Методы, при помощи которых Осьминог достигает своих целей, крайне редко бывают прямыми. И уж во всяком случае, этот головоногий монстр никогда никому ничего непосредственно не приказывает. Он обычно остается в тени, в своей, так сказать, неизреченной глубине. Если угодно, в глубине человеческого подсознания. Но уж оттуда, из темной бездны, он задает ситуации, в которых человек вынужден действовать.

Что за ситуации? Да некие формы, которые можно было бы счесть логическими структурами, если бы они не были основаны на принципиальной двусмысленности, вытекающей из парадоксальной провокативности самой структуры этих ситуаций. На страницах Осьминога провокации (и парадоксальные и простые) были рассмотрены Олегом Давыдовым в статье «Знаковая смерть». Собственно, в этой статье (конкретно здесь) построена общая теория провокации и намечены основные принципы создания (и опознания) всех возможных в человеческом общежитии провокативных ситуаций.

Но каковы же конкретизации этих ситуаций? Что собой представляют реальные провокативные сценарии? Наиболее полный каталог их дан в китайской книге, которая известна в России под заголовком «Тридцать шесть стратагем». Сегодня Осьминог приступает к разбору провокаций-стратагем, представленных в этой книге. И для начала – странная история обнаружения и внедрения в человеческий обиход самого текста «тридцати шести стратагем». Вот что рассказывает знаменитый китаевед Владимир Малявин в предисловии к своему переводу книги.

В жизни Китая есть одна странная, малопонятная для иностранцев особенность: книги, в которых содержатся самое ценное, самое нужное знание, вдруг бесследно исчезают, чтобы спустя много времени, иногда через тысячелетия, всплыть в самом неожиданном месте, при самых тривиальных обстоятельствах. Китайцы легко, словно случайно теряли свои каноны — и так же легко обретали их вновь. Как если бы заветы их мудрецов были только отзвуком разлитой повсюду и каждому доступной правды народного быта. Как если бы величайшие озарения духа высвечивали им глубины самого обычного и обыденного в человеческой жизни.

К числу таких непритязательных канонов житейской мудрости принадлежит и сборник «Тридцать шесть стратагем». История появления этой маленькой книги больше похожа на сказку, что, впрочем, и не кажется удивительным, ибо подлинное откровение требует сказки. В 1938 году — в первый год оборонительной войны Китая против японских захватчиков — некто Ю Дэсюань вручил гоминьдановскому чиновнику Чжэн Юаньгую собственноручно переписанный им текст “Тридцати шести стратагем”. По словам Ю Дэсюаня, он обнаружил этот маленький трактат в каком-то малоизвестном журнале, издававшемся в его родной провинции Шэньси. Ю Дэсюань с молодости слышал старинную поговорку, гласящую, что “из тридцати шести военных приемов бегство — наилучший”. И он, конечно, не мог пройти мимо публикации, в которой разъяснялись и остальные тридцать пять приемов. Вчитавшись в книгу, он обнаружил, что она написана “черным языком”, напоминавшим шифрованные записи тайных обществ, и решил не углубляться в ее изучение. Однако два года спустя в одной из книжных лавок городка Биньчжоу в тех же краях он наткнулся на сборник старинных рецептов долголетия, в который к его удивлению был вплетен и знакомый ему текст, именовавшийся “Книга Тридцати шести стратагем”. Рукописная копия, в которой недоставало последней страницы, даже сохранила имя переписчика — некоего Ван Бихоя. На сей раз соседство старинных даосских наставлений побудили господина Ю отнестись к таинственному трактату благосклоннее. Он подумал, что в разгар войны с жестоким врагом такая книжечка могла бы сослужить неплохую службу китайской армии. Чжэн Юаньгуй был того же мнения и вскоре выпустил ее первое печатное издание. Это случилось в 1941 году.

Так китайская культура пополнилась еще одним шедевром — анонимным, как и подобает истинному канону. О его происхождении можно только догадываться. Само выражение “тридцать шесть стратагем” впервые упоминается в китайских хрониках уже в V в. и как раз в связи с уже известной нам поговоркой, объявляющей отступление “лучшим из всех тридцати шести военных приемов”. В списке, найденном Ю Дэсюанем, встречаются приемы и правила военного искусства, о которых сообщают уже древнейшие книги Китая по искусству войны. Однако же никаких сведений о содержании стратагем в позднейших источниках не сохранилось. В книжке Ю Дэсюаня упоминаются эпизоды, относящиеся к XII-XIII вв. Это дало основание ее китайским издателям предположить, что мы имеем дело с произведением, сложившимся на рубеже династий Мин и Цин, то есть в XVII в.

Оригинальный текст “Тридцати шести стратагем” включает в себя как бы несколько смысловых слоев, каковыми являются:
— тридцать шесть изречений из четырех или, реже, трех иероглифов, представляющих собой названия стратагем;
— краткое разъяснение принципа данной стратагемы;
— цитата из древнейшего китайского канона “Книга Перемен”, поясняющая смысл стратагемы в терминах “Книги перемен”;
— пространный комментарий к стратагеме, нередко содержащий указания на исторические прецеденты ее применения.

Подобная композиция воспроизводит традиционную структуру канона, которая, в отличие от профанического, общепонятного текста, управляется не логической последовательностью изложения, а именно самоограничением формы, разрывом в смысле, самим пределом значений или, говоря языком китайской традиции, той самой “пустотой” в опыте, которая содержит в себе неисчерпаемый потенциал действия и потому содержит в себе все сущее, является “корнем десяти тысяч вещей”. Профанная наука оперирует “предметами”; интуитивное знание природы вещей, заключенное в каноне, выражается в символических типах, типовых или стильных формах, в разного рода устойчивых, чеканных формулировках, выражающих одновременно некую общую истину и уникальное качество бытия.

…«Тридцать шесть стратагем» — последнее китайское произведение об искусстве стратагем, ставшее доступным читающей публике. И в свете только что отмеченной любви китайцев к таинственности не будет удивительным узнать, что эта книга о секретах победы над любым противником и в любых обстоятельствах, по-видимому, первоначально имела хождение среди членов тайных обществ — организаций весьма многочисленных и влиятельных в старом Китае. На это обстоятельство указывал, как мы помним, уже Ю Дэсюань. Позднее другой китайский ученый, Чжу Линь, обнаружил аналогичный список стратагем в документах тайного общества Хунмэнь, известное также под именем Общества Старших братьев (Гэлаохой).

Мы имеем дело, таким образом, с книгой о секретах власти, которая сама на протяжении долгого времени — по крайней мере, нескольких веков — была большим секретом. Когда таинственная книжечка обратила на себя внимание властей нового Китая, она в очередной раз была сочтена произведением слишком важным, чтобы быть доступным всем. В 1961 году высшие чины Народно-Освободительной армии Китая выпустили закрытое — или, как принято говорить в Китае, предназначенное “для внутреннего пользования” — издание “Тридцати шести стратагем”. Только после окончания “культурной революции” в Китае, а потом и в сопредельных странах стали одним за другим появляться открытые публикации загадочного текста.

В дальнейшем Осьминог будет время от времени и в произвольном порядке публиковать эти китайские стратагемы-провокации, а по-русски точнее было бы сказать – козни.

Продолжение