Напротив меня на земле лежат не распиленные стволы елок. Они уже довольно давно лежат здесь, так что кое-где уже даже облезла кора, обнажив потемневший от солнца, а потому почти столь же коричневый, как и кора, ствол. Оно не полностью освещает эти два бревна, а лишь в некоторых местах. Тем самым солнце как бы рисует какие-то непонятные иероглифы на бревнах: оно проникает сквозь нависающий над бревнами и надо мной еловый лапник и по мере того, как изменяется позиция земли и солнца по отношению друг к другу, солнце выдает разнообразные рисунки. Я думаю, что это скрытые послания, на которые никто и никогда не обращает внимание. Потому что не умеет читать их.

Иероглифы получаются очень большие, и надо уметь поднять свой взгляд от земли на такое расстояние, чтобы они казались маленькими — тогда появится возможность увидеть их полностью и попытаться подвергнуть их расшифровке. Хотя поскольку медиумом (то есть звеном, служащим для передачи послания) в данном случае является еловая ветвь, то неизвестно еще, способен ли человек на то, чтобы расшифровать это послание. Во всяком случае, для начала человеку придется выучить язык деревьев. А это можно сделать, только бесконечно долго упражняясь в слушании шелеста ветвей, в то время, когда они приводятся в двидение ветром, и в сопоставлении этого шелеста с другими многообразными звуками природы и ее прочими проявлениями…

Через пятнадцать минут после того, как закончилась музыка, я встал и включил свет. Немедленно комната озарилась невыносимо ярким блеском, и я вдруг с нарастающей тревогой стал осознавать, что предметы утратили свои прежние очертания и — без моего участия — стали обретать какие-то новые, абсолютно им не свойственные (как раньше казалось) формы.

Мои мысли текут совершенно непонятными мне путями. Как будто я смотрю на высохшие давно русла, по которым мысли текли когда-то, пытаюсь выдавить из-под потрескавшейся на солнце почвы хоть каплю содержания, а оно — содержание — давно уже полноводной рекой невыносимо быстро несется куда-то где-то в других, новых местах, в местах, мне не ведомых.

Хотя если закрыть глаза, заглушить в себе нарастающий с каждой минутой гул отчаянья, не обращать внимание на поглотившую сознания головную боль и прислушаться к тому, что происходит в воздухе, можно различить едва заметные, но сразу действующие благодатно звуки — нет, не звуки даже, а какие-то еле различимые полунамёки на солнце, на свет и тепло, скрытые за облаками моего омраченного мозга.

Если тупо терпеть боль, это не приведет ни к чему. Надо отвлечься от нее и что-то делать.

В чём принципиальная разница, воровать яблоки из чужого личного сада или колхозного? А вытаптывать сад и устраивать дикие оргии за оградой того же Храма, где отошедшие от Мира бережно хранят своими трудами и молитвами слабеющие искры чьей-то угасающей жизни? — Ни в чём!..

Всё ЭТО давно за гранью Разума. И мы все об этом знаем, ну или догадываемся. Чувствуем наверняка или хотя бы помним, что это как-то оччень не правильно. Что ЭТО нас до добра не доведёт.
 
 На кого мы сегодня расчитываем в повседневной жизни? На кого полагаемся? На родителей, близких, начальство, деловых партнёров, подчинённых, коллег, знакомых? А те сами на кого полагаются?.. Что мы, что они — на кого угодно, только не на себя самих. Вся эта поголовная тенденция, это чума, что охватила всех нас с конца прошлого столетия. Обычная суть пирамида в качестве единственного навыка прожить.

Всё, что мы планируем, делаем всякий день делается только ради единственной цели — самого факта участия в ней. Участия в чужом Обмане, Воровстве, участия в Тотальной Круговой Лжи. Как бы они не назывались или выглядели со стороны, все эти их нынешние «социальные игры», они как две капли схожи пресловутому посещению игровых залов (бирж) и разница там только в количестве звёзд — ассортименте коек, игровых столов и разнообразии кухни.

Люди давно по-другому не умеют. Люди строят свои замки уже и не на песке, а на каком-то болоте с мусором. Постоянно обманывают друг друга, обещают что-то друг другу, котируют всю это ложь на свободном рынке Иллюзий. Снова и снова эти цепочки рвутся. Рвутся и героически восстанавливаются, с каждым новым разом становясь всё короче. Делая наших людей всё более одинокими, жалкими и беспомощными, раздражёнными и замкнутыми.

