В иноязычных арт-блогах очень много всего на первый взгляд вроде бы как интересного, а на самом деле достаточно ерундового. современный евро-американский мир наводнен всякого рода талантливыми иллюстраторами и дизайнерами, которые нифига не гении, а так только, умеют чего-то там… Их так много — куда ни плюнь… Но иногда среди хлама бывает хорошее:

Это француз по имени Tksh****. Больше работ — здесь.

Понравилась картинка.

kiwi

А вот еще прекрасныя картинки. Коллажи на этот раз.

Называется Ether Elegia.

Немного шалого флэш-гламура в эту декабрьскую ночь нам совсем не помешает. Фотографии Марка Лагранжа на тему «Отель Борделло».

Вперед!

Так уж повелось, что я регулярно теряю паспорт при довольно смутных обстоятельствах. И в силу природной лени не  восстанавливаю его до тех самых пор, пока не появится необходимость в оном. Получить дьявольский ИНН, например, или банально билеты на поезд купить без башляния проводнику.
В этот раз необходимость восстанавливать паспорт оказалась вызвана другой необходимостью, необходимостью получения военного билета. На прошлой неделе я получил справку от участкового, следующим пунктом должен был быть поход в ДЕЗ. И я наметил его на сегодняшний день.
Пришёл на работу, досидел до часа дня, пообедал и поехал домой. Привычно перешёл с Пушкинской на Тверскую, сел в первый вагон. В тот момент, когда я собрался достать из кармана куртки рассказы Генриха Белля, мне в нос ударил резкий запах мочи. В конце вагона — в трех метрах от меня — на полу распластался человек в луже собственной мочи. Рядом перекатывалась туда-сюда бутылка из под водки «Столичная». К подобным сценам в экстерьере московского метрополитена я привык и стал читать, подвинув шарф немного вверх, чтобы закрыть нос.
Тремя станциями позже в вагон зашла тётка-работница метро. Не знаю как там у них должности называются, метро, вообще, — странная организация. Дала отмашку машинисту, чтобы тот не закрывал двери и громко предложила присутствующим в вагоне мужчинам помочь ей вытащить человека из вагона. И какой-то парень в шляпе даже согласился. Тётка взяла пьяницу за левую руку, парень за правую. Замерев на несколько секунд, парень торжественно, с помпой, объявил собравшимся, что у объекта транспортировки нет пульса. Тётка прижала два пальца к шее мертвеца и вынужденно согласилась.
На дальнейшую судьбу тела, впрочем, это нисколько не повлияло. Покойника за руки вытащили на платформу станции Динамо. Бутылка водки «Столичная» осталась. И лужа мочи.

А в ДЕЗ я, меж тем, так и не попал. Технический день сегодня у этих говнюков, оказывается.

В «Лабиринте» уже затрагивалась тема Полароида: комната «Дети Полароида».

Хочется просто ее дополнить. Забавный факт: при всех минусах и неудобствах работы с полароидом (дорогие кассеты, средняя оптика, существование цифровых камер) интерес к этой ретро-камере в наше время только возрастает. У Полароида есть свой характер — это в первую очередь немного размытые пастельные тона и красивая белая рамочка. Многие современные фотографы использует это, фотографии иногда даже очень напоминают живопись.

Но самое главное — это ощущение, когда ты делаешь снимок. За несколько секунд из абсолютной темноты карточки бетонируется то, что ты видишь своими глазами. Вроде бы то. Но — не то. Слоган Полароида — «Живи настоящим». В этой фото-возможности «жить настоящим» — главное очарование полароида, и это вызывает тягу…

Кстати, про Полароиды Вим Вендерс снял отличный фильм «Алиса в городах»…

Читать дальше »

Мой дедушка разводил нутрий и кроликов. И шил из них шапки на ручной швейной машинке. Я много раз видел, как дедушка их убивает, как снимает с них шкурки. Шкурки потом натягивались на специальные доски, похожие по форме на гладильные, но поменьше, и сушились. На внутренней стороне шкурок можно было рисовать химическим карандашом, что я часто с удовольствием и делал. Это совсем не страшно и не противно, когда ты ребёнок, а у тебя на глазах убивают зверушку, она дергается, а потом начинает истекать кровью. Это всего лишь занятно до поры до времени, а потом становится скучным, обыденным. С 13-ти или 14-ти лет я не ношу натуральный мех. Не потому, что мне жалко зверей. Нет. Мне он не нравится. Он мне просто противен. Я предпочитаю синтетические материалы. Они удобнее и приятнее. Мех на человеке — это омерзительно. А вот мясо кроликов и нутрий я люблю. Оно вкусное. Если бы мне попался в руки хороший жирный кролик, я бы с лёгкостью убил его, обработал и приготовил в утятнице… Почему же на убийство и освежевание зверей на экране компьютера мне смотреть так тяжело? Может, именно из-за отстраненности, которую создаёт экран? Я не чувствую запаха тёплой крови, не вижу её блеска, не чувствую, что смогу съесть это животное, а потому убийство кажется мне бессмысленным? Да. Наверное. Наверное…

