Эту колонку я написал для сентябрьского номера журнала Billboard (она там и была опубликована), и она стала как бы сводом моих размышлений о природе новой поп-музыки, публиковавшихся в Блоге Перемен в 2009 году. В этом тексте, в частности, есть кое-что об очень интересной команде, про которую я еще здесь ни разу не писал — Heartsrevolution… А следующим постом — некоторые поправки к этой колонке… (далее…)

Как-то мыслей нихт шиссн..
Точнее, они есть, а не складывается..

Надо бы выспаться! (записка на холодильнике морга)

Штоле и Какбе (брошюра из серии: БНД против Якудзы)

Ездушки-покатушки..

И эти дворы бесконечные,

Дома, корпуса, строения..

Шлагбаумы и Визгливые Шавки.

А также Столбики и Кыргызы.

И Дуры, безусловно.

Особенно — ДУРЫ..

Целые полчища ДУР-С-ХВОСТИКАМИ,

Вереницами стоящие до горизонта.

На блестящих своих крохотных машынках.

И заколоченные подъезды, которых попросту не существует.

Но кто-то же ТАМ ВЫЗЫВАЕТ!

Отблески собственных синих маяков в окнах Салонов Связи.

Столичный рассвет — время младенческих смертей.

Катись себе от лета и до лета.

C удивлением обнаружил Живой Журнал писателя Эдуарда Лимонова. Читаю и удивляюсь, какой он все-таки нервический человек. И к тому же не умеет правильно ставить знаки препинания, что, несомненно, можно считать символом беспредельности и необузданности (в том числе и самим собой) его натуры.

Вот что ли цитата в подкрепление:

Благодарю вас за поддержку моей мании величия. Поделюсь с вами наблюдением, основанным на изучении Истории и на собственном опыте жизни. Чтобы совершать исторические подвиги необходимо стать безумным,в том числе и обязательно иметь манию величия. Поскольку совершение подвигов предполагает как вариант смерть совершающего их, то герою,протагонисту Истории необходимы сверхчеловеческие силы,дабы преодолеть прежде всего свой инстинкт самосохранения: ужас перед смертью. В нормальном состоянии подвигов не совершают.
Потому все Цезари,желающие взбунтоваться и перейти свои Рубиконы, должны находиться в приподнятом,а проще говоря безумном состоянии духа,маниакальном. В припадке мании величия. Так что да здравствует мания величия!

Журнал у него, конечно, очень интересный. Можно читать как хорошую литературу. Вот ссылка.

А вот Лимонов с сынишкой Богданом. Добрый папа:

Демонстратор пластических поз

Характеристика работ. Демонстрирование в течение установленного времени пластических поз в различных положениях, в движении, в разных видах одежды и обнаженном виде в творческих и учебных мастерских, классах, ателье, студиях и на пленэре для создания произведений живописи, скульптуры, графики и другого вида изобразительного искусства. Совершенствование движений тела и мышц лица с помощью индивидуальных тренировок для проявления выносливости в целях сохранения позы в различных положениях в течение установленного времени. Воспроизведение чувства, настроения человека в выражении лица и позе. Создание живого образа в статическом положении. Подготовка к работе и уборка рабочего места. Должен знать: основные принципы пластической и мимической выразительности человеческого тела и лица; правила и условия демонстрирования пластической позы в одежде и в обнаженном виде; правила техники безопасности при демонстрировании пластической позы и движения в различных условиях; приемы раскрытия образа позы в зависимости от ее характера; методы проведения тренировок.
(в ред. Постановления Госкомтруда СССР и ВЦСПС от 07.04.1986 № 117/7-55)

Неделю тому назад я отмокаю у знакомой после алкоголя. Завариваем зеленый чай, попеременно переключаем телевизор с евроньюс на 2×2 и обратно. Все лучше, чем смотреть в окно, за которым жизнь: работа, куда совесть попросила отзвониться и прохрипеть получестное ‘болею’, клонированные лица, Солнце и воздух, пусть грязный и пыльный, но заставляющий похмельную голову неприятно кружиться. И правда, лучше обо всем этом не думать, а сутулиться и пить зеленый чай с молоком, уткнувшись взглядом в мультипликацию на экране.