Когда-нибудь все они бросают собственный автомобиль на стоянке, с треском хлопают дверцей и на шатающихся ножках ребёнка выходят на свежий воздух. Вдыхают ароматы влажного, слегка подёрнутого уже осенью леса и восклицают: Госсподибожештымой! Какже блять пиздато!

      Не знаю — не знаю. Пугает меня это слово.  То есть, Перемены не пугают, а слово пугает. 

      В большинстве своём, чем люди теперь занимаются называется Онанизм. Верю, ещё чуть-чуть и «толстый журнал» под таким названием обязательно появится.

Както так..

Пациент в Зимбабве: Доктор, у меня отваливаются уши.
Врач в Зимбабве: Да это какая-то хуйня! А что вы делали?
Пациент: Ебал гусей.
Доктор: Так у вас гусиная хуйня!
Пациент: Спасибо, доктор! (умирает)
Доктор (записывает в журнал): Пациент умер от гусиной хуйни.
Пресс-служба минздрава Зимбабве: За прошедшую неделю в Зимбабве умерло две с половиной тысячи человек от голода, пять тысяч четыреста от отравления протухшими бананами и один человек от гусиной хуйни.
Журналист (записывает): Гусиная хуйня вошла в список трех главных причин смертности в Зимбабве.
Новостное агентство: В Зимбабве участились случаи заболевания неизлечимой гусиной хуйней.
Телеканал: Неизвестное ранее заболевание гусиной хуйней выкашивает население Зимбабве. Министерство здравоохранения Зимбабве призывает не паниковать.
Научное светило А: Да, гусиная хуйня не известна науке и в этом ее главная угроза.
Авиакомпания Конго Эйр: Мы прекращаем все полеты в Зимбабве до разрешения эпидемии гусиной хуйни.
Научное светило Б: Власти скрывают! На самом деле гусиная хуйня уже проникла в Европу — в Амстердаме видели чихающего негра с гусем под мышкой.
Пресса (публикует фотографии гусей): Гагакающие убийцы рядом!
Политик: Для борьбы охватившей мир эпидемией гусиной хуйни крайне необходимо истребить всех гусей.

Представляешь, сижу вот я тут за новым маком, навожу лоск на фотографию девушки супермодельной внешности, изображенной под пальмами на пустынно-гламурном Turtle beach в Гоа, Индия. Потягиваю кофе с мороженым. Поглядываю в контакты. И думаю: какой бл*дской х*рней я тут занимаюсь!

Объяснить? Ну вот, взять например любопытный такой журнал National Geographic. Когда-то давным-давно, в незапамятные джедайские времена, он был в какой-то степени журналом первопроходцев – в хорошем смысле, пионеров исследования земли, «рупором» смелых и нестандратных людей и идей. Сейчас – глянь в глянец — смесь рекламы часов Ролекс и визуального плежа неважно какой смысловой направленности.

Мне кажется, на земле немало мест, где белые люди бывают нечасто, и которые только и ждут, чтобы быть освещенными (то есть они-то как раз ничего не ждут, им и так хорошо и плохо независимо от нас, а вот мы тут сидим и ждем, чего бы такого живенького увидеть и услышать).. На самом деле, мир – это не туда, куда можно позвонить по мобильному телефону. В бескрайнем море лесов и пустынь светятся ацким огнем точки – города и села гордого отступника- люда человеческого. Но даже они, созданные по образу и подобию один другого, не похожи друг на друга, и везде люди живут и страдают по-разному. Любопытно ведь посмотреть, как там у других? Желательно, у совсем других и подальше.

Отправляясь в Индию, я подсознательно ждал, вопреки очевидным гугло-фактам, что буду одним белым в куче индусов, что Индия — страна-загадка. И что по итогам человек с фотокамерой сможет показать что-то новое.. Наивно, да? Ну, и в итоге я увидел, как в древнейшем городе йогов Варанаси местных жителей просто тошнит при виде человека с камерой, на фотобанках завались отличных фотографий Индии, Индусов, индийской еды и вообще всего, чего только может вообразить больное воображение среднего бильд-редактора.. На фотобанке, с которым я работаю, меня настоятельно просили, чтобы я не снимал никаких нищих, проблем и вообще всей этой грязи. Им хотелось обваленных в розовой краске слонов. Чего я им дал, в каком-то смысле. Это как бы одна сторона медали — медали ужаса.

