Меня никогда не поражал тот факт, что меня ничто не поражает.
И почему-то меня называли за это придурком или тормозом.
Но ведь я-то понимал, что я всех их поражаю своей поразительностью.
В итоге своих собственных умозаключений я понял, что мне нужно делать.
Сперва я попробовал поразить сам себя.
К счастью, ничего у меня не вышло, но это нисколько не повлияло на меня. Однажды я взял ружье и выстрелил из него.

— Ну и что теперь? — спросил я сам у себя.

— Ты мудак, — сказала мне мать после моих похорон, смотря на фотографию моего отца.

Я лежал в гробу, мне было все равно, где лежать, и в этом я не находил ничего поразительного.

Шли годы, а я все оставался таким же придурком или тормозом.
После моей смерти обо мне говорили, что я поразительный человек.
Когда я понял, что обо мне вспоминают, я умозаключил, что действительно я придурок и тормоз, потому что покончил с собой, и так и не поразил себя так, как поражал других.
После этого меня забыли.

Цвет не важен, есть воспоминание.
Музыка звучит, как голос прошлого земли.
Свет рассеялся по бодрой еще спальне.
Я прошу вас всех: «Давайте помолчим».
Послушаем сначала пение предметов
Всех тех, которые вокруг
Тогда не будет общепризнанных секретов,
Но все же всем не будет по пути.

Смотрите, чему мы поклоняемся.

Мы живем в городе. Городские формы – всегда физичны, но неизбежность физичности – окружность. Игра.

Круг смерти, с сексом посередине.
Мы на окраине города, пригород.
Мы движемся.
Край открытия, зоны извращения, порока и скуки, ребенок-проститутка.
Грязный круг немедленно окружает рассвет круга начинающих жить,
Но реальная толпа живет в могилах.
Живут только улицы ночной жизнью.
Болеем образом дорогих отелей,
Живем в низких меблированных домах.
Жизнь – бары, заложенные магазины, пародии и публичные дома, в умирающих пассажах с магазинами, которые никогда не умрут. В улицах, в улицах, в которых всю ночь кино.

Когда игра не идет в счет, она становится игрой.

Если секс не считать, то он превращается в высшую точку.

Меняются декорации, но суть человеческих переживаний остается той же. Интеллект может и должен делать более наполненными эти стремления, но человек – животное, и от этого ему деться некуда. Поэтому я уверен, что настало то время, когда, осознав свою привязанность к материи земли, искусство должно подвести итог пройденного, осознать суть человека, преподать радость жизни ему так, чтобы всем было хорошо. Но за этим стоит очень много. Хорошо – это то, что позволяет человеку выбирать, но считаясь при этом с законом общества, в котором он живет, а если он так умен, что ему плевать на закон, то пусть уходит прочь и не живет паразитом.

«Любовь и голод правят миром». Ницше прав, но в конечном счете человек стремится к воспроизведению себе подобных, значит желает бесконечности (кольца). Обратите внимание, Земля вращается вокруг солнца по кругу, это не случайно. Мироздание логично, и человек пока апогей природы. Он разумен и может что-то менять.

Я не стремлюсь к упрощению, я стремлюсь к осознанию и преодолению простого. И главный путь к этому – это образование. Осознание своей сути, сути личности.

Если я и дальше буду вести этот блог почти в одиночку, то он превратится в блог про музыку. Про поп-музыку… Потому что по большому счету меня мало что сейчас интересует, кроме попа: там сейчас перемены. Мне кажется (и я уже вроде говорил об этом), современная поп-культура переживает очередной взлёт. Все, о чем еще можно писать в музыкальных журналах — это новая поп-музыка, прорастающая через майспейс из недр современного андеграунда, который сейчас не обременен претензиями на излишнюю оригинальность и цветущую сложность, а потому демонстрирует легкость и свежесть. В общем, вот мое еще одно милое мини-поп-открытие. Называется Chew Lips. Трио из Лондона. Очередное возвращение к диско и синти-поп корням, на новом, разумеется, витке спирали… Послушайте песни на майспейсе.

ПРОДОЛЖЕНИЕ темы про Новый Поп.

По-моему этот последний трек — единственное, что напоминает о первом альбоме…

На Переменах — новый трип! Из Венеции, с недавно прошедшего венецианского карнавала. Автор фотографий и текста — Юрий Медведев.