Как и во все подобные моменты, я говорю: нужно все бросать и ехать, ехать отсюда. Лучше конечно, в милый европейский городок. В Прагу от десятого номера, дабы постоянные наплывы туристов не мозолили глаза, когда ты читаешь газету на тротуаре или едешь на велосипеде, слушая аудиокнигу. Непременно евроньюс вносит в мой монолог политический аспект. Девушка закуривает и замечает, что она пожила достаточно, чтобы понять: какие бы ни были у тебя старые и выжившие из ума родители, существует ответственность. Понятно, она говорит о нашей стране.

А я никогда не винил Россию. Советский союз тем более. Не за что мне его винить, я там успел пожить всего-то три года. И более того, с жизнью в советском союзе у меня должны были быть связаны только самые теплые воспоминания: еще бы! Целых три года от тебя ничего не требуют, катают в каляске и вообще всячески нянчятся и гулькают. Разве вот только не воспринимают всерьез, это да.

Об этом я и говорю собеседнице. И чем больше говорю, тем яснее оформляется в голове мысль, что бессмысленно мне куда-то бежать. В Прагу от двадцатого номера, презрительному хмыканью из-под газеты над туристами, к высокомерному взгляду на пешеходов с высоты велосипеда. Бежать из этой квартиры, наивно полагая, что где-то там похмелье пройдет скорее. Я закрываю глаза и вижу слайд-шоу постоянных побегов от себя. Смены городов, перемены блогов, обязательное ежегодное заведение аккаунта вконтакте и его разочарованное удаление через неделю. Возложение надежд на что-то новое, нечто извне, что поможет мне изменить мой внутренний мир, никогда не оправдывалось. Стало страшно.

Но об этом мне не хочется говорить вслух. Поэтому я делаю заметку знакомой о том, что важно не событие, а причина, его породившая. А потом, отгоняя мысль ‘менять себя’, молча допиваю свой чай.

Вечером я нахожу в себе силы выбраться на улицу. Пошатываясь от ветра, добираюсь до подземки. По пути к станции жизнь возвращается, реальность затягивает. Мысли о переменах внутреннего мира уходят, уступая более низким (по мне), зато самым высоким по экономической пирамиде потребностей человека. Пока я еду в полупустом вечернем вагоне, пытаюсь вспомнить абзац из непрочтенной книжки Пепперштейна:

Идеология… …вовсе не мир грез, куда можно скрыться от якобы невыносимой реальности. Она обеспечивает не бегство от реальности, а представляет саму эту реальность как бегство от Реального. ‘Идеология… …это иллюзия, необходимая для того, чтобы бежать от Реального нашего желания’.

У меня в пальце дыра. Вернее выемка. Мизинец. По идее нужно зашивать, но делать это не на что и вообще не понятно как. Не затягивается. Заклеиваю пластырем на работе, что бы не усугублять. Трогаю рану и иногда лижу её. Никакой медицины, буду зализывать как собака. Чистил картошку специальной штукой и очистил палец, от кожи и мяса. Хотел приделать обратно, но не нашёл часть себя в раковине в лушпайках от картошки. Вместо обещанной картошки с грибами, а получилась картошка с кровью. Может быть из кусочка моей плоти, что бродит по бесчисленным канализационным шлюзам и трубам, разовьётся мой близнец-мутант и у нас будет телепатическая связь. Когда он вырастет, он будет подглядывать за мной из сливных коллекторов, радоваться моим успехам, и грустить о моих неудачах. У него будут грустные глаза и доброе сердце. И он будет слишком кристальным для этого мира. В то время как я буду духовно деградировать, утопая в соблазнах этого метрополиса, он будет духовно развиваться, отказавшись от прелестей этого мира, прибывая во тьме и аскезе. Он будет моей светлой половиной в царстве теней. И умрём мы в один день и вновь воссоединимся, и вольёмся в океан вечного счастья.