C другой стороны — какой -нибудь Magnum photo, viiphoto и другие похожие сообщества, которые (по моему личному мнению) завязли в репродуцировании _чисто человеческих_ конфликтов — съемки в горячих точках, почти гламурные красивые картинки с войн. А ведь вор, который ворует жизни — War — never changes. Ты не можешь изменить мир, фотографируя войну. На выходе — шоу. «Магнум» и «Вип» — фото смотрят не генералы и президенты, не корпорации, которые лезут в политику и принимают решения о том, чтобы начать очередную «зачистку», а простые сердечные интеллигенты, «политические пигмеи», которые и так никого не собирались убивать.

What’s left is the Gap. Великая пустота. Невыносимая легкость прикосновения к миру, в котором ты лишь dust in the wind.

Это все, конечно, невыносимо банально. Но эта сартровская тошнота, по-моему, типична.. Tо есть, я понимаю, что может это «что-то что ушло» мало кому нужно (Oh well, whatever, nevermind), что нужны репортажи с глянцевых курортов в глянцевые журналы, с подробным прайсом лакшери услуг и расценками на лакшери шлюх между строк, но мне лично интересно что-то я даже не знаю что — что-то кардинально другое.. Истинное, земляное, сердечное, может быть даже пугающее и животное, жуткое, но — живое..

В связи с этим у меня появилось смутное намерение.. Что надо поехать куда-то «туда» где совсем никто раньше не фоткал и не писал об этом, зафоткать и написать.. Не чтобы дефлорировать местность, а какой-нибудь благородной целью. Ну, хотя бы чтобы показать, как ЕЩЕ ПО-ДРУГОМУ может быть, не как на ТВ и не в метро в час пик. То есть, чтобы в конечном итоге это — если даже это природа — было связано с человеком, не просто дикий угол бесконечной тайги, где даже дядя вася на вездеходе спьяну не проезжал..

Чтобы не быть скотом, чтобы не быть потребителем, биороботом, и чтобы даже просто не было мучительно скучно – нужно вот это «что-то», «где-то». Назовем это «приключение с пользой для человечества». Это даже не мысль, а скорее ощущение, поэтому излагается оно нестройно, и путано. Сорри за путаницу.

Но ведь на самом деле, все предельно ясно и понятно, как песня «Раммштайн». Тебе это тоже знакомо. Ты ведь понимаешь, о чем я? Тебе ведь тоже нужно что-то такое. Ты тоже, читая эти строки с экрана своего нового макбука про, потягивая обжигающий кофе с фисташковым мороженым, пытаешься вникнуть в весь этот бред, что я тут написал. Мы готовы к действию, у нас есть свобода, и у нас есть силы. Но что делать?

СТРАННИК (путешественник Петр Никитин) пешком и на велосипеде обошел полмира, и веэде он делится знанием и мудростью древних СЛАВЯН. Вот и появился он в редакции телекомпании РЕН-ТВ Брянск.

несколько слов о некрофильно-каловых аспектах современной медийно-цифровой культуры

«Не следует путешествовать с мертвецом.»

Как можно общаться с мертвым? Что с ним вообще можно сделать? Можно только вызывать его дух. Взывать к его духу. Как на спиритическом сеансе. Вот как раз это и делают лучшие – я подчеркиваю – ЛУЧШИЕ – произведения современного искусства – взывают к нашему духу, похороненному заживо глубоко-глубоко в наших мертвых, слепых и глухих телах, где-то позади холодного, небьющегося сердца, сжавшегося, как дохлый новорожденный котенок, в один смешной и жалкий кулачок.

Это лучшие. А все остальные – проходя мимо, в бесконечной похоронной процессии потерянного времени, бросают по горсти земли, каждый по-своему, бесконечно разнообразно – на наши трупы, мал-помалу покрывая их землей. Не той матерью-сырой-землей, плотью Большого Кома, животворящей субстанцией, первоэлементом, и даже не тем плодородным краснодарским черноземом, на котором так хорошо растут огурцы – они покрывают нас своей мертвой мачехой-сухой землей, пылью времени и пространства. Покрывают в самом что ни на есть животноводческом смысле, в каком бык покрывает корову. Кроют нас – некрофилы – мертвые мертвых – во все семь отверстий: глаза, уши, рот, и так далее. Уестествляют, делая сам этот процесс – поглощения нами их.. я даже боюсь сказать чего! Медиа-мертво-детородного органа всех дел – в наше естество, суть. В наше цифровое естество, потому что ведь что такое современный человек без электроники и цифр? Без У.Е. ? Дух нельзя вызвать цифрами, цифры напрямую апеллируют лишь к гордыне.

