ОН ХОТЕЛ НАЗВАТЬ СВОЙ РОМАН БОДРЫМ ВЫКРИКОМ «ДА!»

Александр Долинин. Комментарий к роману Владимира Набокова «Дар» М.: Новое издательство, 2019

Роман «Дар» (1938) — самый литературный у Набокова. И не только потому, что весь насквозь пропитан цитатами, аллюзиями, аллитерациями и т. д., то же можно сказать и о других его сочинениях. А потому, что «Его героиня не Зина, а Русская Литература» – как, несколько ёрничая, заметил сам Набоков. И объяснил: «Сюжет первой главы сосредоточен вокруг стихов Федора. Глава вторая — это рывок к Пушкину в литературном развитии Федора и его попытка описать отцовские зоологические экспедиции. Третья глава сдвигается к Гоголю, но подлинная ее ось — это любовные стихи, посвященные Зине. Книга Федора о Чернышевском, спираль внутри сонета, берет на себя главу четвертую. Последняя глава сплетает все предшествующие темы и намечает контур книги, которую Федор мечтает когда-нибудь написать, — “Дара”». Читать дальше »

Эдуард Лимонов пишет новый роман

«Достоевский!» — вот первое, что приходит на ум, когда начинаешь читать роман Лимонова «Это я – Эдичка». И дело тут вовсе не в том, что название первой же главы «Отель «Винслоу» и его обитатели» услужливо намекает на «Село Степанчиково». Скорей уж воображению Лимонова, когда он писал свой роман, представало «Преступление и наказание». Действительно, очень похоже. Но, разумеется, есть и отличия. Скажем, не в призрачном городе Петербурге происходит действие романа Лимонова, а в фантастическом Нью-Йорке. И не «под самой кровлей пятиэтажного дома» живет Лимонов, но «на последнем, 16-м этаже» прокопченного «здания отеля «Винслоу». Но самое главное то, что Эдичка не был замечен в убийстве старухи-процентщицы, хотя похожая на нее старушка (мать хозяина отеля) все-таки гибнет под пером писателя Лимонова вместе с еще двумя, более молодыми женщинами. А в результате получается полный набор женских смертей (всего три), тянущихся вслед за Раскольниковым в Эдичкин текст из романа Достоевского. Читать дальше »

17 марта 2020 г. в Москве на 78 году жизни скончался писатель Эдуард Лимонов. Вот список текстов о нем, которые можно найти в архиве веб-журнала «Перемены» на сегодняшний день:

1. «В прямой речи он о себе говорит так: «Лимонов — это разумный человек, это человек, как сейчас любят говорить, цивилизованный, это человек современный». И называет свой бунт – организованным.» Виктория Шохина. «Эдуард Лимонов: священный монстр»

2. «Эдичка завершен, напечатан и поставлен на полку, а писатель Лимонов жив и продолжает писать свои тексты. Однако творческий метод писателя Лимонова таков, что, для того чтобы что-нибудь написать, ему все равно надо становиться своим собственным героем. То есть Лимонов почти постоянно играет роль Эдички и даже сам этого толком не сознает.» Олег Давыдов. «Мальбрук в поход собрался»

3. «Герой текстов Лимонова – всегда он сам. А он сам – герой своих текстов. При этом тексты Лимонова без сомнений хороши, а Лимонов – большой писатель. И делает его таковым не только и не столько писательский дар, сколько именно тот факт, что он свои произведения не просто пишет, но – предварительно проигрывает их в жизни.» Глеб Давыдов. «Анатомия героя»

4. «Родство Лимонова и Путина, согласно Карреру, не поколенческое, а мировоззренческое – оба мальчики, рожденные в великую эпоху Советской страны, от отцов-солдат и суровых матерей; оба авантюристы, доверявшиеся жизни, но не устававшие ее изо всех сил пришпоривать, чаще эти силы искусно имитируя, нежели на самом деле ими обладая. Еще – в знании и понимании своего народа. » Эдуард Колобродов. «Персонаж Лимонов»

5. «Как у доброй части осуждающих его за графоманию или порнографию знакомство с лимоновскими книгами ограничивается лишь известной сценой «с негром» в пересказе, так и кричащие сейчас «Лимонов продался власти» не читали ни жгуче антикапиталистический «Дисциплинарный санаторий», не знают, что свой анархизм («государство — это средневековая конструкция, репрессивная по сути своей») Лимонов всегда сочетал с имперским пафосом.» Александр Чанцев. «Поп-механика 418»

