Похвастаюсь: я – строитель ладей. Редкий гусь в сегодняшней жизни. Обладатель ненужной никому профессии, которой я научил себя сам. Построил 3 ладьи по 6 метров в длину, и две – по 9,5 м. Как так получилось?.. нужно было бороться с алкоголизацией отдельно взятой избушки, — а у меня тогда на даче под Питером на Карельском перешейке жило 6 человек, — и я придумал дело. Все надо мной смеялись, и ближние и дальние. Баба меня опять зарезала. Помогали, конечно, люди, но больше мешали.

Юра, друг мой Юра, покойный уже, заразил меня парусным духом. Он яхтсмен. А я ему сказал: говно все ваши яхты. А вот я корабль построю! Викинг-шип!

- Мудило ты, — ответил он. — Я даже не притронусь к этому ящику для картошки.

Но в конце концов Юра оценил корабль и удивительно красиво отделал привальный брус.

А потом мы впятером сели в ладью — и оказались в Финском заливе, прошлись по островам и дошли до Выборга (из Зеленогорска).

Увидя нас под квадратным викингским парусом, три серфингиста синхронно попадали в воду, засмотрелись: один, другой, а потом и третий… Мне это понравилось.

Еще мне понравилось пение воды за кормой…

Если дружно грести в четыре весла — комарам за нами было не угнаться…

На дне ладьи лежал кусок рельса, камни и песок — балласт, который сообщал ладье ходкость и не давал ей валять ваньку-встаньку, валиться с боку на бок…

Я с ним дошел до Финляндии, где меня чествовали как Робинзона Крузо и Хемингуэя в провинциальной прессе города Хамина!

Много чего могу порассказать, самое интересное — шторм.

Главное: вовремя убирать большой парус и ставить малый.

А так никакая волна тебя не берет, поскольку корма — острая, волну режет…

* * *
Да, много чего по берегам финским пронеслось, но однажды ко мне пришли ребята, мы определили команду и постепенно выработали план — идти по реке Сухона от Вологды до Великого Устюга. Самой дорогой была перевозка ладьи на шаланде, но в это вкладывался Леха — крупный менеджер крупной корпорации, участник нашего похода.

Читая сайт «Деревня-онлайн», я вдруг подумал, что настало время описать наш поход 2008 года, кому-то могут быть интересны места, где мы побывали. Я не буду их приукрашивать. 4 года не мог я написать эти заметки, потому что писатель должен быть честным, и это его первейшая добродетель. Но масштабы деградации деревенской глубинки таковы, что каждый, кто бы он ни был, будь это мы, туристы, будь это мужики или бабы, оказывается частью одной беспросветной картины разорения великой русской аграрной цивилизации. От которой питалась вся остальная культура России, от Пушкина до нас, не говоря уже о князе Святославе. И от которой она до сих пор еще питается, если питается вообще.

По-настоящему правдивое описание всей картины и даже любой частности может больно задеть любых ее героев. А ведь меня в итоге судьба свела с людьми, на которых все еще стоит этот мир. И я очень рад этому. И я боюсь обидеть людей, им и так хватает критических материалов кругом себя.

Все что я могу — это обрисовать более-менее панорамную картину присухонских деревень, с целью помочь будущим искателям деревенской жизни. Попробую.

* * *
Одна из целей этого похода была такая: умчаться хоть на время из моей полудачной опостылевшей-остоебенившей деревеньки, в которой вот уже лет 5 стоял мор и сплошное бухалово. Это когда один мужик помирает, идешь на поминки или на 9 дней, а там и другой помирает, и так года три-четыре, по цепочке. Потихоньку свое берет потусторонний мир, и пьяные ватаги бродят туда- сюда. Тяжелая была атмосфера в наших краях, развалились последние колхозы и совхозы, и связано все было с переводом земель под коттеджное строительство. Наш край курортный, земледелие на нем уничтожалось последовательно, а коров всех еще в 90-е забили… Такие дела. Все это не смешно: сколько народу перемерло на моей памяти — не сосчитать. Но перестройка случилась. Теперь у нас все хорошо. Только мне почему-то было плохо. И решил я удрать из своего местечка.

Скажу честно: я и сейчас хочу удрать из своего местечка…

Лучший способ — на лодке. Тут и ребята на помощь пришли: будем строить ладью, сказали, и денег дадим на материалы и на перевозку на Сухону.

Ну и сделал я эту ладью с помощью Игорька, историка и неплохого плотника. Ходкая вышла посудина и невалкая, что удивительно.

Одна беда: расслабились матросы, Игорь, Леха, Антонио и Тюлень, не море эта Сухона, течение несет и несет, матросы балуются, расслабились, ленивые рожи, и сник капитан от легкой жизни… и решил побольше быть на берегу и поглубже узнать жизнь вологодскую…

* * *

Начнем сначала…

Решили мы не в Вологду ехать, а в Шуйское. Райцентр Шуйское после суточного переезда, а до этого многосуточного аврала, связанного с доделками ладьи и страшной нервотрепкой на тему “все не готово”, показался мне шедевром русской провинции. Под ярким славянским солнцем женщины купали детей в речке Шуя, резные наличники источали покой и навевали русские сны, а высокие берега над Сухоной были еще краше. Местный мент подошел и спросил: есть ли документы? мы ответили: конечно, есть, Географическое общество… экспедиция… Но, конечно, ничего у нас не было, кроме какой-то писульки, я ее и не помню…

Нужно было спускать корабль и побыстрее отпускать водителя. Но есть ли смысл плыть отсюда, так и и не ознакомившись с Шуйским, который предстал мне, жителю дачной местности, как символ счастья? Всю жизнь я мечтал попасть в такой городок…

В голове сразу пошло такое течение: вот здесь бы и зажить. Наличнички, резной палисад. Женский вопрос, глядишь, разрулится. Детишки забегают и будут так же купаться в Шуе. Короче, никуда мне не захотелось оттуда уезжать.

