www.peremeny.ru-портал вечного возвращения
НАЧАЛО ПРОЕКТА – ЗДЕСЬ. ОЧЕРК О ЖЕЛЕЗЕ – ЗДЕСЬ.
Фото: Елена Федоткина / photodom.com
Вспоминаю поездку из Тургая на Балхаш. Вечер на Тургае. Глубокие плёсы с тёмной, прозрачной водой среди густых камышей. Глухой ритмичный гул, долетающий из степи. Отрывистый свист утиных крыльев. Плюханье крупной рыбы под берегом. Перламутровое мерцание тяжёлых язей на дне лодки, а в небе, на западе, нестерпимое сияние Венеры и рядом — пронзительная светлая чёрточка только что народившегося месяца. Двое суток пыльной степной дороги — и перед нами Балхаш. Раннее утро. Балхаш глубоко вздыхает и с костяным постукиванием шевелит гальку прибоем. Светает, и вдруг показывается из-за морского горизонта огромное красное солнце, очень быстро, на глазах, подымающееся ввысь и становящееся на ходу всё меньше и ослепительнее. Вся поверхность воды покрывается яркими бликами. Весело шлёпает, рассыпаясь брызгами, тёплая волна о нежно-сиреневые скалы. Радостно пронзают хризопразовую толщу стремительные серебряные жерехи. Сияют и блещут на другом берегу залива причудливые, сказочные купола антенн космической связи.
Летят к нам из глубин Вселенной лучи. Сталкиваются с оболочкой планеты и мечутся, отражаясь от поверхностей и пронизывая среды. Вонзается в Землю солнечный посланец и начинают светиться лазурью и бирюзой воздух и вода, ослепительной белизной горят снега полярных шапок и высочайших вершин, расползаются по планете малахитовые пятна хлорофильных растений, сверкают кристаллы, сияют глаза живых существ, радугой переливаются оперение птиц, крылья насекомых, капли дождя и росы…, но попадает луч в пустыни и на пустыри, в нагромождения скал и терриконов, в барханы и на свалки — в тяжёлые безжизненные массивы косного вещества и, утомившись, рассеивается в них, окрашивая всё вокруг землистыми глухими тонами в цвета пыли, ржавчины, грязи.
Вспоминаю прозрачнейшую сибирскую речку, с быстрой водой. Ниже переката, под берегом — улово — тёмная яма с противотечением и кружащейся пеной на поверхности. Лёгонькая светлая блесна, задержавшись на клочке пены, играя, идёт в глубину и… вдруг пропадает — леска натянута и вздрагивает, спиннинг согнут, всё вокруг напряжено, и из глубины, из темноты туго поднимается сияющий, переливающийся, как фейерверк, огромный упругий хариус с изумрудным и сапфировым в вишнёвых пятнах парусом-плавником; и вот уже он стучит часто-часто, как сердце, по береговой гальке и, как сердце, даёт перебои, замедляет биение, затихает, а к гальке липнут мелкие жемчужинки зазубренных чешуек. Улово мертвеет, и вся река как будто затихает. И ещё помню — огромный чёрный таймень с алой пастью и такого же цвета плавниками пойман и привязан к лодке; сначала он плывёт за лодкой, потом всё чаще и чаще заваливается на бок, и вот, заглянув за борт, вижу загнутое окоченевшее, побелевшее, покрытое испариной-слизью мёртвое тело изумительного животного, и опять — странное ощущение умершей реки, потускневшего неба, и жжение в груди и шум в ушах.
Помню сон. Грандиозный палевый лещ с бронированной костяными щитками головой подплывает ко мне по воздуху. Рот его округляется, губы вытягиваются в хобот, как будто он что-то говорит.
Просыпаюсь. Выхожу из палатки. Меня знобит. Ещё темно, но звёзды уже поблекли. За рекой над отвалами брошенного карьера неярко светится «воловий глаз» — красный Альдебаран, правее и выше угадывается мутное пятнышко Стожар. Подхожу к реке. Завозившись в кувшинках, с воды срывается лысуха и с частым стуком крыльев скрывается за поворотом реки. С ивы бесшумно снимается цапля и, на лету «втягивая голову в плечи», тает в сумраке. Вода в плёсе чёрная, замершая. В её неподвижности — ожидание… или вопрос? Прислоняюсь к стволу и, вдруг, слышу шаги. Оборачиваюсь. Никого. Звук мерный, громкий, отчётливый. Сердце.
Ритмы Вселенной охватывают планету — она пульсирует и звучит: удары волн и ветра, крики гусиных и журавлиных стай, треск насекомых и шелест дождя — всё это возникает на Земле и пронизывает человека. Его пульс, его ритм колеблет сейчас планету. Странным непостижимым образом в этом ритме, в человеческом сердце сплелись жизнь и смерть, восторг и тусклое равнодушие.
Полыхнёт ли наше сердце доверчиво и благодарно навстречу несущемуся из космической дали призыву? Или жадно нальётся кровавой каплей всепожирающих страстей… Что суждено нам?..
Февральской ночью выхожу с собакой во двор. Ветви густо опушены морозными иглами. Огибаю угол дома, и надо мной нависает огромный — в полнеба — Орион, слева от него сияющим бриллиантом переливается Сириус. Внезапно меня охватывает беспричинное ощущение безграничного счастья. Собака настороженно поводит ушами в сторону леса. Прислушиваюсь. Тихий шорох — вероятно, осыпается иней. Идёт Весна.
Другие публикации Regio Dei (возможно, по теме) :
