Он всегда говорил жестокие вещи.
Если затаить дыхание, то время останавливается, и это не правда.
Сапоги ему очищали кухонной тряпкой.
Последние слова будут сказаны совсем шепотом. Нет, нет, только во сне может быть такая сладкая, такая чувственная близость. Ревность созревшего самца. Было шесть часов вечера. Так случилось после самоубийства.

Голова в этот же миг показалась ему сказкой, молчаливой, но к которой нужно чутко прислушиваться сквозь дремоту обыденности.
Женщина в белом на свалке.

СМИ всего мира в шоке. Спортивные корреспонденты Британии и России впервые заодно. Мир перевернулся. Произошел необратимый сбой в системе. АНДРЕЙ АРШАВИН, забив свой очередной гол (первый свой гол в команде «Арсенал»), не приложил палец ко рту (как он это обыкновенно делает), а …высунул язык. Карамба!

Отчего случилась такая перемена? Мы позвонили нашему специальному эксперту Омару Данову и спросили у него, как это можно объяснить. И вот что ответил господин Данов: «Дело в том, что палец для Андрея Аршавина это компенсаторное замещение, психологический антидот. Или, выражаясь ненаучным языком, противоядие. Это когда одну привычку замещают другой. Скажем, психологи советуют родителям, дети которых сосут палец, постараться заменить вредную привычку действием, которое «принято в приличном обществе». Например, сосать не палец, а конфетку, грызть не ногти, а сушки. Так вот, Андрей Аршавин, по всей видимости, с детства имел привычку в минуты высочайшего эмоционального накала и удовлетворения высовывать язык. И тот легендарный приложенный ко рту палец, который мы все не раз наблюдали по телевидению после того, как футболист забьет гол, ни что иное, как замена языка. Видимо, в какой-то момент Аршавин — возможно, по совету психолога, а может быть самостоятельно, осознанно, считая, что показывать язык это не очень красиво — приучил себя вместо высовывания языка к другому жесту. К прикладыванию пальца. Ко рту. Такой жест очень эффективно противодействует старой привычке, препятствует (в том числе в буквальном смысле) высовыванию языка наружу.

Почему же во время игры «Арсенала» с «Блэкберном» произошла осечка и опять высунулся язык? Этому тоже есть объяснения. Во-первых, Аршавин в последнее время находится в непривычной для себя среде обитания. Он буквально попал в другой мир и вынужден в нем заново учиться жить. В том числе заново учиться прикладывать палец ко рту — так как в условиях этой новой для себя атмосферы, новых обстоятельств, старые, более глубоко укорененные в подсознании привычки как бы снова оказались на поверхности. Ну и, кроме того, Аршавин не раз говорил после переезда в Англию о том, что у него «пока что не очень хорошо с языком» То есть он буквально озабочен сейчас проблемой языкового барьера, и эта озабоченность дала о себе знать таким немного предательским образом, в момент триумфа… Что же касается того, что именно означает подавленная привычка Аршавина вынимать язык в минуты душевного довольства собой, то тут я, пожалуй, воздержусь от комментариев. В любом случае, раз Андрею не хотелось бы показывать нам язык, и он заменил свою привычку на палец, значит так тому и быть. Это его выбор».

Стоит добавить, что в одном из своих недавних телевизионных интервью Андрей Аршавин в ответ на вопрос обеспокоенного тележурналиста: «увидим ли мы когда-нибудь легендарный аршавинский жест или теперь место этого жеста займет язык?», уверил, что язык это случайность, и что отныне все будет по-прежнему… Но мы-то теперь знаем, что на самом деле хочет сказать Андрей, когда прикладывает палец ко рту…