6. «Лимонов заметно нервничал, сразу спросил, есть ли алкоголь… Это слово меня слегка царапнуло, обычно говорят: «Есть ли выпить?». Индиана тоже спрашивает: «А у вас случайно не найдется алкоголя?», но Главный Редактор может предложить ему только чай с печеньем. На самом деле у Бакланова был коньяк, и Лимонов с Плешковым выпили по рюмке-другой…» Виктория Шохина. «Лимонов в «Знамени» и после»

16 марта 1884 года родился русский советский писатель-фантаст, репортёр, юрист. Один из основоположников советской научно-фантастической литературы, первый из советских писателей, целиком посвятивший себя этому жанру.

Пионер советской фантастики. Ему повезло с талантом, но не везло со здоровьем и личной жизнью. Его называли “Русским Жюль Верном”. Черные полосы в его жизни чередовались с белыми.

Родился в семье православного батюшки в 1884 году. Сестра умерла в детстве от онкологии, брат в студенчестве утонул. Беляев рано открыл в себе талант — сначала он хотел стать музыкантом, для этого он на приличном уровне освоил скрипку и рояль. Увлечение приключенческой литературой едва не окончилось трагедией. В 12-летнем возрасте, прочитав роман Жюль Верна “С Земли на Луну”, он решил сам полетать. Для этого будущий фантаст соорудил себе планёр, залез на крышу родительского дома и совершил свой недолгий полет, закончившийся травмой позвоночника. (В 35 лет травма аукнулась и сделала его инвалидом.)

В 10 лет Александр Беляев поступил в Духовную семинарию, следуя воле отца. В 17 лет он вышел оттуда дипломированным специалистом и убежденным атеистом. На всю жизнь он сделал для себя вывод, что его призвание — наука и творчество. Читать дальше »

Мы уже писали об Анандамаи Ма и публиковали сборник ее изречений (см. здесь). Поэтому на этот раз вместо предисловия ко второму выпуску ее Указателей – несколько ее собственных слов о самой себе:

— Вы низвели это Тело на физический уровень для завершения вашей работы здесь внизу, для вашего духовного подъема

— Это Тело не появилось, чтобы пожинать плоды прошлой кармы… Вы все хотели Его и теперь Оно у вас. Поэтому играйте какое-то время с этой куклой

— Все действия в этом Теле происходят лишь для служения вашим коллективным потребностям

— У этого тела нет желаний, нет намерения или цели – все происходит спонтанно

— Для этого тела существует только Одно; нет даже возможности появления иного Читать дальше »

Хлебников О.Н. Заметки на биополях: Книга о замечательных людях и выпавшем пространстве. М.: Время, 2018. («Диалог»).

Когда человек берётся за мемуары, он хочет поделиться великой радостью — общением с прекрасными людьми, какими-то каверзными случаями из жизни, рассказать, как всё было на самом деле… Да мало ли причин? Важно, чтобы эти воспоминания основательно врезались в память читающего, а то и вошли бы в народ (или в малую его часть — интеллигенцию).

Олег Хлебников — поэт, во время Перестройки и в 1990-е, когда хлынула ранее запрещённая литература, в качестве журналиста работал в «Огоньке» и «Новой газете», был дружен со многими деятелями культуры.

«Заметки на биополях» состоят из трёх частей — «Три отца и много дядек» (документальная повесть), «Улица Павленко» (староновогодняя поэма) и «Ушедшие поэты» (эссеистика). В этом и есть весь Хлебников — мемуарист, поэт и журналист, соответственно. Читать дальше »

О, грустно, грустно мне! Ложится тьма густая
На дальнем западе, стране святых чудес.
А.Хомяков

Чёрт возьми, — думал я, мы тоже изобрели
самовар… у нас журналы… у нас делают
офицерские вещи… у нас…
Ф.Достоевский

1

С детских лет Достоевский мечтал о путешествии по Европе:

«Рвался я туда чуть ли не с первого моего детства, когда в долгие зимние вечера, за неумением грамоте, слушал, разиня рот и замирая от восторга и ужаса, как родители читали на сон грядущий романы Радклиф, от которых я потом бредил во сне и лихорадке». Им овладела, по его же собственным словам, «неутолимая жажда <…> перемены мест».