И тут вкусна (медиа-хрен ведь репы слаще, как известно) сама фактура! Вслушайтесь: «Поклонники Майкла Джексона за три дня после его смерти скачали 2,5 миллиона легальных мп3-копий его песен», или «На вашем счету двадцать одна тысяча триста тридцать пять рублей семьдесят одна копейка», или «Московское время…» Стоп!!! Чур меня, чур. Чувствуете слог, чувствуете комья земли? Тяжелые, черные комья мертвой мачехи сухой земли. Eat this. (или, переставив буквы во втором слове – Eat shit). Вкусно?

«Ит щит» до известной степени действительно щит – он защищает обывателя , включившего «первый ка(на)л», от суровой правды жизни, которая заключается в том, что именно ты живешь во тьме, именно ты скорее жив, чем мертв, именно ты пациент межнациональной бессмертной трансгенной корпорации Матрица. Именно твоя жизнь кончается каждую минуту на 60 секунд, которые превращены Ктулху в единицы рекламного времени.

Майклджексон мертв. Это факт. (И это прискорбно, до известной степени. Ровно настолько, насколько любая новостная информация может быть прискорбной.) Хотя я не исключаю, что когда СМИ насытятся подробностями его смерти и предыдущей биографии – и насытят всех желающих (а их легион), будет нелишне возродить ценный сабж, в том или ином виде. Вспомните, как СМИ трезвонили о том, что погибшие в первые же секунды аварии подводники с АПЛ «Курск» якобы общаются со спасателями азбукой Морзе (и это говорилось со слов высокопоставленных военных!), или как якобы обнаружены новые подробности касательно местонахождения тела Сергея Бодрова МЕСЯЦ спустя похорон уже давно найденного тела (баннер одного из ведущих отечественных онлайн-СМИ)! Я даже не говорю о рекламных баннерах с такими заявлениями, которые по определению объективно непахнуще-выгодны. Я говорю о комьях мачехи-сухой-земли, которые бросают на бледное лицо и в тесную могилку НАШЕГО духа. Некоторые считают, что Элвис, Гитлер и Мерилин до сих пор живы. Найдутся верующие в то, что Майкл жив. Ну и на здоровье бы, если бы.. Если бы на здоровье.

Я верю в другое – что есть еще живые люди (последний постинг Глеба тому лишнее подтверждение!), и есть еще живая музыка. Есть живые слова и живые новости. И во мне, где-то там, где-то позади холодного, небьющегося сердца, сжавшегося, как дохлый новорожденный котенок, в один смешной и жалкий кулачок – бьется мое истинное, живое сердце, чем-то похожее на темную точку, которая есть в каждой икринке. Такая икринка есть во всех – зародыш внеземной, потому что неподверженной мачехе-сухой-земле – цивилизации. Это острие нашего духа. А дух есть во всем, что нас окружает. Даже в маленькой улитке. Наверняка. Так что пусть запляшут облака, и Господь судья тем, кто душит сердца, кто тупит наше острие, и тем, кто просто пассивно тупит, позволяя себя покрывать, как скот, и уестествлять в У.Е каждую секунду рекламного времени. Я не хочу быть лунатиком, не хочу быть moonwalker’ом. Хочу вырасти из икры. Поэтому я говорю на языке современного мира: «ФАК Ю!» Поэтому я говорю на языке войны. Поэтому я лучше дальше помолчу. Спасибо за внимание.

В сумерки я, наконец, выключил комп, взял с кухни горсть тыквенных семечек и вышел на балкон. Я принялся ожесточенно лузгать семечки и смотреть вниз, туда, где между домами-коробками происходила жизнь…

Вот проехал по дороге красный, отливающий белыми бликами мерседес, вот первые фонари загорелись на автостоянке; деревья чуть заметно шевелили листвой под влиянием легкого летнего ветра. Я задумался. Первая мысль была о том, что вот я уже минут пять как стою тут и совершенно механически ем эти семечки. Этот процесс, была вторая мысль, на самом деле ни что иное, как одна из типично русских (и украинских) техник медитации. Такое вот повторение одних и тех же движений, вводящее в транс. Тут даже не в семечках дело, семечки это предлог… Можно с таким же подходом мыть посуду, подметать полы, смотреть на звезды или на облака, читать мантры и так далее. Эффект будет тот же: на несколько секунд отключается внутренний диалог, и (далее…)

