НАЧАЛО РОМАНА ЗДЕСЬ. ПРЕДЫДУЩЕЕ ЗДЕСЬ.

Дмитрия Брагина разбудили голоса птиц, слетевшихся из зимнего леса на утреннюю кормежку. Обширная кормушка – настоящая птичья столовая – находилась под окнами спальной комнаты, отведенной Брагину на втором этаже просторного загородного дома. Хозяином дома был бизнесмен Василий Никитич Артамонов, топ-менеджер и основной владелец промышленно-финансовой группы «ЭНОПМАМ» («Энское объединение предприятий машиностроения и металлообработки»).

С Артамоновым Брагин познакомился совсем недавно. Произошло это в приемной вице-губернатора Энской области Аркадия Мееровича, ответственного за контакты власти с общественностью.

Два посетителя пришли туда в назначенные им часы – и вынуждены были дожидаться, когда высокое начальство закончит затянувшийся разговор с большой группой подопечных общественников. Пока ждали – разговорились, познакомились. Артамонов заинтересовался брагинскими делами; он хотел бы узнать побольше о Лебеде и его шансах на успех. «Хорошо бы потолковать на эту тему без спеха, в хорошем месте – например, в баньке под выходные» – сказал Артамонов, и Брагин согласился, что баня – удобное место для откровенных разговоров о политике («забьешь грязью уши и тут же их промоешь»).

Собеседник Брагина ушел, не дождавшись приема. Уходя, сказал секретарше, что для него, Артамонова Василия, даже получасовое сидение в приемной – неприемлемо, унизительно, и к такому хаму, как Меерович, он никогда больше не придет.

Брагин остался – посещение Мееровича входило в его командировочное задание.

Двери заветного кабинета наконец открылись, оттуда повалили разномастные общественники. Брагин увидел в толпе пару знакомых (с прежних еще времен) лиц, но от контактов воздержался. Когда общественность прошла мимо него, он поднялся со стула, решительно шагнул к двери кабинета, но секретарша его притормозила:

- Там еще супруга Аркадия Моисеевича, Алла Всеволодовна. Когда она выйдет, я о вас доложу.

Через пяток минут из кабинета вышла молодая, элегантная дама, лицо ее показалось знакомым Брагину, но кто она – он не мог сообразить сразу. Дама посмотрела на него и приветливо заулыбалась.

- Дмитрий Брагин? Я не ошиблась? Не узнал… Не узнаете меня?

По голосу он, наконец, опознал ее окончательно.

- Аэлита Безина! Наша марсианка… Но ты какая-то не такая – не рыжая. И почему тебя… Вас зовут Алла… Всеволодовна?

- Положение обязывает. Вице-губернатору неуместно иметь жену-марсианку. Вот я и превратилась из Аэлиты в Аллу. Заодно перекрасилась, из рыжей в темную шатенку, почти брюнетку – так спокойнее и достойнее… Такие дела, Дмитрий. Кстати, давай, по старой дружбе – на ты.

- Нет возражений…

Марсианкой прозвали девушку Аэлиту – будущую Аллу Меерович – когда она была аспиранткой очного обучения в том самом отраслевом НИИ, где делал успешную карьеру молодой научный работник Дмитрий Брагин; некоторое время они трудились над общей тематикой, в составе одной исследовательской группы. Вначале Брагин воспринимал аспирантку Аэлиту резко негативно – считал вертихвосткой и бездельницей. Потом их отношения выровнялись, стали почти дружескими…

И теперь Брагин охотно поболтал бы с давней знакомой – обо всем хорошем.

Но секретарша Мееровича уже вышла из его кабинета и сделала приглашающий жест рукой – шеф принимает.

Собеседница Брагина не стала его задерживать.

- Рада твоему приезду, Дмитрий. Как-нибудь встретимся, поговорим, ты мне расскажешь о себе… Ну иди, иди к Мееровичу…

В разговоре с вице-губернатором (считавшимся одним из ярых поборников демократических реформ и решительным противником коммунистов) Брагин постарался убедить его, что генерал Лебедь – единственная надежда демократов, только он может противостоять Зюганову и предотвратить «красный реванш». Меерович отвечал гладко и округло, анализировал ситуацию в общем и целом, не давая собеседнику возможности опуститься до грубой конкретики. Минут через десять Брагин понял: разговор бесполезен, помощи для своего дела он не получит. Аккуратно закруглился и попрощался с хозяином вице-губернаторского кабинета.

