Начало книги – здесь. Начало этой истории – здесь. Предыдущий фрагмент – здесь

Непрерывность

Собственно, отсутствие границ, точнее отбивок – главное, чем поражает эта страна. Горы – высятся. Равнины, плоские, как наливной пол, простираются. Между горами и равнинами – ничего, в смысле, никакого припуска на возвышенности, холмы, пригорки. Точно также отсутствует отбивка между сушей и морем, которую обычно принято называть пляжем: прямо от кромки прибоя начинаются либо аккуратные квадратики полей, либо буйный тропический лес. Во всяком случае, именно так выглядит с воздуха Южный остров.

Как известно, Новая Зеландия, состоит из нескольких островов, вытянувшихся по меридиану: Северного, где тепло, Южного, где прохладнее, дикого острова Стюарта – на языке маори он называется Ракиура, что в переводе означает «Светящиеся Небеса», – и нескольких субантарктических островов, где небеса светятся уже в буквальном смысле слова: там можно наблюдать южное полярное сияние. Поскольку напрямую к свету самолеты не летают, я остановился на последнем приближении – международном аэропорте города Крайстчерч, главных воздушных воротах Южного острова. Да и, честно говоря, летел я не столько в свет, сколько по работе. Моя работа называется «отельный критик», целью же командировки был поиск идеальной гостиницы в идеальной стране, на идеальном острове (Южный, в отличие от Северного, меньше истоптан туристами, но, в отличие от Стюарта, более цивилизован). Короче, та же ботва, что и у всех: рай на земле.

Юлить не буду – задание я провалил. Потому что нет по-настоящему хорошего отеля в отсутствии достопримечательностей неподалеку, а в Новой Зеландии достопримечательностей-то как раз и не случилось. Культурные памятники? Смешно! Настоящая история началась здесь чуть больше 150 лет назад. Природа? Природа, конечно, красивая. И очень разнообразная: от влажных тропических лесов на севере до дрейфующих айсбергов на юге. Но если к этому разнообразию внимательнее присмотреться, то выйдет, что Новая Зеландия – просто весь остальной мир в кратком пересказе. Больше того, это как бы адаптированный перевод, сделанный с прицелом на отстающих, «Илиада» с «Одиссеей» в переложении для малокомплектной сельской школы. Да, есть тут Южные Альпы. Но швейцарские Альпы красивее. Да, есть ледники. Но на Аляске они еще лучше. Есть водопады. Но не Ниагара. В общем, как будто бы получается разговор в пользу бедных. Апология провинциальной гордыни: у нас, мол, все то же самое, что и в столицах, только вдобавок к тому воздух чище, и люди добрее.

Воздух действительно чище, а люди добрее. Однако дело в другом. В том, что «достопримечательности» как раз и есть разговор в пользу бедных. Потому что они – как больные или пенсионеры: чего-то там заслуживают (в первую очередь посещения и осмотра). Но требовать ничего не требует.

Напротив, Новая Зеландия очень требовательна. Не только в плане спортивной подготовки (ландшафты) или остроты зрения, приученного к мелочам жизни (города), но, прежде всего, в отношении главного: выбросить мусор из головы, отпустить себя, не задавать глупых вопросов. В ней толком нет ни мемориальных табличек, ни смотровых площадок. Ты сам себе смотровая площадка, точнее, это то, что всегда с тобой, ибо ландшафт текуч, а дороги словно бы устроены по принципу санного желоба: оттолкнулся и скользишь. Поначалу еще возникают робкие попытки остановиться, взять в руки камеру, что-то там зафиксировать. Но это быстро проходит, потому что пустая трата времени. Достопримечательность – веха и рубеж, предел и граница, но непрерывность движения – она тоже в высшей степени достойна примечания.

Продолжение