Цитата:

Ты только спускаешься по вокзальным ступеням на берег Большого Канала, а этот город немедленно знает, зачем ты приехал и что с тобой делать. Он ведет тебя вдоль невидимых силовых линий, через перекаты мостов, теснины переулков и тихие заводи площадей, мимо утесов-церквей и скал-колоколен, к огромному водовороту площади святого Марка. Центр событий. Венеция. Карнавал.

Погрузится в атмосферу карнавала и увидеть ее глазами фотографа (во всех смыслах, это станет ясно из текста), можно здесь.

А в качестве бонуса — карнавальная поэма Джорджа Байрона «Беппо» – немного сокращенная для удобства чтения, проиллюстрированная картинами венецианца Пьетро Лонги и снабженная вольными заметками постоянного автора Перемен Мирчи Октоподе. (далее…)

Мисс Киттин — вполне себе предтеча Нового Попа.

Лично мне гораздо больше нравилась Мисс Киттин без Хаккера. Ее альбом «I com» я до сих пор слушаю с удовольствием и считаю одним из лучших альбомов 2004 года. Он очень светлый, и в музыкальном плане он гораздо глубже, чем хиты, сделанные ей совместно с Хаккером и с Феликс Да Хаускэтом. Но куда деваться, наибольшее впечатление эта французско-австрийская поэтесса (настоящее ее имя — Каролин Эрве; в жизни, надо заметить, очень скромная девушка) произвела на мир, выступая в соавторстве с продюсером-композитором по прозвищу Хаккер. Тогда, в 2001 году они выпустили альбом, на котором она холодным отстраненным голосом невинного робота наговаривала на мелодичные скребущие душу техно-экзорцисы свои экзистенциальные поэмы, ставшие постоянным саундтреком пострейверского мира. «Frank Sinatra», «Stock Exchange», «Rippin Kittin» и «1982». Все это песни-манифесты. Депрессивные, как отходняк, и пафосные, как весь тогдашний электроклэш. Это был ее взлет, и она это прекрасно осознает, поэтому они с Хаккером объединились и сделали сейчас этот второй совместный альбом… Он очень круто звучит, весьма современно и своевременно, как и все, что она вообще делает. Никакого самоповтора, отходняка и депрессии. Сейчас совсем другое время. Хотя, как я уже заметил, это не настолько глубоко, как ее отдельная пластинка «I com», но в любом случае, это гораздо органичнее и приятнее, чем натужные поделки некогда великих Prodigy, пытающихся обмануть время и звучать круче некуда. (Наверное, сейчас сюда прибегут фанаты Prodigy и начнут орать, что я не прав, они это любят.)

Скачать альбом Miss Kittin & The Hacker — Two (2009) можно тут: (далее…)

И еще насчет попа. Вот симпатичное онлайн-радио: FREAKzRADIO.
Кстати, скоро, надеюсь, на Переменах тоже будет онлайн-радио. По крайней мере мы сейчас технически и морально к этому готовимся. И молимся богу по имени Xeenon.

Клянусь, этот прекрасный американский гедонизм накрыл меня с головой. Я уже закинул этот клип в TV, но послушав их на Майспейсе, не могу не отметить группу Chairlift и здесь. (далее…)

Новый текст Димымишенина анонсирован на главной странице картинкой, взятой с обложки легендарного альбома британской группы Supertramp «Crisis? What Crisis?» («Кризис? Какой кризис?»), вышедшего в 1975 году. Вот как полностью выглядит эта обложка:

Согласитесь, к тексту Димымишенина этот кавер-арт подходит идеально…

Приятное грохотание, шелест, звуки музыки, переливы жестких архаичных звуков. Сознание, теряющееся в отголосках теней. Яркое впечатление. Взрывающиеся музыкой стены. Всепоглощающая темнота. Раздразненное чудовище молодости.

Мир, где ты только можешь поймать самого себя. Погружение, взлет и планирование по танцполу.