Пуля попала Штирлицу в голову.
«Разрывная!» — пораскинул мозгами разведчик.
(бородатый детский анекдот)

1. Постановка проблемы

Вообще-то, мне пофигу. Но все-таки забавно: недавно увидел в рекламе на Mail.ru (давно пора окончательно перейти на Gmail!) рекламу очередной Поттеро-образной книженции: «Книга, ВЗРЫВАЮЩАЯ МОЗГ». Здоровую! Этакий рекламный shit. И на баннере – просветленно-синие глаза как у фрименов из «Дюны» Херберта, видимо, принадлежащие героине романа. Почему написанные под Голливуд англоязычные поп-герои в «переводе» на русский плавно превращаются в поп-героИНЬ – это отдельный, гендерный, вопрос, но меня заинтересовало само выражение: ВЗРЫВ МОЗГА. Появилось оно уже давно, а вот торкнуло почему-то только сейчас (так бывает с очевидными вещами). Озадачил вопрос: почему «взрыв мозга» — процесс, очевидно несовместимый с жизнью, — на самом деле, вызывает (или должен, по задумке копирайтера) в воображении сугубо положительные ассоциации?

Поставил Нирвану, Smells like teen spirit, чтобы проникнуться проблемой…

2. Разработка

Образы и схемы, которые всплывают у меня в голове в связи с выражением «взрыв мозга»: брызги шампанского, освобождение, просветление, взрывающийся арбуз (или апельсины КРАШ из другой рекламы), улыбка на губах, спокойствие, peace of mind. Такие ассоциации должна вызывать реклама йога-центра! Получается, чтобы обрести peace of mind, человек хочет разнести свой mind на peaces. Это в высшей степени нелогично и оптимистично, то есть человечно. Об этом писал еще Кастанеда: убей свое эго, прекрати мыслеболтовню, останови мир. Самое академическое определение Йоги (по Патанджали) гласит: «Остановка мыслеобразования». Звучит как причина смерти. Где же тут жизнь, а где смерть? Взрыв мозга: победа или поражение? Ничто или все?

Уверен, слоган со «взрывом» мозга в нашем пред-пост-апокалиптическом обществе можно использовать (продавать) многократно. Например: новая зеленая Кока-кола, взрывающая мозг! Новая песня Бритни Спирс, взрывающая мозг! Жвачка «Моргало выколи», пиво «Добрыня», фильм «Брат: начало» — да хоть презервативы с колечками! – очень многие продукты могут посулить утомленному потреблением потребленцу блаженный скоропостижный конец. Бах- и нету! Ищи-свищи. Некому вставать (проклятьем заклейменному) завтра спозаранку на постылую работу, некому платить каждый месяц проценты за кредит, некому нести бремя оправдания ожиданий стольких людей, некому смотреть самому себе в глаза в зеркале.. Поминай как звали! Примечательно здесь, что «взрыв мозга» в связи с потреблением какой-то симпатичной продукции («2 бутылки пива «Добрыня» — и ты на коне!») гораздо привлекательнее, чем, скажем, классический эгрегор: сигануть с крыши (Джеронимо забыт), пустить себе пулю в лоб (а может, лучше в рот?) или принять смертельную дозу ацкого яда героина – что гораздо вероятнее привело бы к уходу от ответа перед обществом и самим собой, чем чтение какой-то никому по сути не нужной книжонки. Сразу, для суицидных малолеток, взахлеб читающих «Перемены» (а кто их не читает!) — скажу: против желания жить я ничего не имею! — да и общество, спаивающее вас пивом «Добрыня», на самом деле тоже! И вообще, никто не умрет. Все будет шанти-шанти. Все будет кока-кола. Always.

То, что потребитель торкнувшей меня рекламы ни на секунду не верит в то, что книжка взорвет ему мозг, я уверен. Мы ведь не верим, что крутая [стиральная, сушильная или просто авто-] машина подарит нам клевую телку из рекламы и принесет давно «заслуженное» («Турция? я это заслужила» Конечно, ***, заслужила! так тебе и надо) счастье. И создатель рекламы не верит. Он знает, что это чушь. Можно очень красиво показать, как джип мгновенно переносит своего владельца из офиса на вершину Эвереста – никто не поверит, но машину все равно купят. Кетчуп можно подавать как 100% натуральный продукт, натуральнее свежих помидоров. Увеличение члена на 12 сантиметров!! Никто не поверит, но это и не нужно. Такая игра: я не верю, ты не веришь, но я продаю, а ты покупаешь.

