– Слушайте, – задумчиво проговорила Олакрез, – вот скажите, я тут думаю, обо что
же все-таки бьется сердце?

– То есть? – Дед отвернулся от иллюминатора. На улице был сильный дождь, и ветер бросал в стекло мокрые листья. Иногда даже казалось, что дождь переходит в мокрый снег.

Принц размышлял: «Еще немного, и здесь наступит зима прямо посреди лета… Интересно, получается, в Сером городе сейчас лето посреди зимы? Или это только их ноябряк такой мощный? А наш маяк их только разозлил?»

– Ну, оно же бьется, сердце, получается пульс… – продолжала девочка. – А вот обо что оно бьется-то, колотится?

– Хм. – Дед призадумался. – Поэты говорят, «сердце – как птица в клетке, бьется о ребра». Но по-моему, это отвратительно – представляешь, если его выпустить? Человек сразу умрет. А вообще, это философский вопрос. Вроде того, куда течет море, или куда идет время.

– Ну, со временем, мне кажется, все как раз ясно, – отозвался Принц. – Сначала его тянут, как резину – это когда человек спит, или живет, как во сне. Потом время отпускают – и оно падает: это где-то посредине, между сном и пробуждением. А потом сразу поднимается – когда человек проснулся – и пускается бежать без оглядки.

– Выходит, между сном и явью время лежит и ничего не делает? – удивилась Олакрез.

– И его как бы нет?

– Выходит, что так. – Подтвердил Дед. – Ты же за обедом между первым и вторым не ешь полуторное! Вот и получается, что обеда в это время как бы нет. Но он есть! В общем, приходится даже времени иногда останавливаться. А потом, так или иначе, оно подходит к концу…

– К какому концу?

– К нашему. Мы на этом, а оно – на том. На дальнем. Хотя, может, это мы подходим к своему концу, и встречаем время.

– Выходит, время из будущего бежит нам навстречу?

– Может, и так. А может, это только некоторые – последние – времена. А первое, настоящее, время, идет, как всегда, рядом с нами. Или висит сзади как хвост и чертит линии в пыли.

– Может, не хвост, а меч? В ножнах? Висит на боку и чертит линии в пыли, – предложил Принц.

– Может, и меч. А что им рубить? – спросил Дед.

– Тенета, например…

– А что такое тенета? – спросила Олакрез.

– Смысловые связи, – пояснил Дед. – Кровные узы. Гордиевы узелки на памяти.

– Гордые? – не поняла Олакрез.

– В общем, да. Узлы на гордости. Их надо развязывать. Намертво зацепившиеся якоря надо рубить, пока ветер попутный. Как говорят бывалые матросы, рано или поздно, а концы придется отдать…

Маяк заскрипел под напором шторма. В подвале, словно почуяв чужака, залаяли собаки.

– С ветром сейчас проблем нет, – отметил Принц. – Это ноябрьский, из Серого города?

– Возможно, – задумчиво проговорил Дед. Он посмотрел на полосатую кошку. Она легла под самой печкой, на коврике, и видимо собралась зимовать с комфортом. – Сегодня ночью, пока вы спали, барометр упал. И разбился. Серые люди, похоже, включили свой ноябряк на полную мощность, потому у нас погода и портится.

– А кроме дороги к дальнему концу есть еще пути? – спросила Олакрез. Ей не давал покоя образ последних времен, шагающих навстречу настоящему.

– Вот об этот вопрос и бьется сердце, – улыбнулся Дед.

Trackback URI | Comments RSS