Дело было в среду, 7 февраля, а через два дня, в пятницу Артамонов позвонил Брагину – прямо в его гостиничный номер – и пригласил к себе, в загородную резиденцию – «перед выходными в баньке попариться и потолковать спокойно, как мы договаривались, Дмитрий Владимирович». Затем прибыла машина с отменно вежливым, но неразговорчивым шофером, который доставил Брагина, куда надо – в элитный пригородный поселок Груздево.

Банька вышла знатная, а после нее славно посидели за столом. И о серьезном почти не говорили – настоящий разговор, по настоянию хозяина отложили до утра. Зато водочки хорошей употребили – не слишком много, и не совсем мало – «средственно, чтобы лучше спалось» (так определил Артамонов).

Спал Брагин в ту ночь – наотмашь, без сновидений. Благодаря выпитой водке, а также усталости, накопившейся за первые дни командировки.

***

Направляя Брагина в Энскую область, Юлия Олеговна честно признала, что плохо владеет ситуацией в данном регионе. Но там, по ее словам, уже имелся какой-то штаб сторонников Лебедя, созданный, по имеющийся информации, отставными военными. С этим штабом – в первую очередь – Брагин и должен был «координировать отношения и налаживать совместную работу».

Начальник штаба, генерал-майор запаса Вараксин, а также его штабисты комфортно расположились в областном отделении РОСТО – Российской оборонной спортивно-технической организации, которую многие ее сотрудники предпочитали называть на старый советский лад: ДОСААФ. Явившись в это заведение в первый же день своего пребывания в Энске, Брагин натолкнулся на стену неприятия. Подчиненные генерала Вараксина объяснили пришельцу, что работают под оперативным руководством генерал-майора Попова, который (по их уверениям) был главным руководителем избирательной кампании генерал-лейтенанта Лебедя. Ни про Алексея Головкова, ни про Юлию Русову они не слыхали – и знать о них не хотят. А если Брагин все же собирается что-то координировать и налаживать, пусть обращается в ЧиР – местное отделение лебедевского движения «Честь и Родина». Да-да, пусть идет в ЧиР, там налаживает и координирует…

Отделение ЧиР квартировало в подвале жилого дома, на территории военного городка вблизи Энского аэропорта. Добравшись туда, Брагин обнаружил некоего майора Матвеева, назвавшего себя: «дежурный по объекту». По его словам, председатель энского отделения лебедевского движения – полковник запаса Густинов – собирался лично заниматься избирательной кампанией на территории области. Но в данный момент он находился в Москве, где лежал в клинике на обследовании перед ожидаемой операцией на коленном суставе.

С полковником Густиновым Брагин встречался в ходе большой избирательной кампании 1990 года. Вспомнив те сланые времена, московский визитер расположил к себе майора Матвеева. Они, как водится, выпили «за знакомство» – благо, магазин с огнедышащим «штучным отделом» находился в том же доме, что и ЧиР. Брагин без труда разговорил простодушного майора, который поведал много интересного, в том числе – об остром конфликте между штабистами генерала Вараксина и «чировцами» полковника Густинова. Из-за этого конфликта никакая предвыборная работа, по сути, не велась. Вожди областного «лебединого стана» лишь интриговали между собой, да строчили докладные в адрес московского начальства…

Таким образом, ситуация в среде официально признанных сторонников генерала Лебедя в Энской области выглядела не просто плохой, но очень плохой, с минимальными шансами на улучшение.

Осмыслив это, Брагин отправился искать поддержки в Обладминистрацию, конкретно – к великому другу местных демократов, вице-губернатору Мееровичу. И там случился полный облом!

Бывалый политтехнолог, однако, не унывал. Он верил в себя, а еще больше – в сограждан, обитающих в его родном краю. Находясь среди такого замечательного народа, он непременно найдет мощную поддержку для своего дела…

И первым признаком такой грядущей поддержки показалось ему приглашение в резиденцию местного олигарха – на баньку с последующим разговором.

***

День субботний в доме Артамонова начался с плотного завтрака, с продолжительным чаевозлиянием, но без алкоголя. Хозяин говорил о всяких мелочах, с шуточками да смешками. Брагин все больше помалкивал – ждал, когда Артамонов перейдет на серьезный тон. А тот как будто тянул время, также ожидая чего-то – или кого-то?

Когда уже допивали чай, со двора донесся шум подъехавшего автомобиля. Артамонов встрепенулся, процедил сквозь зубы:

- Ну вот, наконец-то…

В комнату, где исполнялся ритуал чаепития, стремительно вошел высокий, сухопарый мужчина с заметными пятнами седины в волосах. Артамонов поднялся ему навстречу, они, по-дружески, обнялись и расцеловались.