Однако судьба распорядилась самым неожиданным образом, отправив Фёдора Михайловича не на запад, а на восток. 24 октября 1849 году в 12 часов ночи, когда куранты Петропавловской крепости играли на колокольцах «Коль славен», Достоевского, приговорённого по делу петрашевцев, увозили из Петербурга.

Согласно приговору военно-судебной комиссии, Достоевский за недонесение о распространении преступного, о религии и правительстве письма литератора Белинского¹ был лишен всех чинов, прав, состояния и приговорён к смертной казни «расстрелянием». Приговор был изменён: Достоевскому — четыре года каторги, потом рядовым. Но помилование должно быть объявлено по завершению ритуальной части казни. «Эффектный», невероятный по изощрённой фантазии сценарий был с садистским воодушевлением расписан судом при личном участии Николая I. Согласно режиссёрскому замыслу Николая Павловича вначале должна была состояться церемония гражданской казни на плацу Семёновского полка. Учитывались все детали: преломление шпаг, облачение в белые рубахи, размер эшафота, темп барабанного боя и даже одежда священника. После церемонии гражданской казни барабанная дробь прекращалась, следовала пауза, и — в абсолютной тишине зачитывался рескрипт о помиловании — к потрясению приговорённых и всей публики, собравшей на плацу. Что и было в точности исполнено 2 января (по новому стилю) 1849 г.

Достоевский был заключён в камеру № 9 «Секретного дома» Алексеевского равелина и уже через некоторое время после эшафота писал брату Михаилу: Читать дальше »

Почему она ушла…

Таня Бек погибла 15 лет назад, 7 февраля 2005 года. Это было принуждение к смерти — доведение до самоубийства.

А началось все с того, что поэты Евгений Рейн, Игорь Шкляревский и Михаил Синельников обратились к Сапармурату Ниязову, более известному как Туркменбаши, с предложением перевести на русский язык его стихи. Под другим письмом к нему, с просьбой «благословить идею издания» антологии туркменской поэзии, подписался и главный редактор журнала «Знамя» Сергей Чупринин.

Эти книксены перед диктатором Туркменбаши были непристойны, тем более для членов ПЕН-центра Рейна и Чупринина — его устав требует бороться против преследования инакомыслящих, за свободу слова и т.д., и т.п. И авторов писем, естественно, за эти книксены слегка покритиковали. Не смогла промолчать и Таня, за что и поплатилась. Симпатизанты Туркменбаши устроили ей настоящую психическую атаку.

Таня мучилась и никак не могла понять, чем заслужила оскорбления и угрозы. Прямая и чистая душа, она хотела, чтобы всё было по правилам. И думала, что остальные хотят того же. Верила искренне, что если все честно и добросовестно объяснить, то люди поймут. Даже те, кто думает по-другому. Но она ошибалась, правил не было.

В ее последних стихах предчувствие гибели: Читать дальше »

Игорь Караулов подобен коту: всегда сам по себе и гуляет, где захочет.

Можно попробовать его одомашнить (т.е. определить в каких-то наукообразных терминах его поэтику или, если мыслить в более простых категориях, привязать Караулова к тому или иному политическому лагерю), но ничего не получится: он только махнёт своим поэтическим хвостом, развернётся и уйдёт в неизвестном направлении.

Можно сказать, что Караулов — поэт-традиционалист, и поставить его в один ряд с Пушкиным, Некрасовым, Есениным, Евтушенко, Кузнецовым и т.д., но это будет только отчасти правдой.

Поэт работает с традиционной поэтикой. Многие говорят, что это дело заранее обречено на провал, ибо подобные тексты в лучшем случае походят на субпродукты от классики, а в худшем доказывают в очередной раз бесконечное эпигонство наших времён.

Караулов же один из немногих современных поэтов, что показывают явное преувеличение, которым грешит эта теория. Читать дальше »

Patti Smith. Year of the Monkey. New York: Alfred A. Knopf, 2019. 171 p.