Но ощущенье того, что все мы здесь со своей дурацкой ладьей – большая белая ворона, начало подкрадываться. Уже на берегу двоих наших матросов затащила к себе подвыпившая компания, и все увязались с нами спускать ладью. Фактически, это могут сделать три человека: один толкает с фуры, а двое других осторожно принимают, сначала ставят корму на землю, а потом на палке, пропущенной под киль, осторожно спускают. Орава тут не нужна. Но орава появилась. И мы встали под угрозой потери самоидентификации.

Но ладью не ударили, спустили с фуры нежненько, дотолкали ее до воды, оснастили веревочками уключины, вставили туда по веслу и под возгласы компании на берегу, из которых нам запомнилось “крестьяне блядь ебаные”, вышли на середину реки. Течение тихо-тихо понесло нас в даль светлую.

* * *
Первая остановка случилась потому, что мы услышали патефон, доносящийся с берега. Наверное, так же пели в свое время сирены Одиссею. Одиссея мужики привязали к мачте, а мы побросали весла и заслушались — до сих пор помню ощущенье умопомрачительное… в вечерней тишине слышался даже скрип иглы патефонной… вот за такими моментами и едешь в даль…

Деревня Мотыри — около 10 км от Шуйского. Было уже часов восемь вечера, и июльские комары напали на нас сразу же. Мы пришвартовались и осмотрели деревню.

Автомобильной дороги к ней нет, поэтому зимой деревня нежилая. Летом приезжают несколько пожилых пар, высаживают огороды, к ним приезжают внуки и внучки. Наверное, они и слушали патефон. Дачная жизнь. Дедушка очень переживал, что будущего у деревни нет и быть не может. Все дело в дороге.

Эти Мотыри — типичная береговая деревня этого отрезка Сухоны, лишенного автомобильного сообщения. Все эти деревни вплоть до Туровца, такие как Починки, Голуби, Селища, Выставка, Уваровица, — все это мертвые деревни с эпизодическими дачниками, которые приезжают летом. Уваровица очень живописна, дома в ней огромные и ладные все, но опять же — как к ней подобраться, если не с воды? Так что вымерли они все с приходом Автопрома к верховной власти, вот.

* * *
На второй день мы опять заночевали в каком-то комарином месте, рядом с мертвыми прелыми домами, и наутро все никак не могли тронуться в путь из-за дождика. Но вот подул попутный ветер, мы быстро поставили мачту с парусом и…

…вновь поплыли мимо нас «корабли деревень», как пел последний поэт, пустые корабли домов, которые всегда были крестьянину и зимней подводной лодкой, и летним фрегатом… пустые они теперь, сыреют там, наверное, старые фотографии фронтовиков, подшивки Роман-Газеты, карточки любимых и родных, стоит одна зловещая прялка, брошены косы и топоры, бочки и бадьи, все, что не растащили туристы-автолюбители. Печного дымка тоже не слышно… Короче, в мгновенье ока оказались мы близ Туровца.

Туровец — уже другое дело, он связан с федеральной трассой Вологда-Устюг (не знаю, работает ли еще узкоколейка), и жизнь там есть. Это крепкий леспромхозовский поселок, даже молодых баб видели с колясками.

В магазин — из магазина, погуляли немного, и снова ловить попутный ветер. За день промчали более 100 км, в итоге оказавшись в селе Устье.

По пути — все те же мертвые деревни, исключая одно место, где есть паром между деревнями Красное и Черепаниха, — это трасса, идущая вдоль реки Толшма на Никольское, родину поэта Николая Рубцова. Там, кстати, затевался какой-то колхоз усилиями вологодских властей — не знаю, что с ним стало…

Устье или Усть-Печеньга — наверное, лучшее место по всей реке. Потому что там есть действующая по выходным, единственная действующая деревенская церковь на всем протяжении реки.

В поселке в блочном доме живет писатель Александр Кузнецов, автор множества книг по краеведению, поищите в Интернете его книгу “Заволочье”, о языческих местах Вологодчины. У него же есть как раз то исследование, которое по-дилетантски предприняли и мы — подробное историческое описание каждой деревни по течению реки Сухона.

Мы провели с ним около часа в беседе, кажется, обрадовался он нам, заценил нашу ладью, но ночевать мы поплыли на другой берег, там спокойнее, чтобы расставить палатки, деревня живая, и дачники туда приезжают на лето, имя деревни Любавчиха, стоит на высоченном берегу.

Всю ночь местная молодежь на лодках переплывали реку взад-вперед, девицы смеялись, кто-то бухнулся в воду. Веселые голоса всю ночь оглашали уснувшие на ночь берега, плавали они за какой-то фигней то на этот берег, то на тот, что-то взять из сарая, купались и плескались, и очень благостно мешались с моими снами в палатке.

О ценах на недвижимость: в Устье дома продаются, не думаю, что дороже 200 тыс. Очень всем рекомендую. Поселок живой и здравствующий. ЧИТАТЬ ДАЛЬШЕ

На Главную блог-книги "Список кораблей"