минский кинотеатр «центральный» это очень милое место: расположен он в жилом доме, прямо в начале нашего Самого Главного Проспекта, рядом с нашей единственной гостиницей формата ****. в кинотеатре рядов 18, в каждом ряду мест по 20. это такая маленькая милая комнатка с маленьким, опять же, экраном. но там хорошо именно из-за пространства — его нет. туда заходишь как в родную кладовку, садишься в кресло, укутываешься темнотой и смотришь фильм, тихо-тихо перешептываясь (а иначе нельзя — слышно). пьешь чай из термоса.

вчера мне хотелось пойти на фильм «остров» от Ким-Ки-Дука: там плавают домики на озере, непонятно кто-кого-зачем убивает и никакого хеппи-энда, но попал я на другой остров, с Пертом Мамоновым.

Мамонов — это человек, ведь не всех же можно называть громким словом «человек», но Мамонова можно. я не ожидал, что это будет совсем другой остров, не Ким-Ки-Дуковский, но оказался этому другому острову очень рад.

Читать дальше »

То есть, японцы, конечно, должны и будут править миром, но они заебали. Пубертатного вида девочки с пиздой, а то и с хуем наружу, перевитые верёвками и подвешенные за ноги тётки, юбочки/матросочки, небесный гром, хреномундия океанской хуйни, высокохудожественная порнография и девчонки-супергерои, вездесущие гигантские доспехи-роботы и юные тонкие ранимые мальчики в эсэсовских фуражках, беременные девки, измазанные говном и избитые чем-то до мясных сочащихся рубцов, вежливые ритуальные поклоны и затянутые сцены молчания, когда герои просто идут или стоят с неподвижными лицами.

Всех японцев надо положить на асфальт и полчаса пиздить ногами — пока не наступит просветление. Это известный дзэнский рецепт. Потому что это великая нация с великой культурой. Им должно быть уже стыдно, а им не стыдно. Они продолжают гнать, гнать и гнать всю эту высокоинтеллектуальную дебильную снобскую дегенеративную попсу для подростков-пролетариев и зажравшейся элиты всего христианского мира и даже не моргают невыразительными глазами на своих ритуальных масках. Суки.

Но мы всё равно их любим. Пока любим. Но если они не одумаются и не поймут, что AIBO, Китано и покемоны — это одно и то же, мир устроит им новую Хиросиму. Мы устроим. Без бомб. Ногами. А пока мы ими наслаждаемся. Нас уже тошнит от этого наслаждения, как от избытка сладкого, но мы наслаждаемся. Вот, например, Нобуёши Араки. Фотограф такой. Японец. И этим, к сожалению, почти всё сказано. Почти. Почти совсем. Ну, вот:

arakinobuyoshi.com/update_gallery.html»>http://www.arakinobuyoshi.com/update_gallery.html

takaishiigallery.com/html/artists_profile/Nobuyoshi_ARAKI/index.html

mdf.ru/search/authors/araki/

Ногами. До просветления.

Я — участник современного литературного процесса. Потому что написал книжку. И даже издал. И даже номинировался на какую-то премию. Газеты и журналы писали на меня рецензии и брали у меня интервью, а в одном клубе ко мне даже пару раз подошли за автографами. С тех пор некоторые несознательные личности называют меня писателем и время от времени приглашают на разные литературные мероприятия. Там я вижу других писателей, критиков, литературных журналистов, издателей и поэтов.

Как проходит типичное литературное мероприятие? Сначала все приходят и быстро делятся на отягощенных предрассудками и обыкновенных. Отягощенные начинают искать места в зале, обыкновенные — буфет. В зале после этого, вероятно, что-то происходит, я не знаю, я дальше в буфете.

В буфете творится разное. Зависит от того, с кем пьёшь. И что. Мне тут подсказывают: «И сколько». Нет, это лишнее уточнение. Много. Всегда очень много. Надо ли рассказывать, какие бывают пьянки? Сами, небось, знаете. О чём литераторы говорят за столом? Ну, грубо говоря, ни о чём. Обычные такие пьяные базары. Ну, бывают, конечно, окололитературные конфузы…

Например:

— А я тебе, Петя, говорю…

— Блядь! Какой я тебе Петя!

— Ик… Как — какой? В каком смысле? Петя Смирнов…

— Ты задолбал уже восьмую пьянку меня так называть! Я — Вася Иванов!

