www.peremeny.ru-портал вечного возвращения
ПРОДОЛЖЕНИЕ. НАЧАЛО – ЗДЕСЬ. ПРЕДЫДУЩЕЕ – ЗДЕСЬ.
С экстатическим борением связано и переживание очищающего огня, которому Гроф дал какое-то метафизическое объяснение. Ассоциативная связь боевой схватки и, в частности, сексуальной «борьбы» с огненной стихией представлена в многочисленных метафорах и метонимиях, посредством которых в различных мифопоэтических текстах выражались эпические поединки и их герои.
Эпические герои в состоянии боевого пыла как бы охвачены огнем. Когда герой киргизского эпоса Манас пробуждал в себе боевую ярость, у него «из глаз шипя вылетало пламя, изо рта густо валил дым, а волосы, что на теле, пробивали латы и высовывались наружу» (цит. по [11, с. 69]).
Подобным образом преображался в бою ирландский герой Кухулин: «Тут в первый раз исказился Кухулин, став многоликим, ужасным, неузнаваемым, диким. Вздрогнули бедра его, словно тростник на течении, или дерево в потоке, задрожало нутро его, каждый сустав, каждый член… Меж тем обратилось лицо его в красную вмятину… Громовые удары сердца о ребра можно было принять за рычание пса или грозного льва, что напал на медведя. Факелы богинь войны, ядовитые тучи и огненные искры виднелись в воздухе и в облаках над его головой, да кипение грозного гнева, поднимавшееся над Кухулином… Геройское сияние исходило со лба Кухулина, длинное и широкое, будто точильный камень воина… В самый центр войска врубился Кухулин и окружил его огромным валом трупов». [12, с. 220, 221, 222].
Обеспокоенные воинственным гневом Кухулина соплеменники принимали ряд мер, чтобы погасить его. Так, они пытались перевести боевой пыл в жар страсти: «И вот что они замыслили: выслать навстречу Кухулину в поле трижды пятьдесят обнаженных женщин во главе со Скандлах, чтобы показали они ему свою наготу и срам. Вскоре вышли за ворота все юные девушки и показали мальчику свою наготу и срам. Скрыл от них мальчик свое лицо и оборотился к колеснице, дабы не видеть наготу женщин. Тогда отняли его от колесницы и погрузили в три чана с ледяной водой, чтоб погасить его гнев. Словно ореховая скорлупа разлетелись доски и обручи первого чана, во втором же вспенилась вода на несколько локтей в высоту, а воду из третьего чана стерпел бы не всякий. Изошел тут из мальчика гнев, и тогда облачили его в одежды. Вернулся к Кухулину его прежний облик и покраснел он с головы до пят». [12, с. 172-173].
Переживание огня в экстатическом опыте обусловлено, таким образом, устойчивыми ассоциативными тропами, связывающими огонь с боевой схваткой, сексуальной «борьбой» и всевозможными их культурными вариациями. Здесь нет загадки, вопрос лишь в том, почему большинство пациентов Грофа осознавало этот огонь как очищающий. Гроф вполне определенно подчеркивал: «Огонь, как оказывается, разрушает все нечистое и испорченное в индивидууме и готовит его к обновляющему и омолаживающему переживанию возрождения. Искушенные субъекты ссылаются в таком контексте на средневековую практику изгнания злых сил путем принесения в жертву еретиков и людей, обвиненных в колдовстве, к жертвенному самосожжению буддийских монахов и испытанию огнем, которое было частью ритуала посвящения в герметическую традицию. Такие лица сообщали, что они достигли глубокого проникновения в эти явления, а также пришли к новому пониманию символизма некоторых произведений культуры, таких как омолаживающий огонь, поддерживающий вечную юность жрицы в романе Хаггарда «Она», и принесение в жертву Зигфрида и Брунгильды в конце «Сумерков Богов» Рихарда Вагнера. Адекватным символом, связанным с идеей очистительного огня, является Феникс, легендарная птица, вьющая себе гнездо в огне и умирающая в пламени; пламя же огня способствует вылупливанию нового Феникса из яйца в горящем гнезде». [5, с. 127-128].
Ответ достаточно прост. Экстатическое переживание огня являлось бессознательным; осознавал же его индивид посредством собственного культурного опыта и соответствующих интерпретаций своего психотерапевта. Бытовые представления об очищающих свойствах огня, исторические знания о кострах инквизиции и ритуальных самосожжениях, мифологические и литературные сведения о птице Фениксе, омолаживающем огне и т. п. – все это определяло соответствующее видение экстатического огня как очищающего.