По-моему, даже не важно, что читатель на самом деле не особо ждет долгожданной остановки мозга — в шаманском смысле — во время потребление продукта масс-культуры: это весьма, весьма маловероятно! («Мыслеобразование»-то как раз, в отличие от более тонких функций, масспоп как раз поддерживает.) Но это указывает на реальную интенцию: отчаявшийся Потребитель подспудно хочет потребить что-то такое, что наконец отобьет у него жажду потреблять! Маньяк мечтает, чтобы его поймали. Клерк хочет сам себе набить морду (см. Бойцовский клуб). Но — БЕЗОПАСНО! Как малолетки режут вены — поперек.

Пользующийся спросом «взрыв мозга» может (и должен!) быть локальным, временным: «пораскинул мозгами» над книжонкой, пораскинул мозгами над бутылкой, над киношкой – а потом бух- обратно. Как новенький (ну, а если не новенький — то пара пива «Добрыня», и ты опять на коне). Ты опять готов к труду и обороне (своего привычного уклада жизни). Это как фальшивое приключение, которое тебе записывают в память, пока ты сидишь в кресле («Вспомнить все»). Это настоящие «перемены без перемен» — то есть, самые махровые антиперемены, синяя пилюля. Суррогатное просветление. Героин для негероев. Фальшивый кайф за фальшивые деньги. И что мы имеем? Кризис? Еще какой! Пандемия свиного спокойствия.

3. Вывод

Мы устали. Причем сильно. Практически несовместимо с жизнью устали. Так устали, что хочется перестать думать. Пресловутая смерть мозга (моментальная, а следовательно безболезненная) – должна, видимо, прекратить муки сознания среднего крупногородского человечга, по вине и стараниями современного общества воспринимающего нереальный объем нереальной информации – в основном рекламного содержания, то есть нереальной в высшей степени.

Предлагаю вместо устаревшего «Будь здоров!» или «До встречи!» говорить друзьям: «Убейся валенком!», «Выпей яду!» или просто (сопровождая нацистским салютом): «Взрыв мозга». Все эти веселые присказки в последнее время обрели особо эзотерический смысл: ежу ведь понятно, что пора прощаться со своим конвульсирующим в рекламной кислоте мозгом, до костей пропитанным «растишкой».

«Взрыв мозга» — предвестник, символ перемен. Эпоха готова перемениться. Отформатированный в семье, проинсталлированный в совке, уроненный институтом и раздавленный hummer’ом общества, впитавший в себя радиоактивную пыль всех серий «Вавилон-5» и «Капитан Паэур», немалую толику лекарственных веществ, и зараженный вкусом к пораженческому счастью – разве может такой мозг прослужить хотя бы одной эпохой дольше?!

..Хьюстон, we have a problem. Мозг не отделяется. Пора вспомнить о будущем и «взорвать мозг». Пора отдать концы.. и уплыть с Бильбо и Фродо в страну вечнозеленых эльфов, где тебя уже ждут Элвис и Мерилин. Хотя, на самом деле, никто никого не ждет. Это просто мы отстали. Мы, отстающиеся.

Полустертая надпись на камне: «Ушел в проблему 12 года».

Что у нас есть? Только слепая вера, что Всё будет-хорошо.. И точное знание, что Всё будет-ещё-хуже. Веками человечество аккумулирует исключительно негативный опыт. Прилежно его складирует.. И верит в ЧУДО.. Иногда, впрочем, оно случается. На деле же оказывается, это только лёгкий подскок перед новым стремительным обвалом в очередную пропасть.

Возьми кого-нибудь в заложники — и тем живи, шантажируй, требуй.. Собственного ребёнка, пожилых родителей.. друзей, соседей, подчинённых, клиентов. Чем больше таких, тем больше вокруг и Стокгольмского синдрома. Назовёшь это потом взаимопониманием, преданностью и даже любовью.. Ты возлюбил их как Источник собственной силы, а они тебя, за проявленное Великодушие.

