ПРОДОЛЖЕНИЕ. НАЧАЛО ЗДЕСЬ.

Казус Кудрина

Вплоть до минувшей осени не было никаких утечек информации о причастности Алексея Кудрина к латентно разраставшемуся конфликту внутри правящего тандема. Говорят, Кудрин и Медведев не слишком ладили в период совместной работы в правительственной команде Фрадкова. С Путиным у Кудрина также не все складывалось гладко, особенно в последние годы, когда в правительственной политике наметился социал-патерналистский уклон. Но к Путину его многолетний министр финансов привык, а главенство Медведева его не устраивало. Образцового служаку, добывающего чины усердными трудами, всегда раздражает баловень судьбы, внезапно (и не заслуженно) взлетевший по карьерной лестнице, по прихоти вышестоящего начальства.

Однако, именно вице-премьер и министр финансов Кудрин – непреклонный либерал, выдвиженец Чубайса – по состоянию на май-август 2011 года выглядел самым перспективным (и по существу, безальтернативным) претендентом на должность и.о. премьера в случае отставки Владимира Путина. Ибо другие авторитетные вице-премьеры (Шувалов, Зубков, Иванов) считались личными путинскими креатурами, прочно повязанными по интересам с национальным лидером.

Соответствующие предложения (или намеки) наверняка направлялись Кудрину из медведевского окружения. И прагматичный чубайсист их, по вей видимости, принял благосклонно. Ведь можно вытерпеть президента-выскочку ради премьерского поста и права самостоятельно проводить единственно верную экономическую политику – политику либеральных реформ, приватизации и строгого соблюдения принципов монетаризма.

Поведение Кудрина после 24.09.2011, а также его высказывания в СМИ свидетельствуют, что он был «в теме», но не в полной мере. Ему показалось, что Медведев его элементарно кинул, согласившись возглавить правительство при президенте Путине после мартовских выборов.

В конечном итоге Кудрин спровоцировал конфликт с действующим президентом Медведевым (формально – в связи с разногласиями по бюджетной политике), и ушел в отставку.

В рядах активной оппозиции появился сильный и авторитетный деятель, с громадными связями в российском и мировом финансовом сообществе.

Ходы и контрходы

В антипутинском комплоте участвовало множество разномастных и разнокалиберных деятелей, но общий замысел и его самые деликатные подробности держались в строгом секрете, в головах немногих высокопоставленных умников. И даже самые настырные журналисты, тщательно отслеживавшие любые нештатности в правящем тандеме, ничего толком не уследили и не унюхали.

Однако Владимир Путин своевременно узнал о том, что против него готовится. Возможно, протекла одна из вышеупомянутых умных голов, а может быть, премьер-чекист вычислил сценарий заговора, анализируя логику вышеупомянутых майских инициатив президента.

И в том же замечательном мае Владимир Путин предпринял первый контрход, смысл которого никто тогда не понял. Он объявил о создании Общероссийского народного фронта – как бы для поддержки «Единой России» в избирательной кампании. Бывалые аналитики посчитали это нововведение пустопорожней выдумкой человека, не разбирающихся в тонкостях политических технологий. Ну, чем может помочь ОНФ единороссам, если обе структуры будут окучивать одно электоральное поле?

На том оппозиционные политологи и успокоились.

Момент истины для противников Путина настал в сентябре. Накануне съезда ЕР, на котором должны были утверждаться списки кандидатов на выборах в Госдуму, между двумя членами правящего тандема, по всей видимости, состоялся разговор tete-a-tete. Говорили вполне откровенно, но корректно, как подобает государственным мужам. Никаких претензий, обид, только общее дело: забота о благе любимого Отечества.

Путин сделал Медведеву предложение, от которого невозможно было отказаться. Если бы Медведев отказался, ему пришлось бы уйти из большой политики, либо немедленно вступить в открытую борьбу со старшим партнером по тандему – в условиях, когда все преимущества были на стороне Путина.

Медведев сделал единственно правильный ход – принял предложение коллеги.

Настало 24 сентября, и на съезде «Единой России» было объявлено, что по предложению Дмитрия Медведева Владимир Путин станет партийным кандидатом на выборах президента, а по предложению Владимира Путина Дмитрий Медведев возглавит список единороссовских кандидатов на парламентских выборах.

Медведев, видимо, стеснялся своего «отступничества» и немного тушевался перед сподвижниками. Даже его ближайшие окруженцы (как, например, неизменный помощник во всех делах Аркадий Дворкович) узнали о «рокировочке» наравне с прочими, рядовыми гражданами, наблюдавшими действо с делегатских и гостевых мест на съезде или просто по телевизору.

Оставшись без желанного лидера, противники Путина не отказались от своего революционного проекта. Отступать им было некуда: все было уже схвачено и за все уплачено, деньгами, взятыми на подоточет у больших, серьезных людей. И, выражаясь словами того же Горбачева, процесс пошел.

В октябре, когда политизированная общественность была уверена, что после «рокировочки» ничего интересного уже не произойдет, Анатолий Чубайс не стерпел, проговорился в интервью, данном для журнала «Медведь», но опубликованном позднее:

«С конца восьмидесятых было две задачи. Задача номер один называлась «Переход от плана к рынку», задача номер два – «Переход от советского авторитаризма к демократии». <…> С первой из двух задач мы справились. Вторая начнет решаться сейчас…»

И еще он предрек большие потрясения и перемены, которые произойдут в России в самое ближайшее время.

