ЧАСТЬ ПЕРВАЯ ДАННОЙ РАБОТЫ – ЗДЕСЬ. НАЧАЛО ВТОРОЙ ЧАСТИ – ЗДЕСЬ.

По мнению Грофа, человек, переживающий в ходе психоделического сеанса отождествление с объектами окружающего его мира, проникает в суть соответствующих объектов, познает их природу. Более того, он утверждал: «Эмпирическое отождествление с неорганической материей часто сопровождается прозрениями философской, мифологической, религиозной или мистической природы… Я проиллюстрирую этот интересный тип переживаний отчетом о сеансе со 150 миллиграммами кеталара (кетамина)… Атмосфера была темной, тяжелой и зловещей. Она казалась токсичной и ядовитой в химическом смысле, но также опасной и злой в метафизическом смысле. Я понял, что становлюсь нефтью, наполняя немыслимо огромные пустоты под землей. Я полон интереснейших прозрений относительно химии, геологии, биологии, психологии, мифологии, экономики и политики в области нефти…

Переживая то, что мне представлялось сознанием нефти, я видел смерть в виде убийств, вызванных жадностью и стяжательством тех, кто стремился извлечь из нее астрономические прибыли. Я видел сцены политических интриг и экономических пертурбаций, основанных на «нефтяных деньгах». Нетрудно было проследить цепь событий до грядущей мировой войны за уменьшающиеся ресурсы ископаемого…

Мне стало ясно, что для будущего планеты необходимо переориентировать экономическую жизнь на солнечную энергию и другие возобновляемые источники…

В длинном ряду отвратительных, неприятных переживаний я прошел через состояния сознания, связанные с химической промышленностью, основанной на нефти…

Кроме переживаний, связанных с различными индустриальными ядами как таковыми, я также отождествлялся с состояниями сознания различных форм жизни, подвергаемых воздействию продуктов нефти. Я был каждым евреем, умершим в нацистских газовых камерах, каждым отравленным муравьем и тараканом, каждой мухой, пойманной на липучку, каждым растением, умирающим от гербицидов. И за всем этим разворачивалось вероятное будущее для всей жизни на планете – смерть от промышленных загрязнений.

Это был непередаваемый урок. Я закончил сеанс с ясным пониманием экологических проблем и того, куда должно идти развитие экономики и политики, чтобы жизнь на планете могла продолжаться». [7, с. 79, 80-81]

Выводы, к которым пришел Станислав Гроф, пережив свое отождествление с нефтью, безусловно, интересны … кому-нибудь. Но суть его нефтяных страстей заключается не в понимании экологических проблем, а в тех негативных чувствах Грофа, которые выразились в них. Нефть – черное (цвет, традиционно связывающийся человеком с несчастьем, болезнью, злом, смертью) вязкое (поглощающее) вещество, покоящееся в недрах земли (в могиле). Отсюда цепь ассоциативных тропов Грофа, связавших нефть с негативно маркированными явлениями и в конечном итоге со смертью. Очевидно, что причиной отождествления Грофа с нефтью стало какое-то его негативное переживание, о котором можно только догадываться. Спектр таких переживаний начинается с банального плохого настроения и завершается тяжелым душевным кризисом. Негативное переживание Грофа не было безнадежным – оно пронизано установкой на поиск света (солнечная энергия) и возрождения (возобновляемые источники энергии).

Трансперсональные переживания, связанные с выходом за пределы времени, столь же индивидуально обусловлены и персональны, что и экстатические путешествия по ту сторону пространства. В сущности, это переживания одного рода – все они характеризуются бессознательным отождествлением субъекта с объектами внешнего мира, – разница лишь в том, что временные переживания включают в себя объекты, относимые Грофом и его пациентами к прошлому субъекта, а не к его настоящему.

