11.04—12.07 2009
Фонд культуры «Екатерина»
ул. Кузнецкий Мост, 21/5, подъезд № 8, вход с ул. Большая Лубянка
11.00—20.00, кроме пн.
Тел.: +7 495 621 5522

Кто такой Дэвид Линч, рассказывать особого смысла не имеет. Достаточно сказать, что это режиссер, который снял «Синий бархат», «Потерянное шоссе» и «Малхолланд драйв», жуткие и красивые фильмы, исполненные мистицизма и крутизны.

Если вы понимаете в фотографии, то для вас есть очень простой способ быстро-быстро определить, хороший фильм вы смотрите или нет: нужно просто пару раз в произвольном, абсолютно любом месте фильма нажать на паузу и посмотреть, какой кадр получится. Оценить этот кадр с точки зрения фотографии. Как правило, это работает: любой кадр из хорошего фильма превращается в хорошую фотографию. Это работает и в случае с фильмами Дэвида Линча. Так что никого не должно удивлять, что Линч балуется фотографией. А тех, кто знает, кто такой Линч, вовсе не должно удивлять так же то, что это будет не просто фотовыставка в традиционном смысле слова, а еще и перформанс…
И даже не просто перформанс… Это будет новый фильм Дэвида Линча. Фильм, который режиссер решил не снимать, а просто сразу показать.
Во-первых, кроме фотографий там еще будет в известном Линчу одному порядке расположены разнобразнейшие артефакты (которые Линч всю жизнь собирал и хранил в специальных коробках) – эскизы на туалетной бумаге, открытки, рисунки, инсталляции из скотча и всяческих странных предметов… А во-вторых, все это наверняка Линч лично приедет и оформит аудио и видео записями. Так, чтобы фильм был совсем уж полноценным. Не без режиссера. Впрочем, может и не приедет. Линч всегда был непредсказуем…

И вот еще две ссылки насчет Д.Линча:

Твиттер господина Линча http://twitter.com/DAVID_LYNCH

И совсем недавно открытый Линчем веб-проект: Телевидение Фонда Дэвида Линча.

(далее…)

СМИ всего мира в шоке. Спортивные корреспонденты Британии и России впервые заодно. Мир перевернулся. Произошел необратимый сбой в системе. АНДРЕЙ АРШАВИН, забив свой очередной гол (первый свой гол в команде «Арсенал»), не приложил палец ко рту (как он это обыкновенно делает), а …высунул язык. Карамба!

Отчего случилась такая перемена? Мы позвонили нашему специальному эксперту Омару Данову и спросили у него, как это можно объяснить. И вот что ответил господин Данов: «Дело в том, что палец для Андрея Аршавина это компенсаторное замещение, психологический антидот. Или, выражаясь ненаучным языком, противоядие. Это когда одну привычку замещают другой. Скажем, психологи советуют родителям, дети которых сосут палец, постараться заменить вредную привычку действием, которое «принято в приличном обществе». Например, сосать не палец, а конфетку, грызть не ногти, а сушки. Так вот, Андрей Аршавин, по всей видимости, с детства имел привычку в минуты высочайшего эмоционального накала и удовлетворения высовывать язык. И тот легендарный приложенный ко рту палец, который мы все не раз наблюдали по телевидению после того, как футболист забьет гол, ни что иное, как замена языка. Видимо, в какой-то момент Аршавин — возможно, по совету психолога, а может быть самостоятельно, осознанно, считая, что показывать язык это не очень красиво — приучил себя вместо высовывания языка к другому жесту. К прикладыванию пальца. Ко рту. Такой жест очень эффективно противодействует старой привычке, препятствует (в том числе в буквальном смысле) высовыванию языка наружу.

Почему же во время игры «Арсенала» с «Блэкберном» произошла осечка и опять высунулся язык? Этому тоже есть объяснения. Во-первых, Аршавин в последнее время находится в непривычной для себя среде обитания. Он буквально попал в другой мир и вынужден в нем заново учиться жить. В том числе заново учиться прикладывать палец ко рту — так как в условиях этой новой для себя атмосферы, новых обстоятельств, старые, более глубоко укорененные в подсознании привычки как бы снова оказались на поверхности. Ну и, кроме того, Аршавин не раз говорил после переезда в Англию о том, что у него «пока что не очень хорошо с языком» То есть он буквально озабочен сейчас проблемой языкового барьера, и эта озабоченность дала о себе знать таким немного предательским образом, в момент триумфа… Что же касается того, что именно означает подавленная привычка Аршавина вынимать язык в минуты душевного довольства собой, то тут я, пожалуй, воздержусь от комментариев. В любом случае, раз Андрею не хотелось бы показывать нам язык, и он заменил свою привычку на палец, значит так тому и быть. Это его выбор».