1/ Метро — это ад
2/ Нет ничего ужаснее людей, жмущихся друг к другу.
3/ Когда ты спускаешься по эскалатору вниз, становится жарче и жарче.
4/ Линия смерти прочерчена вдоль платформы.
5/ И машины, поглощающие людей, это пик уродства и дисгармонии.
6/ Вряд ли найдется выход сегодня, но, впрочем, кто-то уходит оттуда не взволновавшись.
7/ Эти люди святы, они не любят толпу, потому что толпа наказывает сама себя.
8/ Они только с наступлением ночи спускаются в ад для того, чтобы узнать, как еще меньше видеть людей.
9/ Но так было не всегда, раньше не было ада и не было людей.
10/ Люди появились, создали себе ад и научили создавать своих детей.
11/ Способов для этого придумано и использовано немало.
12/ Но все-таки это развлечение человечество придумало из-за скуки и для установления добра.
13/ Книги развращают нравы, и большего не стоит желать, иначе будет скучно, и погибнет все человечество.
14/ Ведь это и есть красота, которая спасет мир.
15/ Гармония всегда мертва. Совершенными люди никогда не рождаются.
16/ Но рождаются противоречия, в которых добро и зло едины.
17/ Люди называют их гениями, а гениям нет никакой разницы между черным и белым, цель и главное для них – счастие.
18/ Потому-то они и страдают от бесцельного стада.
19/ Даже Христос это знал, потому и стал самим собой.
20/ Он распял себя на символе вечного уродства – кресте.
21/ Крест – это человеческое лицо, которое, к счастью, несовершенно. Поэтому Христос и пострадал: он предал самого себя.
22/ Не зная элементарных вещей.
23/ Он думал, что идеален, а вернее универсален, и примерял свои речи в первую очередь на самом себе, а он был хуже других.
24/ Страдания несет религия, она заставляет лениться и не думать, слепо верить, а потому и мрачна и слезлива и, в конце концов, надоест.
25/ Но совершенно прост мир, в котором есть и ад, и рай.
26/ В виде магнитного поля этот мир, но правила мелочей извращены и игра неоднозначна.
27/ Судьба это не путь, это шанс, данный один раз, иначе это перестанет быть игрой и станет смыслом, а суть находится глубже.
28/ В недрах есть то, чего боятся и перед чем благоговеют, любят и превозносят в мыслях.
29/ Но конец, которого следует ждать по общей логике, не случится никогда.
30/ Только фигуры встанут по-другому, а суть останется та же.
31/ И всегда начало игры это рассвет, а конец – сумерки, середина это белый свет.
32/ Выиграть можно и выигрывают все, кто не играет, а остальные это основа.
33/ Переходы, которые проходят сквозь метро, связывают новое, и мы рождаемся.
34/ Эта круговерть и есть кольцо, в котором мы едем и думаем, что едем в метро.

Окна поезда, несущегося вдаль — это часть меня. Я могу быть внутри них. Человек, смотрящий на меня через стекло, пропускает меня сквозь него.

Мне нравится отлучаться от солнца, я его луч, потому что во мне часть солнца: его тепло и холод, его свет и тьма. Это не маразм, это часть мира. Возможно, скоро она исчезнет, но не в этом смысл. Давно, недавно, или наоборот… Я еду поезде потому, что он может раскрыть свою пасть и впустить меня. Я не один здесь. Но думаю об этом именно так только я, и даже мое отражение в окнах не делает этого в точности, как я. Сбивая логику, можно породить новую культуру. Логика бессмысленна, потому что имеет смыел, но пытается его найти. Пусть поймет каждый сам.

Наличие чего-то в большом количестве доказывает неоправданность количества – если этого много, оно бесполезно. Одна поправка может, впрочем, разрушить идею абсурда. Но абсурд становится логикой, т.к. это все форма, форма есть содержание содержимого в форме. Хорошее одно. Плохое одно. А если этого много, то это необязательно. Чем меньше, тем разумнее количество. Но масса этого не хочет, так как сила примитива является началом массы и многочисленности, а значит, не держится все, что дальше, пытаясь сделать подобное, называет себя двойкой… или тройкой и т. д. Уникальность возможна, но она, став уникальной, теряет привлекательность — так было всегда, так есть и будет. Это все необходимо, это банально, но банальность — это главная черта, вокруг которой строится или развивается все остальное. Человек, задумавшийся о банальности, хочет быть единицей, но не может стать ей, т.к. он — человек. Все действия, направленные куда-либо, приводят в исходную точку. Так человек, живший для того, чтобы построить дом, умирая, превращается в прах, разлагается, отдает все живое в нем в пищу другим живым организмам.

