Начало здесь. Предыдущее – здесь

Если б я писал по-английски, начало всей этой истории могло бы выглядеть так:

His last name was Goodfellow. And he proved to be definitely not a bad one.

По-русски, с одной стороны, выходит как-то неуклюже, типа «Фамилия у него была Славный-Малый» (по типу «Мамин-Сибиряк», «Соколов-Микитов», «Онегин-Добрый-Мой-Приятель»). А с другой, слишком уж плоско и однозначно. Потому что славный малый он у нас славный и есть. А по-английски это еще и «весельчак», и «придурок» (на сленге), и даже «лукавый» (на церковном сленге). Что в сочетании с именем – Том (just Tom, common man, «простой человек») – смахивает на анекдот. Обычный славный малый. Он же – аццкий сотона. Рад знакомству.

Вообще-то я про генерального менеджера, который встречал меня в отеле Fairmont St. Andrews. Все как полагается: Том пожал руку, проследил за регистрацией, предложил глоток виски (разумеется, бокал держал на подносе мужчина в килте), проводил в номер. Из окна открывался вид на залив, поле для гольфа и, конечно же, руины собора, зазубрившие горизонт.

– Красиво, – сказал я и, припомнив прожектора вокруг башни Св. Рула, добавил: – а по вечерам – особенно, да?

– Да, собор очень эффектно подсвечивается, – улыбнулся Гудфеллоу. – Если погода позволяет, мы там для наших гостей организуем ночные пикники. Немного вина, сэндвичи в корзинке… Хотите?

«Вот тебе и славный малый!» – мелькнуло у меня в голове. Пикники на руинах! На кладбище! Да что там – на мощах. И чьих – самого Андрея Первозванного! Может, и правда – сатана?

Я от предложения отказался. Тем более что и погода не вполне позволяла. Было хмуро и ветрено. Моросил нормальный шотландский дождик.

Чтобы не обижать Тома, я попросил его, как будет свободная минутка, показать мне отель – мне, мол, это всегда страшно интересно (что правда). Том понимающе прикрыл глаза, сказал, что обязательно даст мне знать – когда, и откланялся.

Нельзя было не заметить бутылочки Ardbeg на столе возле окна. Тут же были свежие фрукты, ежевика в пиале, присыпанная сахарной пудрой, и традиционные shortbreads на блюдце – нечто среднее между хлебцами и песочным печенье, под виски – то, что нужно.

После дороги – без навигатора, с механической КПП, по левой стороне – немного забрало. Я задремал, удивляясь сквозь сон, что виски, разившее жженой резиной, оставило по себе явственное ореховое послевкусие. Оно никуда не ушло и когда я часа два спустя, уже в сумерках, проснулся, и когда поужинал – ни белое вино, ни рыба с кус-кусом, ни даже обильный стики-тофи пудинг не смогли истребить этот самый орех. Душистый лесной орех, непостижимым образом возникший из горящих покрышек где-нибудь на пустыре. Это была нормальная шотландская метаморфоза. И весьма вероятно, что ночные пикники на мощах, среди надгробных камней и обрушенных башен, проходят у них в обстановке самого непринужденного, по-детски невинного веселья.

Черт побери: надо было соглашаться, Гудфеллоу!

Продолжение