(далее…)

Предисловие:
Этот материал написан по просьбе Льва Пирогова для «Литературной газеты». В качестве повода для разговора он дал мне ссылку на свой пост в Живом Журнале и свою же статью в «Литературной газете». В двух словах вопрос сводился к следующему: каков в наше время должен быть литературный герой и какой вообще должна быть литература? Тема показалась занятной…

АНАТОМИЯ ГЕРОЯ

Раздумывая о том, с чего бы начать, я решил прибегнуть к старому испытанному средству: гаданию по книгам. Взял из книжного шкафа первую попавшуюся (попался Эдуард Лимонов, «В плену у мертвецов» — текст, написанный во время отсидки в 2001 году) и открыл ее наугад. Взгляд тут же упал на следующие строки.

«Следователь Шишкин, лицемер, много раз подчеркнуто заявлял, что он не читал моих книг. Всё они отлично прочли! «Анатомия героя» была настольной книгой толстого оперативника капитана Эдуарда Вадимовича, он сам признавался еще при аресте на Алтае. В значительной степени они арестовали меня за мои книги». В этом своем тюремном труде Лимонов не раз предпринимает попытку понять, как и почему он очутился за решеткой. И всякий раз неизбежно закольцовывается на рассуждениях о писательстве. Чует…

Герой текстов Лимонова – всегда он сам. А он сам – герой своих текстов. При этом тексты Лимонова без сомнений хороши, а Лимонов – большой писатель. И делает его таковым не только и не столько писательский дар, сколько именно тот факт, что он свои произведения не просто пишет, но – предварительно проигрывает их в жизни. Вся эта его политика, романы с глянцем и транснациональной гомосексуальной богемой, все его позы, жесты, глупости и подлости – не более (и не менее), как повод. Возможность и средство отпустить своего героя, предоставить ему поле деятельности – среду, пространство, воздух. И лишь потом начинается рутина: мастерство, буквы, переплёт. Таков его творческий метод.

В апреле 2007 года у Эдуарда Лимонова изъяли печатную машинку и лампу — в счет оплаты компенсации морального ущерба, который он, согласно решению суда, причинил мэру Лужкову, сказав про него что-то по радио. Компьютера у Эдуарда Вениаминовича нет (да он и не умеет на нем работать), и печатная машинка была единственным инструментом, с помощью которого писатель мог заработать. Поэтому он собрал волю в кулак и недавно через Басманный суд печатную машинку себе вернул. Итог? Отличный фельетон. Бодался теленок с дубом. (далее…)

В предвкушении лета меня вечно распирало Замыслом.. До жути чесалось поведать Миру ПРО что-нибудь ЭТАКОЕ..

Про Странный Рыцарь Троллейбус, имевший повадки лорда. Или Пляски Раскомплексованных, галдящих тут на своём птичьем языке у меня под окнами.. Про Дудочку и Торсион. Или Кисломолочные Штаны с удобной застёжкой со склада под ключ..

На худой конец, про самый мой любимый персонаж Последних Времён — про замечательную женщину, мастера 4-й гильдии и по совместительству частнопрактикующего экстрасенса без руля и ветрил, с простой и располагающей к дискурсу фамилией Ититская..

(далее…)

Я тут подумал: вот у поезда на полной скорости тормозной путь 300 метров (минимум), это известный факт. На самом деле, до полутора километров может быть.. А какой тормозной путь у человека, который весь в своих мыслях и у него планы на сегодня, и на сегодняшний вечер, и вообще на несколько лет вперед (то есть полный вперед)? И тут вдруг – впереди – какой-то непонятный объект: то ли человек стоит на пути, то ли событие грядет.. То ли облом какой-то, то ли реальный шанс на что-то невообразимое мозгом. Человек – бах по тормозам – ан нет! Мне кажется, тормозной путь будет тут офигительный.. И, что примечательно, человек всю дорогу тормозит по полной. А человек без тормозов – тот вообще сразу сходит с рельсов. А еще забавнее «машинист», который вообще не видит, что надо тормозить – тот, конечно, едет до конечной станции.. Это так, вроде эпиграфа.

Что я заметил, это то, что масса народу сейчас (вот прямо в эту минуту) индульгирует в попытке сверхпотребления.. Т.е. потребления изысканных вещей.. В попытке доказать себе самому что жизнь идет не зря.. и это не сила это слабость.. Изысканное нельзя потреблять, это можно только творить, либо _испытывать_.. «Испытывать» — само слово — активное.. Оно значит: проверять на зубок, рассматривать с разных сторон, с полным вниманием и полностью включившись, а не вырубившись с попкорном или с пластиковым членом в руке..