По сведениям Грофа, внутриутробные переживания могут быть углублены до самых ранних стадий «биологической истории индивида, вплоть до отождествления со сперматозоидом и яйцеклеткой на клеточном уровне сознания, воспоминаний о прохождении яйцеклеткой или сперматозоидом фаллопиевой трубы, момента зачатия, имплантации оплодотворенной яйцеклетки в слизистую оболочку матки и ранних стадий роста зародыша. Переживания такого рода могут сопровождаться прозрениями относительно влияния наследственности, космологических и астрологических энергетических полей, духовных, кармических и архетипических сил, управляющих развитием эмбриона».. [7, с.93]

Описывая подобные внутриутробные переживания, Гроф и его коллеги часто говорят о сознании сперматозоида или яйцеклетки (трансперсоналисты вообще склонны к самой широкой и туманной трактовке понятия сознания – они не объясняют, что такое сознание, но наделяют им все феномены окружающего мира, рассуждая, например, о сознании молекулы, цветка, нефти, огня, планеты или всей вселенной). Понятно, что такие высказывания свидетельствуют лишь об одном – о полном непонимании того, что же представляет собой сознание. Индивид, который в ходе ЛСД-сеанса ощущает себя сперматозоидом, не регрессирует в прошлое к своему, так сказать, изначальному состоянию. Он только переживает аффективно насыщенное собственное представление о своем зачатии – характерно, что самые детальные и впечатляющие картины экстатического оплодотворения оставили пациенты Грофа с биологическим или медицинским образованием. В качестве примера можно остановиться на следующем отчете психиатра, пережившего лизергиновую сперматозоидную борьбу: «Мое сознание становилось все менее и менее дифференцированным, и я начал испытывать странное возбуждение, не похожее ни на что, прежде встречаемое в жизни… Через некоторое время, к моему крайнему изумлению, я оказался способен осознать себя как сперматозоид… Я оказался вовлеченным в лихорадочную гонку к источнику некоторого химического послания, наделенного таким соблазном, которому невозможно было противостоять. Тогда я понял, что цель состояла в том, чтобы достигнуть яйца, проникнуть в него и оплодотворить…

Переживая себя в качестве сперматозоида, вступившего в конкретную борьбу за яйцо, я осознавал и все происходившие события. То, что происходило, имело основные характеристики физиологического события, как его изучают в медицинских школах; было, однако, много дополнительных размерностей, далеко превосходящих все то, что можно было нафантазировать, будучи в обычном состоянии ума. Сознание этого сперматозоида было целым автономным микрокосмосом, своей собственной вселенной. Имело место ясное осознавание биохимических процессов в нуклеоплазме; в атмосфере ядра я мог распознать структуру хромосом, отдельных генов и молекул ДНК. Я мог воспринимать их физическо-химическую конфигурацию как одновременное присутствие родовой памяти предшествующих филогенетических форм, нуклеарных форм исторических событий, мифов и архетипических образов. Генетика, биохимия, мифология и история, казалось, неразделимо сплелись и были просто различными аспектами одного и того же феномена. Этот микромир сперматозоида подвергался влиянию и управлялся некоторыми силами, изменяющими и определяющими исход гонки. Они, по-видимому, имели форму кармических, космобиологических и астрологических силовых полей.

Возбуждение этой гонки возрастало с каждой секундой, и горячечный темп, казалось, возрос до такой степени, что напоминал полет космического корабля, достигающего скорости света. Затем наступила кульминация в форме триумфального внедрения и экстатического слияния с яйцом…

После слияния зародышевых клеток переживание продолжалось все в том же горячечном темпе, заданном гонкой сперматозоидов. В спрессованном и ускоренном виде я пережил эмбриогенезис, следующий за зачатием. Снова имело место полное осознавание биохимических процессов, клеточного деления и роста тканей. Нужно было выполнить многочисленные задачи и пройти критические периоды. Я был свидетелем дифференциации тканей и формирования новых органов. Я стал бронхиальными арками, пульсирующим сердцем плода, колоннами клеток печени, слизистыми кишечными стенками. Эмбриональное развитие сопровождалось огромным освобождением энергии и света. Я чувствовал, что этот слепящий золотой свет имеет какое-то отношение к биохимической энергии, включенной в стремительный рост клеток и тканей. Наконец, я испытал совершенно определенное чувство завершения внутриутробного развития; это снова переживалось, как огромное свершение – индивидуальный успех и триумф творческих сил природы». [6, с. 189-191]

