www.peremeny.ru-портал вечного возвращения
Начало – здесь. Предыдущее – здесь.
Я приехал на Улицу Любви глубокой ночью, в час или в два. Угловое кафе, откуда доносилась индийская музыка, зажатое между Интернет-центром и гостиницей рядом с буддистским центром от Римпочо, сразу же привлекло мое внимание: там притаилась Индия. Блестя золотой серьгой и золотой цепью, за столиком сидел серьезный тамил, напоминавший плохих персонажей индийских фильмов, и изучал догорающие остатки уличного движения. В кафе верховодила резкая и порывистая сухощавая дама в короткой маечке, его жена. Пухлая малайская проститутка, выделяясь своей коричневой кожей на черном тамильском фоне, сидела на стульчике нога на ногу, и с надеждой вглядывалась в даль. Само собой разумеется, я сразу понял, что это кафе станет объектом моего самого пристального изучения.
Сначала я подсел к Рудже — ночью, как только приехал. Она сразу же попросила меня угостить ее косяком. Мои британские консультанты писали мне: только не это, Василий, наказание будет очень суровым. Я ответил — а ты вообще соображаешь, что я только что приехал с Куала Лумпура, пожрать бы надо после дороги…
Но она плохо понимала, что я только что приехал… И не могла понять, кто я и что я. У нас элементарно не клеилась галантная беседа.
Руджа приходила вечером, звеня своими ожерельями на ногах, с хипповой сумочкой через плечо, в золоте и серебре, вся в цветных одеждах и индийских благовониях, похожая больше на нашу “сестренку”, чем на работницу злачных мест. Она нервничала и надеялась на чей-нибудь косяк.
Потом уже я понял, что она крейзи.
Проклятые леди-бои отнимали ее хлеб. Она постоянно голодала, продолжая выплачивать 20 рингит в день за комнату и надеяться на лучшую долю.
Однажды она сошлась с одним тамильским парнем, и они вечерами просиживали в приезжавшей на ночь передвижной закусочной, и, видимо, обсуждали матримониальные вопросы. Но в последний день она снова появилась злая и отъехавшая. Очевидно, у нее опять не срослось с замужеством. Она плохо говорила по-английски, и я ее плохо понимал. У нее был один ребенок, муж от нее ушел.
В конце концов мы разошлись, и больше она со мной не разговаривала, когда я по бедности назначил за нее 50 рингит. Она хотела 100. “Дешево, очень дешево ты хочешь купить мою молодость”, — горько сказала она. “Иди покупай этих леди-боев. Но они тебе наврут”, — сказала она. “Ненавижу леди-боев”.