По контрасту с невысоким, коренастым хозяином дома его друг казался карикатурно худым и длинным.

«Эта парочка мне определенно кого-то напоминает» – подумал Брагин. И сразу же вспомнил актерский дуэт Эммануила Виторгана и Николая Караченцева в каком-то фильме, содержание и даже название которого он совершенно забыл.

Разомкнув объятья, двое друзей обернулись в сторону Брагина, поднявшегося со стула (вслед за Артамоновым).

Сухопарый протянул руку.

- Будем знакомиться. Янцев Николай, финансист, деловой партнер господина Артамонова, с которым вы, насколько я понимаю, уже подружились.

- Брагин Дмитрий, политолог. Господин Янцев, я слышал о вас в Москве – от моего приятеля Рубена Гаспаряна. Он просил передать вам привет, если доведется. С удовольствием выполняю его просьбу.

- О-о! Мир тесен…

Когда процедура знакомства завершилась, Артамонов предложил Янцеву выпить чаю. Янцев церемонно отказался. Хозяин дома как будто ждал этого отказа:

- Коли так, перейдем в мой кабинет. Если никто не возражает.

***

- Мы здесь, в Энске далеки от тонкостей московской, федеральной политики. Но о Лебеде наслышаны, наслышаны… Я лично много читал о нем хвалебных статей в центральных газетах – какой он замечательный политик – Артамонов выговорил это слегка ироничным тоном. Затем спросил прямо и жестко:

- Хотелось бы знать, каким будет президент Лебедь, если его изберут?

«Вот оно, начинается – то, зачем я сюда приехал» – подумал Брагин, оглядываясь по сторонам.

Кабинет был не слишком велик и скромно обставлен. Письменный стол у окна, и стул при нем. Шкаф с книгами. Кушетка в дальнем углу. Еще один стол – продолговатый – в середине комнаты; около него – три кресла, в которых они сидели втроем.

Брагин набрал воздуха в легкие, как перед прыжком в воду. Голос его прозвучал с легкой хрипотцой (от некоторого волнения):

- Над президентской программой Александра Лебедя сейчас работают высококлассные специалисты, включая экономистов с мировой известностью, как, например, Виталий Найшуль. Это будет серьезный документ. Но основа его – если сжать до минимума – сведется к двум пунктам: сильное, суверенное государство и эффективная частнокапиталистическая экономика. Одно без другого немыслимо…

Он никогда не разговаривал с Лебедем, ничего не знал об истинных убеждениях генерала в политико-экономической сфере (а может их и не было вовсе у человека, привыкшего обитать в специфической армейской среде?).

Брагин излагал мировоззренческие установки своего кандидата в президенты, в соответствии с тем, что услышал из уст Алексея Головкова и затем сам переосмыслил. Получилась, так или иначе, целостная схема, как будто, заинтересовавшая Артамонова и Янцева – во всяком случае, слушали они с напряженным вниманием, вникали в то, что говорилось.

Потом Артамонов спросил:

- Не получится ли в итоге вариант латиноамериканской военной диктатуры? Вы упомянули, что Найшуль работает на Лебедя. А он – известный поклонник Пиночета… Не просматривается ли некое сходство между будущим Лебедем и вчерашним Пиночетом, которого так ненавидят в нынешнем чилийском обществе?

Брагин не успел ответить – его опередил Янцев:

- Не просматривается. За исключением того, что оба – генералы. Наши военные – в отличие от чилийских – никогда не подчинялись иностранным хозяевам. Не было такой практики – и не будет. Значит, и Лебедь Пиночетом не станет.

- Иностранцам они не подчинятся – согласился Артамонов. – Ну, а как насчет наших отечественных хозяев, олигархов?

- Сам ты олигарх, Вася – усмехнулся Янцев. – Как будто не знаешь нашу бюрократию, да тем более военную. На взятки падки, а служить частному интересу – не заставишь…

Далее разговор покатил по хорошо знакомой Брагину колее: его собеседников – как и Алексея Головкова – более всего волновала проблема взаимоотношений государственной власти и частного бизнеса. И при обсуждении этой проблемы они высказывали мнения, во многом сходные с теми тезисами, которые излагал Брагину его московский друг-парламентарий, взявший на себя организацию избирательной кампании генерала Лебедя.

Когда все трое несколько утомились от собственных умных слов, Артамонов обратился к своему финансовому партнеру:

- Так что, Николай, какое резюме у нас выкраивается? Может, пошабашим – а завтра продолжим?