Разрешение тяжелого душевного кризиса, успех в решении трудной профессиональной задачи, восстановление потерянного некогда социального статуса, неожиданное достижение успеха в деле, казавшемся бесперспективным, могут выразиться в психоделическом опыте в экстатических картинах мифологических и исторических триумфов, победных шествий и празднеств, весеннего возрождения природы и торжествующей жизни. Под действием ЛСД человек может вновь пережить сцены из своего прошлого, связанные с его достижениями и успехами. Иногда он воспроизводит и перинатальные ощущения, отразившие обстоятельства его появления на свет, – переживает свое возрождение. Он видит божественный свет, но это не «родовой» свет, это экстатический свет, выражающий позитивные чувства человека.
Не нужно воспринимать предложенную схему проявления экстатических переживаний как догму. В действительности связь психического состояния человека, обстоятельств его жизни или внешней обстановки сеанса с психоделической образностью является достаточно сложной и нестабильной. Так, ощущение внутриутробного блаженства может появиться в экстатическом состоянии и во время тяжелого душевного кризиса компенсаторно по отношению к нему. Если тупиковая жизненная ситуация, в которой оказался человек, разрешается сама собой, без его усилий, психоделическое переживание «нет выхода» может смениться переживанием возрождения, минуя переживание титанической борьбы. Подобных сочетаний экстатических переживаний может быть сколь угодно много.
Пациенты Грофа в своих самоотчетах проявляли достаточно устойчивую картину выражения психоделической образности. По словам психотерапевта, «в психолитической терапии больных с тяжелыми симптомами, особенно психоневрологическими, для проработки всех слоев травматических переживаний их индивидуальной жизненной истории может потребоваться длительное время и большое число сеансов. После прохождения психодинамического уровня и возникновения в сеансе перинатальных элементов такие пациенты обычно прежде всего встают перед ситуацией «нет выхода» (БПМ-II). С ростом числа сеансов на передний план выступают явления, связанные с борьбой смерти-возрождения (БПМ-III). Иногда в этих контекстах имеют место короткие эпизоды возрождения (БПМ-IV) и космического единства (БПМ-I). В конце концов, когда смерть Эго и второе рождение пережиты в чистой и окончательной форме, открываются пути к элементам и первой перинатальной матрицы, и к различным, явно трансперсональным динамическим структурам. Вслед за этим явления, связанные с биологическим рождением (БПМ-II, БПМ-III и БПМ-iV), обычно исчезают из сеансов и уже не появляются в ходе дальнейшей ЛСД-процедуры». [5, с. 146].
Такая последовательность проявления экстатических переживаний пациентов Грофа вполне закономерна. Следует помнить, что к психоделической терапии обращались невротики, пребывавшие в глубоком душевном кризисе; к Грофу они приходили от полной безысходности после долгой и безуспешной традиционной психотерапии, включавшей и психоанализ. Не удивительно поэтому, что одним из первых их экстатических переживаний было аффективно насыщенное переживание «нет выхода».
Продолжавшаяся далее психоделическая терапия нередко приводила к определенным успехам – ослабевали или исчезали невротические симптомы, навязчивости и страхи, – которые, в свою очередь, «пробуждали» индивида и активизировали его душевную деятельность, направленную на поиск «выхода». В экстатических переживаниях появлялся мотив титанической борьбы.
Заметные успехи в психотерапии проявлялись в психоделических картинах возрождения и внутриутробного блаженства. Они были неустойчивыми, если неустойчивыми являлись и результаты терапии. Тогда в психоделических переживаниях вновь превалировали экстатические картины боевых схваток или сексуальной «борьбы». Но если психотерапия приводила к существенному выздоровлению пациента, эмоционально насыщенные переживания титанической борьбы и возрождения исчезали и уступали место экстатическому переживанию внутриутробного блаженства, свидетельствовавшего о восстановлении в душе страждущего желанной гармонии.
Нельзя не отметить, что в контексте концепции Станислава Грофа психоделическое переживание внутриутробного блаженства после переживания состояний «нет выхода», родовой борьбы и смерти-возрождения весьма загадочно. По Грофу индивид в ходе ЛСД-сеанса повторно переживает процесс своего рождения, переходя последовательно от активизации первой перинатальной матрицы к четвертой. Но факты, собранные самим Грофом, свидетельствуют о том, что успешная психотерапия завершается активизацией не четвертой, а первой матрицы. Иными словами, по Грофу повторное рождение приводит назад в материнскую утробу.