Стоит добавить, что в одном из своих недавних телевизионных интервью Андрей Аршавин в ответ на вопрос обеспокоенного тележурналиста: «увидим ли мы когда-нибудь легендарный аршавинский жест или теперь место этого жеста займет язык?», уверил, что язык это случайность, и что отныне все будет по-прежнему… Но мы-то теперь знаем, что на самом деле хочет сказать Андрей, когда прикладывает палец ко рту…

1/ Метро — это ад
2/ Нет ничего ужаснее людей, жмущихся друг к другу.
3/ Когда ты спускаешься по эскалатору вниз, становится жарче и жарче.
4/ Линия смерти прочерчена вдоль платформы.
5/ И машины, поглощающие людей, это пик уродства и дисгармонии.
6/ Вряд ли найдется выход сегодня, но, впрочем, кто-то уходит оттуда не взволновавшись.
7/ Эти люди святы, они не любят толпу, потому что толпа наказывает сама себя.
8/ Они только с наступлением ночи спускаются в ад для того, чтобы узнать, как еще меньше видеть людей.
9/ Но так было не всегда, раньше не было ада и не было людей.
10/ Люди появились, создали себе ад и научили создавать своих детей.
11/ Способов для этого придумано и использовано немало.
12/ Но все-таки это развлечение человечество придумало из-за скуки и для установления добра.
13/ Книги развращают нравы, и большего не стоит желать, иначе будет скучно, и погибнет все человечество.
14/ Ведь это и есть красота, которая спасет мир.
15/ Гармония всегда мертва. Совершенными люди никогда не рождаются.
16/ Но рождаются противоречия, в которых добро и зло едины.
17/ Люди называют их гениями, а гениям нет никакой разницы между черным и белым, цель и главное для них – счастие.
18/ Потому-то они и страдают от бесцельного стада.
19/ Даже Христос это знал, потому и стал самим собой.
20/ Он распял себя на символе вечного уродства – кресте.
21/ Крест – это человеческое лицо, которое, к счастью, несовершенно. Поэтому Христос и пострадал: он предал самого себя.
22/ Не зная элементарных вещей.
23/ Он думал, что идеален, а вернее универсален, и примерял свои речи в первую очередь на самом себе, а он был хуже других.
24/ Страдания несет религия, она заставляет лениться и не думать, слепо верить, а потому и мрачна и слезлива и, в конце концов, надоест.
25/ Но совершенно прост мир, в котором есть и ад, и рай.
26/ В виде магнитного поля этот мир, но правила мелочей извращены и игра неоднозначна.
27/ Судьба это не путь, это шанс, данный один раз, иначе это перестанет быть игрой и станет смыслом, а суть находится глубже.
28/ В недрах есть то, чего боятся и перед чем благоговеют, любят и превозносят в мыслях.
29/ Но конец, которого следует ждать по общей логике, не случится никогда.
30/ Только фигуры встанут по-другому, а суть останется та же.
31/ И всегда начало игры это рассвет, а конец – сумерки, середина это белый свет.
32/ Выиграть можно и выигрывают все, кто не играет, а остальные это основа.
33/ Переходы, которые проходят сквозь метро, связывают новое, и мы рождаемся.
34/ Эта круговерть и есть кольцо, в котором мы едем и думаем, что едем в метро.

Дата проведения: 26 марта — 3 мая 2009
Адрес: Московский музей современного искусства, Ермолаевский переулок, 17
Открытие: 25 марта в 19:00

Виктор Алимпиев, Мариан Жунин
Ода, 2002
одноканальное видео

Проект «История российского видеоарта. Том 1, 2, 3» это своего рода выставка-ликбез. Рассказ о том, как зарождалось видеоискусство в СССР, как развивалось оно на сломе эпох и государств и в каком состоянии пребывает сейчас… Это история видеоарта с самых первых дней его появления в 80-х и до нашего времени. По мнению организаторов проекта, «видео более других художественных средств позволяет получить бескомпромиссный образ художника того ключевого периода, когда советские времена сменялись постсоветскими. Видео было новым настолько же, насколько новостью для широкой публики оказалось современное искусство в целом. У видео не было традиции ни бороться, ни соглашаться. Это была территория чистого эксперимента».

Владислав Мамышев-Монро
Новое пиратское телевидение, 2004
одноканальное видео

Проект поделен на три части (три тома). Каждый том — отдельная выставка. «Том 1» уже прошел. В январе 2007 года. Это был экскурс по самым первым годам существования в России видео как художественной практики (1985-1999). Вторая экспозиция, которая состоится с 26 марта по 3 мая 2009 года — будет посвящена периоду российского зрелости видеоарта (1995-2005). На третьей выставке, запланированной на весну 2010 года, зритель будет иметь дело с новейшей историей предмета (2000-2010).