Меня никогда не поражал тот факт, что меня ничто не поражает.
И почему-то меня называли за это придурком или тормозом.
Но ведь я-то понимал, что я всех их поражаю своей поразительностью.
В итоге своих собственных умозаключений я понял, что мне нужно делать.
Сперва я попробовал поразить сам себя.
К счастью, ничего у меня не вышло, но это нисколько не повлияло на меня. Однажды я взял ружье и выстрелил из него.

— Ну и что теперь? — спросил я сам у себя.

— Ты мудак, — сказала мне мать после моих похорон, смотря на фотографию моего отца.

Я лежал в гробу, мне было все равно, где лежать, и в этом я не находил ничего поразительного.

Шли годы, а я все оставался таким же придурком или тормозом.
После моей смерти обо мне говорили, что я поразительный человек.
Когда я понял, что обо мне вспоминают, я умозаключил, что действительно я придурок и тормоз, потому что покончил с собой, и так и не поразил себя так, как поражал других.
После этого меня забыли.

Клянусь, этот прекрасный американский гедонизм накрыл меня с головой. Я уже закинул этот клип в TV, но послушав их на Майспейсе, не могу не отметить группу Chairlift и здесь. (далее…)

Приятное грохотание, шелест, звуки музыки, переливы жестких архаичных звуков. Сознание, теряющееся в отголосках теней. Яркое впечатление. Взрывающиеся музыкой стены. Всепоглощающая темнота. Раздразненное чудовище молодости.

Мир, где ты только можешь поймать самого себя. Погружение, взлет и планирование по танцполу.

5 марта (четверг), арт-кафе «Мёд», 20.00

http://cafe-med.ru/
Москва, ул.Садовая-Каретная, 6-4
тел.: 650-45-50
e-mail: info(собака)cafe-med.ru

Напряжённая экзистенциальная/трансцендентная фрустрация во времена тотального засилья стереотипов «формата» и «объективной» глобальной культуры потребления заставляет нас искать возможности вместе создавать тот самый чистый волшебный момент общения, понимания, искренности, спонтанного выхода за пределы наших обычных способностей восприятия и выражения. Будучи неудовлетворенными заранее готовыми, навязанными извне смыслами, мы готовы идти на риск возможного разочарования, чтобы только попробовать синтезировать своё собственное уникальное глубинное переживание, найти свой собственный ускользающий смысл. Мы готовы выглядеть неуклюже, нелепо и лажать, подбирая всё новые слова, звуки, интонации, ритмические рисунки, линии, краски, движения — узнавая и принимая истинное и сокрытое бытиё себя и других в непредсказуемо меняющихся, не перестающих удивлять формах реальности… Одним словом, приходите — обнимемся, посидим, выпьем, поболтаем…

Звуковое шоу начнётся в 20.00 с продолжительного амбиентно-нойзового сэта нашего клавишника. ВПЕРВЫЕ на сцене московского клуба Пеныч представит свой сольный медитативно-интелектуальный проект «caterpillar».

После того все участники «КАФЕДРЫ Экспериментальной Психонавтики И Исследованний Внутреннего Космоса» подтянутся на сцену. Кроме Кости, Лёвы и Антона вы увидете и услышите новую ритм-секцию — басиста Лёшу и барабанщика Женю. Мы поиграем развёрнутые импровизации на новые инструментальные темы, и вероятно, несколько новых песенных композиций, в том числе панк-боевик «BABILON DELЕTЕD» и, может быть, монументальную «После».

ВХОД СВОБОДНЫЙ!!!
Мы очень благодарны арт-кафе «Мёд», администрация которого сама предложила «сделать весенний подарок всем вашим друзьям и поклонникам» в виде бесплатного входа, так что ведите себя прилично, и, по возможности – «поднимайте» весьма доступный бар.

Нас закапывают заживо, лупя сапогами по голове. Мы живем, с каждым годом все сильнее разочаровываясь в жизни: вначале исчезает вера в любовь, потом покидают силы, последней, как правило, умирает надежда. Время разрушает все.