- Резюма, резюма, от нее я без ума – пропел Янцев, тенорком, неожиданным для солидного коммерсанта. – Что тут продолжать? Все говорено-переговорено не раз. Пора решать. Дмитрий прав – лучше Лебедя нам кандидата не найти. И он не без греха, но лучше за него, чем ждать, когда коммуняки к власти вернутся.

- Ты что, Коля, боишься Зюганова?

- Я не боюсь – в случае чего капиталы в один день перекину за границу, банк закрою и уеду. Тебе бояться надо. Весело будет, когда придут комиссары забирать твой подшипниковый заводец, да и остальное, что на тебя работает.

***

После того, как решающие слова были сказаны, разговор о политике резко прекратился. Собеседники переключились на нейтральную – спортивную тематику, в которой все показали себя знатоками. У Артамонова и Брагина обнаружился еще один общий интерес – оба в прошлом занимались греко-римской борьбой (только в разных весовых категориях), и теперь восхищались достижениями супертяжеловеса Александра Карелина, «самого сильного жителя планеты», искренне желая ему в очередной раз стать олимпиоником.

Затем настало время пообедать – отменно вкусно, сытно, но снова без алкоголя.

А после обеда Брагина попросили рассказать, что надо сделать, чтобы Лебедь победил на выборах и стал президентом. И он в течение нескольких часов подробно объяснял различные тонкости и хитрости политических технологий, применяемых в борьбе за голоса избирателей.

Его почтенные собеседники слушали внимательно, делали пометки в блокнотах, иногда просили пояснений – как усердные студенты.

Вечером Артамонов без труда уговорил Брагина остаться в гостях и на воскресенье.

***

Ночью Брагину приснилось, будто он пытается крутить вертикально поставленное колесо – высокое и очень тяжелое. Ось скрипит, колесо с трудом проворачивается на считанные сантиметры… И вдруг, рукоятка вырывается из рук – и махина начинает крутиться сама, все быстрее и быстрее…

Сон оказался вещим: дело, которым занимался Брагин в Энске, внезапно стало раскручиваться в ускоренном темпе.

В середине воскресного дня к дому Артамонова стали съезжаться автомобили, в основном – иномарки, не из дешевых. Из машин выходили и спешили в дом солидные, хорошо одетые господа и дамы.

Как объяснил Брагину Янцев (также ночевавший в доме гостеприимного друга), это съехался по срочному зову Артамонова основной костяк неформального бизнес-сообщества, сгруппированного вокруг холдинга ЭНОПМАМ и союзных ему бизнес-структур.

До пятидесяти человек, представлявших весьма влиятельную часть областной элиты, собрались на третьем этаже артамоновского дома, где находился обширный холл, оборудованный под конференц-зал. Собравшиеся объявили себя инициативной группой поддержки кандидата в президенты Александра Лебедя. Обсудив текущую ситуацию, перешли к конкретным вопросам.

Первым делом избрали из своих рядов исполнительный комитет, возглавить который согласился – под аплодисменты собравшихся – сам Василий Никитич Артамонов. Также определились с членскими взносами на деятельность указанного комитета. Сбросились щедро на доброе дело.

Долго обсуждали, как относиться к штабу генерала Вараксина (как-никак признанному где-то в окружении Лебедя). Решили – никаких отношений, ни дружбы, ни вражды. И так же – с отделением ЧиР. Пусть сами хлебают свои сопли, если ничего другого не умеют, а предпринимательская инициатива в поддержку генерала – сама по себе.

В прениях довелось выступить и Брагину; Артамонов назвал его без лишней скромности: «Крупный специалист-политолог, командированный из Москвы». После такого представления аудитория выслушала Брагина с полным вниманием.

Мероприятие завершилось поздним вечером, и Брагин засобирался в город, в свою гостиницу. Попросил машину. Артамонов велел прислуге срочно позвать шофера, и, пока того искали, предложил Брагину:

- Послушай, Дмитрий Владимыч, поезжай-ка ты в свою гостиницу, да сразу там и рассчитайся. Вещи забирай, и ко мне, милости прошу – на всю избирательную кампанию. Приглашаю на должность главного консультанта… Или в Москву торопишься? Не захочешь в наши мелкие провинциальные дела погрязнуть?

- Спасибо, Василий Никитич. С удовольсием останусь у тебя, пока нужен. Я же местный, здесь все – мое… И дым Отечества нам сладок и приятен!

- Спасибо тебе, что согласился… Будем под одной крышей, одно дело делать. А дымов разных еще много будет на нашу долю, можно не сомневаться. ЧИТАТЬ ДАЛЬШЕ

На Главную блог-книги ГДЕ-ТО В РОССИИ