20 октября 1854 года родился поэт Артюр Рембо

Ernest Pignon-Ernest, pignon-ernest.com

Он прожил 37 лет. Большую часть своей короткой жизни был нищим, голодным, замерзающим бродягой. Из Франции пешком и без денег уходил в Италию, Германию, Бельгию. Перешёл через снежные Альпы. А умирая, просил сестру только об одном: купить ему билет в Эфиопию.

Стихи, которые он написал в возрасте с 15 до 19 лет, спровоцировали появление символизма и отчасти футуризма. Жар юности заставлял его бежать, искать, создавать и разрушать с немыслимой стремительностью. Он схватил парящую в облаках поэзию романтизма за шкирку. Стащил с неё тесный корсет рифм и размеров. Вымазал её пеплом земли, а затем… в 17 лет Рембо поставил себе задачу стать поэтом-пророком. И принялся рьяно экспериментировать над собой.

Шарлевиль – самый обычный захолустный город. Семья идёт в церковь. Дети построены парами – впереди сёстры, за ними братья – Фредерик и Артюр. Грозной тенью над ними – мать. Госпожа Рембо всегда требовала от детей исключительного послушания. За провинности – домашний арест на хлебе и воде.

На Артюра мать всегда возлагала особенные надежды. Свою одарённость он проявил в раннем детстве. Маленький Артюр был первым учеником по всем предметам. Набожным и послушным. (далее…)

Что мы знаем про «заденги»?..  Не много. Есть такой феномен. Заденги.. Этакая современная отечественная парадоксальная единица измерения человеческого действия. Или воздействия.. Почему отечественного? — У нас всегда следует уточнять, это было действительно сделано или заденги? Многие и поныне в этом не разбираются.

Они не понимают различий. Что это совершенно две отдельные графы. Аквус и Пламез даже можно сказать. Любое деяние сопровождаемое ритуалом заденги подобно костру залитому ведром воды.

На самом деле, если кто-то делает заденги, то просто регистрирует свои действия в канцелярии чортиваныча. Своеобразное добровольное декларирование такое.. С приснопамятных времён чортиваныч этим занят, собирая подробное досье где и сколько произведено деяний именно с учётом это самого заденги.

Когда это не выполняется, чортваныч нервничает. Когда кто-то сделаете что-то за просто так и не поставит его в известность, ситуация можете улизнуть от чортиванычева всевидящего ока. И он частенько уже близок к тому, чтобы назвать подобное воровством, но пока ещё побаивается. Он говорит, Мир блять для этого ещё недостаточно продвинут!

Сегодня, 15 октября – день рождения двух поэтов, чьи имена знакомы каждому. Михаил Лермонтов и Фридрих Ницше. Так случилось, что эти двое связаны не только общей датой рождения, но и общим поэтическим полем. Образы двух поэтов часто оказывались сходными, и это давало повод многим российским философам и литераторам усматривать в их текстах сходство мировоззренческое…

Первым об этом сходстве заговорил Владимир Соловьев. В своей знаменитой статье-лекции «Лермонтов» он прямо утверждал, что Михаил Юрьевич – предшественник Ницше. Текст Соловьева с этого и начинается:

«Произведения Лермонтова, так тесно связанные с его личной судьбой, кажутся мне особенно замечательными в одном отношении. Я вижу в Лермонтове прямого родоначальника того духовного настроения и того направления чувств и мыслей, а отчасти и действий, которые для краткости можно назвать «ницшеанством», — по имени писателя, всех отчетливее и громче выразившего это настроение, всех ярче обозначившего это направление». (далее…)

John McLaughlin — It’s Funny

Мои ноги опять чувствуют песок. Горячо. Хочется подпрыгивать, но невидимый туман боли еще сильнее прижимает меня к земле. Слева – море, справа – песок. Все предельно просто. Люди, зонтики, музыка, кровавые тампоны, полуголодные собаки, шикарные груди, воздушный змей, сочно-красные губы, обрюзгшие жопы, простите за французский. Я был здесь десять лет назад. Так получилось, что я вернулся сюда на некоторое время. Картина та же, но что-то изменилось. Камыши по краям дороги стали ниже, дома присели к земле, от некоторых зданий осталась лишь пыль воспоминаний.