Чубайс говорил это, зная подлинные масштабы революционной работы в информационном пространстве. О ней не догадывались пессимистически настроенные либерал-обыватели и даже продвинутые представители медиа-сообщества. Для них то, что началось после 4 декабря 2011 года, стало радостной неожиданностью.

Однако, инициированный оранжевыми технологиями взрыв возмущения «обманутых избирателей» прозвучал в российском социуме не столь убедительно, как на Украине в 2004 году. Митинговая активность приняла массовый характер лишь в Москве, задев провинцию слабыми отзвуками. При этом протестное возбуждение охватило, главным образом, среду нарождающегося среднего класса. Пролетарское большинство, наученное политграмоте в лихие девяностые, практически не шелохнулось.

Тем не менее, картинка многотысячного митинга на Болотной площади в натуре и на телеэкранах выглядела внушительно. Под ее влиянием, а также под давлением своего окружения Медведев сделал очередной ход, заметно выходящий за пределы роли, отведенной ему сценарием, согласованным в сентябре. Но не в пику Путину, а как бы для пользы общего дела – дабы сбить волну протестных настроений. Действующий президент обнародовал и запустил в работу свой пакет политических реформ.

Либеральная общественность, через посредство околокремлевских правозащитников, потребовала большего: немедленной демократизации политической системы и для этого – отмены результатов парламентских выборов, «фальсифицированных» в пользу «Единой России». А также – как минимум – пересмотра дела Ходорковского и Лебедева.

Когда стало ясно, что на столь радикальные шаги Медведев не согласится, его либеральные сторонники были жестоко разочарованы. Свободолюбивые СМИ списали его со счетов, как политика. «Медведев доказал, что никогда не был президентом» – сентенции такого рода появились во множестве публикаций.

Сам он, однако, твердо заявил, что из политики уходить не собирается, и даже рассчитывает, со временем, побороться за президентское кресло.

Продолжение следует?

Совсем недавно уже упоминавшийся выше Игорь Юргенс – председатель правления Института современного развития — сделал весьма странное заявление. По его мнению, Владимир Путин, после избрания президентом в марте с.г., должен назначить премьер-министром не Медведева, а Кудрина. Дескать, при премьере Медведеве, окруженном такими вице-премьерами, как Сечин, Рогозин и Сурков, экономику ждет застой и упадок.

Интеллигентную политизированную публику либеральной ориентации данное заявление озадачило и слегка шокировало: неужели даже медведевский придворный идеолог отрекается от своего патрона?

Однако, как представляется, Юргенс запустил свой посыл не против Медведева, а ради его же блага, желая устроить его политическое будущее наилучшим образом – как это видится в vip-либеральном сообществе.

Не суть важно, кого назначит Путин премьером – Кудрина, не Кудрина, главное – в другом.

Если Дмитрия Медведева кинут с премьерством, он окончательно разорвет с Путиным, но, как сам обещал, не уйдет из политики. Каким замечательным лидером объединенной оппозиции – правой и левой – он может тогда стать! Именно такой фигуры не хватает сейчас противникам Путина.

У каждого из нынешних оппозиционных вождей – своя ограниченная ниша политического пространства, за пределами которой он никто, и звать его никак. Из Медведева же можно сделать вождя общенационального – истинного Антипутина. Соответствующий имидж элегантно рисуется по эпизодам реальной биографии. Ничего не надо придумывать.

Медведев – демократ, вернувший обществу политические свободы, ограниченные Путиным.

Медведев – настоящий патриот. Он отстоял интересы России в августе 2008 года.

При этом он – друг США, соавтор (наравне с Обамой) исторической «перезагрузки».

Ко всему прочему, Медведев – социально ответственный руководитель; таковым проявил себя, курируя национальные проекты на должности первого вице-премьера.

А еще он – сравнительно молодой и симпатичный. Немаловажное качество для женского электората.

В общем, сбегайтесь сторонники разные, белые и красные, купцы и певцы, дамы-господа и товарищи мужики.

По всему поэтому, Путину крайне желательно сохранить Медведева в своей команде – до президентских выборов, и позже. Да и былая чекистская практика приучила нашего национального лидера бережно относиться к хорошо подготовленным кадрам – даже если они допускают отдельные промахи в работе.

Медведеву дается шанс проявить себя в роли главы правительства. Теперь от него самого зависит, станет ли он настоящим политическим наследником Путина, когда тот уйдет на заслуженный отдых.

Но если рассудить с точки зрения оптимального применения интеллекта и профессиональных навыков Дмитрия Анатольевича Медведева, то лучше всего ему было бы по завершении своего президентского срока, не заходя в премьерский кабинет, вернуться в родной Санкт-Петербургский университет. Защитить докторскую, стать профессором, заведующим кафедрой, а там и деканом — блестящая карьерная перспектива…

Он вошел бы в историю, как хороший, успешный президент и человек исключительно порядочный. И какой был бы пример гражданственности для правителей России, на все последующие времена!