Счастье быть – это не пассивное роняние слюней на изысканные вещи, которые не станут работать без электричества, или без регулярного денежного вливания..

Жизнь в кредит, ай-под-жизнь. Все это космическая икра, которой давно пора стать головастиками – обрести собственную голову, чтобы увидеть: ты планктон, который скармливают рыбкам. А может, ты – икринка на берегу безбрежного океана, и осталось только отрастить помаленьку ластоножку и в путь. Вопрос не в том, быть или не быть, а в том, куда тянуть свою точку сборки. Понятно только то, что ничего на самом деле не понятно. Нужно честно себе в этом признаться, и не спешить следовать привычкам. Любая активность, даже практики, если они выполняются без чего-то, что сложно выразить словами (Дух? Осознанность? Один мой знакомый называет это «гармония») совершенно в другую сторону ведут, то есть ВРЕДНЫ..

Получается, неделание — единственный путь реального делания.. Становления.. Все это может казаться очень туманным сквозь пелену привычных ощущений, особенно если они крайне комфортны (либо крайне дискомфортны), но в действительности это реально как открытая рана, кровь течет а ты размышляешь.. Реальность в том, что есть что-то, что СОСЕТ из людей крофф.. А есть что-то, что открывает глаза и делает жизнь СЧАТЬСТЬЕм, о котором ты всегда мечтал… И выбор СОВСЕМ не очевиден…. Выбор закамуфлирован, эвфеминизирован (!), забыт, заставлен рекламными щитами и завуалирован как только можно, на это работает многомиллионная машина.. Сами люди.

И тут вот как раз важен тормозной путь.. Насколько ты быстро переключаешься.. но еще важно — на что.. Самые захватывающие с точки зрения обычного человека вещи — секс, развлечение, кино, разговор с себе подобным, потребление, еда — они же самые опасные с точки зрения вовлечения внимания, которое становится уже НЕВНИМАНИЕМ. Добившись «своего», ты думаешь что ты ВСЁ — а ты как раз сейчас ничто.. Биомасса, торжествующая биомасса.. фригидная инфузория.. батарейка в фасеточной матрице.. Если ты лузанул, облажался — то же самое, ты вовлечен в непонятноенечто. Которые ты делишь, как МЕГА-мак-пирог, с миллионами себе подобных муравьев. И чем больше удовольствия (или неу-довольствия, тут главное — эмоции) в «твоем» вовлечении, тем мизернее твой шанс на реальное видение.. Не ТЕЛЕ- а просто — видение..

В общем, где-то посередке иногда открывается просвет.. И туда можно заглянуть — и увидеть там Бога .. Или самого себя, что одно и то же.. Увидеть и потрогать, пощупать, проверить на реальность и полностью получить — то что ты хочешь.. То, что ты ЛЮБИШЬ. (Это не МакДональдс!) Это то, что ЕСТЬ, а не то, что ты ЕШЬ, хотя.. кто знает!

Фишка в том, что _то что есть в этой базовой действительности, то, что даже ТЫ — ЕСТЬ — это НЕ то что ты хочешь_. Признайся себе. Нажми на стоп-кран.. Но человек упорно едет до конечной станции — потому, что спит, потому, что газета интересная, потому что конечную уже объявили по радио.. Человек-ай-под выбирает то, что «есть»… Хотя, в общем-то, давно известно, что всего этого НЕТ. Вот загадка..

Я – музыка, которую ты слышишь, когда перестаешь слушать. Я – тишина, которая отвечает на каждое твое слово, когда ты перестаешь дышать.

Я – твой первый крик, я – твой последний стон.

Я – тень, твоя ноша, которую ты всегда носишь с собой. И я же – свет, который видит даже слепой.

Я – сладость вина на губах твоей возлюбленной, сладость меда на острие ножа. Я – твоя собственная кровь, которую ты пробуешь на вкус – такая соленая!

Я – сила в твоих руках, которые не могут ничего изменить. Я – слабость, которой подчиняется любая сила.

Я – всесильная любовь, которая легко перешагивает даже через небытие. Я – абсолютная ярость, против которой бессильна даже любовь.

Я – источник, и я – слияние всех рек. Я – бушующий океан.

Я – бесконечное «может быть», которое воронкой уходит в пропасть «никогда» через угольное ушко «сейчас».

Я – окончательный ответ на изначальный вопрос. Я – вопрос, на который нет ответа, я – ответ на все вопросы.

Я – это ты, посмотри!