Есть только одно спасение: спрятаться от смерти за ширму гламура. Тогда – смерти нет. Ты не знаешь о ней, не помнишь, не хочешь ничего слышать, не замечаешь ее. Ее нет. Она отступает.

Поза позволяет забыть о смерти. На этом построено искусство. Любое настоящее искусство – это поза, притворство. Преодоление смерти. Ты включаешь компакт-диск (открываешь книгу, идешь в кино) и – смерти нет. Потому что ты становишься соучастником чего-то такого, над чем время не властно, до чего оно не может коснуться своим разлагающим щупальцом. Чувствуешь себя частью вечности, становишься богом. Но произведение искусства только в том случае может спасти от смерти, когда смерть шевелится подспудно в каждой ноте, в каждом штрихе и слове, внося в идеально нарисованную картинку легкую деформированность, неуловимый элемент ошибки. То есть становится максимально приближенным к жизни.

Маячит, дрочит, плачет, клокочет на самом краю мрака, затерянного в мерцающих блестках полусна. Прощается, задыхается, мечется, разваливается на тысячи мелких осколков темноты беззвездного неба.

Последняя сигарета, несмело сжатая между пальцами, дает надежду как-нибудь в последний момент все же подцепить уходящий в рай железнодорожный состав. Tricky молчит. Отдыхает прямо во рту у беззубой вечности.

Потом захлебывается слезами обреченности в вакууме, там, где ни при каких обстоятельствах невозможно пролить эти самые слезы, там, где никогда невозможно кончить, в мире, не способном принять ничего, в пустом мире, не имеющим возможности быть как-то и чем-то заполненным. В мире, где спасение только в одном – спрятаться от смерти за ширму гламура. Раствориться в призраках лета, ослепительно догорающих в женских волосах.

Смерти нет. Есть только уязвимость.

Возможно, мы все говорим об одном и том же, только другими словами, так как язык наш извращен, а с ним и люди. Поэтому это возможно. Возможно. Из молекул состоят клетки, здесь и происходит раздел на живое и неживое. У живого есть способность реагировать, размножаться и передавать наследственные признаки. Но и изменяться, приспосабливаясь к среде, а вернее к раздражителям, то есть уходить от опасности.

Примирить человека с природой.

Возможно, талант это в прошлой жизни, то есть в предках самоубийца. Возможно. Возможно?

Смех всегда это сознание своего превосходства.

Мы не будем сейчас думать об этом. Иначе мы об этом не подумаем потом.

Перламутровая бездна глаз, в которых можно утонуть, прекрасна и откровенна, как новорожденный. Лицо симметрично разделяет плавная линия переносицы, и эта гармония разливается по всему лицу, а уголки губ таят в себе тайну и легкую улыбку доброты. Гордые руки. Все положение ее тела в пространстве звучит женственно и уверенно. Волосы, как снег или солнечные лучи, плавно падают на плечи. Материнский взгляд очищает и мирит с природой.

Рассказать девушке правду это все равно что быть мужем Девы Марии.

Лучший выход — это вход. Займись любовью.
Три начала земли есть Огонь, Вода и Твердь.
Займись любовью с мужчиной. Любовью с женщиной.
Попробуй заняться.
Ты понимаешь, мой друг, они занимаются любовью,
и вдруг приходишь ты с новой силой.
Поставив себя на их место, ты понимаешь их,
и вы занимаетесь любовью втроем.
Но главное – твоя цель, дружок.

Второе интервью из серии «Музыка будущего и будущее музыки» я взял в 2000 году у ди-джея Спайдера. Это интервью (в отличие от двух других) по неизвестным причинам так и не было опубликовано, но тоже представляет несомненный интерес. В первую очередь как взгляд со стороны ди-джея на тот же предмет, на который в прошлом интервью смотрел джазовый композитор и музыкант Алексей Козлов. Спайдер ведь один из ключевых персонажей как раз того лагеря, о котором так негативно высказывался Козлов, представая, напомню, этаким брюзжащим консерватором (который в своей среде консерваторов, в общем-то, прогрессивен, но для «передового» человека того времени понятно, что он просто старый зануда и «козёл (на саксе)», и особенно ясно это становится после прочтения нижеследующей беседы со Спайдером). Хотя кое в чем их показания относительно будущего музыки и музыки будущего совпадают… Разнится главным образом то, как они относятся к этим своим прозрениям.