Вряд ли подобные соревнования пройдут в ближайшем будущем, но по степени просветленности сознания Патти Смит даст фору отечественному БГ. И лучше уж вспомнить настоящего буддиста — пожившего по монастырям Леонарда Коэна. Настолько гармонично она растворена в окружающем мире, будь этот мир самый непритязательный — обычные гостиницы, дешевые дайнеры, случайные попутчики. Все это становится источником локальных озарений — и материалом прозы.

В этом смысле книга напоминает «Поезд М» — и не только, кстати, ведь у Патти больше десятка книг, еще не переведённых на русский, — такие же дзуйхицу, такой же дневник, фиксация повседневности и его опыта в виде непривычной, но такой симпатичной новой прозы. Вызывающей удивление иногда даже у опытных читателей — вот, обозреватель The New York Times поместил обзор книги в раздел «нонфикшн».

69-летняя, а потом уже и 70-летняя Смит все часто перемещается, меняя отели, «вписки» у друзей, виды транспорта и жилья. Впадает в кому, а потом умирает ее старинный друг. Читать дальше »

Как писатели в России пишут об этой войне

Само слово «Донбасс» сегодня не просто топоним. Донбасс — символ, знамя, кровоточащая рана… Некоторые на Украине даже уверяют, что слово это придумал Кремль, и призывают отказаться от него. Главное, о чем надо помнить: донбасские столицы, Донецк и Луганск, не принявшие февральского госпереворота 2014 года, тем не менее вначале хотели не независимости, а только расширения прав областей. Однако майданный Киев не нашел ничего лучше как начать Антитеррористическую операцию (АТО). Название нагло лгало — Донецк и Луганск не устраивали никакого террора, ни на кого не нападали. Нападали на них, они же только оборонялись, защищали свою землю. Чтобы удостовериться в этом, достаточно посмотреть на карту боевых действий — там видно, кто и куда стрелял. И продолжает стрелять. Такая вот подкладка у современной литературы о Донбассе. Читать дальше »

Юрий Нечипоренко — один из самых интересных русских прозаиков. Ему принадлежат сборники рассказов «Мой отец — начальник связи» и «Смеяться и свистеть». В них он поэтично и точно говорит о своих детстве и юности, прошедших в советскую пору. Рассказы эти, как, скажем, повести Гайдара и Кассиля, на все времена, но особенно ярко прозвучали в момент выхода, в период, когда при упоминании советской эпохи принято было посыпать голову пеплом и каяться. Нечипоренко предпочел смеяться и свистеть, благодаря судьбу за доставшееся ему полные смысла молодые годы. Следом вышли книги Нечипоренко о ключевых фигурах русской культуры: Ломоносове, Пушкине, Гоголе.

И вот теперь «Маленькие сказки» — сборник коротких текстов, каждый из которых, как правило, повествует о человеке с, на первый взгляд, необычными, можно сказать, сказочными свойствами. Книжка эта напоминает калейдоскоп: повернешь его, то есть перевернешь страницу, и цветные стеклышки и зеркала явят глазу новую причудливую картинку.

Итак, слово «зеркало» произнесено. Писатель как зеркало. Тот, кто учился в советской школе, помнит статью Ленина «Лев Толстой как зеркало русской революции». Читать дальше »

Вопрос из зала: А может произойти так, что слово «гендер» заменится каким-то другим словом в законодательстве?

Анна: У нас скорее всего будет закон о равенстве мужчин и женщин в России, хотя это позапрошлый век, но лучше, чем ничего. [Из конспекта лекции содиректора программы «Гендерные исследования» ЕУСПб Анны Темкиной, фрагмент общения с аудиторией.]

Феминизм третьей волны — шумный и пестрый. Social justice warrior, борцы за социальную справедливость — так они сами себя называют. Впрочем, когда женщины хоть в чем-то объединяются, создать социальную истерику из ничего — раз плюнуть, главное — сплотить ряды и организоваться. И так как нет четкой формулировки, какие именно конкретные цели на этот раз перед женщинами стоят, то на первый план вышло умение выступить единым фронтом в нужный момент. Феминизм как всемирный полигон для отработки навыков массового удара по врагу в том случае, когда дана отмашку: к бою!