Пережить такой мучительный процесс своего рождения, чтобы в итоге снова оказаться в брюхе?! Еще один грофовский парадокс, достойный раблезианской шутки.
Все это Гроф как будто видит, но каким-то удивительным образом не замечает. И в этой связи его уместнее было бы сравнить не с Вергилием, уверенно водившим поэта адскими кругами, а с этаким фольклорным слепым Гомером, заблудившимся в преисподней. Благо, не появился еще тот поэт, который воспел бы такое – то ли комичное, то ли трагичное, то ли трагикомичное – инфернальное путешествие. ЧАСТЬ 2 – ЗДЕСЬ
______________________
1. Апулей. Метаморфозы, или Золотой осел. // Ахилл Татий. Левкиппа и Клитофонт. Лонг. Дафнис и Хлоя. Петроний. Сатирикон. Апулей. Метаморфозы, или Золотой осел. М.: Художественная литература, 1969. – С. 349 – 544.
2. Афанасьев А. Н. Свет и тьма. // Афанасьев А. Н. Древо жизни: Избранные статьи. М.: Современник, 1982. – С. 37 – 52.
3. Выготский Л. С. Исторический смысл психологического кризиса. Методологическое исследование. // Выготский Л. С. Собрание сочинений: В 6-ти т. Т. 1. Вопросы теории и истории психологии. М.: Педагогика, 1982. – С. 291 – 436.
4. Гроф С. За пределами мозга. М.: Институт Трансперсональной Психологии. Изд-во Института Психотерапии, 2000. – 504 с.
5. Гроф С. Области человеческого бессознательного: опыт исследований с помощью ЛСД. М.: МТМ, 1994. – 240 с.
6. Гроф С. Путешествие в поисках себя. М.: Изд-во Трансперсонального Института, 1994. – 342 с.
7. Друри Н. Трансперсональная психология. М.: Институт общегуманитарных исследований; Львов: Инициатива, 2001. – 208 с.
8. Иванов Вяч. Вс. Очерки по предыстории и истории семиотики. // Иванов Вяч. Вс. Избранные труды по семиотике и истории культуры. Т. 1. М.: Языки русской культуры, 1999. – С. 603 – 811.
9. Каган Ю. М. Платон и слова, обозначающие свет и темноту. // Платон и его эпоха. К 2400-летию со дня рождения. Отв. ред. Кессиди Ф. Х. М.: Наука, 1979. – С. 301 – 316.
10. Корнфилд Дж. Даже лучшие практики медитации нуждаются в исцелении старых ран: сочетание медитации и психотерапии. // Пути за пределы «эго». Под ред. Уолш Р. и Воон Ф. М.: Открытый Мир, 2006. – С. 106 – 109.
11. Мусаев С. Эпос «Манас». Фрунзе: Илим, 1984. – 263 с.
12. Похищение быка из Куальнге. Изд. под. Михайлова Т. А., Шкунаев С. В. М.: Наука, 1985. – 496 с.
13. Принс Р. Шаманы и эндорфины: гипотезы для синтеза. // Измененные состояния сознания и культура. Хрестоматия. Автор-составитель Гордеева О. В. СПБ.: Питер, 2009. – С. 248 – 260.
14. Спивак Д. Л. Измененные состояния сознания: психология и лингвистика. СПб.: Издательский Дом Ювента; Филологический ф-т СПбГУ, 2000. – 296 с.
15. Степанов Д. Мифопоэтика психоанализа.
16. Уилбер К. Великая цепь бытия. // Пути за пределы «эго». Под ред. Уолш Р. и Воон Ф. М.: Открытый Мир, 2006. – С. 296 – 308.
17. Уилбер К. Наука и трансперсональная психология. // Пути за пределы «эго». Под ред. Уолш Р. и Воон Ф. М.: Открытый Мир, 2006. – С. 256 – 263.
18. Фрейд З. Психология масс и анализ человеческого Я. // Фрейд З. Я и Оно: Сочинения. М.: Эксмо; Харьков: Фолио, 2007. – С. 771 – 838.
19. Фрейденберг О. М. Поэтика сюжета и жанра. М.: Лабиринт, 1997. – 448 с.
20. Шпренгер Я. Инститорис Г. Молот ведьм. М.: Просвет, 1992. – 384 с.
Другие публикации Regio Dei (возможно, по теме) :
