ЧАСТЬ ПЕРВАЯ ДАННОЙ РАБОТЫ – ЗДЕСЬ.

То был безжалостный порыв
Бессмертных мыслей вне сомнений.
И он промчался, разбудив
Толпы забитых откровений.

То бесконечность пронесла
Над павшим духом ураганы.
То Вечно-Юная прошла
В неозаренные туманы.
А. А. Блок.

Подобно тому, как архаичный знахарь или шаман, пережив инициационное «второе рождение», приобщался сверхъестественному, проникал в мир духов и богов, познавал сакральные истины, человек, переживший процесс своего рождения в ходе психоделического сеанса, становился причастным сверхъестественным мирам и божественным истинам. Станислав Гроф убежден, что поражающие воображение откровения, которые посещают индивида во время ЛСД-сеанса, являются веским доказательством истинности трансперсональных переживаний, включающих в себя выход за пределы «эго» в беспредельные сверхъестественные миры. Он утверждал: «Практически любой тип трансперсонального опыта может при определенных обстоятельствах дать поразительную информацию, которую индивид не имеет возможность получить обычными путями и которая воспринимается как приходящая из сверхъестественных источников». [4, с. 118]

Этот интерес к измененным состояниям сознания как к средству приобщения нездешним истинам был характерен и для признанных предтеч трансперсонализма – поэтов европейского и американского романтизма, психологов Уильяма Джеймса и Карла Густава Юнга (см., например, [11]). Так, Эдгар По, основываясь на собственном многообразном внутреннем опыте, заключал: «Тем, кто видят сны наяву, открыто многое, что ускользает от тех, кто грезит лишь ночью во сне. В туманных видениях мелькают им проблески вечности, и, пробудясь, они трепещут, помня, что были на грани великой тайны. Мгновениями им открывается нечто от мудрости, которая есть добро, и несколько больше от простого знания, которое есть зло, и все же без руля и ветрил проникают они в безбрежный океан «света неизреченного» и вновь, словно мореплаватели нубийского географа, «вступают в море тьмы, чтобы исследовать, что в нем»». [13, с. 77]

Психологические исследования «мистического» опыта Уильяма Джеймса привели его к парадоксальному выводу: «Эфир, и в особенности закись азота, в известной дозе примешанные к воздуху, являются могучими стимулами пробуждения мистического сознания. Перед вдыхающим их словно разверзаются бездны истины одна за другой. Когда человек приходит в нормальное состояние, истина от него ускользает, и если сохраняется от нее какая-либо формула, для нормального рассудка она оказывается бессмыслицей. Тем не менее у человека остается чувство, что эта формула полна глубокого значения». [8, с. 139]

Свой интерес к «сверхъестественному» аспекту измененных состояний сознания

К. Г. Юнг обозначил уже темой своей диссертации «О психологии и патологии так называемых оккультных явлений». Позднее, изучая болезненные фантазии своих пациентов и штудируя пятидесятитомную «Allgemeine Zeitschrift fur Psychiatrie» в больнице для душевнобольных Бургхольцли, он отметил определенные параллели между патологическим творчеством и мифопоэтической образностью, присутствующей в произведениях традиционного и древнего искусства, философских и религиозных системах древности и средневековья. Такие параллели Юнг объяснил тем, что и душевнобольной, и художник – не важно шаман это, поэт или античный философ – находятся во власти коллективно-бессознательных содержаний и в своем творчестве воссоздают надиндивидуальные архетипические смыслы. Первый – в силу психического расстройства, второй – вследствие неудовлетворенности современностью. «Нормальный человек без ущерба способен подчиниться глобальной установке; человек окольных и обходных путей, не могущий идти рядом с нормальным по широким торным путям, скорее всего и окажется открывателем того, что лежит в стороне от столбовых дорог, ожидая своего включения в сознательную жизнь». [20, с. 231]

По мнению С. Грофа, в измененном состоянии сознания человек приобщается сверхъестественным истинам, проникая за пределы пространства и времени. Он утверждал, что всевозможные «типы трансперсональных переживаний часто обеспечивают доступ к новой информации о Вселенной посредством экстрасенсорных каналов… каким-то необъяснимым пока образом сознание человека содержит информацию обо всей Вселенной, или обо всем существовании. Человек обладает потенциальным эмпирическим доступом к любой ее части и в некотором смысле является всей космической сетью, будучи одновременно ничтожно малой ее частью, отдельным и незначимым биологическим существом». [7, с. 175, 176]

Гроф предложил следующую классификацию трансперсональных переживаний:

Расширение опыта в пределах общепринятой

реальности, пространства и времени.

1. Выход за пределы пространственных границ.