У меня в руках фотоаппарат, я в поисках красивого тела, должного украсить собой не менее красивый кадр. А под руку подворачиваются только героини фильмов, снимавшихся в роли главных наркоманок Бруклина.

Девушка в воде улыбается мне. Я смущенно машу рукой и, словив себя на ассоциации «джунгли – река – крокодил», скорее ухожу дальше вдоль берега.

Слишком типичная картина: девушка, явно не смотревшая на себя в зеркало со времен стройки Байкало-Амурской магистрали, по колено заходит в воду, к небу простирает руки толщиной в два мамонтовых бивня, улыбается, оголяя неровные зубы, и сквозь брекеты что-то мямлит, вроде: «Эх, Машка, сфотографируй-ка меня как положено! Давай!» Вот человек, знающий настоящее счастье. Ни тебе кривые ноги, ни отрезанное ухо, ни целлюлит вместо кожи – ничто не мешает чувствовать себя на вершине мира, находясь где-то у подножия битвы за звание «Мисс-Костюковка 2009».

Собственно, в наше время уже трудно чему-то удивляться, коль скоро в поисковиках набирают «фото голых инвалидов». Спасение нашего века – это хороший, здоровый цинизм и охлажденная до известной температуры бутылочка водки. Результаты в любом случае чем-то схожи, за исключением, конечно, алкогольного психоза, бреда ревности, делириума и тому подобных фантастических штучек. Это что же получается? Болезнь нации? Изобретение тысячелетия? Подарок преисподней?

Во имя спасения красоты мира – неба, земли, огня и воды – следовало бы согнать все человечество на нескольких островах Полинезии и повторить историю Хиросимы, а затем свершить над собою ритуал сэппуку, прежде смазав кинжал оливковым маслом. Пусть тогда природа станет нашим сёгуном, а мы покоримся отважной судьбе самураев. По крайней мере, тогда ни одна «красотка» не перепутает свое болото с Лазурным берегом Средиземного моря.

Нет, я вас просто умоляю, смотритесь в зеркало, прежде чем лезть в объектив! У меня был небольшой опыт фотографирования в ночных клубах, и тогда я заметил одну очень интересную тенденцию: чем дальше лицо девушки от идеала, тем ближе она подходит к фотографу и тем сильнее хочет сфотографироваться. Симпатичные же, наоборот, — прячут личики под крылья и небрежно кудахчут в смеси восторга и смущения (явно комплексуя из-за какой-то родинки над бровью).

Я лениво чешу бок и выглядываю местных красоток. Ухожу не меньше чем с пятью новыми номерами, но на следующее утро забываю, кто и почем, и удаляю все неизвестные номера. Земля им пухом.

Все верно, ущербность замечаешь со стороны. Молча жрешь свой манго, смакуешь дикий виноград и плачешь оттого, что кто-то опять попытался спрятаться под метровой штукатуркой. Такие дела, брат, такие дела.

Вынесен приговор владельцам «Пиратской Бухты»: зажиточные корпорации думают, что победили

Время детей приходит тогда, когда взрослый мир обнаруживает свою полную несостоятельность. Вот она, эта несостоятельность, зафиксирована прыжками валютного курса, уровнем зарплат, лихорадкой биржи и мышеловкой экономики, в которую поймано 6 миллиардов людей. Кому еще не ясно, что это кривое мироустройство неисправимо и что надо пробовать создавать что-то еще?

«Пиратская Бухта» — это крестовый поход детей за лучший мир.

(далее…)

Читатель! Проект «PDF-поэзия Peremeny.Ru» продолжается. Оказалось, что он очень востребован. Очевидно, поэзия снова становится важной частью жизни, и не только для авторов, но и для читателей.