(далее…)

Окна поезда, несущегося вдаль — это часть меня. Я могу быть внутри них. Человек, смотрящий на меня через стекло, пропускает меня сквозь него.

Мне нравится отлучаться от солнца, я его луч, потому что во мне часть солнца: его тепло и холод, его свет и тьма. Это не маразм, это часть мира. Возможно, скоро она исчезнет, но не в этом смысл. Давно, недавно, или наоборот… Я еду поезде потому, что он может раскрыть свою пасть и впустить меня. Я не один здесь. Но думаю об этом именно так только я, и даже мое отражение в окнах не делает этого в точности, как я. Сбивая логику, можно породить новую культуру. Логика бессмысленна, потому что имеет смыел, но пытается его найти. Пусть поймет каждый сам.

Наличие чего-то в большом количестве доказывает неоправданность количества – если этого много, оно бесполезно. Одна поправка может, впрочем, разрушить идею абсурда. Но абсурд становится логикой, т.к. это все форма, форма есть содержание содержимого в форме. Хорошее одно. Плохое одно. А если этого много, то это необязательно. Чем меньше, тем разумнее количество. Но масса этого не хочет, так как сила примитива является началом массы и многочисленности, а значит, не держится все, что дальше, пытаясь сделать подобное, называет себя двойкой… или тройкой и т. д. Уникальность возможна, но она, став уникальной, теряет привлекательность — так было всегда, так есть и будет. Это все необходимо, это банально, но банальность — это главная черта, вокруг которой строится или развивается все остальное. Человек, задумавшийся о банальности, хочет быть единицей, но не может стать ей, т.к. он — человек. Все действия, направленные куда-либо, приводят в исходную точку. Так человек, живший для того, чтобы построить дом, умирая, превращается в прах, разлагается, отдает все живое в нем в пищу другим живым организмам.

Их можно покормить кликом мыши. Взято с http://abowman.com

Меня никогда не поражал тот факт, что меня ничто не поражает.
И почему-то меня называли за это придурком или тормозом.
Но ведь я-то понимал, что я всех их поражаю своей поразительностью.
В итоге своих собственных умозаключений я понял, что мне нужно делать.
Сперва я попробовал поразить сам себя.
К счастью, ничего у меня не вышло, но это нисколько не повлияло на меня. Однажды я взял ружье и выстрелил из него.

— Ну и что теперь? — спросил я сам у себя.

— Ты мудак, — сказала мне мать после моих похорон, смотря на фотографию моего отца.

Я лежал в гробу, мне было все равно, где лежать, и в этом я не находил ничего поразительного.

Шли годы, а я все оставался таким же придурком или тормозом.
После моей смерти обо мне говорили, что я поразительный человек.
Когда я понял, что обо мне вспоминают, я умозаключил, что действительно я придурок и тормоз, потому что покончил с собой, и так и не поразил себя так, как поражал других.
После этого меня забыли.

Это произошло несколько лет назад, в последних числах октября. Заморозки уже три дня беспокоили людей. Все люди, выходя на улицу, мысленно говорили: «Ужас». Хотя не всех посещала эта мысль.

Платформа пригородных поездов. Холодно. Все будущие пассажиры грустили и ничем не отличались друг от друга. Однообразная серая масса дышала и печалилась, медленно заполняя всю платформу. Но вот из перехода вышла девушка в ярко красном пальто, и, быстро преодолев все трудности большого скопления людей, наконец-таки нашла себе островок, еще не занятый однообразной толпой. Легкая улыбка касалась ее губ, и на лице можно было прочесть полнейшее счастье.

В это время с другой стороны платформы шел молодой человек, сразу можно было сказать, что он не в печали о прожитой жизни. Если бы в это время кто-нибудь взглянул на платформу сверху, то сразу бы выделил этих людей из всех. Как сделал это я.

Он остановился недалеко от нее.

Через некоторое время их взгляды встретились. Несколько секунд они смотрели друг на друга. Они говорили друг с другом. Все люди уехали. Стоя вдвоем на платформе, они говорили обо всем, что волновало их души. У обоих героев сложилось впечатление, что они знают друг друга как минимум десять лет. Так зародилась… Впрочем, как хотите.

Все игры содержат в себе идею смерти.

Ванны, бары, лужи на их полу.
Они оскорблены, эти лидеры в потеющих кафельных плитках.
Хлорка на их платье и в их длинных волосах.