Кто такой этот DJ Spy.der?

Он – один из первых в России ди-джеев (в том значении этого слова, которое оно получило с появлением рэйв-культуры – то есть человек, с помощью сведения пластинок создающий из чужой музыки новое музыкальное единство, микс). Спайдер был знаковой фигурой в российском электронно-танцевальном процессе. Начал работать на студенческих вечеринках еще в середине 80-х, в начале 90-х играл на легендарной дискотеке “Jump”, а потом работал в первом в стране магазине для ди-джеев «Дискоксид». Вместе с ди-джеем Фишем стал писать свою музыку (проект «Консерваторы»). Кстати, этим «Консерваторам» принадлежал первый русский грузовик на знаменитом ежегодном рэйв-фестивале «Love Parade». Играл минимал техно и транс.

Что происходило со Спайдером в последние 8 лет, я не знаю, потому что меня мало это интересовало. Вот вроде как посвященное ему жж-коммьюнити.

Спайдер отчасти услышал от меня те же самые вопросы, что и Козлов. В частности, вопрос о терменвоксе. Наличие этого вопроса во всех трех интервью я объясню в одном из следующих постов по теме, которую теперь решил шаг за шагом раскрывать в Блоге Перемен. Итак, первый вопрос к Спайдеру был таким же, как и к Козлову.

— Какой тебе представляется музыка будущего в свете развития мультимедия с одной стороны, и живого звука с другой? (далее…)

В 2000 году по заказу журнала об электронной музыке DownTown я взял интервью у трех совершенно разных, но так или иначе связанных с музыкой людей. Все три интервью были объединены темой «Музыка будущего и будущее музыки».

Разговаривал я на эту тему со следующими персонажами: известным джазовым саксофонистом и композитором Алексеем Козловым, известным клубным ди-джеем по прозвищу DJ Spy.der и известным радиоведущим Мартином Ландерсом. Все трое высказали весьма занимательные и даже в чем-то впечатляющие мнения на тему того, в какую сторону пойдет развитие электронной музыки и музыки вообще в ближайшие много лет. Отчасти их прогнозы уже оправдались. Отчасти – были привязаны к реалиям тех лет и сейчас звучат полнейшим анахронизмом и нелепостью. (Кстати, в поисках подходящих картинок я наткнулся на интересный ресурс, где пытаются собрать воедино всю клубную танцевальную культуру 90-х – журналы, диджейские миксы и прочее; сайт так и называется – Архив Девяностых, там, в частности, можно скачать самые первые номера журнала «Птюч» и тот самый первый номер DownTown, для которого взяты эти интервью).

Так вот, я решил опубликовать в Блоге Перемен все три эти интервью, потому что в них речь идет, безусловно, о переменах, хотя и в достаточно узком преломлении. Начну с Алексея Козлова. Он был первым, у кого я взял интервью для этого проекта.

С именем Козлова неразрывно связан российский джаз 60-70-х годов. Например, в начале 60-х он проводил пользовавшиеся большим успехом джазовые вечера в кафе «Молодежное». В 1973 году – основал джаз-роковый ансамбль «Арсенал», который выпустил несколько пластинок на фирме «Мелодия» (первый альбом – в 1977 г., последний – в 1990 г.). Экспериментировал со множеством различных музыкальных стилей и направлений (от джаз-рока и фьюжн до новой волны и авангардного джаза). В начале 90-х, с распадом «Арсенала», Козлов стал писать музыку к рекламным роликам банков и прочих коммерческих предприятий (при посредстве освоенных им мультимедийных технологий). «Я одним из первых композиторов стал работать на IBM, потому что тогда все работали на Aтари, а мне привезли и дали скопировать первую версию «Кубэйса» для IBM», — говорит Алексей Козлов. В середине 90-х «Козёл на саксе» возродил ансамбль «Арсенал» и стал подрабатывать с ним, играя в клубах.

— Какой Вам представляется музыка будущего в свете мультимедиа с одной стороны и живого звука с другой? (далее…)