Какими откровениями интересен этот опыт пациента Грофа, получившего медицинское образование? Психиатр пережил яркие эмоционально насыщенные картины зачатия и развития плода, в которых отразились его собственные научные представления об этих процессах. Разумеется, он пережил их не в чистом виде, но ассоциативно – каждый элемент его эмбриональной борьбы порождал поток ассоциаций, связывавших его с самыми различными феноменами и явлениями, включая представления самого психиатра о кармических и астрологических полях и т.п. Именно поэтому «генетика, биохимия, мифология и история, казалось, неразделимо сплелись» в его экстатическом переживании. Познания из всех этих дисциплин самым причудливым образом ассоциативно связались им в одном экстатическом видении. Благодаря бесчисленности ассоциативных связей, порождаемых в измененном состоянии сознания, в лизергиновых снах все может быть связано со всем и «изо всего можно вывести решительно все» [3, с. 239]. Действительно психологически ценная информация, которую можно извлечь из описанного психиатром экстатического опыты, такова – он пережил кризис, душевную борьбу, выразившуюся в лизергиновой гонке сперматозоидов, завершившуюся определенным успехом (кажущимся или реальным – можно только догадываться).

Более глубокий уровень трансперсональной регрессии – опыт отождествления с одним из своих предков. Под воздействием ЛСД человек может отождествить себя с ближайшим предком по отцовской или материнской линии либо с дальним родственником, отстоящим от него на расстоянии нескольких поколений. Станислав Гроф приводит пример экстатического опыта девушки, пережившей подобное отождествление: «В продвинутой стадии психолитической терапии Ренаты наблюдался ряд необычных и непредсказуемых событий. Четыре следовавшие один за другим сеанса состояли исключительно из сцен определенного исторического периода. Она пережила ряд эпизодов, произошедших в Праге в семнадцатом столетии… Многие из ее переживаний были связаны с различными периодами жизни молодого аристократа, одного из двадцати семи представителей аристократии, приговоренного к казни Габсбургами. В драматической сцене Рената в сопровождении интенсивных эмоций пережила в подробных деталях действительные события казни, включая и смертельные муки, и агонию этого аристократа. Во многих случаях Рената пережила полное отождествление с этим индивидуумом. Ей было не совсем ясно, как этот исторический ряд сцен был связан с ее настоящей личностью и что они означают. Вопреки ее теперешним убеждениям и философии, она в конце концов заключила, что эти переживания, очевидно, явились оживлением памяти о событиях из жизни одного из ее предков». [6, с. 161, 162]

Дальнейшие события показали, что среди предков Ренаты был аристократ, казненный после битвы у Белой горы. Это привело девушку к убеждению, что «сильно заряженные воспоминания могут быть впечатаны в генетическом коде и передаваться через столетия будущим поколениям» [6, с.163]. Все это здорово звучит, но вот незадача: как умерщвленный аристократ передал свою агонию потомкам – не мертвец же, в конце концов, оплодотворил прабабку Ренаты?! Это досадное упущение в рассказе Ренаты уловил, слава лизергину, и сам Гроф: «После начального изумления относительно этого наиболее необычного из всех совпадений, я обнаружил довольно серьезную логическую несостоятельность в отчете Ренаты. Одним из переживаний, имевших место в ее «историческом» сеансе, было оживление воспоминания о предсмертном мучении этого предка во время его собственной казни. Физическая смерть, конечно же, прекращает биологическую линию наследственности; мертвый не может породить и «генетически» передать память о своих смертных муках будущим поколениям». [6, с.163] Озадачившись подобным образом, психотерапевт, тем не менее, отнес экстатический опыт Ренаты к родовым трансперсональным переживаниям. Создается такое впечатление, что Станислав Гроф попросту не знает, что ему делать с собранным им самим материалом.