а) переживание двуединства;
б) отождествление с другими людьми;
в) отождествление с группой и групповое сознание;
г) отождествление с животными;
д) отождествление с растениями и ботаническими процессами;
е) единство с жизнью и всем творением;
ж) переживание неодушевленной материи и неорганических процессов;
з) планетарное сознание;
и) внеземные переживания;
к) отождествление со всей физической вселенной;
л) парапсихические феномены, выходящие за пределы пространства.

2. Выход за пределы линейного времени.

а) внутриутробные переживания;
б) опыт предков;
в) опыт расового и коллективного бессознательного;
г) переживания прошлых воплощений;
д) филогенетические переживания;
е) переживания планетарной эволюции;
ж) переживания космогенеза;
з) парапсихические феномены, выходящие за пределы времени.

3. Физическая интроверсия и сужение сознания.

Эмпирический выход за пределы общепринятой реальности и пространства-времени.

а) спиритические и медиумические переживания;
б) энергетические феномены тонкого тела;
в) встречи с духами животных;
г) встречи с духовными учителями и сверхчеловеческими существами;
д) посещение других вселенных и встречи с их обитателями;
е) переживание мифологических и сказочных сюжетов;
ж) встречи с божествами;
з) переживания универсальных архетипов;
и) интуитивное понимание универсальных символов;
к) творческое вдохновение и прометеевский импульс;
л) опыт Демиурга и переживание космического творения;
м) опыт космического сознания;
н) сверхкосмическая и метакосмическая пустота.

Психоидные трансперсональные переживания.

1. Синхронные связи между сознанием и материей.

2. Спонтанные психоидные явления.

а) сверхнормальные физические способности;
б) спиритические феномены и физический медиумизм;
в) повторяющийся спонтанный психокинез (полтергейст);
г) неопознанные летающие объекты (НЛО-феномены).

3. Намеренный психокинез.

а) ритуальная магия;
б) целительство и ведовство;
в) сиддхи;
г) лабораторный психокинез. [7, с. 59-60]

Данная классификация основана на экстатическом опыте самого Грофа, его пациентов и коллег, на его субъективных интерпретациях и всевозможных концепциях трансперсонального и мистического толка. Вполне понятно, почему Гроф, классифицируя отождествления человека с объектами окружающего его мира, начинает с отождествления с другим человеком и завершает отождествлением со всей Вселенной, или почему, рассматривая опыт выхода за пределы времени, он начинает с внутриутробных переживаний и далее погружается в прошлое вплоть до космогенеза. Здесь есть своя логика, здесь виден аналитический склад ума беспристрастного исследователя.

Проблема только в том, что в рассмотренном Грофом экстатическом опыте нет того содержания, которое увидел в нем психотерапевт. В нем нет ни выхода за пределы пространства и времени, ни преодоления «общепринятой реальности». А потому, в предложенной им классификации просто нет никакого смысла. С тем же успехом, с каким Гроф исследовал «топографию бессознательных миров», можно изучать географию по волшебным сказкам о тридевятом царстве.

Гроф неоднократно подчеркивал, что «трансперсональные переживания, особенно в психоделических сеансах, не всегда происходят в чистой форме» [6, с. 153]. «Так, травматические переживания из детства, болезненный эпизод биологического рождения и то, что представляется памятью трагических событий из предыдущих воплощений, могут возникнуть одновременно как части одной сложной эмпирической картины». [5, с. 51] Что объединяет эти разнородные экстатические сцены в одну немыслимую картину? Личность самого грезящего человека.

Парадокс, но в собранных Грофом и его последователями описаниях экстатических переживаний нет ничего собственно трансперсонального. Напротив, они абсолютно персональны. В образах сверхъестественных миров и вневременных путешествий, в которых трансперсоналисты усмотрели «новую информацию о Вселенной», в действительности просматривается лишь сам грезящий человек – его боль и радость, его интересы, бессознательные страхи и желания, его отношение к другим и представление о себе самом, его Бездна и его Вселенная. Иными словами, скажи мне, о чем ты грезишь, и я скажу тебе, кто ты. В контексте трансперсонализма это высказывание, конечно, будет звучать несколько иначе: скажи мне, что грезит тобой, и я скажу тебе, кто ты.

Описывая феномен отождествления с другим человеком, Станислав Гроф в качестве примера приводит случай с его женой Кристиной, которая во время болезни с повышенной температурой прочувствовала себя умирающим от рака добрым другом четы Грофов философом Грегори Бэйтсоном: «Однажды утром Кристина решила остаться в постели, так как плохо себя чувствовала. Внезапно ее охватило ощущение, что она превращается в Грегори. Она почувствовала как будто своими его огромное тело, громадные руки, его мысли, его особый британский юмор. Она была связана с его болью и каким-то образом знала каждой клеткой своего тела, что он (она) умирает. Это удивило ее, потому что не соответствовало ее сознательному представлению о положении дел. Ему действительно было плохо в те дни, но такое не раз случалось и раньше, и не было оснований видеть в этом что-то более серьезное, чем обычное временное ухудшение.

