившейся трубой». Ощущаешь вдрызг разорванную войной душу.

И тут начинается извечная битва титанов – интеллигентности и возвышенности с пороком и злом. Минутного с вечным. Ведь важность того и другого так переменчива… Особенно в их непрестанном смешении. (далее…)

ПРОДОЛЖЕНИЕ. НАЧАЛО ЗДЕСЬ. ПРЕДЫДУЩЕЕ ЗДЕСЬ

«Египтяне считают, что мир шарообразен,
что он рождён и смертен; что звёзды состоят
из огня, и огонь этот, умеряясь даёт жизнь
всему, что есть на Земле; что затмения
луны бывают оттого, что луна попадает в
тень земли; что душа переживает своё тело
и переселяется в другие; что дождь
получается из превращённого воздуха; эти и
другие их учения о природе сообщает
Гекатей и Аристагор…»
Диоген Лаэртский

Просвети, Всевышней, помоги понять твой промысел…

Диоген Лаэртид («О жизни, учениях и изречениях знаменитых философов». Изд. соц.-эконом. литературы. М. «Мысль». 1979) жил в первой половине III века н. э.

Гекатей и Аристагор, чьи сведения он озвучил, — в VI и IV веках до н. э. Если доверяться Мартину Жунковичу, которого цитирует В. А. Чудинов в своей книге «Вернём этрусков Руси» (М. «Поколение». 2006. С. 25; см. здесь: «Разговор России с Западом», с. 10), то «…например, в Египте были найдены мумии с обёрткой из бинтов, на которых были начертаны этрусские руны», то есть славяне во времена фараонов, за 3-5 тысячелетий до наших дней, обо всё этом тоже, скорее всего, уже знали. (далее…)

Городок Сан Вито де Нормани.

Бело-розовый, как алебастр: белые известняковые плиты мостовых, белые фасады домов, прозрачный звук колокола центрального собора в белесом зимнем небе. Час после сиесты. Февраль. Припекает по-летнему. Я стою перед сиреневой стойкой бара Фабио, помешиваю свой капучино в чёрной матовой чашке на алом блюдце и рассматриваю в зеркало за кофе-машиной площадь за спиной.

Большие бронзовые двери собора Сан-Микеле де Нормани с барельефами Христовых чудес распахнуты настежь.

У входа в храм и на площади группами и по одиночке стоят люди в чёрном. Похороны. (далее…)

Все дети рисуют, кто реже, кто чаще.

Если родители отнеслись со вниманием, это может войти у них в привычку. А если привычка родилась, то у взрослых появляется возможность заглянуть в незримый мир своих любимых чад. Родители чаще этого не делают, а если и заглядывают, то, как правило, оценивают только сами рисунки со своей взрослой, вполне обывательской и снисходительной позиции: «красиво – некрасиво», «похоже – непохоже»… Дальше не задумываются.

И я был почти такой же, но всё же это «почти» заставляло меня хранить часть рисунков своих детей – тех, что удивили когда-то своей неожиданностью. У меня две дочери – Оля (старшая) и Поля. Обе уже взрослые, и у Оли растёт моя пятилетняя внучка Саша. У Полины живописный дар был всегда ярко выражен, и она пыталась получить художественное образование, но ей не дали (об этом моя повесть «Дочь» в книге «Благословенная Земля». Краснодар. «Пересвет». 2010). Оля больше тяготела к музыке и в итоге закончила музыкальное училище имени Римского-Корсакова по классу фортепьяно. (далее…)

Артур Аристакисян (1961 г. р.) за более чем полвека жизни снял всего два фильма. Но уже сейчас можно с уверенностью предсказать, что тихой хипповской кометой он засветится как в учебниках по кинематографии, так и в многочисленных копиях фильмов на торрентах и в социальных сетях.

Будучи абсолютным инди, Аристакисян прорвался в такое трансгрессивное трансцендентное, что реакцией зрителя на его фильмы может быть только – озноб.

В девяностые, когда я учился в университете, Москва бурлила: направляясь на занятия по Моховой, часто видел идущего с Арбата Лимонова с его молоденькой спутницей, а по дороге с факультета на Арбат – в «Мелодию» или многочисленные «комки» с кассетами – встречал Аристакисяна в неизменной джинсе, с хайратником на длинных волосах. Лимонова сейчас встретишь с телохранителями, и чаще на авто. Аристакисян – все такой же. (далее…)

В Санкт-Петербурге в издательстве «Владимир Даль» вышли две книги из готовящегося трёхтомника Сергея Николаевича Дурылина (1886-1954).

Книги подготовлены и выпущены стараниями историков русской философии и работников музея-квартиры С.Н. Дурылина в Болшеве (г. Королев) Анны Игоревны Резниченко и Татьяны Николаевны Резвых.

Сергей Николаевич Дурылин – одна из ключевых фигур Серебряного века. Он дружил с поэтами Б.Л. Пастернаком и М.А. Волошиным, философами П.А. Флоренским, В.В. Розановым и С.Н. Булгаковым, художником М.В. Нестеровым, секретарем Л.Н. Толстого Н.Н. Гусевым. Дурылин был знаком со Л.Н. Толстым, А.А. Блоком, был секретарем знаменитого Московского религиозно-философского общества памяти В.С. Соловьева с 1912 и до самого его закрытия. По образованию этнограф и историк, он путешествовал по русскому Северу, изучал быт северных народов, религиозные традиции северорусского народного православия. (далее…)

«Чем дольше смотришь назад, тем дальше видишь вперед», — один из ключевых подходов, которым руководствовался Уинстон Черчилль в своей насыщенной событиями и решениями политической жизни.

Этот подход не потерял своей актуальности и сегодня. А изучение деятельности Черчилля, которая была направлена на управление изменениями, концентрацию власти, принятие и реализацию непростых решений, представляет собой как увлекательный исторический экскурс, так и уникальный познавательный опыт. Эта книга — не сухой документ эпохи, это беллетризованное исследование-биография, исторический экскурс. С массой любопытных деталей и анализом ситуации начала прошлого века. (далее…)