Мы получаем все ваши письма и заявки на участие в проекте, но не можем отвечать всем и тем более рецензировать присылаемые стихи. Отнеситесь к этому с пониманием, пожалуйста. Если мы решим опубликовать ваш сборник, мы сразу вам напишем. Если же нет — это вовсе не означает, что мы считаем ваши стихи «плохими». Есть много разных причин, почему мы публикуем не всё, и пока не пришло еще время писать о них.

Сейчас опубликовано уже три сборника. Последний из которых появился вот только что. Это стихи Михаила Рыбина. Скачать можно здесь.

На мгновение свет замирает. Словно Солнце моргнуло. Это за окном пролетела птица. Потом снова, как всегда, яркий свет. Свет, который заставляет закрывать глаза.

Я лежу на кровати, под низким небом квартиры. «Признайся, — шепчу я сам себе на ухо, — признайся: таким ты не хотел быть никогда.» Я охотно признаюсь. Солнце снова моргает: легкое движение ресниц, прекрасное, как полет птицы. Солнце нынче не то, что раньше. Такое отстраненное, забывчивое солнце. И я уже не тот. Тоже отстраненный и забывчивый. Я забыл, что я такое. Ведь это не «я» шепчу себе на ухо, а кто-то шепчет мне на ухо мое «я»…

(далее…)

На странице «О САЙТЕ» обновлена рубрика «История Портала Перемены». В частности, добавлена оценка актуального состояния журнала:

— В начале 2009 года в каталоге Yandex сайт Перемены числился в рубрике «Информационные агентства» и имел ошибочный подзаголовок «Портал долгого действия» (вместо «Портал вечного возвращения»). Такая характеристика как нельзя лучше согласовывалась с естественно сформировавшимся к тому моменту взглядом создателей Перемен на свое творение. Журналу как раз был присвоен титул «Толстый веб-журнал XXI века», и Глеб Давыдов в интервью сайту Look at Me развивал мысль о том, что такое, собственно, толстый веб-журнал. Цитата:

«Это ведь проект совершенно неконъюнктурный. В том смысле, что 95 процентов текстов и фотографий, публикуемых у нас, никак не связаны с какими-либо новостными поводами и поверхностно актуальными темами. А такой подход по определению не может принести популярность и очень высокую посещаемость. По крайней мере, в наше время. Вообще Перемены это такой веб-журнал, который имеет дело непосредственно с вечностью, а не с сиюминутной коммерчески ориентированной повседневностью. В этом смысле мы наследуем литературным журналам 19 века. Так называемым «толстым» журналам. И, если погрузится в историю этого вопроса, Пушкин, например, был весь в долгах в связи с низкими продажами своего журнала «Современник»…»

Перемены стали превращаться в журнал, большинство обновлений которого не привязаны к конкретному времени и с интересом будут читаться как сегодня, так и через лет семьдесят. То есть это периодическое издание именно «долгого действия». Медиа, в котором в качестве актуального временного цикла принята не еженедельность, ежемесячность или ежегодность, а периоды гораздо больших масштабов – например, столетие.

В дальних горах доходят четыре номера газет. В одной читаем о закрытии более двух тысяч банков в Соединенных Штатах. Другой говорит о падении мощного Женевского банка. В третьем узнаем о крахе большого Дармштадтского банка и закрытии банков в Германии. Последняя газета сообщает о закрытии банков в Австрии и в Венгрии. Наконец приходит весть о падении золотой валюты.

Так, так, не приходится ли нам вспомнить, что мы писали десять лет тому назад о грудах “бесценных” в буквальном смысле банкнот. Не приходится ли нам опять вспомнить рассказы из времени первой революции в Германии и России, когда люди, обладавшие колоссальными бумажными состояниями, к ужасу убеждались, что их сокровища поистине бумажны. Когда вместо того, чтобы затрачивать деньги на пивные ярлыки, предприниматели предпочитали наклеивать на бутылке крупные бумажные ассигнации. (далее…)