В общем, по улице Пономаренко, после проспекта Жукова, есть неплохой ресторанчик. Его красная неоновая надпись «Пивной бар» смущала и в то же время соблазняла меня четыре года. Я всегда проезжал мимо и с опаской поглядывал в сторону этого сомнительного заведения. Между словами «пивной» и «бар» неумелым дизайнером была вклинена большая неоновая кружка с пенящимся пивом а натюрель. Фронтальная часть ресторана была представлена большими стеклянными витражами, выдававшими высокий потолок и сталинский тип всей постройки. Ресторан находился чуть выше самой дороги, хотя и легко с нее просматривался, и поэтому каждый раз, как ты проезжал мимо со стороны проспекта Жукова, слева сверху в левом же глазу на верхней части его сетчатки брезжил тусклый красный свет. Все водители на этом участке невольно притормаживали, так как этот самый красный отблеск на сетчатке рефлексировал мышцу правой ступни, и водитель в беспокойстве начинал оглядываться в поисках пропущенного светофора. Когда над рестораном вешали эту вывеску, я не думаю, что они сделали ее красной с таким вот водительско-рефлекторным умыслом, целью которого была заставить прохожих в недоумении останавливаться, искать либо пешеходный переход либо спрятанный светофор и ничего не находить либо, глядя на красную пену, стекавшую по красному бокалу, просто гадать, какое там подают пиво. Мне доводилось испытывать и первое, и второе, и третье.

К самому ресторану ведет небольшая присыпанная снегом лестница. Теперь я уже не помню, сколько раз с нее падал, но тогда я не заподозрил в ней ничего опасного. Одному господу известно, сколько алкашей оставило свои зубы на этой ацтековской мини-пирамиде. Так как трезвым из ресторана почти никто не выходит, да что таить — никто вовсе! — эта завуалированная лесенка-убийца становится почти непроходимым препятствием для запутавшихся ног, принадлежащих очередному поддатому владельцу. Через дорогу от пивного бара располагаются дома. Дома эти, судя по виду, не первый век заброшены. Окна разбиты, и если проходишь мимо днем, то видишь, что кроме оторванной с особой жестокостью и рвением плитки здесь покрали даже обои. Иногда в одном из домов на втором этаже (там их всего два, но каких!) справа загорается свет. Окно прикрыто шторами, поэтому не видно, что творится внутри. Я как-то прислушивался: думал, может хоть телевизор смотрят. Но слышна была одна лишь тишина. Ладно бы скрип кровати или громкая ругань пьяного мужа или на пьяного мужа — но там ни звука. Только зажженный свет и шторки. Ресторанчик с одной стороны, участок с заброшенными домами с другой — все это создает какой-то странный и необъяснимый уют, отчего хочется зайти в ресторан, сесть спиной к витражу, заслонившись неоновой же рекламой пива «Крынiца», и дать заказ «как всегда». (далее…)

Смотрите, чему мы поклоняемся.

Мы живем в городе. Городские формы – всегда физичны, но неизбежность физичности – окружность. Игра.

Круг смерти, с сексом посередине.
Мы на окраине города, пригород.
Мы движемся.
Край открытия, зоны извращения, порока и скуки, ребенок-проститутка.
Грязный круг немедленно окружает рассвет круга начинающих жить,
Но реальная толпа живет в могилах.
Живут только улицы ночной жизнью.
Болеем образом дорогих отелей,
Живем в низких меблированных домах.
Жизнь – бары, заложенные магазины, пародии и публичные дома, в умирающих пассажах с магазинами, которые никогда не умрут. В улицах, в улицах, в которых всю ночь кино.

Когда игра не идет в счет, она становится игрой.

Если секс не считать, то он превращается в высшую точку.

На Переменах — новый трип! Из Венеции, с недавно прошедшего венецианского карнавала. Автор фотографий и текста — Юрий Медведев.

Цитата:

Ты только спускаешься по вокзальным ступеням на берег Большого Канала, а этот город немедленно знает, зачем ты приехал и что с тобой делать. Он ведет тебя вдоль невидимых силовых линий, через перекаты мостов, теснины переулков и тихие заводи площадей, мимо утесов-церквей и скал-колоколен, к огромному водовороту площади святого Марка. Центр событий. Венеция. Карнавал.

Погрузится в атмосферу карнавала и увидеть ее глазами фотографа (во всех смыслах, это станет ясно из текста), можно здесь.

А в качестве бонуса — карнавальная поэма Джорджа Байрона «Беппо» – немного сокращенная для удобства чтения, проиллюстрированная картинами венецианца Пьетро Лонги и снабженная вольными заметками постоянного автора Перемен Мирчи Октоподе. (далее…)

Мои чувства обнажены, все равно что с человека содрали кожу.
Сквозь ворот виден свет.

Человек никогда не бывает таким эгоистом, как в минуту душевного восторга. Ему кажется, что нет на свете в эту минуту ничего прекраснее и интереснее его самого.