5 марта (четверг), арт-кафе «Мёд», 20.00

http://cafe-med.ru/
Москва, ул.Садовая-Каретная, 6-4
тел.: 650-45-50
e-mail: info(собака)cafe-med.ru

Напряжённая экзистенциальная/трансцендентная фрустрация во времена тотального засилья стереотипов «формата» и «объективной» глобальной культуры потребления заставляет нас искать возможности вместе создавать тот самый чистый волшебный момент общения, понимания, искренности, спонтанного выхода за пределы наших обычных способностей восприятия и выражения. Будучи неудовлетворенными заранее готовыми, навязанными извне смыслами, мы готовы идти на риск возможного разочарования, чтобы только попробовать синтезировать своё собственное уникальное глубинное переживание, найти свой собственный ускользающий смысл. Мы готовы выглядеть неуклюже, нелепо и лажать, подбирая всё новые слова, звуки, интонации, ритмические рисунки, линии, краски, движения — узнавая и принимая истинное и сокрытое бытиё себя и других в непредсказуемо меняющихся, не перестающих удивлять формах реальности… Одним словом, приходите — обнимемся, посидим, выпьем, поболтаем…

Звуковое шоу начнётся в 20.00 с продолжительного амбиентно-нойзового сэта нашего клавишника. ВПЕРВЫЕ на сцене московского клуба Пеныч представит свой сольный медитативно-интелектуальный проект «caterpillar».

После того все участники «КАФЕДРЫ Экспериментальной Психонавтики И Исследованний Внутреннего Космоса» подтянутся на сцену. Кроме Кости, Лёвы и Антона вы увидете и услышите новую ритм-секцию — басиста Лёшу и барабанщика Женю. Мы поиграем развёрнутые импровизации на новые инструментальные темы, и вероятно, несколько новых песенных композиций, в том числе панк-боевик «BABILON DELЕTЕD» и, может быть, монументальную «После».

ВХОД СВОБОДНЫЙ!!!
Мы очень благодарны арт-кафе «Мёд», администрация которого сама предложила «сделать весенний подарок всем вашим друзьям и поклонникам» в виде бесплатного входа, так что ведите себя прилично, и, по возможности – «поднимайте» весьма доступный бар.

Коллектив «КАФЕДРЫ Экспериментальной Психонавтики И Исследованний Внутреннего Космоса»
собирается посетить первое в этом году танцевально—синестезийное мероприятие в сельской местности! Добротный украинский транс на главном танцполе, и вторая, сугубо экспериментального толка сцена от Севы, где он любезно предоставляет нам «час с утра»! С помошью современного синтезатора и двух гитар, а также различного типа психотехник, мы предпологаем импровизировать звуковое пространство специфически ориентированное на такого рода set@setting. Добраться туда будет нелегко, но возможно оно того очень даже стоит! вся инфа здесь со всеми подробностями

Нас закапывают заживо, лупя сапогами по голове. Мы живем, с каждым годом все сильнее разочаровываясь в жизни: вначале исчезает вера в любовь, потом покидают силы, последней, как правило, умирает надежда. Время разрушает все.

Есть только одно спасение: спрятаться от смерти за ширму гламура. Тогда – смерти нет. Ты не знаешь о ней, не помнишь, не хочешь ничего слышать, не замечаешь ее. Ее нет. Она отступает.

Поза позволяет забыть о смерти. На этом построено искусство. Любое настоящее искусство – это поза, притворство. Преодоление смерти. Ты включаешь компакт-диск (открываешь книгу, идешь в кино) и – смерти нет. Потому что ты становишься соучастником чего-то такого, над чем время не властно, до чего оно не может коснуться своим разлагающим щупальцом. Чувствуешь себя частью вечности, становишься богом. Но произведение искусства только в том случае может спасти от смерти, когда смерть шевелится подспудно в каждой ноте, в каждом штрихе и слове, внося в идеально нарисованную картинку легкую деформированность, неуловимый элемент ошибки. То есть становится максимально приближенным к жизни.

Маячит, дрочит, плачет, клокочет на самом краю мрака, затерянного в мерцающих блестках полусна. Прощается, задыхается, мечется, разваливается на тысячи мелких осколков темноты беззвездного неба.

Последняя сигарета, несмело сжатая между пальцами, дает надежду как-нибудь в последний момент все же подцепить уходящий в рай железнодорожный состав. Tricky молчит. Отдыхает прямо во рту у беззубой вечности.

Потом захлебывается слезами обреченности в вакууме, там, где ни при каких обстоятельствах невозможно пролить эти самые слезы, там, где никогда невозможно кончить, в мире, не способном принять ничего, в пустом мире, не имеющим возможности быть как-то и чем-то заполненным. В мире, где спасение только в одном – спрятаться от смерти за ширму гламура. Раствориться в призраках лета, ослепительно догорающих в женских волосах.

Смерти нет. Есть только уязвимость.