Несколькими часами позже к нам пришел Карл Саймонтон, наш друг, находившийся тогда в Эсалене и лечивший Грегори своим методом визуализации. Он рассказал, что когда проводил с Грегори этим утром сеанс, тот внезапно отказался продолжать и произнес: «Я больше не хочу этого делать. Я хочу умереть». Они позвали жену больного Лоис, и стали говорить о приближающейся смерти. Время этого эпизода точно совпало с моментом, когда Кристина пережила отождествление с Грегори.

Кристина двойственно отнеслась к этому эпизоду. С одной стороны, это было непреднамеренным вмешательством в ее сознание, что казалось пугающим. С другой – за эти несколько минут она узнала о Грегори больше, чем за несколько лет обычного взаимодействия. Ясно, что переживания такого рода были бы бесценными для диагноза и терапии, если бы полностью поддавались управлению». [7, с. 65]

Трансперсональное, надиндивидуальное отождествление Кристины Гроф с умирающим философом в действительности являлось ее индивидуальным переживанием. Во время болезни с повышенной температурой она почувствовала себя разбитым недугом, «умирающим» человеком. Отсюда ее ассоциативное отождествление с умирающим другом. Не столь важно, что сознательно она знала – Бэйтсон еще борется за жизнь. Она прочувствовала не его страдание, она пережила собственную боль и бессознательную мысль об умирании. Почувствовав себя Бэйтсоном, она пережила свое «умирание», свою боль.

Кристина считает, что «за эти несколько минут она узнала о Грегори больше, чем за несколько лет обычного взаимодействия». Это действительно так. Она, конечно, ничего не узнала о Бэйтсоне, но она в полной мере просочувствовала ему. Ведь только собственная боль может побудить человека к искреннему сочувствию страданию другого – его ближнего, совершенно незнакомого человека или вовсе не человека (вспомните, например, плачущего Ницше, обнявшего морду и целующего влажные глаза избиваемой туринским извозчиком лошади).

Так уж случилось, что в этот момент друг Кристины отказался от своей борьбы за жизнь. И тем не менее, нет никаких оснований наделять это случайное совпадение каким-то глубоким мистическим смыслом. О том, что это всего лишь случайность, свидетельствует уникальность и неповторимость переживания Кристины Гроф – подобные ситуации невозможно смоделировать, ими нельзя управлять, как нельзя намеренно выиграть в лотерею. Другие трансперсональные отождествления, описанные различными транспсихологами, лишены этой «синхронности» и ореола таинственности, а потому давно забыты, но это единственное и неповторимое переживание Кристины Гроф все еще не дает им покоя, будоража их странные умы, как не дает им покоя золотокрылый жук К. Г. Юнга или богомол Джозефа Кэмпбелла.

Случай Кристины дает ясное понимание того, как осуществляется процесс трансперсонального отождествления. В измененном состоянии сознания человек отождествляет себя с эмоционально и ассоциативно значимыми для него объектами окружающего его мира. Страждущий пациент Грофа может отождествить себя с историческими или литературными персонажами, претерпевающими великие страдания и бедствия, с христианскими мучениками или гонимыми евреями, солдатами, умирающими на полях сражений, узниками концентрационных лагерей, терзаемым животным или увядшим цветком. Радующийся жизни человек, наоборот, переживет свою причастность торжествующим героям или воскресшим богам, участникам средневековых карнавалов или победоносных шествий, играющим в солнечном свете животным или цветущим растениям.

Тщеславный или амбициозный индивид – а таких среди пациентов Грофа было, судя по всему, немало – отождествит себя с выдающимися историческими деятелями, известными персонами из сферы искусства, науки или религии. «Среди знаменитых исторических деятелей, – отмечал Гроф, – с которыми отождествлялись люди в моем присутствии, можно назвать Александра Великого, императора Нерона, Клеопатру, Чингисхана, Леонардо да Винчи, Микеланджело, св. Франциска Ассизского, св. Терезу, Авраама Линкольна, Ленина, Сталина, Мартина Лютера Кинга, Мохаммеда Али, Джона Кеннеди, множество известных киноактеров». [7, с. 64] Униженный и оскорбленный человек прочувствует себя в экстатическом опыте прокаженным или бездомным нищим, насекомым или грязью.