— Ну, прости… это… слова-то похожие…

Не узнал автор автора. И правильно: познакомились пьяными, видели друг друга всегда во хмелю, кто что написал, понятия не имеют, не читали, разумеется. А слова и правда похожие.

Но это редкий случай. Чаще так бывает:

— А ты…

— Вася.

— Ага. Будь здоров, Ваня!

— Вася вообще-то, ну да хуй с ним. И ты будь.

Как видите, никакого обмена литературным опытом и пр. Никто и не стремится. Иногда, правда, обыкновенные сидят в зале, вместе с отягощенными. В каком случае? Правильно — когда пить можно прямо в зале. Кстати, отягощенные к концу события обычно тоже перемещаются в буфет. И там уже раскрываются и становятся похожи на людей. И соединяются с обыкновенными в едином порыве.

К чему это я всё? Если забыть о читателе, то современному литературному процессу текст не нужен. Водка нужна, пиво. А текст нет.

Правда, бывают ещё крутые всякие писатели, которые, типа, мейнстрим, и т.п. Но про них я ничего сказать не могу: книг их производства я тоже не читал (хотя склонен предполагать, что говно книги), а бухать они в те места, где я бываю, не ходят. В общем, люди вне литературного процесса. И они сами себя так поставили.

Сегодня не станем бодриться. Сегодня насладимся лучшим из того, что могут дать мужчине женщины, очень редкие женщины, исключительные женщины, — насладимся голосом — высоким, прекрасным, полным драматизма… В общем, качаем и таем.

Да, если у вас нечем крутить ogg, поставьте себе вот это — http://foobar2000.org/foobar2000_0.9.4.2.exe

Крутейший lomo-фотограф Иошиюки Йатсуда (Yoshiyuki Yatsuda).

Вот его сайт.

Это татуировка. Если бы не прыщи на лбу этого чудака, я бы поверил, что он нечеловек) А вот целый блог на тему.

Зачастили российские телеканалы с литературщиной. Куда не плюнь сиречь на какой канал не ткни — везде писательская харя.
Воть к примеру один бумагомаратель московскай, так тот в открытую, без лишних тама монтреамоний, а наоборот, прямо таки в лоб, программу свою именем бесовским и назвал. Что это за «Апокрифы» такие, в чьем корыте писака воду мутит, в угоду кого поклоны нечистые бьет, а может и не спроста а имеет сей мул-человек планы совсем другого порядку? — лишь возмутиться, поворчит, да и успокоится простой человек. Интеллегентишка ж возопиет! Неужто ушлые корыстолюбцы-телевизионщики навязывают простому русскому человеку Учение Симона Кифы в Риме городе али Откровение Пресвятой Богородицы в переводе Витковского, Деяния, Апокалипсисы и прочая!?!
— Уже в самом наименовании, в оглавлении, в головном отсеке, вся чертовщина и манифестирует, так сказать. Эх, начитаешься апокрифов энтих, а тааам …
Иисус, батюшка, малой сосуночек был, а ведь какой вредный, он и убивец по этим самым роскозням выходить. Отрока, приятеля свово, травил, натуральнейшим образом со свету белого сжил — справедливо заметит человек простой но с подковыркою.
Вдобавок к вышеперечисленному, вышеупомянутый Иисус Назарянин, подло лгал, двурушничал, растлевал малолетних, был ни раз уличен в подхалимаже, мелкой лжи и мздаимстве. Позволю себе выразить глубочайшую озабоченность появлением столь интраверсивной телевизионной передачи с ужасающим названием — подытожит представитель мыслящего класса.
А что скажем мы? Элементы деклассированные но безумно обаятельные.
Скажем, славное было эфирное время. О чем то глубоко своем ныл загадочный философ с героическим отчеством. Философ исполнен был особым внутренним свечением, немного заговаривался и глазками бегал. Операторы в Останкино некоронованные короли клоуз-апа, поголовно, что позволяет при сильном давлении большим пальцем на глазное яблоко насладится новой мировоззренческой парадигмой при которой крупное лицо мыслителя преобразуется в алхимический котелок (cacabis) наполненный дождевой водой.
Критик, который еще Букерами ограждает графоманов, вещал что-то глубоко гуманитарное с историософским уклоном, говорил вроде как о этимологии некоторых трудно выговариваемых слов. Паша Пепперштейн(не забыть бы про двойное П) заигрывал с девицами по ту сторону, от времени к времени задорно подмигивая томным деформированным глазом. Почему, спросите вы, я так нагло и демонстративно пренебрег анонимностью сего модного молодого человека? Бросьте, не ищите подвоха там где его нет, Паша-то свой, теплый, очень родной парень, наш парень, парень из Яффо. Радивый любитель коллективов Коил и Псайкик Тиви, парящий в твидовой толстовке над мрачными левантийскими трущобами с томиком Дерриды под мышкой.
продолжение следует.