Ваши намеки оскорбительны, женщина это не сексуальный объект!
Ты сказал, что мне идет декольте, это сексизм!
Как ты мог меня бросить, это го-стинг!
Не смейте упрекать пострадавшую, это виктимблейминг!
Я тебя дважды на дню встречаю, это сталкинг!
Ты снисходительно со мной разговариваешь, это менсплейнинг!
Не сиди широко раздвинув ноги, это менспрединг!
Не называй меня идиоткой, это газлайтинг!
Не повторяй мои идеи вслух, это хипитинг! Читать дальше »

ОКОНЧАНИЕ. НАЧАЛО ЗДЕСЬ

Есть параллельная, косвенно связанная с Муаммаром тема: те же страны Залива, их аналогичная Ливии богатая «природная рента», и их стремление, — не повсеместное, но местами очень заметное, – применить богатство в благом ключе для общества.

Страны Залива, конечно, работают на условное благо своих граждан. Но пока что не всегда умело, так как опыт государственности у них крайне мал и, главное, всё осуществляется при помощи иностранных советников. Которые дают им советы по организации государственной работы, разумеется, в рамках своего, западного опыта. С другой стороны, думаю, что никто перед советниками не ставит задачи по внедрению в странах Залива демократических институтов.

Если присмотреться — там очень жёсткие механизмы контроля граждан, про неграждан и не говорю. Ну и, разумеется, они занимают крайне активную позицию во внешней политике. Последнее довольно долго не осознавалось западными странами — не по причине небывалой мудрости и прозорливости деятелей из стран Залива, а по совсем другим причинам…

По причинам углеводородным?

Это тоже, да ещё и разница менталитетов, которую никто не отменял.

До эпохи создания нефтяных концессий на Аравийском полуострове проживали враждовавшие между собой бедуинские племена, а до 1960-х (грубо говоря) даже концессии им не помогали зажить счастливо и богато. Откуда же им набраться опыта? Неужели за последние 50 лет? Жили они всегда так, как ты видел на Сокотре. Возможно даже хуже, потому, что на Сокотре ты, наверное, застал йеменский коммунизм: школы, какие-то подобия колхозов.

Твоё предположение звучит интригующе, но всё же: а были ли у йеменского коммунизма реальные преимущества перед традиционным аравийским племенным укладом?..

Думаю, что да, были — их дети всё-таки пошли в школы, существенно снизилась детская смертность, и пр. Вообще, на Сокотре вспоминают те времена хорошо, очень жалуются на воинствующий исламизм. В этом отношении мусульманским странам нелегко: критиковать закручивание гаек и стремление сделать так, как было во времена Пророка (к чему призывают консервативные проповедники) — значит критиковать самого Пророка, так что на открытый конфликт с радикально настроенными движениями власти большинства мусульманских государств не идут. А с другой стороны — свободы хочется, тем более что не так уж давно мусульманские ныне общества, включая и сокотрийское, вели вполне себе светский образ жизни. Читать дальше »

Лингвист, этнолог, переводчик, стипендиат Фонда Марии Склодовской-Кюри (MSCA), научный сотрудник Института изучения культуры и общества Университета Наварры в Памплоне Сарали Гинцбург — об Африке и Ближнем Востоке, о транзитивных текстах и «академическом варварстве», о магрибско-европейских поэтических батлах, о демократии и «свободных флиртующих интеллектуалах».

Игорь Сид: Когда Институт перевода готовил в Москве Русско-арабскую школу переводчика, нам порекомендовали пригласить руководителем тебя, на тот момент преподавателя Хьюстонского университета в США, — как одного из самых разнообразных, в плане кураторского и исследовательского опыта, арабистов и востоковедов. И вот первый вопрос: зачем (сейчас) нужны востоковедение и арабистика?

Сарали Гинцбург: Хороший вопрос, — потому что ответ может звучать неоднозначно. С одной стороны, в России сегодня довольно много вузов, предлагающих изучать различные аспекты востоковедения, их в разы больше по сравнению с годами, моего студенчества. Это должно бы говорить о том, что востоковедение всё более интересно обществу – и, заметим, одно из первых мест в списке востоковедных профессий занимает арабистика. С другой стороны, нет ощущения, что профессия востоковеда в этом самом обществе реально востребована. Аналогично, в Европе значительная часть крупных вузов, заметив низкую рентабельность этой профессии, закрыли или расформировали востоковедные свои отделения, предлагая просто курсы восточных языков, культуры и религии. Читать дальше »