Как бы то ни было, причины трансперсонального отождествления нужно искать в самой персоне человека, переживающего это отождествление. К сожалению, описывая психоделические видения своих пациентов, Станислав Гроф не дает достаточно полной информации о самих пациентах, об их душевном состоянии, жизненных обстоятельствах и т. п. Поэтому иногда довольно сложно понять те ассоциативные тропы, которые лежат в основе образности того или иного экстатического видения.

В этой связи для иллюстрации психологии трансперсонального отождествления можно прибегнуть к «внешнему» источнику – к новелле Франца Кафки «Превращение», в которой повествуется о том, как однажды утром «Грегор Замза обнаружил, что он у себя в постели превратился в страшное насекомое». [10, с. 340] Он сделал это, разумеется, не для того, чтобы его сознание расширилось и проникло в тело насекомого. Нет, Грегор Замза стал насекомым именно потому, что он чувствовал себя насекомым. Кафка превратил своего героя в жука для того, чтобы его, Замзы, родные отчетливо проявили к нему те неоднозначные чувства и то сложное отношение, которые, как казалось писателю, его, Кафки, семья выражает по отношению к нему. ЧИТАТЬ ДАЛЬШЕ

__________________
Использованные источники и литература.

1. Бахтин М. М. Творчество Франсуа Рабле и народная культура средневековья и Ренессанса. М.: Художественная литература, 1990. – 543 с.
2. Бехтерева Н. П. Магия мозга и лабиринты жизни. М.: АСТ: Полиграфиздат; СПб.: Сова, 2010. – 383, [1] с.
3. Выготский Л. С. Анализ эстетической реакции. (Собрание трудов). М.: Лабиринт, 2001. – 480 с.
4. Гроф К. Гроф С. Неистовый поиск себя. М.: Изд-во Трансперсонального Института, 1996. – 345 с.
5. Гроф С. За пределами мозга. М.: Институт Трансперсональной Психологии. Изд-во Института Психотерапии, 2000. – 504 с.
6. Гроф С. Области человеческого бессознательного: опыт исследований с помощью ЛСД. М.: МТМ, 1994. – 240 с.
7. Гроф С. Путешествие в поисках себя. М.: Изд-во Трансперсонального института, 1994. – 342 с.
8. Джеймс У. Многообразие сознания: исследования закиси азота. // Пути за пределы «эго». Под ред. Уолш Р. и Воон Ф. М.: Открытый Мир, 2006. – С. 139 – 140.
9. Друри Н. Трансперсональная психология. М.: Институт общегуманитарных исследований; Львов: Инициатива, 2001. – 208 с.
10. Кафка Ф. Превращение. // Кафка Ф. Избранное: Сборник. М.: Радуга, 1989. – С. 340 – 370.
11. Макдермотт Р. А. Исторические и философские размышления о формах трансперсонального мировоззрения. // Пути за пределы «эго». Под ред. Уолш Р. и Воон Ф. М.: Открытый Мир, 2006. – С. 285 – 294.
12. Ницше Ф. Веселая наука. // Ницше Ф. Сочинения в 2 т. Т. 1. Литературные памятники. М.: Мысль, 1990. – С. 491 – 719.
13. По Э. А. Элеонора. // По Э. А. Собрание сочинений в четырех томах. Т. 4. Проза. М.: Пресса, 1993. – С. 77 – 81.
14. Степанов Д. Диалог в тексте и в сновидении. www.topos.ru/article/7520
15. Тарт Ч. Состояния сознания. // Магический кристалл: Магия глазами ученых и чародеев. Сост. и общ. ред. Касавина И. Т. М.: Республика, 1994. – С. 180 – 248.
16. Торчинов Е. А. Религии мира: Опыт запредельного. Психотехника и трансперсональные состояния. СПб.: Азбука-классика, Петербургское Востоковедение, 2007. – 544 с.
17. Тютчев Ф. И. Стихотворения. М.: Правда, 1986. – 544 с.
18. Элиаде М. Священные тексты народов мира. М.: КРОН – ПРЕСС, 1998. – 624 с.
19. Юнг К. Г. Аналитическая психология: Прошлое и настоящее. М.: Мартис, 1995. – 320 с.
20. Юнг К. Г. Об отношении аналитической психологии к поэтико-художественному творчеству. // Зарубежная эстетика и теория литературы XIX – XX вв. Трактаты, статьи, эссе. Сост., общ. ред. Косикова Г. К. М.: Изд-во Московского университета, 1987. – С. 214 – 231.

Другие публикации Regio Dei (возможно, по теме) :

1. Всматриваясь в бездну – 2.
2. Всматриваясь в бездну – 3.
3. Всматриваясь в бездну – 4.