О судьбе несчастных аристократов девушка могла узнать откуда только угодно – из уроков истории, приключенческих исторических романов и т. п. Узнать и вскоре забыть. Актуальны эти знания стали тогда, когда в процессе психоделической гиперактивации мозга они послужили выражениям для внутренних бессознательных переживаний Ренаты. Вместо того, что бы изумляться обнаружению аристократических корней страждущей девушки, психотерапевту стоило бы задуматься, почему она отождествила себя с казненным аристократом и какая ее боль проявилась в экстатическом переживании Ренатой его агонии. Тот факт, что среди предков Ренаты действительно был чешский аристократ, является простым совпадением. Исключительность опыта Ренаты, о которой говорит сам Гроф, убедительно указывает на случайный характер этого совпадения. ЧИТАТЬ ДАЛЬШЕ

__________________
Использованные источники и литература.

1. Бахтин М. М. Творчество Франсуа Рабле и народная культура средневековья и Ренессанса. М.: Художественная литература, 1990. – 543 с.
2. Бехтерева Н. П. Магия мозга и лабиринты жизни. М.: АСТ: Полиграфиздат; СПб.: Сова, 2010. – 383, [1] с.
3. Выготский Л. С. Анализ эстетической реакции. (Собрание трудов). М.: Лабиринт, 2001. – 480 с.
4. Гроф К. Гроф С. Неистовый поиск себя. М.: Изд-во Трансперсонального Института, 1996. – 345 с.
5. Гроф С. За пределами мозга. М.: Институт Трансперсональной Психологии. Изд-во Института Психотерапии, 2000. – 504 с.
6. Гроф С. Области человеческого бессознательного: опыт исследований с помощью ЛСД. М.: МТМ, 1994. – 240 с.
7. Гроф С. Путешествие в поисках себя. М.: Изд-во Трансперсонального института, 1994. – 342 с.
8. Джеймс У. Многообразие сознания: исследования закиси азота. // Пути за пределы «эго». Под ред. Уолш Р. и Воон Ф. М.: Открытый Мир, 2006. – С. 139 – 140.
9. Друри Н. Трансперсональная психология. М.: Институт общегуманитарных исследований; Львов: Инициатива, 2001. – 208 с.
10. Кафка Ф. Превращение. // Кафка Ф. Избранное: Сборник. М.: Радуга, 1989. – С. 340 – 370.
11. Макдермотт Р. А. Исторические и философские размышления о формах трансперсонального мировоззрения. // Пути за пределы «эго». Под ред. Уолш Р. и Воон Ф. М.: Открытый Мир, 2006. – С. 285 – 294.
12. Ницше Ф. Веселая наука. // Ницше Ф. Сочинения в 2 т. Т. 1. Литературные памятники. М.: Мысль, 1990. – С. 491 – 719.
13. По Э. А. Элеонора. // По Э. А. Собрание сочинений в четырех томах. Т. 4. Проза. М.: Пресса, 1993. – С. 77 – 81.
14. Степанов Д. Диалог в тексте и в сновидении. www.topos.ru/article/7520
15. Тарт Ч. Состояния сознания. // Магический кристалл: Магия глазами ученых и чародеев. Сост. и общ. ред. Касавина И. Т. М.: Республика, 1994. – С. 180 – 248.
16. Торчинов Е. А. Религии мира: Опыт запредельного. Психотехника и трансперсональные состояния. СПб.: Азбука-классика, Петербургское Востоковедение, 2007. – 544 с.
17. Тютчев Ф. И. Стихотворения. М.: Правда, 1986. – 544 с.
18. Элиаде М. Священные тексты народов мира. М.: КРОН – ПРЕСС, 1998. – 624 с.
19. Юнг К. Г. Аналитическая психология: Прошлое и настоящее. М.: Мартис, 1995. – 320 с.
20. Юнг К. Г. Об отношении аналитической психологии к поэтико-художественному творчеству. // Зарубежная эстетика и теория литературы XIX – XX вв. Трактаты, статьи, эссе. Сост., общ. ред. Косикова Г. К. М.: Изд-во Московского университета, 1987. – С. 214 – 231.

Другие публикации Regio Dei (возможно, по теме) :

1. Всматриваясь в бездну. Часть II.
2. Всматриваясь в бездну – 4.
3. Всматриваясь в бездну – 3.